– Что? – нервно спросила Ольга, не понимая действий Елизаветы.
– Да вот хочу рассмотреть получше, – хмыкнула та. – Давно таких дур не видела.
– Издеваешься, – мрачно произнесла Бестужева. – Давай, мне уже все равно.
– Оля, не страдай ерундой. Подумай, у тебя же есть мозги, я точно знаю, – вздохнула Посадская.
– О чем? – скептически вопросила Оля.
– Ты говоришь о гранде, о нашем учителе, о Кирилле, – раздраженно заметила Елизавета. – А теперь сопоставь его статус, положение и слова «случайно ослабленный эмоциональный блок». Как, сочетаются они в одном предложении? Без отрицаний, я имею в виду.
– Э-э… – Ольга зависла, но тут же пришла в себя и, невольно улыбнувшись, покачала головой. – Не очень.
– А значит… – продолжила Лиза и выжидающе посмотрела на подругу.
– Он сделал это специально, да? Чтобы меня позлить? – неуверенно проговорила Ольга.
– Браво, – демонстративно изобразив аплодисменты, кивнула Елизавета и вздохнула: – Парни хоть и говорят, что терпеть не могут «женских штучек», но иногда способны выкинуть такое, что не всякой стерве в голову придет. Но насчет позлить – думаю, ты не права. По крайней мере, это не было самоцелью. Подобное не в стиле Кирилла, насколько мне известно. Скорее всего, ему зачем-то нужно было вывести тебя из равновесия.
– Да зачем?! – воскликнула Ольга. – Я и так из-за этой ссоры места себе не нахожу!
– Не знаю, – пожала плечами Лиза. – Но если тебя это так беспокоит, то нужно просто с ним поговорить. Да и вообще ты бы с ним помирилась уже, что ли. А то ведь с той вашей ссоры он как с цепи сорвался. Что ни тренировка, то ад кромешный. Близняшки и те уже взвыть готовы.
– Ну, ты скажешь тоже, «ад»… – фыркнула Бестужева.
– А что, нет? – вскинулась Посадская. – Да хоть сегодняшнее занятие возьми! Сколько щитов одновременно он заставил нас держать, забыла? Так я напомню: шесть. Шесть одновременных техник, Оля! Это, если ты не знала, уровень подмастерья, между прочим. Мирись с ним, подруга. Иначе, боюсь, из леса нас вынесут на носилках и отправят не в больницу даже, а прямиком в родовые усыпальницы.
– Я… постараюсь, – тихо ответила Ольга и совсем уж неслышно добавила: – Мне без него плохо, Лиз.
– Ему без тебя тоже, – ответила та.
– Не заметно что-то, – пробормотала Бестужева, на что «штатный психолог группы», как недавно окрестил ее Кирилл, закатила глаза.
– Тебе не заметно. Те-бе, – проговорила Посадская. – А вот я замечала, как он на тебя смотрит, когда ты не видишь. В общем, подруга, прекращай страдать ерундой и мирись со своим женихом, пока мы все еще живы…
– Не поможет. – Возникшая словно из ниоткуда Маша присела на подножку спасплатформы и уставилась куда-то в пространство.
– Что значит «не поможет»? – нахмурилась Елизавета. – Кирилл не станет мириться?
– Нет, ты права в своих наблюдениях насчет Кирилла. Но в лесу их примирение нам ничем не поможет. Я подслушала разговор Кирилла с Валентином Эдуардовичем, так вот, Бестужеву не удалось убедить нашего учителя сбавить обороты. – Маша перевела взгляд с Елизаветы на Ольгу и вздохнула: – Девочки, мне страшно.
Просторный кабинет с высокими окнами, через которые лился яркий солнечный свет, был полон… тишиной. Именно полон. По мнению гостя, застывшего навытяжку посреди комнаты, ее можно было ложкой есть. Но мысль о еде и ложке вызывала у молодого человека дрожь. Особенно когда он ловил на себе взгляд хозяина кабинета. Неприятный такой взгляд, полный интереса… гастрономического. Нет, поначалу, когда гость докладывал о происшедшем с ним за последние два дня, владелец кабинета проявлял разве что любопытство и недоумение, но когда до него полностью дошел весь смысл сбивчивой речи докладчика… истину говорят, Рюриковичи буйны в гневе! Вот и Сергей Александрович Зотов ощутил на себе это буйство в полной мере. И сейчас пятая точка настойчиво сигнализировала ему, что цесаревич действительно готов чуть ли не сожрать своего с таким оглушительным треском провалившегося конфидента.
– Свободен, – явно с большим трудом задавив гнев, прошипел Михаил. И Зотова как ветром сдуло. Если бы цесаревич не был уверен, что его помощник еле тянет на подмастерье Эфира, он бы точно заподозрил, что тот ушел из кабинета окном грандов… или как ярый с большой склонностью к воздушным манипуляциям. Цесаревич покачал головой и, вздохнув, вызвал своего секретаря. – Полковник, свяжите меня с главой Преображенского приказа боярином Бестужевым и… нет, все. Связь на мой личный вычислитель под гриф «Корона», через полчаса.
– Будет исполнено, ваше высочество, – кивнул тот и бесшумно исчез за высокими двойными дверьми.
