Поскольку от площадки для роллеров удалились уже на достаточное расстояние, Александр развернулся, жестом предложив Максу следовать за собой:
- Что ещё узнал плохого?
- Тебе этого мало? Тогда слушай – люди шепчутся, что Авдеев собирался выходить из дела. Вроде как предлагал соучредительнице выкупить его долю, но подробностей нет, так что, скорее всего, брешут.
А вот это уже интересно… Кем бы ни был тот, кто пустил этот слух, действовал он наверняка – найти источник сплетен будет почти невозможно, зато у Лары появляется железная причина желать напарнику смерти. Это на первый взгляд. На второй же это всё бред, они в разводе, поэтому, в случае чего, доля в фирме отойдет его матери. В общем, понятно, что ничего не понятно.
Пока Чернышов раздумывал над новостями, Макс задал терзавший его вопрос:
- Ты уверен, что Лариса ни при делах?
- Да.
Переспрашивать или уточнять Лихачев не стал, молча кивнув. Хотя Чернышов ему ничего не говорил, но на память Макс никогда не жаловался, потому с первого взгляда на фотку узнал бывшую девушку друга. И про их не совсем гладкое расставание прекрасно знал – сам видел, как Сашка по этому поводу психовал. Поэтому даже не стал ерничать на тему «старая любовь не ржавеет», пусть сами разбираются.
- Ты так и не сказал, с чего вообще этим делом занимаешься. Или секрет фирмы?
- Типа того, - Александр, поймав взгляд Марты, выразительно постучал пальцем по запястью, намекая, что их время выходит, пора и честь знать. Племянница кивнула, но пошла на ещё один круг. – Ты про цыганский поселок что-нибудь знаешь?
- А что именно надо-то? Бывал пару раз, наркотой там приторговывают постоянно, но это такое дело, что в каждом районе точку найти можно. А так они сами по себе, если кого из своих прибьют под горячую руку, сами и прикопают, ментов привлекать не станут.
- Да есть один договор, по которому фирма Авдеева снимает в цыганском поселке участок, вроде как под склад. А по факту там пустырь с развалинами, и никаких следов человеческой деятельности.
Макс протяжно присвистнул и даже снял очки, отчего фингал засиял всеми оттенками синего:
- Договор реальный или «липа»?
- Похоже, что реальный. Подписывал его Авдеев, Лариса была вообще не в курсе.
- Хреново… Скинешь мне данные владельца участка, попробую что-нибудь узнать, но не гарантирую.
- И на том спасибо.
Больше они к этой теме не возвращались, не в присутствии же ребенка – Марта, раскрасневшаяся и взъерошенная, налетела на Чернышова так, что ему пришлось подхватить её под мышки, чтобы не снесла с ног.
- Знакомьтесь, это Максим Павлович. Это Марта, моя племянница.
- Можно просто Макс, - Лихачев церемонно пожал протянутую ладошку. – Можно даже на «ты».
- Здрасьте, - девочка явно смутилась, хотя и старалась этого не показывать. – А вы дядь Сашин друг?
- Да.
- Поняяятно, - протянула Марта, ещё раз внимательно осмотрев нового знакомого. Особенного внимания удостоился синяк под левым глазом, придававший небритому лицу разбойный вид. И вообще, этот Максим Павлович, хоть и оказался вполне симпатичным, был таким же старым, как дядь Саша.
Ларису разбудил какой-то звук. Даже сквозь сон он показался знакомым, потому не опасным. Словно где-то совсем рядом тихонько, будто просительно, тявкнула собака.
«Наверное, Чапка», - не открывая глаз, она потянулась всем телом. Звук повторился, и Лара резко проснулась.
Какая Чапа, если собака на даче у родителей, а сама она в своей квартире?!
Рывком вскочила с постели и замерла, схватившись за изголовье кровати, когда от прыжка на пару секунд закружилась голова. В тонкую щель под дверью пробивалась полоска неяркого света, что только ещё больше озадачило. И, признаться честно, напугало – прошлой ночью некто проник в офис и ударил Костю, а теперь в её собственной квартире кто-то посторонний, куда уж больше причин для паники.
Не успела она испугаться до дрожащих коленей, как Сашкин голос за дверью тихо, но внушительно произнес:
- Чего ты скандалишь, спит она.
Чапа – а теперь Лариса окончательно убедилась, что это была она – покаянно заскулила. Покаянно-то покаянно, но с очень уж знакомыми нотками… Вряд ли у Сашки есть собака, поэтому, во избежание конфуза, стоило поторопиться с явлением народу.
Ещё бы понять, как они в дверь вошли, и всё окончательно встанет на свои места. Лара, путаясь в рукавах, натянула на короткую пижаму халат, ладонями пригладила волосы и, уже выходя из спальни, попыталась вспомнить – она макияж перед сном сняла или так и упала? Вроде, умывалась, но утверждать точно не стала бы.
