ьнику службы безопасности обеспечить следственную группу всеми необходимыми средствами и опытными сотрудниками. Следственной группе ставится задача провести следственные мероприятия по выявлению врагов Империи, задержать и провести расследование, открыв и сформировав уголовные дела по этим преступлениям. Отправить на базу «Эстрим» системы Флак еще одну следственную группу с охраной. С прибытием военной прокуратуры СБ Флота передать эти дела им. Через час я ожидаю доклада, какими силами мы располагаем в обеих системах, и доклады по выполнению приказов. Это пока все. Выполнять!
Офицеры зашевелились, а мы с Астаховым и Решетиным отошли в сторону.
— Командор прибыл? — спросил я.
— Да. Его уже ввели в курс дела, и он ожидает в коридоре под охраной бойцов комендантского взвода, — кивнул Астахов.
— Хорошо. Теперь вы отвечаете за систему, передаю вам все бразды правления и назначаю одним из своих замов, — сообщил я адмиралу. — Проследите за выполнением приказов, а я пока поговорю с командором. Нужно узнать, что творится у них на базе.
Офицеры штаба и привлеченные командиры десантных подразделений, которые тут нарабатывали штабной опыт во время простоя между тренировками подразделений, начали деловито работать, выполняя мои приказы. Решетин остался у пульта, куда стекалась вся информация, отслеживая ситуацию, а Астахов отошел к стене, наблюдая за работой наших пилотов в системе, чтобы своевременно отреагировать на внештатную ситуацию. Кроме него этим занимались шестеро офицеров-координаторов и диспетчеров во главе с командиром, лейтенантом Флота Романовым, бывшим на Земле контр-адмиралом в запасе. В последнее время он не покидал учебные капсулы, поднимая базы. Скоро Романов должен был сдать на капитана, чтобы соответствовать своей должности, а то у меня восемьдесят процентов не имеют требуемых знаний, однако, надо сказать, все они активно учатся даже во время боевой службы, выделяя для обучения личное время. Некоторые офицеры стали выходить на гражданских диспетчеров, подтверждая на открытой волне сообщение о закрытии систем и вводе военного положения.
Осмотревшись и удовлетворенно кивнув, вышел из помещения штаба. Всего четыре месяца назад у большинства этих офицеров даже нейросетей не было, а сейчас они разрабатывали операции, где будут участвовать если не тысячи, то сотни солдат, пилотов и техников. Причем работали уверенно, советуясь с командирами или Искинами штаба — они у нас совмещены в аналитический центр. Отдал я приказы всего полторы минуты назад, а похоже, у Решетина на главном обзорном столе уже появились схемы и графики наших действий на ближайшее время. Молодцы парни, правильно мы их отбирали сюда по одному, проводя всестороннюю проверку. Можно сказать, по крупицам собирали. Ринат и Андрей тоже присутствовали тут. Ринат уже лейтенант, руководил аналитическим отделом, Андрей Песцов был старшим координатором в группе планирования и управления разведотдела эскадры.
Когда я вышел в общий коридор командного центра, что мы создали на «Петре», увидел смутно знакомого угрюмого мужчину в парадной флотской форме флаг-командора, сидевшего на дежурном диванчике.
— Здравствуйте. В тот краткий момент, когда мы с вами встречались всего несколько часов назад в допросной СБ, мы не успели познакомиться… Антон Кремнев. — Подойдя, я протянул руку, хотя тут это было не принято.
Чуть помедлив, командор встал и крепко пожал мне руку.
— Один из древних символов с Драйгона. Так дворяне в старинные времена приветствовали друг друга.
— Этот обычай моей родины соответствует модели поведения драйгонцев, — ответил я и, широким жестом указав на соседнее помещение, где была кают-компания, добавил: — Стол накрыт. Поужинаем, все-таки я приглашал вас на небольшой банкет, заодно поговорим.
— До той минуты, как в системе вырубилась связь и осталась только локальная, мне на нейросеть пришло сообщение из Главного штаба Флота на столичной планете с подтверждением ваших полномочий. Все коды совпадают и отвечают требованиям. Поэтому я в полном вашем распоряжении, — склонил голову командор.
— Хорошо, нам есть о чем поговорить.
«Это плохо, по инструкции такие анкеты пришли не только командору, но и главе СБ, и наместнику Глосии. Могут быть проблемы».
Мысленно отправив приказ адмиралу усилить наблюдение за границами системы, чтобы никто не мог ее покинуть, я прошел в кают-компанию.
В течение десяти минут я выложил командору все результаты нашей разведки. Утечки я не боялся, кают-компания была экранирована, других средств связи у него не было, бойцы комендантского взвода постарались.
— …так что я решил поставить вас во главе следственной группы для разбора всего, что тут творится, — добавил я в конце.
