— Пожалуйста, — всхлипнула я, не в силах больше терпеть, но мой мучитель не торопился, наслаждаясь поцелуями, и полными нежности прикосновениями. Я уже думала, что не выдержу. Что не дождусь и упаду с небес, разлетевшись на тысячи кусочков.
Но Матвей не дал мне упасть.
Острая боль пронзила все тело, заставив меня прикусить его мощное плечо. Но так же быстро схлынула, оставив ощущение радости и счастье.
Теперь я действительно стала с ним одним целым и принадлежала ему без остатка. Моему демону… моему мужу, который продолжал удерживать меня своими сильными руками, нашептывая какие-то ласковые и успокаивающие слова. А потом меня вновь подхватил ураган чувств, сквозь который я слышала наше общее рваное дыхание и его шепот — «моя, только моя, малышка».
Когда казалось, что выше взлететь невозможно, тело пронзила молния, наши стоны удовольствия разорвали тишину, и я начала падать вниз, чтобы быть пойманной в надежные объятия.
Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем я пришла в себя. Матвей продолжал прижимать меня к себе, положив подбородок на мою, покоящуюся на его груди, макушку.
— Теперь ты от меня никуда не денешься, мелкая.
— Как будто я собиралась, — сладко зевнув, я провела подушечкой указательного пальца по царапинам на его предплечье, которые оставили мои же острые ноготочки. Надо было хотя бы одеться, привести себя в порядок, но не было ни сил, ни желания.
Даже не помню, когда мне в последний раз было так хорошо. Наверное, никогда.
— Вот я дурак, — резко отпрянул от меня Бел, — ты ничего не ела сегодня, а я…
— Эй, а ну вернись, — возмутилась я, — вампиры едят один раз в два — три дня, а ты меня вчера уже кормил. Боги, как это ужасно звучит — «кормил».
— А, по-моему, очень мило, — усмехнулся наглец, снова привлекая меня к себе, — теперь это моя почетная обязанность, и поверь, я наслаждаюсь этим каждую секунду.
Я уже собралась было назвать его «больным извращенцем», но внезапно почувствовала, как душный жар в оранжерее сменился влажным холодом. Таким знакомым, что по спине прошел озноб.
Глава 38
Пока я ощущала странные перемены в воздухе, не желая признавать правду, Бел медленно застегивал на мне кигуруми, не забывая при этом ласкать голодным взглядом, — и не только им, — каждый миллиметр моей кожи. Затем схватил с пола футболку и быстро натянул на себя.
Холод усилился.
По взгляду было ясно, мой демон этого не чувствовал, а я больше не могла себя обманывать. Он еще не набросился на нас всей своей мощью, но застыл в считанных метрах, готовый в любую минуту атаковать.
Откуда я это знала? Понятия не имею. Могу только предположить, что дело в татуировке на запястье, которая выбрала именно этот момент, чтобы напомнить о себе обжигающей болью.
— Матвей, — чуть слышно прошептала я, вцепившись пальцами в ткань его футболки и притягивая парня к себе — он здесь!
— Кто? — нахмурился демон, и накрыл мои ладони своими, теплыми и сильными.
— Убийца-невидимка. Я его чувствую, — резко повернувшись ко мне спиной, Белорадов начал мотать головой пытаясь разглядеть то, что разглядеть невозможно. Затем понял свою ошибку, подхватил меня на руки и рванул к выходу.
— Держись крепче! — до двери оставалось совсем немного, когда свет дрогнул, а затем и вовсе погас. Все окна распахнулись настежь, впуская в помещение порыв ветра, что двинулся вперед, разбрасывая заботливо расставленные горшки с растениями. Вихрь окружил нас, издавая утробный гул, и температура в оранжерее упала ниже ноля.
Животный страх, приливной волной, затопил мой разум. Не держи меня Матвей, прижалась бы к полу, ожидая прямого нападения. Кричи, не кричи, на этом этаже нас вряд ли услышат. А значит спасения ждать неоткуда.
Так думала я, явно недооценив своего полуведьмака мужа, о чем ему, — если выберемся отсюда живыми, — знать не обязательно.
Подняв вверх руку, Матвей прищурил глаза и уставился в потолок. В ту же секунду лапочки на люстре замигали, освещая все вокруг. Холодный ветер на мгновение отступил, а затем налетел с новой силой.
Невидимая рука сжала мою шею, не давая вздохнуть. Жуткие хрипы вырывались из горла, привлекая внимание демона.
Его черные глаза зажглись яростным свечением. Мускулы обозначились, и из головы начали расти пылающие огнем рога, и именно этот огонь заставил убийцу отступить. Всего на минуту, но Белу хватило, чтобы рвануть к двери, распахнуть ее, и броситься по коридору в сторону лестницы.
В кабинет ректора мы ворвались даже не постучав. Матвей успел поставить меня на пол и вот мы уже стоим в проеме, наблюдая, как наш глубокоуважаемый Дмитрий Александрович, такой чопорный и строгий весь из себя мужчина, прижимает к себе не менее чопорную и строгую Изольду Вячеславовну, чья помада украшала воротник мужской рубашки.
Поставив мысленно заметку, вернуться к этой картине чуть позднее, когда все дела с долбанным невидимкой будут улажены, я плюхнулась на стоящее у стены кресло и поджала под себя ноги.
