ии, но в ней не было формулировок, сравнимых с прежним осуждением рабства как "пережитка варварства". Она осуждала набег Джона Брауна как "одно из тягчайших преступлений"; обещала "сохранить в неприкосновенности... право каждого штата устанавливать порядок и контролировать свои внутренние институты"; и в своем первоначальном виде она включала лишь общую ссылку на Декларацию независимости, тогда как платформа 1856 года содержала конкретную цитату из Декларации. Джошуа Гиддингс, один из патриархов партии по борьбе с рабством, добился восстановления цитируемого отрывка, но только после того, как пригрозил покинуть съезд.
После этих корректировок антирабовладельческой позиции платформа перешла к одобрению тарифа, который будет способствовать "развитию промышленных интересов всей страны", "требованию" принятия закона об усадьбе, осуждению законов штата или федеральных законов, которые будут ущемлять "права гражданства, до сих пор предоставляемые иммигрантам из иностранных государств", и к поддержке "немедленной и эффективной помощи" в строительстве Тихоокеанской железной дороги. Показательно, что, хотя вся платформа была принята с бурным энтузиазмом, ни одна ее часть не была встречена более громкими возгласами, чем тарифный план, который привел Пенсильванию, особенно Пенсильванию, в "спазмы
радость. . вся ее делегация поднимается и размахивает шляпами и тростями".30
В то время как зрители были очарованы шумом и возбуждением - "стадо бизонов... не смогло бы издать более грандиозного рева", - политические менеджеры вели отчаянную борьбу за контроль над делегатами. По сути, борьба, как она в итоге сложилась, велась между штатами верхней части Севера (Новая Англия, Нью-Йорк, Мичиган, Висконсин, Миннесота) и штатами южнее, граничащими с рабовладельческой территорией (Нью-Джерси, Пенсильвания, Огайо, Индиана, Иллинойс, Айова). От Юга на съезде были представлены только пограничные рабовладельческие штаты Мэриленд, Делавэр, Вирджиния, Кентукки и Миссури (и несколько синтетическая делегация из Техаса). Остальные делегаты были только от Калифорнии, Орегона, двух территорий - Канзаса и Небраски, а также округа Колумбия. По сути, делегации южных, дальнезападных и территориальных штатов были незначительными, и основное внимание на съезде было приковано к двум группам штатов - верхнему и нижнему Северу. Верхние северные штаты казались надежными республиканцами, независимо от того, кто будет номинирован. Имея такую свободу выбора, они отдали предпочтение Сьюарду, и когда началось голосование, они дали Сьюарду 132 голоса в первом туре против 49 у всех его оппонентов. Если не учитывать Новую Англию, которая была настроена против Сьюарда из-за сомнений в его способности победить в решающих штатах, то результат был 100 к 0. Среди штатов нижнего Севера, с другой стороны, только два (Огайо и Айова) голосовали за республиканцев в 1856 году, и все, кроме Айовы, рассматривались как сомнительные штаты, в которых результат мог зависеть от того, какой кандидат будет выбран. При первичном голосовании эти штаты отдали Сьюарду только ЗУ2 голоса, а его соперникам - 166V2.31 Для выдвижения кандидата требовалось 233 голоса.
Сьюард начал свою карьеру с впечатляющими достоинствами. Он пользовался национальной репутацией, которую среди его оппонентов имел только Салмон П.
Чейз мог начать сравнение. Имея солидную поддержку в 70 голосов от Нью-Йорка и безраздельные делегации Мичигана, Висконсина, Миннесоты и Калифорнии, он имел очень большой перевес над всеми остальными претендентами. Его поддерживал Турлоу Уид, проницательный политический менеджер и политик-машинист, который, по слухам, обладал "океанами денег", которыми он мог соблазнить тех, кто нуждался в средствах на избирательную кампанию.32
Единственным серьезным препятствием для выдвижения Сьюарда были сохраняющиеся сомнения в том, сможет ли он победить в штатах "поля боя" - вопрос, жизненно важный для партийных стратегов не только в этих штатах, но и во всех остальных. Так, Ганнибал Хэмлин из Мэна, который не присутствовал на съезде, посоветовал делегатам штатов: "Назначьте одного из ваших членов для опроса делегатов из трех сомнительных штатов - Пенсильвании, Индианы и Иллинойса. Пусть он получит от них в письменном виде имена трех человек, которые смогут провести эти штаты". В Массачусетсе губернатор Джон Эндрю дал понять, что делегаты от штата Залив будут руководствоваться любым консенсусом, к которому могут прийти решающие штаты. У Сьюарда были сторонники на нижнем Севере, но эти люди, возможно, ставили свои надежды на личное преимущество выше максимизации шансов на победу партии. Республиканские кандидаты в губернаторы Пенсильвании (Эндрю Кертин) и Индианы (Генри С. Лейн) присутствовали на конференции, и оба заявляли о своей убежденности в том, что Сьюард проиграет в их штатах - Лейн, как говорят, повторял это утверждение "сотни раз".33 Гораций Грили также использовал этот аргумент, но в коварной манере: он притворялся, что предпочитает Сьюарда и откажется от него только под убедительным давлением доступности, в то время как на самом деле он недолюбливал Сьюарда и радовался его поражению.34 Но
Грили, возможно, не повлиял на многих делегатов, в то время как негативные взгляды Лейна и Куртина, несомненно, оказали влияние на большое количество делегатов.
