— Солдаты. Кавалерия. Они наверняка не наши. Должно быть ребята из «Континентальной». И, смотрите, полевая артиллерия.
Джо Мозер, пилотируя левой рукой, правой расправлял карту у себя на коленях. Он пробормотал:
— Что они здесь делают?.. По меньшей мере целая кавалерийская бригада. Ну-ка дай мне посмотреть.
Зажав коленями ручку управления, Джо вошел в плавный вираж, рассматривая при этом колонны солдат.
— Джек Эльшулер, — прошептал он изумленно, — тяжелая кавалерия маршала. И несколько артиллерийских батарей. Осмотрев в бинокль всю местность, он понимающе присвистнул: — Они идут в обход. Собираются ударить по барону со стороны Фенеции.
10
Маршал Когсвел направил свою подзорную трубу в направлении, указанном его начальником штаба.
— Что это? — спросил он.
— Аэроплан, сэр.
— Над военной резервацией, во время сражения?
— Да, сэр. — Начальник штаба снова направил свой бинокль на парящий в воздухе объект:
— Что ж это тогда? Ведь не воздушный шар.
— Шары, — пробурчал маршал, словно размышляя вслух, — разрешены к применению. Они использовались союзниками еще в конце Гражданской войны. Но во время сражения они практически бесполезны.
Офицеры стояли перед зданием бывшего отеля, в котором теперь размещался штаб маршала.
Из здания к ним спешили остальные сотрудники штаба и один из вечно торчащих поблизости телерепортеров, на ходу расчехлявший камеру.
Маршал, повернувшись к ним, рявкнул:
— Хоть кто-нибудь знает, черт возьми, что это за проклятая штуковина кружит здесь над нами?
Барон Цвердлинг, преклонных лет транспортный магнат, глава «Континентальной», вышел на деревянную веранду и смотрел вместе со всеми:
— Самолет, — произнес он квакающим голосом. — На этот раз Хаэр слишком далеко зашел. Слишком далеко, слишком. Это ему не сойдет с рук, ни за что не сойдет.
Затем спросил:
— Почему он летит бесшумно?
Подполковник Пол Уоррен, стоящий рядом, ответил:
— Похоже, это планер, сэр. Когсвел покосился на него:
— Что?
— Планер, сэр. В наши дни этот спорт непопулярен.
— Что его держит в воздухе? Пол Уоррен посмотрел на него:
— То же, что держит в воздухе ястреба, альбатроса, чайку…
— Пернатых, вы имеете в виду, — уточнил Когсвел. Некоторое время он сосредоточенно наблюдал за планером, затем обратился к своему начальнику артиллерии: — Джед, можете сбить эту штуковину?
Артиллерист наблюдал за планером в бинокль, на лице его проступило такое же замешательство, как и у других присутствующих. Услышав вопрос, он повернулся к маршалу, опустил бинокль и отрицательно покачал головой:
— Нет, сэр. Не из орудий, использовавшихся до 1900 года.
— А что можно сделать? — рявкнул Когсвел. Артиллерист пожал плечами:
— Можем установить несколько «максимов» и не давать ему снизиться.
— Да ему и не надо снижаться, — горестно вздохнул Когсвел. Затем опять обратился к подполковнику Уоррену:
— Когда они были изобретены? — он поднял палец вверх. — Эти штуковины. Уоррен задумался:
— Незадолго до начала столетия.
— Как долго этот планер может там продержаться? Уоррен окинул взглядом окружавшую их гористую местность.
— Трудно сказать, сэр. Если пилот один — то до тех пор, пока будет в состоянии управлять аппаратом. Если же пилотов двое и они могут подменять друг друга — то пока у них не закончатся вода и продовольствие.
— Какой вес он может поднять?
— Точно сказать не могу. При таких размерах — наверняка достаточно, чтобы поднять двух людей с необходимым оборудованием. Скажем, фунтов пятьсот.
Когсвел опять долго рассматривал планер в бинокль, бормоча себе под нос:
— Пятьсот фунтов! Да они оттуда могут даже сбрасывать динамит на наших лошадей. Рассредоточить кавалерию по всей резервации.
— Что происходит? — волновался барон Цверд-линг. — Что происходит, маршал Когсвел?
Когсвел проигнорировал его. Глубоко дыша, он добрых пять минут наблюдал за летавшим кругами аппаратом. Затем опустил бинокль и яростным взглядом окинул офицеров своего штаба.
— Тэн Эйк! — прорычал он.
Перед ним вытянулся по стойке смирно пехотный полковник:
— Слушаю, сэр.
Медленно, отчетливо выговаривая слова, Когсвел сказал:
— Под белым флагом. К барону Хаэру. Мои поздравления и просьба сформулировать свои условия. И когда это сделаете, передайте также мои поздравления капитану Джозефу Мозеру.
У Цвердлинга полезли на лоб глаза.
— Условия? — проскрипел он. Маршал повернулся к нему:
— Да, сэр. Взглянем правде в глаза. Нам крышка. Полагаю, вам надо согласиться на полную капитуляцию и постараться сделать ее условия наиболее приемлемыми.
— И вы еще называете себя солдатом! — транспортный магнат перешел на визг.
— Да, сэр, — твердо ответил Когсвел, — солдат, а не мясник, посылающий своих подчиненных на убой. — Он обратился к телевизионщику, который старался выжать из этого диалога максимум информации: — Мистер Солиген, не так ли?