Уже через пару часов после того, как приехала из цыганского поселка, Лариса поняла, что совет Чернышова насчет «поехать домой и лечь спать» был не просто хорошим, а замечательным. Потому как голова не соображала даже в элементарных вопросах, и наворотить ошибок в таком состоянии было, как нечего делать. Возможно, нерабочая атмосфера офиса была не таким уж плохим фактором, пусть день практически прожит зря, зато ничего не перепутали и не угробили. Хотя был звонок от Степаныча, который в ярких идиоматических выражениях рассказал, как работники теплосетей, раскапывая мирно догнивающую трубу отопления, ковшом экскаватора манд… в смысле, повредили силовой кабель, и теперь две улицы сидят без электричества. А у них завтра по плану должны монтировать проводку, но стены под неё хоть пальцем ковыряй – штробить-то без света никак. Звонок этот придал Ларисе необходимый, но – увы - кратковременный заряд бодрости, особенно, когда выяснилось, что везти генератор со склада некому, штатный водитель уехал за пластиковыми панелями ещё утром и хотя, как Карлсон, обещал вернуться, на горизонте не маячил. Поэтому пришлось просить ребят забросить генератор ей в багажник и тащиться через половину города самой. На месте ещё раз выслушать эмоциональный спитч Степаныча и лично полюбоваться работой криворуких трубокопателей. Судя по глубине ямы, они там не теплоцентраль искали, а, как минимум, нефть.
В общем, когда ближе к шести часам она оказалась в офисе, там встретился новый следователь, показавшийся смутно знакомым. Присмотревшись, она припомнила приятеля Костика, и обрадовалась – ничто так не способствует повышению раскрываемости преступлений, как личная заинтересованность лица, его ведущего. Через некоторое время выяснилось, что радовалась она рано – Алексей Иванович Щукин если не вытряс из неё душу, то нервы вымотал подчистую.
- Значит, вы утверждаете, что ничего не знаете о желании Константина продать свою долю предприятия? – голос у нового следователя оказался неприятно-низким, или это Ларе так показалось от расстройства, но ощущение от него было, как от скрипа ногтями по стеклу.
- Я утверждаю, что он не собирался ничего продавать, - сил не было даже на то, чтобы удерживать вежливое выражение лица, да она особо и не старалась. – Не знаю, кто вам это сказал, но лучше уточните, не ослышался ли этот человек.
- Уточним. Обязательно уточним, - Щукин что-то пометил в бумагах. – У вас с потерпевшим были какие-то разногласия?
- Глобальные – нет.
- А не глобальные? – он тут же уцепился за её оговорку.
- Спор о том, утром или вечером уборщице лучше полы мыть, считается? Тогда и не глобальных не было.
- Лариса Николаевна, я оценил ваше чувство юмора, но ситуация совершенно не смешная, - следователь отложил ручку и в упор уставился на Лару. Она ответила таким же пристальным взглядом. Поиграть в гляделки не вышло – у Щукина зазвонил телефон, отчего Лара про себя облегченно вздохнула. Этот Алексей, который Иванович, будто специально действовал ей на нервы. Вроде, с виду нормальный мужик, вполне приятное лицо, даже тонкий белый шрам, наискось пересекающий верхнюю губу, его не портил. Зато до приезда Ларисы в офис он успел довести уборщицу до белого каления, а Маринку – до слез. Не иначе как импотент, потому что здоровый мужик так ненавидеть женщин не может.
- Давайте вы подпишете протокол опроса, и на сегодня мы прощаемся, - он сунул ей лист, покрытый мелкими убористыми строчками, который Лариса, не иначе как из вредности, ну, или из разумной предосторожности прочла особенно внимательно. Но ничего, противоречащего своим словам, не нашла, потому почтила автографом. А уж провожала следователя так и вовсе почти со слезами радости на глазах.
Как доехала домой, она помнила с трудом, сил хватило только на переодевание и стягивание покрывала с кровати, дальше темнота.
Потому и явление посторонних на своей территории пропустила.
- Вы как тут оказались? – она попыталась как можно незаметнее зевнуть, мимоходом потрепав кинувшуюся под ноги Чапу по лобастой голове.
Чернышов обосновался на кухне, и, стоило Ларисе заговорить, прижал палец к губам, кивнув на закрытую дверь второй комнаты.
- Там Марта спит, не шуми. Я не смог тебе дозвониться ни на мобильный, ни на городской. На звонок в дверь ты тоже не отвечала, а Марта вспомнила, что у них есть запасные ключи от твоей квартиры.
На самом деле всё было несколько более нервно, чем он описал – поганая мыслишка, что и Лара пала жертвой того же преступника, с каждым неотвеченным вызовом становилась все сильнее. Тем более что Ларисина машина стояла во дворе, значит, хозяйка дома. Поэтому предложение племянницы смотаться за запасным комплектом ключей принял с облегчением.
- Я забыла сотовый из сумки вытащить, городской ещё года два назад отключила, а звонок в дверь, наверное, не услышала, - она ещё раз зевнула, с силой растирая заспанное лицо ладонями. – Который час вообще?
- Половина двенадцатого.
Свет, лившийся с кухни, был не от лампочки, а от экрана ноутбука, за которым и коротал ночь Чернышов. Хотя лучше бы тоже спать укладывался – он же накануне тоже почти до утра бодрствовал. Предлагать ему это Лариса не стала, вместо этого скользнув в ванную. А уже там, поплескав в лицо водичкой и переодевшись в так вовремя высохшие после стирки джинсы и домашнюю футболку, решила, что попросит Сашку сходить с ней на улицу. В принципе, район у них тихий, к тому же она будет с собакой, но тащиться одной в темноту было откровенно страшновато.