— Он вернулся!
— Кто? — в унисон произнесли ректор с преподавательницей, переводя удивлённые взгляды с меня на стоящего рядом Матвея.
— Как кто? Вы уже, похоже, забыли, что по академии расхаживает маньяк-невидимка. А я вот помню! А все потому, что жертвой он выбрал меня! — вышло чересчур истерично, но плевать! Я девочка, я на ручки хочу, а не улепетывать от полоумного убийцы!
Скрестив руки на груди, я почувствовала, как на плечо легла крепкая мужская ладонь, приносящая успокоение и надежду. Прислонившись к ней головой, я ощутила, как страх, капля за каплей, покидает мое тело, оставляя после себя горькое послевкусие.
***
Для той, что привыкла всегда полагаться на собственные силы, я как-то очень быстро срослась с мыслью, что в лице Матвея обрела, ко всему прочему, бесстрашного защитника. Срослась и расслабилась, предоставив мужу право руководить процессом моего спасения. С чем он прекрасно справлялся, посвящая ректора и Изольду в курс дела.
Если Миронов воспринимал все адекватно, с полной серьезностью, то у Изольды все ее переживания были на лице написаны. А услышав про разгромленную оранжерею, преподавательница и вовсе заахала, прижимая ладони к щекам.
Закончив рассказ, Матвей сел на подлокотник кресла, обнял меня за плечи и прижал к своему боку.
— Выходит, вы спаслись благодаря твоей демонской сущности? — усевшись за стол, поинтересовался Дмитрий Александрович.
— Скорее, огню, что полыхал на его рогах, — вставила я свои пять златых, — мы еще в прошлый раз заметили, что наш «холодок» не любит горячее.
— Интересный факт, и вполне подпадает под мою теорию… — ни к кому конкретно не обращаясь протянул мужчина, почесывая свой подбородок.
— Это какую же? — навострила я ушки и подалась вперед. Если существовал хотя бы призрачный шанс избавиться от невидимого ублюдка, то я, как самое заинтересованное в этом деле лицо, должна быть в курсе.
— Я уже рассказывал Матвею, что в молодости, когда работал на Трибунал, расследовал цепочку убийств. Пострадавшие — женщины. Все они были обращены в ледяные статуи. Мы заподозрили мужчину, слабого ведьмака, что работал патологоанатомом в городском морге. Его звали Анатолий Ракитин. Прямых улик против него не было, но…
— Но организация все равно ликвидировала предполагаемого маньяка, — закончил за него Матвей.
— И убийства прекратились? — перевела я заинтересованный взгляд обратно на ректора. Тот кинул и тут же поморщился. Видно, действия Трибунала одобряли не все его агенты, но против системы не шли, а значит понимали, что по-другому никак, — а почему вы сказали, что боязнь невидимкой огня подпадает под вашу теорию?
— Ракитин погиб в пожаре. Дом сгорел вместе с ним, родных не осталось.
— Хмм, — задумчиво протянула я, — и вправду, как-то чересчур много совпадений. Осталось узнать, какого черта его подражатель забыл в академии и как теперь от него избавиться.
— Подражатель ли? — пожал плечами Матвей, — это еще надо выяснить.
— Ну так чего мы тут сидим? — встрепенулась Изольда, — надо бежать в оранжерею пока он еще там.
Она дернулась по направлению к двери, но ее остановил резкий рык Миронова.
— А ну стоять! Никуда ты не пойдешь, — ого, они уже на «ты»? Вот Машка удивится, когда я ей расскажу.
— Но, Дим…
— Никаких «но». Я сам туда пойду и проверю.
— Один? А если на тебя нападут? — не унималась Изольда Вячеславовна, заламывая руки.
Ее охватило нешуточное волнение, и я прекрасно понимала это состояние. Будь на месте Миронова Матвей, я бы костьми легла, но не позволила бы своему демону в одиночку выслеживать настоящего монстра.
— Я уверен, что там никого уже нет, а даже если есть, на меня он нападать точно не будет. Он уже пометил свою следующую жертву, — ректор перевел взгляд на мое запястье, — и пока не доведет дело до конца, новых убийств можно не ждать, — поднявшись со стула, Миронов обратился к Матвею, — сын, отведи Василису в ее комнату и проследи, чтобы она никуда оттуда не выходила. Изольда, составь им компанию. Я скоро к вам присоединюсь.
Раздав приказы, Дмитрий проводил нас до двери и закрыл за нами дверь. Изольда ушла на пару шагов вперед, а я подняла на Матвея полный изумления взгляд.
— Сын?! И когда ты собирался мне сообщить?
Глава 39
Из-под двери, что вела в нашу с Машкой комнату, бил яркий свет, и это означало только одно — подруга решила воспользоваться моим отсутствием и перенести свидание со своим ненаглядным в более уединенное место.
Винить ее было не в чем. Знай я, чем закончится сегодняшний вечер, тоже бы озаботилась безопасным местечком, куда нет ходу теплолюбивым маньякам-невидимкам. Правда, не факт, что он и тогда бы оставил меня в покое, но надежда, как говорится, умирает последней.
Хотелось верить в чудо. Что Миронов сейчас ворвется в оранжерею, застанет там убийцу и накажет его по всей строгости закона, но надо быть совсем дурой, чтобы не понимать — шанс, что все так и произойдет, равнялся нулю.