Девушка отстраняется от меня, и на её лице появляется обиженное выражение.
— Так вот почему ты проводишь со мной время? Ты чувствуешь себя виноватым?
Я опускаю глаза и поднимаюсь на ноги. Я помогаю ей подняться и отступаю на шаг.
— Сначала да, — честно отвечаю я.
Она кивает и нервно вытирает руки о живот.
— Тебе не нужно, — говорит Оливия голосом хриплым от слёз, которые пытается сдержать. Я вижу отблеск неприятия в её глазах.
— Я не поэтому провожу время с тобой сейчас, — шепчу я, не желая, чтобы она выглядела такой подавленной.
— О…
Я не знаю, что происходит, и я честно думаю, что она так же потеряна, как и я. Но как будто между нами вспыхнуло нечто большее, чем просто дружба. Да пусть ни один из нас не проживает самый лучший момент в жизни, для того чтобы начать отношения, но опять же, если между нами и должно произойти что-то подобное, то я определённо не собираюсь говорить этому «нет».
— Итак, я так понимаю, ты не купила бифштексы? — спрашиваю я, чтобы сменить тему.
Она качает головой и вздыхает:
— Я оставила всё в магазине.
— Давай заберём? Я возьму тебя с собой.
Оливия смотрит на часы, потом снова на меня.
— Уже поздно. Ты не можешь возить меня по городу посреди ночи.
В уголках моего рта появляется улыбка.
— Уверен, что могу. Пойдём.
Я беру её за руку и тяну за собой, прежде чем она успевает возразить.
Глава 13
Оливия
Мейсон держит меня за руку всю дорогу от дома, пока мы не подходим к его грузовику. Он открывает передо мной дверь и ждёт, когда я сяду внутрь.
Никогда за миллион лет я не надеялась подружиться с этим человеком. Болезненная улыбка искажает мои губы, и я быстро подавляю её. До сих пор больно улыбаться. Доктор сказал, что со временем всё пройдет, как только мышцы и кожа заживут.
Мейсон садится в машину, и мы молчим, пока он едет в «Walmart». Время от времени я поглядываю на него, гадая, что происходит между нами. За последние несколько недель этот человек стал мне дорог. Он молчалив и говорит только тогда, когда хочет сказать что-то стоящее. Он не говорит пустых комплиментов.
Это правда, когда говорят — действия говорят громче, чем слова.
Я не солгала, когда сказала ему, что мой самый большой страх теперь моя единственная надежда. Если бы Мейсон не ворвался в мою жизнь, одному Богу известно, что стало бы со мной.
Раньше я любила других людей и боялась Мэйсона, но теперь, я боюсь этих людей, а Мэйсона я… мои мысли резко останавливаются, как только он находит место для парковки.
Я чувствую себя неловко, когда выхожу из машины и убеждаюсь, что мои волосы закрывают шрамы.
Тишина продолжается, пока мы покупаем всё необходимое для трапезы. Когда мы подходим к кассе, я удостоверяюсь, что стою перед Мейсоном, чтобы расплатиться. Когда кассир заканчивает, Мейсон лезет в карман.
— Нет, не надо. Теперь моя очередь, — говорю я и быстро протягиваю ей свою кредитную карточку.
Поездка домой проходит так же тихо. Я прекрасно понимаю каждое его движение, и с каждой минутой, проходящей между нами, его движения все более интенсивны.
Когда мы, наконец, возвращаемся домой, мой желудок трепещет от переполняющих эмоций. Это хороший признак нервозности, и я радуюсь ему. Давненько я не испытывала никаких положительных эмоций.
Может быть, у меня и шрамы, которые только сейчас начинают заживать, и внешне я могу казаться не в форме, но я всё ещё остаюсь женщиной. Сейчас я женщина, которая очень хорошо чувствует мужчину рядом с собой.
Он помогает мне отнести сумки на кухню, и когда всё разложено по местам, я медленно поворачиваюсь к нему лицом. Мы никогда раньше не прощались. Обычно он просто уходит, но не сегодня.
Мои глаза путешествуют по его широкой груди, и я вспоминаю, как приятно было чувствовать себя прижатой к ней, когда его сильные руки крепко обнимали меня.
Когда мои глаза встречаются с глазами Мейсона, я чувствую искру, и это заставляет мой желудок снова трепетать.
Он поднимает руку, и когда его пальцы касаются моей покрытой шрамами кожи, я не могу не закрыть глаза в блаженстве. Я не знаю, что делает его таким особенным. Почему я прячусь от мира, но позволяю этому человеку касаться самой отвратительной части меня?
Я слышу, как мужчина двигается, а затем чувствую, как сильные волны исходят от его тела и врезаются в моё. Его рука скользит мне за голову, а потом я чувствую шепот его дыхания на своей коже, и это заставляет моё собственное дыхание прерываться. Он прижимается губами к моей коже и задерживает их там на четыре вдоха.
Четыре вдоха и поцелуй — вот и всё, что требуется этому мужчине, чтобы запасть так глубоко в моё сердце, что каждый его удар начинается и заканчивается вместе с его.
Глава 14
Мейсон
Это был очень длинный день, и мне пришлось сдержаться, чтобы не пойти сегодня утром к Оливии.
Она постоянно у меня на уме. Её глаза, её кожа, её волосы, её крошечная рука, которая так идеально вписывается в мою.
