— Так ведь сын Надьки у него, — напомнил Зубков и спросил: — Брать боевиков?
Он не совсем верил бывшему прапорщику МВД, с которым его связал один знакомый валютчик. Перед тем как валютчика арестовали, он оставил Лорду несколько сотен долларов. Потом, уже из колонии, прислал письмо, в котором сообщил, что Андрей должен отдать половину этих денег человеку, который передаст это послание. Этим человеком был прапорщик из лагерной охраны Юрий Соснин. Андрей сделал так, как было ведено в письме. Через некоторое время он узнал от матери валютчика, что ее сын убит в колонии при попытке захвата заложников. Позже Андрей узнал от появившегося Соснина подробности. Оказывается, их общий знакомый, угрожая ножом продавщицам магазина для осужденных, действительно хотел бежать. Требовал оружие, машину. Но был убит. Соснин рассказывал это с таким видом, что Андрей понял, именно он спровоцировал захват, и он же убил валютчика.
Так начались их совместные дела. Соснин привозил ценные вещи; золото, хрусталь, церковную утварь. Андрей продавал, не спрашивая об их происхождении, а выручку делили пополам. С год назад Лютый, такое прозвище дали зэки Соснину за его жестокость, был уволен из МВД. За что, Андрей не знал, а Юрий не рассказывал. Оставив адрес, по которому его можно найти, бывший прапорщик исчез.
Когда Лорд через портниху Любимова получил информацию о пропавшем на Колыме товаре, он и вызвал Лютого. Узнав в чем дело, тот сразу согласился. Помня историю с валютчиком, Зубков не хотел иметь дела с Лютым. Но Хан, согласившись держать у себя сына Надежды, наотрез отказался от личного участия в охоте за товаром Петровича. К тому же Соснин как-то упоминал о колымских знакомых, у которых можно будет остановиться. И все же Лорд не совсем доверял лысому, именно поэтому он и упомянул о предложенных Ханом боевиках. Ответ Соснина: «Обойдемся! Сами с усами», — можно было понять двояко. Или Лютый действительно уверен в своих силах, или он просто не хочет, чтобы с Андреем были его люди.
— Иди билет регистрируй, — поторопил Зубкова Соснин. — Посадку скоро объявят.
Держа у уха телефонную трубку, Любимов долго и внимательно слушал собеседника, изредка кивая седой головой. Внезапно в его бесцветных глазах вспыхнула злая, мстительная радость.
— Конечно — согласился он. — Я все понял. Сегодня вечером... Нет. Он их не нанимал. Просто у него есть знакомый, который знает опытных людей, выполнявших такую работу... Все будет хорошо. Я уверен в этом... До свидания, — положив трубку, старик грубо выругался.
Он прав! Это покажет им, кто есть кто! И они снова обратятся ко мне, он возбужденно потер пухлые руки, и ткнул пальцем кнопку вызова. Верзила со шрамом появился мгновенно.
ГЛАВА 40
Подозвав официанта. Боярин протянул ему деньги и что-то негромко сказал. Благодарно и понимающе кивнув, тот быстро пошел к играющему танго ансамблю.
— Сейчас мою любимую сбацают! — обхватив мускулистой рукой сидевшую рядом полногрудую шатенку, заявил Иван. За соседним столом, изредка поглядывая по сторонам, сидели трое его телохранителей.
— Иван, — наклонился к Боярину Кащей. — Страшила пришел!
— Хрен с ним, — опрокидывая в рот стопку водки, небрежно отозвался здоровяк.
— Для нашего гостя, Бояринова Ивана, звучит его любимая песня, — объявила с эстрады длинноногая девушка. С первыми, прозвучавшими аккордами сидевшие через три столика от Боярина две молодые пары в быстром темпе приблизились к его столу.
— Фаина, Фаина, — звучало с эстрады.
— Файка! Змея! — хрипло подвывал Боярин. Словно вписываясь в мотив, раздался выстрел. За ним еще и еще. Вцепившись руками в скатерть, потянув ее на себя, сбив шатенку, Боярин с двумя пулями в груди грохнулся на пол. Та пронзительно завизжала, пытаясь сбросить со своих ног окровавленную голову Ивана. Вскочившему Кашею пуля попала в горло. Телохранители Ивана, при первых выстрелах опрокинув стол, выхватили пистолеты. Две молодые девушки и высокий гибкий парень в темных очках в упор расстреляли их из пистолетов. Уже падая, один боевик Боярина влепил гибкому пулю в живот. Девушки, синхронно направив пистолеты на своего напарника, дважды выстрелили. Убийца Боярина, для верности разрядив пистолет в голову уже мертвого Ивана, выхватил второй и, держа его перед собой, побежал к выходу. Угрожающе поводя стволами, за ним следовали девушки. В зале царила паника. Истошно, пронзительно визжали женщины. С побледневшими от страха лицами, сталкиваясь, сбивая и мешая друг другу в поисках укрытая, метались мужчины. Невозмутимым среди этого хаоса из страха и паники оставался Страшила. Сидя за угловым столом, проводив взглядом выскочивших в дверь убийц, он неторопливо допил вино и встал. Отбросив пронзительно кричавшего официанта, поправив на голове бинт, парень быстро пошел к выходу. На улице возле ресторана вновь затрещали выстрелы.
ГЛАВА 41
Крепкая брюнетка в джинсах с едкой усмешкой смотрела на сидящую на старом кожаном диване Тамару.
— Ты не первая, кто этим интересуется, — насмешливо сказала она.