Основная логика ситуации работала против Сьюарда, и в итоге он потерпел поражение, но его первоначальное преимущество было настолько велико, а облако неразберихи настолько плотным, что казалось вероятным, что он будет выдвинут, тем более что оппозиция была разделена, а некоторые из ее фаворитов были малоизвестны и не более "доступны", чем был бы Сьюард.
Салмон П. Чейз, бывший губернатор, а ныне сенатор от Огайо, был одним из самых известных, но Чейз был еще более радикален в вопросах рабства, чем Сьюард, и поэтому еще более неприемлем для таких людей, как Лейн и Куртин. Хотя Чейз и был заметным кандидатом, он так и не стал настоящим соперником.35 С точки зрения контроля над большим блоком голосов Саймон Камерон из Пенсильвании выглядел грозно, и при подходящих личных качествах он мог бы стать неотразимым претендентом, поскольку был сенатором от самого важного из четырех решающих штатов; но Камерон приобрел - возможно, заслужил - национальную репутацию баловня и политика-машиниста в высшей степени, и эта репутация затруднила ему получение каких-либо голосов, кроме тех, которые он просто контролировал.36 Были и "любимые сыновья" - Джейкоб Колламер из Вермонта и Уильям Л. Дейтон из Нью-Джерси, но их кандидатуры были не совсем серьезными. Если бы Сьюард не был выдвинут, то самым сильным претендентом на победу был либо Бейтс, либо Линкольн. Грили и Блэйры все еще продвигали Бейтса, но ему не хватало привлекательности, поскольку казалось сомнительным, что он сможет победить в Миссури; он практически отказался от использования вопроса о рабстве в качестве предвыборной темы; и он не был членом республиканской партии в каком-либо четком смысле - рабовладельцы Миссури были единственными людьми, которые считали его таковым.
Линкольн, напротив, был республиканцем; он, как никто другой, мог победить в Иллинойсе; он сочетает умеренность и антирабовладение в наиболее привлекательной комбинации из всех возможных, полностью признавая конституционное право южных штатов на сохранение рабства и ограничивая свою атаку мнением, что рабство морально неправильно и что оно не должно распространяться на территории. Кроме того, он был уроженцем рабовладельческого штата Кентукки и на протяжении многих лет был вигом Генри Клея. Кандидатурой Линкольна руководила малоизвестная, но очень проницательная и политически опытная группа иллинойцев - Дэвид Дэвис, Леонард Свэтт, Норман Джадд, Стивен Т. Логан, Джесси Фелл и другие, которые вели мастерскую кампанию по сбору "второго выбора" в поддержку Линкольна. Сдерживая своего кандидата, не враждуя ни с кем, они могли продемонстрировать поразительные успехи по мере того, как исчезали кандидаты первого выбора.37 Они так тщательно избегали преждевременной огласки своего кандидата, что Линкольн даже не был указан в современном буклете, описывающем двадцать один возможный выбор на пост президента.38 Он не был одобрен в качестве кандидата от Иллинойса до съезда штата в Декатуре, за неделю до открытия национального съезда в Вигваме; и он не приобрел свою мифическую идентичность как рельсотронщик до съезда в Декатуре.39
В последние бешеные дни и часы перед голосованием опытные политические обозреватели, включая Грили и Мурата Халстеда, делали прогнозы, что Сьюард будет номинирован, а силы Линкольна и лидеры делегаций Пенсильвании и Индианы предпринимали отчаянные усилия, чтобы объединить оппозицию. На этом заключительном, последнем этапе менеджеры Линкольна прибегли практически ко всем известным в политике уловкам. Они заполнили галереи сторонниками Линкольна, используя поддельные входные билеты; они подсадили людей с известной силой легких, чтобы они кричали по заранее подготовленному сигналу; и, что более серьезно, они сделали предложения постов в кабинете министров людям из Индианы, Пенсильвании и, возможно, Мэриленда. Линкольн дважды инструктировал своих менеджеров "не заключать никаких договоров, которые могли бы меня связать", но Дэвид Дэвис, как говорят, проигнорировал эти предупреждения с комментарием: "Линкольна здесь нет, и мы не знаем, с чем нам придется встретиться, поэтому мы будем действовать так, как будто ничего не слышали от него, и он должен это ратифицировать".40 Эти манипулятивные действия впоследствии породили своего рода мифологию о том, что Линкольн получил номинацию благодаря резким действиям и беспринципным маневрам своих друзей. Этот миф был любопытно сопоставлен с контрмифом о том, что неизвестный Линкольн был номинирован благодаря прямому вмешательству Провидения. Эти две легенды о таинственных действиях Провидения и не менее тайных, но несколько менее загадочных действиях Дэвида Дэвиса соответствуют общему дуализму фольклора, в котором представлены альтернативные образы богоподобного скорбного человека и земного пограничного плута. Но на самом деле, несмотря на то, что борьба оказалась достаточно близкой, чтобы оправдать мнение о том, что многие мелкие детали могли сыграть решающую роль в результате, ничего особо загадочного в исходе не было. Что касается обещаний постов в кабинете министров, то они, конечно, были сделаны, но из этого не следует, что они сыграли решающую роль в получении делегатов. Уид, несомненно, делал подобные предложения, но они вряд ли стоили бы многого людям, которые не верили, что Сьюард может быть избран. Кроме того, проницательные политики обычно стараются получить как можно больше выгоды от согласия сделать то, что они уже решили, что сделают в любом случае. Тот факт, что обещания были востребованы и даны, не доказывает, что голоса были изменены.