Чёрт, всё становится только хуже. Вчера это напоминало лишь проблеск, но сейчас оно превратилось в полномасштабное желание и притяжение.
Я открываю её дверь и позволяю ей распахнуться. Мои глаза мгновенно находят девушку, она стоит на кухне, одетая в одно из тех коротких платьев, которые она так любит, и босиком. Чёрт, какая же она красивая.
Оливия поднимает глаза, и здоровая часть её губ растягивается в улыбке, делая её чертовски сексуальной.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спрашиваю я, закрывая за собой дверь.
— Я почти закончила, так что можешь сесть.
Еда пахнет аппетитно. Пока мы едим, между нами повисает уже обычное для нас молчание.
Когда мы заканчиваем, я смотрю, как она моет посуду. Каждое её движение наполнено чувственностью, которая заставляет меня желать её ещё больше. К тому времени, как девушка заканчивает, я борюсь с желанием просто схватить её.
Она подходит и встаёт у стойки, на расстоянии вытянутой руки от меня. Мои глаза путешествуют от её босых ступней, вверх по ногам, по груди, пока не достигают её глаз. Её щёки светло-розовые от румянца, и это придаёт мне необходимый заряд храбрости.
Я тянусь к ней и, схватив за бедро, притягиваю чуть ближе.
Оливия делает два шага, а затем её пальцы начинают танцевать по столешнице, что является явным признаком того, что она нервничает.
Наши взгляды всё ещё не пересекаются, и лишь искры желания танцуют между нами. Она облизывает губы, притягивая мой взгляд к своему рту.
Я провожу пальцами по её бедру и ноге, пока платье не приподнимается, и я не касаюсь её обнажённой кожи.
Мгновения катастрофически мучительно тянется между нами, пока девушка, наконец, не делает ещё один шаг ко мне. Я встаю, и расстояние между нами сокращается, пока наши тела не соприкасаются. Оливия откидывает голову назад, и её губы приоткрываются на выдохе.
— Я хочу это услышать, дорогая. Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?
Мне нужно её разрешение, прежде чем я продолжу. Я хочу, чтобы она чувствовала контроль над тем, что происходит между нами.
— Да, — шепчет она, её голос наполнен потребностью, которая заставляет меня мгновенно напрячься.
Я наклоняюсь к ней, пока наши губы не разделяются лишь дыханием.
— Чего ты хочешь, милая? Скажи мне, и я всё сделаю.
Я хочу, заставить её чувствовать себя хорошо. Я хочу, чтобы она потерялась в этом желании между нами также сильно, как и я.
— Поцелуй меня, — шепчет она.
Я наклоняюсь, и наши дыхания смешиваются. Наши губы, наконец, встречаются, и я осторожен с ней, принимая поцелуй медленно, так как не хочу причинить ей боль. Она впускает меня, и я чувствую, как что-то высвобождается в моей груди, заставляя меня зарычать ей в рот. Наши языки танцуют, а дыхание становится единым. Желание растёт между нами, заставляя меня хотеть поглотить её целиком.
Один поцелуй… вот и всё, что потребовалось этой женщине, чтобы взять меня за яйца. Пробуя её на вкус, чувствуя, как её тёплое тело касается моего, я становлюсь для неё твёрдым, как чёртова сталь.
Это, что-то рождающееся между нами, что-то дикое и интенсивное, подавляющее все здравые смыслы.
Я хочу попробовать её всю. Я хватаю её за задницу и прижимаю к себе. Нам требуется всего несколько больших шагов, чтобы добраться до её спальни, где я бросаю её на кровать. Она подпрыгивает один раз, её волосы рассыпаются вокруг лица. Глаза Оливии прикрыты, когда она смотрит на меня, её пальцы впиваются в одеяло.
Я протягиваю руку назад и хватаю свою футболку, стягиваю её через голову и отбрасываю в сторону. Я беру девушку за бёдра и раздвигаю их, это заставляет тонкий материал платья задраться вверх, открывая мне её белые хлопчатобумажные трусики.
Я кладу руки ей на колени и медленно поднимаюсь вверх, пока мои пальцы не скользят по её бёдрам. Я стягиваю трусики с женских ног и отбрасываю их в сторону. Наклоняюсь вперёд, оставляя поцелуй на её животе. Медленно, мучительно медленно продвигаюсь вверх, пока моё горячее дыхание не овевает её сосок, который затвердевает под лифчиком. Я подношу левую руку к её груди, скользя большим пальцем по её чувствительной плоти.
Я беру бретельку и стягиваю её с плеча Оливии. Она быстро высвобождает руки от бретелей, и тогда её грудь оказывается открытой для меня.
Видя её обнаженной, если не считать платья, которое прикрывает живот, я хочу взять её жестко и быстро.
— Ты уверена, Оливия?
Она кивает, и ее щечки покрываются совершенным румянцем.
Я наклоняюсь вперёд и прижимаюсь поцелуем к её груди, а затем спускаюсь вниз между её грудей.
— Чёрт, ты так хорошо пахнешь, милая. Не могу дождаться, когда попробую твою сладкую киску.
Я смотрю на неё и вижу, что её дыхание учащается.
Я начинаю двигаться, стягивая и без того скомканное платье вниз по её телу, а затем бросаю его на пол.
Я никогда раньше не видел такого совершенства. Я хочу просто смотреть часами на эту женщину, но в то же время больше не могу сдерживаться.