– И это ты хочешь проверить?
– Да, смотри сюда, – я указала на пол, где уже вычертила необходимую комбинацию. – Нужно будет использовать руны равновесия и гармонии, а затем на пике добавить к ним руны…
– Преодоления и мужества.
– Верно, а закрепить все переплетенной нитью сырых стихий. Нам нужно будет одновременно ткать защитный полог с учетом измененной формулы и точку ставить общей нитью. Предлагаю сделать ее в центре, а начинать с краев… Потренируемся сначала на стене?
Дэриан молчал и смотрел на меня как-то диковато. Я не очень понимала, что именно там в его взгляде клубилось. Такое хитросплетение эмоций… Кажется, он и сам не понимал, что чувствовал.
Мы оба устали. А еще ссорились пару раз. Нервы сдавали. Это только на словах легко преодолевать трудности, когда привычные формулы не работают, когда спать приходится урывками, а угроза не гипотетическая, а самая что ни на есть настоящая. И опасность поджидает на каждом шагу. И помощи ждать неоткуда…
Что уж тут говорить про ситуацию, когда в роли твоего боевого товарища тот, с которым не просто соперничал все десять лет в академии, а буквально изводил его своими нападками и пакостями (это и ко мне в отношении Дэриана относится, я тоже одуванчиком забывчивым не была и мстила, как в последний раз), и которому вынужден сейчас доверить свою спину и жизнь.
В общем, мы оба были изнурены и едва сдерживались. Но пытались сохранить хрупкий мир.
Нам еще отсюда выбираться… Желательно живыми.
– Пробуем!
Глава шестая
Передышка
– Ты великолепен! – выходя из правого зала и расчесывая мокрые волосы, произнесла я. – Ванна свободна!
У меня было прекрасное настроение. Мало того, что моя идея сработала, и мы воочию убедились, что сплетения противоположных стихий не вызывают диссонанса, а наоборот, схватывают канву заклинания крепче, надежно удерживая заложенные в нее функции, так еще и Дэриан действительно смог сделать что-то вроде купальни.
Сооружение метр на метр в ширину и длину и метра три в высоту, собранное из толстенного льда и заполненное водой, которую уже я нагрела…
Боги! Да я как только разделась и окунулась – думала, что там от счастья-то и помру! Честно, счет времени для меня был потерян. Я раза четыре заново подогревала воду. И только когда поняла, что меня начинает клонить в сон, приступила к самому процессу мытья.
У меня был минимальный набор. Два куска мыла – одно для тела, другое для волос на голове, да пучок трав вместо мочалки. Вот и все. Но даже это казалось небывалым сокровищем.
А с учетом того, что мои волосы достигали бедер, мне пришлось ой как повозиться, чтобы распустить косы, смыть налипшую грязь и соль от морской воды и распутать колтуны. Но даже это не привело меня в бешенство (хотя обычно я из-за колтунов сильно гневаюсь и вечно мысленно грожусь, что обрежу волосы до плеч, но потом успокаиваюсь. Волосы – память о матери, о том, как она гордилась их длиной, как нежно заплетала косы), и из зала я вышла весьма довольной жизнью…
– Дэриан, можешь поменять воду, я нагрею для тебя, – я улыбалась, перебирая руками свою копну. – Ты даже не представляешь, как там чудесно!
– Представляю… Ты почти три часа просидела в купели, я даже засомневался, не утонула ли, хотел пойти проверить…
– Я тебе проверю!
– Не потребовалось, ты выть начала. Ой, виноват, петь…
– Водник-модник-огородник!
– Нахалка!
Но огрызались мы все-таки вяло, больше улыбались, как два придурка. Потому что оба понимали – сегодня мы наконец выспимся. Сможем полностью восполнить свои резервы. Боги, да мы отдохнем наконец-то!
Я за эти пять суток уже столько раз успела с жизнью попрощаться, что сейчас еще не до конца верилось, что не только помыться удалось, но и что впереди ждал сладкий сон длиною в ночь…
– Воду сменил, – продолжая придурковато улыбаться, заявил дракон. – Сделай погорячее, пожалуйста. Лед должен выдержать…
Лед – это сама конструкция купели. Он в любом случае бы выдержал. Я что, совсем больная – лишать парня удовольствия наконец-то помыться? Мне с ним еще травы собирать и выбираться в академию. И вообще, жизнь-то налаживается!
Я вернулась к купели и, полюбовавшись прозрачной водичкой, окунула в нее руку – все же регулировать температуру лучше при непосредственном контакте. К тому же мое тело способно выдерживать очень высокие температуры, и обжечься мне точно не грозит.
– Готово! – радостно возвестила, выходя в общий зал, где дракон успел повесить наши спальные мешки на манер гамаков, надежно прикрепив их к стенам.
За последние пять дней мы с ним четко уяснили, что на земле спать не стоит. И даже если казалось, что все кругом безопасно, ущелье могло преподнести сюрприз.
Понятно, что мы, тренируясь, не только стены защитным пологом прикрыли и рунами исчертили, но и пол. И все же…
– Суп готов, – Дэриан указал на небольшой котелок. – А тут отвар. Ужинай без меня.
Я хмыкнула и проглотила комментарий о том, что дракон и сам, небось, часа на три застрянет в купели.
– Потом ложись спать. Сигналки я поставил.
Я как бы тоже поставила, но в ответ только кивнула и украдкой зевнула.