Командор понимал, что так я фактически спасаю его не только от тюрьмы (все-таки все происходило на его базе, и то, что он там недавно, не снимает с него ответственности), но, возможно, даже карьеру. Если он серьезное что накопает, — а командор бросит на это все силы, это в его интересах — возможно, это принесет ему какие-нибудь дивиденды в плане карьеры. Мне действительно нужен был высокомотивированный человек, который носом землю будет рыть, чтобы найти тех, кто работает на военных соседнего государства. Вряд ли их будет много, человек десять-пятнадцать, но в том, что сидят они очень высоко в местной флотской иерархии, я был уверен на сто процентов. Остальные простые исполнители на «зарплате», если что и знают, то молчат, получая помимо зарплаты толстые пачки виртуальных банкнот.
Астахов присоединился к нам на середине ужина, сейчас он, видимо, получил какие-то новости, потому что, быстро доев, спросил разрешения и покинул нас. Я спокойно отпустил его — если что будет срочное, он меня сразу известит.
Закончив с командором, я проводил его на летную палубу, где собиралась следственная группа, и представил временным подчиненным. Через десять минут двенадцать ботов покинули борта «Петра» и одного из транспортов и направились к шару флотской базы «Дюна». Одна рота уже находилась на базе, снимая часть служащих с их постов — пока ведется следствие, о коем были уже извещены все военные, они должны подчиняться солдатам и офицерам следственной группы моей эскадры. Любое неподчинение — бунт со всеми последствиями согласно закону. Временно эта база была на карантине до окончания следствия, все ее функции принял на себя «Петр».
Вернувшись в штаб, я вопросительно посмотрел на адмирала. Меня интересовала причина его поспешного ухода. Подойдя, адмирал доложил:
— «Зверобой» с тремя миноносцами, прервав охрану окраин системы Флака, подошли к военной базе «Экстрим». Сейчас они контролируют часть служб базы в ожидании подхода «Ильи», на котором есть наши подготовленные сотрудники службы безопасности. На борту уже формируется следственная группа, как только они прибудут к планете, то приступят к следствию. В данный момент Флак, как и Глосия, закрыта, диспетчерская служба Флота и гражданские диспетчеры работают только на прием. С момента отдания приказа обе системы не покинул ни один корабль.
— Были попытки?
— Дважды. Оба раза в системе Флак. Сперва с флотской базы стартовал корвет, пытаясь прорваться и уйти в гипер. «Зверобою» пришлось выпустить торпеду. От корабля мало что осталось. Как оказалось, рывок корвета был отвлекающим маневром, с той же базы попытался уйти скоростной курьер, приписанный к СБ базы «Экстрим». Там миноносцы пушками поработали, они ближе были, да и скорости им хватило догнать. Хорошо мы их модернизировали. С борта сняли шестерых погибших и двух относительно живых. Сейчас они в реаниматорах базы под охраной наших солдат. Как только в систему войдет «Илья», их передадут следователям для допроса.
— Хорошо. Если что, я в выделенной мне каюте. Держите меня в курсе, если будут острые моменты при общении с флотскими или армейскими подразделениями.
Уйти мне не дал Астахов, добавив:
— Вряд ли это произойдет. Гнойный нарыв зрел давно, многие чувствовали, что все подходит к концу, так что наших следователей встретили достаточно доброжелательно. Группа уже приступила к работе, есть некоторые наработки. Пропали глава службы безопасности базы «Дюна» полковник Кренник и оба его зама. Также на своих рабочих местах отсутствует ряд офицеров, включая одного диспетчера. Все они объявлены в имперский розыск. В данный момент производится прием архива СБ. К сожалению, файлы в большинстве оказались подчищены или вообще удалены. Сейчас группа частично работает в этом направлении.
— Это все?
— Кроме того, что нас завалили жалобами от гражданских за закрытие системы, все идет как положено… Минуту! — В это время адмирал замер, видимо, ему на нейросеть пришло новое сообщение. — Две минуты назад кордон, состоявший из десантников третьего батальона, который в данный момент проводит проверку всех работников и пассажиров гражданского терминала, задержал одного из флотских, что был объявлен в розыск по обеим системам. Он сменил документы, но не прошел наши сканеры перед орбитальным лифтом. В данный момент готовится его передача нашим следователям, бот с «Дюны» уже вылетел.
— Неплохо поработали. Есть еще жалобы?
— Только от флотских, наши спецы проводят мнемоскопирование, чтобы выявить предателей. Как вы знаете, по закону это разрешено только в исключительных случаях, однако наши это делают всем подряд, но зато уже семьдесят офицеров, прошедших проверку, вернулись к своим обязанностям, и с них сняты все подозрения. Задержаны двое. Мотив: они догадывались о предателях, но не сообщили об этом куда следует.
— Разбираться с ними будет суд, мы свое дело сделали, — отмахнулся я.
Видимо, адмирал понял, как я устал, и сообщил, что на этом всё. Так-то я не нужен, было видно, что штаб вышел на полный режим работы. Это хоть и не наша задача, но опыт из баз знаний давал им возможность действовать правильно и уверенно.
Ответив на приветствие караула у входа в штаб, я направился к себе и через пятнадцать минут, после душа, завалился спать.