– Я так долго ждала, Илья… Возвращения к зиме, конечно же, – нервно усмехается она, а затем бросается мне на шею, чуть ли не сшибая нас обоих с ног. Прижимаю её крепко к себе в ответ, с нетерпением и жадностью вдыхаю чуть изменившийся аромат её волос. Она пахнет горячим солнцем и солёным морем. А ещё счастьем. – Я всё-всё поняла, Илья, – горячо шепчет она мне на ухо. – Не сразу, но поняла. Ты невероятный. Самый-самый потрясающий мужчина, Илья. Я тоже тебя очень сильно люблю. Впрочем, ты и сам это давно знаешь.
– Знаю, моя родная. И порой не понимаю, чем заслужил это чудо.
– Просто ты везучий. Или нет. Ведь речь всё ещё обо мне, не забыл? – беззаботно смеётся она, отстраняясь.
– Помню, – улыбаюсь я, касаясь ладонью её щеки.
Вероника замирает и закрывает глаза, греясь теплом моей руки, ну а моя выдержка подходит к концу. С глухим рыком склоняюсь к её лицу и, словно изголодавшийся зверь, жадно впиваюсь в её губы своими.
Моя. Вся. Без остатка.
Эпилог
– Как прошёл день? – вежливо интересуется Илья.
Мы ужинаем в столовой, в которой мне, как хозяйке дома, было позволено переоформить интерьер, как захочется, но я не тронула ни одного предмета. Мне сразу в этом доме понравилось всё, как есть. И я не хотела ничего менять.
– Хорошо, спасибо. А у тебя? – холодно отвечаю я и ловлю озадаченный взгляд своего мужчины, сдерживая улыбку.
– И у меня. Но что с настроением, Вероника?
– Всё в порядке. Разве, не заметно? – высокомерно вздёргиваю я брови. – Разве должно меня волновать, что мой муж не отвечает на телефонные звонки? Совершенно нет.
– Что ты задумала, Вероника? – отложив приборы, усмехается он.
Видит меня насквозь. Но на это и расчёт.
– Ничего, – хмыкаю я и безразлично пожимаю плечами, – только вот твоё поведение ясно даёт мне понять, что свои суперважные дела ты любишь больше, чем меня. Помнится, ты говорил, что важнее меня в твоей жизни нет ничего и никого, а спустя год ты сбрасываешь мой звонок, чтобы перезвонить позже. Когда вопрос уже отпал!
– Подразумевается вопрос о рыбе или мясе на ужин? – терпеливо уточняет он, силясь не рассмеяться. – Ты прекрасно знаешь, что я не прихотлив в еде.
– Не в этом суть! – восклицаю я и отпихиваю от себя тарелку с остатками сочного мяса.
Она неожиданно катится по гладкой поверхности столешницы к краю стола и с громким звоном разбивается, ударившись о паркет. Я улыбаюсь, придумав новый план.
– Вероника, – тяжело вздыхает Илья.
– Что?! Не хотел выбирать, так не ешь! – толкаю я и его тарелку на пол.
Сложно найти веский повод для ссоры с человеком, который предугадывает все твои желания. Поэтому пользуюсь чем могу.
Илья пронзает меня долгим, напряжённым взглядом и не громко произносит:
– Спрошу ещё раз: что ты задумала?
– Ни-че-го, – лукаво прищурившись, растягиваю я гласные и разжимаю пальцы на бокале с вишнёвым соком, который тоже разбивается об пол со звоном.
– Прекрати бить посуду, Вероника, – предостерегает он, уловив, наконец, мою игру.
– А иначе, что? – хмыкаю я, разбивая и его бокал. – Накажешь меня?
– Со всей строгостью, – кивает он.
Я поднимаюсь со стула, встаю позади его спинки и наигранно-равнодушно произношу:
– Меня уже давно не пугают твои угрозы, Илья. Ты их так редко приводишь в действие.
– Неужели? – поднимается с места и он. – Кое-кто слишком расслабился? На это намекаешь?
– Ты расслабился, мой родной, ты.
Его лицо меняется, приобретая хищное выражение, взгляд загорается огнём, а в голосе звучат холодные нотки, когда он отдаёт приказ:
– Разденься и ляг грудью на столешницу.
Мой Зверь.
По коже пробегают мурашки, в низу живота образуется сладкий комок томления. Но я не буду собой, если сдамся так легко.
– Вот ещё! – фыркаю я.
– Вер-роника, – рычит он, надвигаясь на меня.
Я нагло улыбаюсь и делаю несколько шагов назад. Кровь начинает звенеть от вида его хищной походки, холодной усмешки на губах и звериного голода в глазах. Мы двигаемся по периметру удлинённого стола на расстоянии пары шагов друг от друга. Медленно и безмолвно. Словно хищник и его жертва, которая уже знает, что обречена, но до последнего не сдаётся.
И тут он резко сокращает дистанцию, цепляясь пальцами за мою талию. Я пытаюсь отбиться: упираюсь ладошками в каменную грудь, изворачиваюсь. Но вскоре оказываюсь задницей на столешнице. Его ладонь ложится на мой затылок, пальцы стягивают в кулак мои волосы, отклоняя голову чуть назад. Чувствую бедром его возбуждение и выдыхаю с тихим стоном. А мой Зверь хрипло произносит у моего уха:
– Кончать нельзя, пока я не позволю. Дай знак, что поняла.
Сглатываю внезапно пересохшим ртом и коротко киваю.
