– А ты уверена, что в половину десятого будешь на месте?
– Если не управлюсь к тому времени, вылью колу на клавиатуру, обещаю. Встречаемся в полдесятого, в «Санта-Медиа».
Но Дэвид все равно умудрился опоздать. Он достает из ящика старые смятые салфетки, бросает их в корзину для мусора и захлопывает ящик. Из телевизора доносятся аплодисменты.
А потом раздается звонок в дверь. «Шона?» Дэвид смотрит на часы. Двадцать минут десятого. Дэвид хмурится. Они же договорились встретиться в «Санта-Медиа», о том, что Шона за ним заедет, речи не шло. «Эта женщина непредсказуема!» – улыбаясь, он на ходу натягивает рубашку и пытается застегнуть пуговицы, но в коридоре нет света. Его пальцы машинально нажимают кнопку домофона.
– Привет. Поднимайся, я уже почти собрался. – И он открывает дверь подъезда.
Распахнув дверь квартиры, Дэвид удивленно отшатывается.
На пороге стоит бледный худощавый мужчина с жидкими седыми волосами. На носу у него очки, как у бухгалтера.
– Добрый вечер, Дэвид, – говорит незнакомец.
Его лицо полускрыто тенью, свет лампочки в подъезде создает вокруг него странную ауру. На мгновение Дэвиду кажется, что перед ним полицейский, возможно, даже комиссар полиции. Но разве они не обязаны сразу же представляться?
– Мы знакомы?
– Нет. Но общий знакомый у нас есть. Ваш брат. Он здесь?
– Нет. Сожалею. У нас с ним не лучшие отношения.
Мужчина приподнимает бесцветные брови. Дэвид окидывает его взглядом. Незнакомцу лет шестьдесят, его руки спрятаны в карманы короткого светло-серого тренча, и в правом кармане виднеются четкие очертания оружия.
Сердце Дэвида замирает. Мужчина, словно прочитав его мысли, достает руки из карманов и демонстрирует Дэвиду пустые ладони.
– Ваш брат – опасный человек, – словно объясняя необходимость оружия, говорит он.
Дэвид отступает на шаг.
– Что вам нужно?
– Я могу войти?
– Извините, я тороплюсь.
– Разве вам не хотелось бы наконец-то получить ответы на ваши вопросы? – Мужчина спокойно и немного грустно улыбается.
– Какие вопросы?
– У каждого есть вопросы. Но ваши вопросы – особенные, верно? И брат не может на них ответить. Он говорит, что не может вспомнить ту ночь. Но, может быть, он просто не хочет. – Мужчина выжидательно смотрит на Дэвида, глаза за стеклами очков буравят его.
Жидкие волосы просвечивают в лучах лампы, кажутся жесткими, как проволока. Дэвиду становится не по себе. Он не понимает, откуда этому мужчине все известно, – а главное, что он еще знает. Молча открыв дверь, он пропускает незнакомца в квартиру.
Мужчина улыбается, вежливо кивает и, следуя по коридору, осматривает паркетный пол, стены, мебель. В гостиной он без приглашения садится на диван и закидывает ногу за ногу.
Дэвид молча наблюдает за ним. Безупречно скроенный серый тренч, бледное лицо – незнакомец будто сливается с серой обивкой дивана. «Если бы не пистолет в кармане, его можно было бы принять за бухгалтера», – думает Дэвид.
– У вас отличная квартира. Мало мебели, но смотрится замечательно.
Дэвид поджимает губы.
– Что вам известно о смерти моих родителей?
Игнорируя его вопрос, мужчина указывает на прямоугольное светлое пятно на обоях.
– А где же картина Дали? Я думал, этот набросок очень дорог вам.
Дэвид распахивает рот от изумления, но, спохватившись, берет себя в руки.
– Вы его продали? Как и все остальное?
– Да кто вы, черт возьми, такой?!
– Ваш брат долгое время работал на меня. Очень долгое время.
Дэвид молча смотрит на незнакомца.
– Они вас ограбили, Дэвид. Все это мировое соглашение насчет авторских прав – сущая чушь. «Treasure Castle» был вашим изобретением. Вы могли бы выиграть суд. У вас были все шансы.
– Да что вы об этом знаете… – бормочет Дэвид.
Мужчина пожимает плечами.
– Но вы просто не боец, да?
Дурные предчувствия Дэвида усиливаются.
– Проклятье! Что вам известно о ночи, когда убили моих родителей? – хрипло спрашивает он.
– Сколько вы еще должны, Дэвид? Два миллиона? Три?
– Это не ваше дело.
– Ипотека на жилье, потеря вложений в недвижимость, расходы на адвоката и выплаты по мировому соглашению… Да, полагаю, именно три миллиона и выходит.
– Почему мне начинает казаться, что вам известно о моей жизни больше, чем мне?
Мужчина подается вперед.
– Послушайте, Дэвид. Я, честно говоря, не понимаю, почему вы не злитесь. У вас есть все причины для злости. Вас облапошили, ограбили…
У Дэвида пересыхает во рту. Он хочет что-то возразить, но на ум ничего не идет. И вдруг он вспоминает о Шоне. Смотрит на часы на кухонной плите. 22: 03. «Она разозлится».
– Я могу помочь вам, мой мальчик. Могу помочь вам выпутаться из всех этих проблем.
– Вы? – Дэвид скептически смотрит на бледного незнакомца и горько смеется. – И как же вы намерены это сделать? Хотите дать мне три миллиона?