Репортер моментально оказался рядом с офицерами, подав знак оператору направить на него объектив:
— Да, сэр. Фредди Солиген. Можете ли вы сказать, маршал Когсвел, в чем дело? Уважаемые телезрители, вы все, несомненно, узнали знаменитого маршала. Маршал Стоунвол Когсвел за десять лет не проиграл ни одного сражения и сейчас возглавляет силы «Континентальной компании транспорта на воздушных подушках».
— На этот раз я проиграл, — мрачно заявил Когсвел. — Компания «Вакуумный транспорт» неожиданно подготовила новую уловку, которая нас погубила. Конечно, она еще будет рассматриваться Военным ведомством, и несомненно, поступит соответствующее заявление от военного атташе Советов. Но уже сейчас ясно, что эта штука революционизирует наши сражения.
— Революционизирует? — даже телерепортер был в замешательстве.
— Вы имеете в виду вот это? — Он указал пальцем в небо, и объектив телекамеры отследил движение его пальца.
— Да, — мрачно вымолвил Когсвел. — Нужно ли это разжевывать? Или вы думаете, что я буду сражаться, когда эта штука будет целый день парить надо мной? Вы понимаете, сколь важную роль в военном деле играет разведка? — его глаза сверкнули: — Или вы считаете, что Наполеон проиграл бы Ватерлоо, имей он хорошую разведку? А разве Ли проиграл бы под Геттисбергом? Не будьте смешными. — Он бросил взгляд на барона Цвердлинга, пребывающего в полном замешательстве: — В данный момент барону Хаэру известно любое передвижение моих войск. Я же знаю о его маневрах из донесений моей конной разведки. Повторяю, сэр, я не мясник. С удовольствием скрещу шпаги с бароном Хаэром в другой раз, когда у меня тоже будет эта… как эта проклятая штуковина называется, Пол?
— Планер, — ответил подполковник Уоррен.
11
Майор Джозеф Мозер, одетый в парадную форму Военной категории, объяснял секретарю, как доложить о его визите.
— Мне не был назначен прием, но, думаю, барон меня примет, — сказал он.
— Да, сэр, — секретарь ушел доложить о приходе Мозера, затем, вернувшись, сказал:
— В эту дверь, майор.
Джо Мозер постучал в дверь два раза и, не дожидаясь ответа, вошел.
Возле окна кабинета стоял Болт Хаэр, в гражданском костюме, со стаканом в руке вместо своей обычной тросточки. В кресле сидела Надин Хаэр. Предмет любви Джо Мозера был в слезах.
Мозер, стараясь ничем не выдать себя, произнес обычные слова приветствия.
Болт Хаэр, не ответив на приветствие, допил одним глотком то, что было в стакане, и лишь затем посмотрел на вошедшего.
— Я вижу, вас повысили в звании, — наконец сказал он.
— Да, сэр, — ответил Джо.
— У нас сейчас много дел, майор. Чем я или сестра можем быть вам полезны?
Джо ответил спокойно:
— Я хотел бы поговорить с бароном.
Надин Хаэр, с гримасой боли на лице, взглянула на него.
— В самом деле, — сказал Болт Хаэр. — Вы сейчас и разговариваете с бароном, майор Мозер.
Джо Мозер посмотрел на него, затем перевел взгляд на Надин, опять спрятавшую лицо в платок. Он почувствовал вдруг, как внутри него все холодеет.
Он хотел что-то сказать, но не смог произнести ни слова.
Хаэр был мрачен:
— Могу догадаться, почему вы здесь майор. Вы наверняка пришли за наградой. Даже в эти минуты скорби…
— Я… я не знал… поверьте.
— Ваши амбиции не знают границ. Что ж, майор Мозер, могу только сказать, что договоренность у вас была с моим отцом. И даже считай я ее разумной, вряд ли у меня есть возможность помочь вам.
Надин Хаэр устало подняла глаза.
— О, Болт, прекрати, — сказала она.
— Семья Хаэров в долгу перед вами, майор. К сожалению, в долгу неоплатном. — Она взглянула ему в лицо. — Во-первых, связи в правительстве были только у самого отца. Во-вторых, полгода назад мой отец, обеспокоенный состоянием здоровья и желая, в случае своей кончины, избежать удержания с Болта налога на наследство, перевел все наши акции на его имя. А Болт счел разумным непосредственно перед началом сражения продать все акции компании и вложить деньги в акции «Континентальной».
— Хватит, Надин, — грубо оборвал ее брат.
— Понимаю, — сказал Джо, вытягиваясь в струнку. — Доктор Хаэр, примите мои соболезнования в связи с утратой. — Он повернулся к новоиспеченному барону: — Барон Хаэр, мои соболезнования в связи с вашей утратой. — Болт Хаэр метнул на него злобный взгляд.
Джо Мозер повернулся и вышел из кабинета.
На улице он обернулся и какое-то время рассматривал блестящий фасад нью-йоркского офиса компании «Вакуумный транспорт».
Что ж, по крайней мере акции компании после победы головокружительно взмыли вверх. Он произведен в майоры, и старина Стоунвол Когсвел предложил ему постоянную должность в своем штабе — командовать воздушной службой, — что также было вопросом престижа. Проблема состояла в том, что его уже не интересовали ни заработанные деньги, ни повышение в звании, ни, в данном случае, вопрос престижа.