— Перестань, Мария, — улыбнулась Тамара. — Кто еще осмелится прийти к тебе и задавать вопросы?
— Твоя лучшая подруга.
— Жанна! — зло воскликнула Тамара.
— Она, — подтвердила Мария. — Ведь вы обе за одним и тем же приехали.
— Так она уже у тебя, — волновалась грузинка. — Опередила, шлюха!
— Господи, — засмеялась Мария. — Что за тон! Неужели вы все еще делите старого хрыча?
— Не твое дело! — огрызнулась Тамара. — Это здесь ты для своих кретинов Маркиза. А для меня ноль без палочки.
— Я просто удивлена, что ты снова работаешь на Любимова, — зло блеснув глазами и, тем не менее, спокойно проговорила Мария. — Ведь в Тбилиси с тобой считались. Ты была женой самого Перса.
— К Персу я попала после Резо, — уже спокойно поправила ее Тамара. — И женой я ему не была. Скорее женщиной на ночь. А я так не хочу! Потом там началась война. Я и поехала в Москву, к Петровичу.
— Почему? — с веселым блеском в глазах спросила Маркиза.
— А что мне оставалось делать? Не пойду же я в больницу работать, — презрительно улыбнулась Тамара. — Представляешь? Я — врач педиатр!
— Ну конечно, — насмешливо сказала Мария. — Царица Тамара лучше.
Услышав интонацию и уловив явную издевку в ее голосе, грузинка вспылила:
— Ты думаешь, Манька-Маркиза звучит приятнее? — вызывающе спросила она.
— Заткнись! — грубо бросила Мария.
— Ты мне рот не затыкай! — вскочила Тамара. — Я приехала к те...
— Хватит! — оборвала ее Маркиза. — Царица, — она презрительно плюнула в лицо грузинки.
— Тварь! — взвизгнув, та бросилась на нее. Несколько секунд женщины обменивались звучными ударами. Затем сцепились, закружились по комнате.
Маркиза неожиданно ударила соперницу кулаком в лицо. Та ответила тем же. С покрасневшими лицами, плотно обхватив друг друга, они упали на пол. Некоторое время с переменным успехом боролись, не разжимая злых объятий. Сумев прижать противницу к полу, Мария локтем ударила ее в живот. Захрипев, Тамара пропустила несколько сильных ударов по лицу.
— Сильная она баба, — из соседней комнаты вышел невысокий худощавый мужчина. — Еще чуть-чуть, и отколотила бы тебя, — засмеялся он. Затем спросил: — Чего ты ее царицей назвала? Дразнила что ли?
— Ты кто? — рассматривая в зеркале разбитую губу, спросила Мария.
— Как кто? — опешил мужчина.
— Зовут как?
— Ступин Александр Васильевич, — озадаченно произнес худощавый. — Ты чего, забыла что-ли?
— А еще тебя зовут Директором! — рассмеялась Мария.
— Тьфу! — сердито плюнул Ступин. — Мне ваши уголовные клички ни к чему...
— Да что ты? — весело удивилась женщина. — Неужели?
— Да ты это, — услышав в ее голосе металл, испуганно пробормотал Директор, — я ведь это... Пошутил я.
— Я так и поняла, — кивнула женщина. Подошла к лежащей на спине Тамаре:
— Ну что? Очухалась, царица шлюх? — присев, легонько потрепала грузинку ладонью по щеке.
— Тварь! — с хриплым криком выбросила та руки к горлу Марии. Успев перехватить их. Маркиза потеряла равновесие и упала на спину.
— Задушу! — навалилась грузинка. На пронзительный крик Ступина в комнату вбежали два здоровых парня и бросились к борющимся женщинам.
— Стоять! — остановил их злой возглас Марии. Она с трудом, но все же сумела подмять под себя сильное, гибкое тело Тамары.
— Чего встали? — раздался злой мужской голос. — Берите ее! Прыгнув вперед, парни осторожно, с большим трудом оторвали от хрипевшей Тамары душившую ее Маркизу. Хрипя и откашливаясь, Царица с трудом села.
— Я вам устрою ритуальное побоище в память об убитом, — освобождаясь от рук парней, гневно пообещала Мария. Здоровенный детина с окладистой черной бородой подошел к ней и с явным укором в глазах, тихо проговорил:
— Тебе эти дуэли совсем ни к чему. Сначала с той схватилась, теперь с этой. Что с тобой, Мария? — заботливо спросил он.
— Тебе-то что?! — вспыхнула женщина. — Занимайся своими делами! А в мои не лезь! — С кривой улыбкой на красивых губах она приказала парням: — Ее отдельно. Они мне обе здоровыми нужны.
Подхватив вяло сопротивляющуюся Тамару, боевики быстро вытащили ее из комнаты.
— Что с людьми этих, — Мария презрительно улыбнулась, — красавиц?
— Порядок, — обиженно отозвался бородач.
— А из наших никто не пострадал? — сердито взглянула на него женщина.
Покачав головой, тот презрительно сплюнул:
— Столичные хлюпики, что они могут.
— Не хвастай, — заступился за московских боевиков Директор. — Если бы они ожидали, твоим туго пришлось бы.
— Слушай, ты! — заорал бородач.
— Хватит! — крикнула Мария. — Это вы успеете обсудить без меня. Надо ждать еще гостей. И не таких дур, как эти, — она презрительно мотнула головой на дверь.
— Ты думаешь, Любимов пошлет еще кого-то? — спросил бородач.
— Я уверена в этом, — ответила Мария. — Знать бы кого, — задумчиво произнесла она.