— Так, — кивнул Торичелли, а Бонзанно незаметно проскользнул в дом и направился к девицам.
— Но первое и, может быть, долгое время клиенты будут побаиваться к нам заходить. Так?
— Правильно.
— Вот, а мы сыграем на произошедшей трагедии. Сделаем спектакль под названием «Как это было».
— Где-то я это слышал, — заметил Агато.
— И я, — кивнул Торичелли, — но для такого спектакля нужно найти парня с вытянутой мордой и значительным ее выражением.
— Ну хорошо. А под занавес, — продолжал Бенжамин, — к концу представления в зал будут врываться «злодеи» и расстреливать кордебалет, а те будут так красиво падать на сцене.
И Глен замахал руками, показывая, насколько красиво должен падать кордебалет.
— Это интересно, — после минутного всеобщего молчания сказал Агато.
— Это толково, — согласился Торичелли.
— А по-моему, фуфло, — возразил Чезарони. Так же незаметно, как и исчез, появился Бонзанно. Он был весь потный, но довольный.
— Ну что, пойдем кормить зверей, Зико?
— Они накормлены.
— Тогда просто смотреть на эти, эти страшные рожи, — Бонзанно радостно хохотнул и топнул каблуком об пол. — Ну и девок ты пригласил, Зико, — восторженно сказал он. — Ну и девок.
— Ладно, — махнул рукой Зико, — все б тебе о девках да о девках… Шартц! Свет в галерею!
— Слушаюсь, босс! — донесся из дома приглушенный голос слуги, а спустя несколько секунд над заросшей плющом галереей вспыхнули яркие лампы.
Обеспокоенные внезапным восходом солнца, звери зарычали, затявкали и заскребли по бетону когтями.
— Феноменально! — воскликнул Бенжамин. — Просто звуки джунглей.
Гости в сопровождении хозяина прошли вдоль дома до парадного крыльца и стали спускаться по мраморным ступеням, придерживая друг друга за руки.
— Ох и длинная у тебя лестница, Зико, — пожаловался Чезарони.
— Зато у него много охраны, — возразил Бонзанно.
— Да, безопасность я гарантирую. У меня здесь сорок человек и пулеметы на чердаке.
Спустившись к галерее, гости начали осмотр.
— Вот это пипидавр с Ганнибала, — с гордостью сообщил Зико, указывая на огромный валун, покрытый какими-то острыми наростами.
— Он живой? — спросил Агато.
— Да, это что-то вроде черепахи. Он очень медлителен, но жрет очень много. Кормлю его креветками… Пойдем дальше. А это серый дилокост. Мне доставили его прямо с Яномана — отдал кучу денег. Жрет все подряд и живет, говорят, триста лет.
— Зубы-то у него большие? — поинтересовался Бонзанно, хотя видел дилокоста уже не раз.
— Здоровенные, — подтвердил Зико, — сантиметров по десять.
— Страшное дело, — покачал головой Бенжамин.
В этот момент дилокосту что-то не понравилось и он с разбегу ударился головой о прутья решетки. Металлическая конструкция загудела, но осталась стоять на месте.
— Ого! Такой здоровяк и решетку снесет! — испуганно воскликнул невозмутимый Тоцо Агато.
— Спокойно, господа, безопасность я гарантирую, — торжественно напомнил Зико. — Все клетки из титанового сплава.
— А что это там за кошечки за тоненькой сеткой? — спросил Бенжамин и указал на огромный куб из частой стальной сетки. Внутри него по подвешенным на канатах дощечкам и искусственным деревьям прыгали полтора десятка каких-то юрких созданий.
— О, это бинийские плевакеры. Страшные существа… Их слюна ядовита. Один плевок — и вы лишитесь зрения.
— Пошли назад, а? — простонал плетущийся позади всех Чезарони. — А то я чувствую себя как задница жокея.
— Правда, — поддержал Чезарони Бонзанно, — пошли к девкам!
— А я бы просто пошел спать, — признался Бенжамин. — Но утром пришел бы досмотреть эту экспозицию.
— Ну хорошо, — согласился хозяин. — Отложим развлечение до утра.
106
В густом утреннем тумане надувные плоты причалили к острову совершенно незаметно. Появившийся охранник был тут же застрелен из винтовки с глушителем, и больше уже ничто не мешало «Воинам радуги» высадиться на остров.
Впереди, в двадцати метрах от берега, начинались деревья.
— Вы говорили, что здесь нет леса, — удивился магистр Олема. — А здесь и земля, и деревья.
— Это насыпной остров. Под нами платформа, которая стоит на сваях, уходящих до самого дна — метров на сто. А на платформу насыпана земля. Естественной суши на Бристоле нет.
— Понятно… — Магистр взмахнул правой рукой, и бородатые братья неслышно двинулись к видневшейся в тумане ограде.
Пипон подивился, с какой грациозностью перемещались «Воины радуги», и предположил, что они проводили в тренировках все свое время.
Вместе с магистром Олемой Генри пробрался через рощу к ограде, и ему стало ясно, что перебраться через нее будет не так легко.
Контрольные лучи, высокое напряжение и колючая проволока с острыми шипами — все говорило о том, что охрана положит отряд раньше, чем братья начнут стрелять.