Мужчина, посмеиваясь, качает головой.
– Нет, конечно. Я могу дать вам кое-что получше. Кое-что, что нужно вам куда больше.
– Я себе даже представить не могу, что бы это могло быть.
– Я могу вернуть вам самоуважение, мальчик мой. Вашу гордость! – Глаза мужчины поблескивают за стеклами очков. – Я могу вернуть вам права на передачу.
Дэвид чувствует, как взмокли ладони, как быстро бьется сердце.
– Я… я не уверен, что хочу знать, чем могу заслужить такое.
– Вам нужно только сказать мне, как найти Габриэля.
– Разве вы только что не утверждали, что он на вас работает? Почему вы не знаете, где он находится?
– Я сказал, что он у меня работал.
– Что это значит? – спрашивает Дэвид, уже понимая, к чему этот незнакомец клонит. – Вы его уволили?
– В каком-то смысле.
– Я уточню. Вначале вы его увольняете, а теперь ищете?
– Если вкратце, то ситуация кое в чем изменилась, и теперь мне нужно его найти.
– А почему?
Незнакомец колеблется.
– Габриэль кое-что украл. Кое-что очень важное. И мне нужно это вернуть.
Помолчав, Дэвид вздыхает, поворачивается, идет в кухню и опирается на стойку, будто в поисках опоры.
– Итак, вы поможете мне, а я помогу вам, – говорит мужчина.
Дэвид переводит дыхание.
– Боюсь, вам придется искать его самому. Я не могу вам помочь.
Мужчина распахивает глаза в наигранном изумлении.
– Вы серьезно?
– Он мой брат. У вас есть брат?
Впервые незнакомец выглядит несколько озадаченным.
– Да, этого я и опасался. Вы доверяете Габриэлю.
– Он мой брат, – повторяет Дэвид.
– Тогда почему он вам лжет?
– Он… он… – Дэвид запинается.
– Или вы считаете, что замалчивание фактов – это не ложь?
Дэвид подозрительно смотрит на мужчину.
– Откуда вы вообще знаете, что тогда произошло?
– Скажите мне, где ваш брат, и вы тоже все узнаете.
– Я не верю ни единому вашему слову.
– Все очень просто. – Глаза мужчины похожи на морскую гальку, серые, безжизненные. – Вы выдаете мне столь незначительную информацию, как местонахождение вашего брата, а я за это отвечаю на главный вопрос вашей жизни.
– Вы лжете. – Дэвид судорожно сглатывает. – Там никого не было. Никто не мог увидеть, что случилось, кроме Габриэля и убийцы…
Мужчина с улыбкой кивает.
И Дэвиду вдруг кажется, что он стоит на краю насыпи и вот-вот соскользнет вниз.
– Понимаете, есть много материалов… – говорит мужчина. – Намного больше, чем вы думаете. История болезни, выводы психиатров, протоколы сеансов. Кошмары и бред Габриэля – это настоящая сокровищница. Все ответы сокрыты в его бессознательном.
У Дэвида кружится голова, и на мгновение ему приходится закрыть глаза.
– Даже если бы я захотел… – выдавливает он. – Я не смог бы вам сказать. Я не знаю, где он.
– Вы вообще понимаете, кого пытаетесь защитить?
– Вы о чем?
– Вы верите своему брату? В смысле, вы ему доверяете?
Дэвид отводит взгляд и отирает лицо ладонью.
– Вашего отца, – с расстановкой, делая ударение на каждом слове, произносит незнакомец, – застрелил ваш брат.
У Дэвида замирает сердце.
Воцаряется тишина. Не слышно ни дыхания, ни сердцебиения. В голове у Дэвида – ни единой мысли. А потом сердце опять начинает биться, неровно, пропуская удары.
– Это… это невозможно.
– Что невозможно? – осведомляется мужчина. – Чтобы одиннадцатилетний мальчик застрелил своего отца?
– Я вам не верю.
– Подумайте о своем брате. Как вы полагаете, почему он стал таким?
– Он потерял родителей. Разве этого недостаточно?
– Вы тоже потеряли родителей. – Мужчина буравит Дэвида взглядом. – И все же вы нормальный человек. Миролюбивый, уравновешенный… совсем не такой, как Габриэль.
Дэвид чувствует, как бездна разверзается под его ногами. Драки в сиротском приюте, нападение на директора в Фалькенхорсте, проблемы с наркотиками, закрытое отделение психиатрической клиники, все это безумие… И вдруг ему кажется, что все сходится.
– Докажите, – шепчет Дэвид.
– Скажите мне, где найти вашего брата. Тогда вы получите все документы. И свое доказательство.
Дэвид холодеет, закашливается, тошнота подступает к горлу, во рту появляется кисловатый привкус. Он не хочет задавать этот вопрос, но ничего не может с собой поделать:
– А мою мать? Он тоже…
– Так мы с вами договорились?
– Не знаю, смогу ли я, – бормочет Дэвид.
– Ну конечно, сможете. Нужно только захотеть. Только не говорите ему, что я к вам приходил. Не говорите о том, что я вам рассказал. Он все равно будет все отрицать. Он же никому не доверяет. Впрочем, это вы и сами знаете, как никто другой.
– Я… я вообще не знаю, свяжется он со мной или нет. По-моему, ему сейчас не до меня.
– Потому что он сбежал из-под ареста? Поверьте, именно в такой ситуации человеку нужны друзья и родственники. Он с вами свяжется. Рано или поздно.
– А что вы сделаете, когда выясните, где он?