Илья тут же находит мои губы, целует жадно и глубоко, второй рукой задирая подол моего платья. А под ним у меня ещё один сюрприз-раздражающий фактор. Илья недовольно рычит мне в губы, нащупав пальцами кружево белья.
– Ты хорошо подготовилась, моя вредная девочка.
Слышится треск ткани, затем с меня в мгновение ока снимают платье, и я задыхаюсь от огня губ, припавших к моей груди. Илья терзает кожу зубами, тут же зализывает «раны» языком, по очереди втягивает чувствительные соски в рот, прикусывает, ласкает, буквально сводя меня с ума…
И, наконец, мои лопатки твёрдо, но аккуратно касаются столешницы. Слышу звон расстёгиваемого ремня, треск «молнии» на брюках, а затем ощущаю, как его член резко врывается в меня, взрывая звёзды в моём сознании, а нутро опаляя огнём.
Его пальцы жестко впиваются в кожу моей талии, пока он сам остервенело вбивается в меня, не жалея сил. Каждый толчок ощущается микро-оргазмом – невозможно сладко и остро. И это не тоже самое, что кончить – я не нарушаю указаний.
Вскоре сдерживаться становится сложней: мне уже мало этих коротких ощущений, хочется окунуться в них с головой, утонуть, разбиться в дребезги, раствориться, как капля воды на горячем солнце в безумии нашей страсти.
И Илья это чувствует.
– Рано. – хрипло осаждает он меня.
Хочется капризно хныкнуть, но из горла не выходит ничего, кроме развратных и громких стонов. Мысленно молю моего Зверя быстрее кончить самому, чтобы и мне стало доступно это удовольствие. Извиваюсь всем телом, скребу ногтями гладкую поверхность стола, сжимаю сильней ноги на его бёдрах.
И как результат Илья рвано выдыхает:
– Давай, моя девочка.
Нас накрывает волной оргазма одновременно. Как всегда, острой, запредельной по ощущениям и протрясающее сладкой. Такой, что непременно вышибает дух.
Илья склоняется надо мной и целует мой живот, дрожащий из-за моего неровного дыхания. Это стало для него своего рода ритуалом, как только мы решили, что хотим ребёнка.
– Уверена, что подобная прелюдия благополучно отразится на зачатии? – насмешливо интересуется Илья.
– Ты, главное, ноги мои держи повыше. – смеюсь я, перемещая ступни на его плечо.
– Ты невозможна, Вероника, – тоже смеётся он, обнимая одной рукой мои коленки, а второй – тянется к моей щеке, чтобы нежно огладить скулу.
– Да-да, – подбадриваю я. – Именно так и держи.
– Только ты могла додуматься заставить меня стоять со спущенными штанами посреди столовой, чтобы воспользоваться мной как стенкой.
Я вновь громко смеюсь, чувствуя себя самой счастливой на свете.
Через некоторое время мы решаем отправится в кинозал, чтобы продолжить просмотр полюбившегося нам обоим сериала, но, шагая по холлу, я вдруг сворачиваю к двери, ведущей к бассейну. Спускаюсь по лестнице вниз и вхожу в комнату с настежь распахнутой дверью. В комнату, где всё началось.
– Вероника? – вопросительно вздёрнув бровь, улыбается Илья, появляясь вслед за мной.
Я подхожу к креслу, касаюсь подушечками пальцев подлокотников и смотрю на мужа:
– Когда появится ребёнок нам придётся избавится от этой комнаты.
– А ты не хочешь?
Я внимательно осматриваю пространство, воскрешаю в памяти то, что чувствовала здесь в тот или иной отрезок времени. Взгляд натыкается на прозрачные стены ванной комнаты; там, в стене, скрыт тайник с жёсткими наручниками. Помню, как была обескуражена, когда Илья впервые их на мне испробовал, тем самым озадачив меня своим поведением сильнее прежнего.
Смотрю на кровать и вспоминаю, как сама пристёгивала своего Зверя к наручникам, скрытым в тайниках спинки и изножья.
Хочу ли я лишиться этих воспоминаний? С учётом того, что в этой же комнате я боялась и ненавидела своего мужа?
Именно здесь я была наедине со Зверем.
Именно здесь я поняла, что люблю его всем своим существом.
– Нет, – выдыхаю я. – Но разве есть другие варианты?
Илья улыбается мне ласково, подходит ближе, заключает меня в свои тёплые объятья и тихо предлагает:
– Можно запирать её на ключ, а детей первое время отпугивать от двери байками о страшном монстре, который здесь обитает.
– Очень смешно. – журю я его.
– Решать тебе, Вероника, – уже серьёзно говорит он. – Наверняка эта комната хранит в себе для тебя не самые лучшие воспоминания.
– Но и хороших много. – возражаю я.
– Разумеется, – самодовольно улыбается он.
Я тоже улыбаюсь, касаюсь ладонями его щетинистых скул, поднимаюсь на цыпочки и нежно целую любимые губы.
Комната – история нашей любви, верно? Здесь было хорошее и плохое, и всё вместе привело нас туда, где мы находимся сейчас.
С другой стороны, это просто место. Не будет его, воспоминания всё равно останутся. Им никуда не деться – они часть нас самих.
– Что ж, приму решение чуть позже, – закусываю я нижнюю губу, – а пока можно принять душ.
Освобождаюсь из рук своего мужа и снимаю платье, направляясь к ванной. У прозрачной стены оборачиваюсь к Илье и бросаю лукаво:
– Ты со мной?
– Всегда, любовь моя. Всегда.
Конец 14.08.2020г.