Дождавшись щелчка дверного замка, цесаревич поднялся из-за стола и принялся наматывать круги по кабинету. Такой скорости реакции от своих противников он не ожидал. И ведь вроде бы все было предусмотрено, аналитики давали девяносто процентов гарантии, что игра в Неуловимого Джо с Николаевым в главной роли даст столь необходимое для подготовки время и впоследствии позволит вывести на свет как минимум пару крупных «донных рыб». И такой провал! Как, как они смогли так быстро среагировать?! Опять «кроты»? Но среди готовивших игру их в принципе быть не может! Слишком мало людей, слишком явный прокол… разве что «крот» решил сыграть последний аккорд и исчезнуть? А что, вполне возможно.
Михаил прищурился и, набрав на браслете знакомый номер, заговорил резко и отрывисто, не разворачивая экрана. А зачем, если тот все равно не покажет ничего, кроме серой пелены?
– Группу «А» под контроль по всем направлениям. Передвижения, встречи, звонки. Отсечка… два месяца от текущей даты. Отпуска отменить, дублеров на казарменное положение. Всю информацию выводить на основную систему вычислителей, без каких-либо исключений. Всей обработанной присваивать статус «нуждается в проверке», потоку с фиксаторов – статус «верно».
– Ищем «крота»? – раздался сухой безэмоциональный голос из динамика браслета.
– Именно. Нам сломали «Неуловимого Джо». И похоже, это были наши основные оппоненты, – ответил Михаил.
– Это точно? – после недолгой паузы произнес его собеседник.
– Куратор только что отчитался. Доклад высылаю, – скривившись, проговорил цесаревич и парой движений пальцев отослал собеседнику запись разговора с Зотовым. – Еще и куратора в живых оставили. Издеваются, сволочи.
– Очень похоже на то. К тому же сомневаюсь, что в загашнике у наших родовитых найдется глушилка, способная лишить гранда возможности уйти. Редкая вещь, слишком редкая… и безумно дорогая. – После еще одной, на этот раз куда более долгой, паузы согласился абонент Михаила, в голосе которого на этот раз проскользнули странные нотки. Но в следующую секунду цесаревич понял, что ошибся. Тон собеседника так и остался сухим и безэмоциональным. – Приказ понял, ваше высочество. Приступаю к исполнению.
– Найдите мне этого «крота». Живым. И размотайте всю цепочку. Проколов не прощу, – резко произнес наследник престола и отключил связь. Вовремя. В тот же миг вычислитель на его столе развернул большой экран и сигнализировал о подключении двух абонентов.
Цесаревич вздохнул. Его ждал тяжелый разговор. И Вербицкий и Бестужев связывали с Кириллом Николаевым немалые планы, а новости, которые Михаил собирался им сообщить, поставят эти планы под удар… если вообще не порушат ко всем чертям. Учитывая же, что в эту ситуацию Кирилла втянул сам цесаревич, м-да!.. Этот провал здорово аукнется в их отношениях. О любой доверительности можно будет забыть если не навсегда, то очень надолго. Впрочем, в случае с Вербицким еще есть шанс откупиться титулом, а вот Бестужев… Кажется, в Посольском приказе сегодня образуется вакансия, и заткнуть эту дыру нечем. Учитывая же, что этот факт был единственной причиной, по которой «Медведю» до сих пор не предложили сменить свиток и меч окольничего на горлатную шапку комнатного боярина… Отец будет в ярости.
Хотя, если поторговаться, может, и удастся не испортить отношений с этим рвачом. А оно того стоит, определенно. И дело даже не в гневе государя, просто терять ТАКИХ людей Михаил себе позволить не мог, по крайней мере… впрочем, нет, без всяких «по крайней мере», «сейчас» или «в ближайшее время». Специалистов, подобных Бестужеву, нужно выращивать самому, долго и скрупулезно, либо так же долго и скрупулезно искать уже готовых уникумов, но тут даже знаменитая и легендарная княжья удача может спасовать. Ну и время, время будет безнадежно упущено, а значит, и влияние в том террариуме, что «опекает» Бестужев с его казановами и паткулями, рассекающими по вощеным паркетам дворцов и замков, можно считать утерянным на годы, что абсолютно неприемлемо. Вывод? Нужно крутиться ужом на сковороде, но не позволить боярину сыграть обиду. Черт, ну как же подгадили эти твари, а?! По всем уровням вскрыли защиту Николаева, словно гнилой орех хрупнули, в момент. Поневоле задумаешься о замене аналитического отдела, а с ней и половины личной службы.
Цесаревич несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая нервы, тряхнул головой и, усевшись обратно за стол, активировал связь.
– Ваше высочество… – Появившиеся на экране боярин и генерал склонили головы, в унисон приветствуя Михаила. А тот внутренне поморщился. Ситуация с Николаевым явно слишком сильно выбила его из колеи, иначе он непременно сообразил бы, что говорить с вызванными абонентами лучше по отдельности. Может, еще не поздно переиграть, или… Да нет, поздно. Придется играть теми картами, что пришли.
– Господа, у меня для вас очень неприятное известие, – тихо заговорил цесаревич.
– Ну что, поздравляю тебя, Кирилл, – усмехнулся Бестужев. – Считай, что зачет по краткосрочному прогнозированию ты сдал.
– Не понял, – недоуменно произнес я, глядя на экран браслета, звонок с которого пришел аккурат к окончанию финального инструктажа учениц.
– Да чего здесь непонятного? – пожал плечами довольный как слон боярин. – Добрался твой курьер до Москвы и доложился по инстанции.