«Подожду, когда начнется бой, и смоюсь», — подумал Пипон. Умирать вместе с этими фанатиками ему не хотелось. К тому же ему не нравилось, что семеро братьев несли с собой ранцы, набитые взрывчаткой, с притороченными к ним взрывателями нажимного действия. Это означало, что в случае подрыва должен был погибнуть и сам оператор.
Когда Генри спросил об этом магистра, тот сказал, что это личный выбор братьев и даже он не в силах что-то изменить. Камикадзе держались в стороне от остальных и, готовясь к уходу, выглядели совершенно отрешенными.
— Можно взорвать одну из секций забора, — предложил Пипон.
— Нет, — покачал головой Олема, — у них наверняка есть пулеметные точки. Ты сказал, что хозяин гангстер. Такие люди боятся собратьев по цеху, поэтому всегда начеку.
Услышав подобные рассуждения, Пипон удивился. Он был уверен, что «воины» помчатся напролом. Чего же ждать от фанатиков?
— Брат Шин, — негромко позвал магистр.
Один из бойцов быстро подполз к Олеме. Генри узнал его — ведь это он попросил достать ему винтовку «бизон» с прицелом FGH-10.
За одну ночь они перевернули весь город и нашли этот прицел на полицейском складе. И тут свою роль сыграл ставший полицейским начальником Герберт Базер.
«Недаром Солейн столько кормила его с ложечки», — подумал Пипон.
— Влезай на дерево, брат, и посмотри, не сможешь ли ты нам чем-то помочь.
Шин молча кивнул и, выбрав самое толстое дерево, начал быстро карабкаться наверх. Его винтовка была удобно приторочена к спине, а тяжелый прицел болтался на поясе.
Наконец он устроился на толстой ветке и, отцепив от пояса прицел, поднес его к глазам. С минуту он наблюдал за тем, что происходило за оградой, а потом спустился вниз.
— Брат Олема! Я видел их! Они томятся и ждут спасения! — захлебываясь от переполнявших его чувств, заговорил Шин.
— Ты видел этих несчастных?
— Да, они под стеклянным навесом — их очень много! Они мучаются, брат Олема!
— Успокойся, Шин. Мне в голову пришла хорошая мысль. Ты сможешь увидеть задвижки сквозь прицел?
— Да, смогу. Я понимаю тебя, брат Олема. Я понимаю…
— Постарайся выпустить животных на волю, и они помогут нам, как мы помогаем им.
Шин снова забрался наверх и, усевшись на прежнюю ветку, начал присоединять к винтовке прицел.
Наконец все было готово, и он замер, ловя малую цель в перекрестие прицела.
Щелкнул выстрел. Он был негромким, как будто сломалась сухая ветка. Затем Шин выстрелил еще несколько раз, и снова воцарился покой.
Наконец из-за забора послышался жуткий крик. Этот крик подхватило еще несколько голосов, и стало ясно, что задуманное удалось.
И хотя Шин перебил задвижки только на нескольких, видимых с дерева клетках, этого хватило, чтобы выбравшиеся во двор дикие звери начали нападать на охранников.
— Рино, стреляй! Рино! — умолял кто-то. Однако вместо Рино снова выстрелил Шин.
По металлической кровле дома прогрохотало тело и шлепнулось на мраморную лестницу.
— Вперед, братья! — крикнул магистр Олема и, подбежав к ограде, несколькими очередями перебил натянутую в четыре ряда колючую проволоку. Полыхнуло пламя короткого замыкания, и обрывки проволоки бессильно повисли на ограде.
Примеру магистра последовали другие братья, и вскоре они уже перелезали через обесточенную ограду.
Только увидев штурмующих ограждение людей, охранники поняли, откуда исходит основная опасность, и открыли огонь. С крыши ударил пулемет, и несколько бородатых братьев упали, срезанные длинной очередью.
Шин быстро выстрелил в ответ. Пулеметчик взмахнул руками и вывалился из слухового окна. В последний момент его одежда зацепилась за водосток, и тело стало раскачиваться на крюке, словно маятник.
— Шеф, нам тоже лезть туда? — спросил Пипона подбежавший Жорж.
— Как будто дела у них идут неплохо, — добавил Герберт.
— Да, ребята, полезли и мы тоже. Похоже, они знают, что делают.
107
Как только Пипон и его подчиненные перемахнули через ограду, над их головами пронеслась ракета и врезалась в крону дерева, где прятался Шин.
Раздался взрыв, и во все стороны полетели посеченные ветки и листья.
«Прощай, брат Шин, ты был хорошим стрелком», — подумал Генри и, заметив в окне второго этажа человека, дал короткую очередь. Посыпались стекла, но попал Генри или нет, было неясно.
Между тем «Воины радуги» ухитрились выпустить из клеток всех живых тварей, и теперь они ползали, бегали и прыгали, угрожающе скаля зубы и показывая когти.
В некоторых местах валялись растерзанные тела охранников, однако своих освободителей звери не трогали, удивительным образом отличая их от людей Торичелли.
Потеряв около десяти человек, охранники укрепились в доме и, используя преимущества своей позиции, стали выбивать «Воинов радуги» одного за другим. Чудом избежав шквального огня, Пипон добрался до укрывавшегося за огромной цветочницей магистра.
— Атака захлебнулась, брат, — пояснил Олема.
— Я это вижу, — ответил Пипон и пригнулся, когда ударившая в вазу пуля осыпала его каменной крошкой. — Что намереваетесь делать?