Если начнется вторжение, мы его точно не пропустим.
– Обязательно поешь, Амелика. Не ложись сразу.
– Сразу и не выйдет, – все же зевнула широко, не став закрывать рот рукой, просто не успела. – Видишь, какая грива? Мне ее еще заплести нужно. Иди уже, вода стынет.
– Всегда было интересно, почему ты отращиваешь волосы. Обычно только наши девушки не обрезают косы…
Наши – это драконьего рода.
Вообще, Дэриан был прав. Магички обычно стригли свои волосы по лопатки или по плечи, потому что на тренировках с длинными волосами очень непросто. Даже если они собраны в косу. Все равно мешаются. А еще становятся орудием, которое в любой момент может сыграть злую шутку с хозяйкой косы.
Коса может застрять, за нее можно потянуть, по ней, в конце концов, можно пустить заклинание, и маг не сразу это почувствует. Все же волосы – не кожа.
Поэтому да, я на фоне остальных девиц магического факультета выделялась. Только у меня волосы достигали бедер…
Я была настроена благодушно, поэтому, присев перед костром и найдя свой гребень (скажем прямо, его давно стоило выкинуть и купить новый, но…), ответила честно:
– Потому что моей маме нравились длинные волосы. У нас был своеобразный ритуал: каждый вечер она натирала мои волосы травами, сама мыла их, сушила… Заплетала… Очень гордилась их густотой и длиной.
Я улыбалась, глядя на пламя костра, и расчесывала волосы маминым гребнем … Все, что у меня осталось от нее…
– Я вплетаю лучи солнца, тень вплетаю в косу я. Свет луны, весны капели и журчание ручья… Трели птиц, рассвет вплетаю…
– И добавлю тишину, – продолжил Дэриан.
А я вздрогнула. Совсем забылась.
– Ты знаешь эту песню? Неожиданно. Мама пела ее каждый раз, как заплетала мне волосы. Я единственная в деревне ходила с разноцветными лентами в косах. Их всегда было так много, и они не повторялись оттенками… Папе приходилось хорошо трудиться, чтобы радовать маму тканями всех цветов… Мы небогато жили…
– Неожиданно, что эту песню знала деревенская женщина. И, насколько я понимаю, магом она никогда не была?
– Дочь кузнеца, если это имеет какое-то значение. Что такого в этой песне?
– А ты всю ее помнишь или только часть?
– Не всю, к сожалению…
– Твоя мама совершала драконий ритуал. Твои волосы окутаны материнской защитой. Считай, что они – сильнейший оберег. Самый сильный, уж поверь. И ты правильно делала, что берегла их длину. Не знаю, как такое могло случиться, и где твоя мама узнала про этот обряд, но цветные ленты – одно из обязательных условий, чтобы такая защита работала. Как только девушка роняет первую кровь – ленты уже не нужно вплетать, сила окончательно укрепляется в волосах. А цвет лент – символ стихий, природных и божественных явлений.
Я не хотела плакать. Просто устала, а тут такие новости…
Мама… мамочка…
– Поэтому наши женщины не стригут волосы, берегут длину. Твоя мама совершила чудо! Для человека, не обладавшего магией, соткать такую защиту подобно чуду. И меня безмерно удивляет, что у нее все получилось…
А я не удивлялась. Мама любила меня. Отец любил меня. У нас была счастливая семья. Небольшая, да… Но дружная. И то, что мама искренне верила в этот обряд, в то, что он обязательно сработает, говорило в первую очередь о силе ее любви.
– Она погибла, закрывая меня. Случился прорыв. Отец был солдатом, и как раз его смена была. Он одним из первых на границе погиб … А мама… – я смахнула набежавшие слезы. – Она закрыла меня собой…
Я помнила все. Слишком хорошо помнила, как деревенские торопились в укрытие, и как мы с мамой опаздывали – бежали с поля. Как перед нами закрылись ворота… Мама, поняв, что и домой мы уже не успеваем, втолкнула меня в какой-то сарай… Его буквально смели порождения, как карточный домик разрушили… Балкой маму и проткнуло, чудом не задев меня. Так нас и нашли. Меня – зареванную, испуганную, испачканную маминой кровью, но живую, и ее… Лежащую сверху на мне, отдавшую богам душу…
Я знала, что позже староста, приказавший закрыть перед нами ворота, поплатился за это жизнью. Его казнили. А все потому, что я пробудила магический дар. Оказалось, что потеря одаренного – для государства страшнейшее преступление. Даже с учетом того, что я выжила. А ведь могла бы погибнуть…
Ай, что теперь… Родителей не вернуть. Но я точно знаю, что они любили меня. И их любовь до сих пор живет во мне.
– Как ее звали?
– Кого? – пряча лицо в ладонях, буркнула я.
– Твою матушку. Она заслуживает того, чтобы о ней помнили.
Я резко подняла голову и отняла от лица руки. Может, я ослышалась?
Для дракона слова о том, что кто-то достоин памяти – не пустой звук. Это значит, что душу умершего будут отмаливать на ритуале почтения памяти… Весь драконий род. Каждый год. В данном случае – род Дэриана. И даже если мы тут погибнем с ним, имя моей матери не будет забыто, его будет помнить и чтить его род. Потому что по своей родовой ментальной связи он передаст сведения о ней. Если уже это не сделал. Такими словами не бросаются…