время охраняла целая эскадра, и похищение было фактически невозможным. Да и отправляясь к коллекционерам, я принимал некоторые меры безопасности. На Зории меня тоже было сложно достать, я редко покидал дом, а если и делал это, меня охраняли.
Перед отлетом на Фронтир, буквально за три дня я связался с Малликом и объяснил ему ситуацию с учеными. Тот рассердился и обещал помочь. Причина его гнева была прозаична: он был вынужден отдать несколько симбиотов в научные институты и исследовательские центры. Мало того что бесплатно, так еще на меня, его друга наехали. Принц пообещал прикрыть моих родственников и знакомых, к тому же он собирался рявкнуть на зарвавшихся ученых, чтобы отстали от меня. Как ни крути, но Маллик из правящей верхушки, так что к его не просьбе, а приказу должны были прислушаться. Однако я все равно подстраховался. Существовали ведь не только государственные исследователи и ученые, но и частные. Так что страховался я в основном от них.
Слух про Фронтир я пустил еще за неделю до отправки, больше для наблюдателей, чем для соседей, однако соседей в день отлета пришло на удивление много.
Причина для роспуска слухов была проста — все равно узнают, а так хоть будем играть по моим правилам. Главное, чтобы они считали, что я действительно собираюсь стать мусорщиком, для чего зарегистрировался в нужных службах и подтвердил квалификацию. Они не ошиблись, мусорщик действительно моя следующая профессия после офицера патрульных сил, но работать я буду не на кладбищах кораблей, хотя этим тоже заниматься придется, а в основном на планетах. Поверьте, корабельных мусорщиков пруд пруди, а вот наземных по пальцам пересчитать можно. Проверено.
За последние три недели меня посетили три представителя от государственных научных служб и двое от частных. Я старался скрыть свои возможности, твердо отказываясь от исследований своего тела. Но кое-что был вынужден показать. Например, свой бронескаф «Призрак», на который облизывались некоторые ученые, но, как оказалось, такие, и на удивление действующие, у них были в наличии (не было оператора для них). Оружие тоже их не особо впечатлило — я оказался не единственным владельцем «Рега». Один из офицеров, сопровождавших ученых, оказался владельцем такого же копья. Правда, рядового, без дополнительных функций. Например, оно не могло возвращаться по желанию владельца. Мы даже провели учебный бой, выявивший мое полное превосходство. Еще бы, офицер учился сам на своих ошибках, а у меня база шестого ранга.
Я осторожно поинтересовался у него, как он смог приручить это оружие. Я надеялся услышать, что у него тоже стоит симбиот, но надежды не оправдались. Нет, имплант Древних у него, конечно, стоял, иначе «Рег» бы не смог с ним контактировать, но имплант был чисто боевой, для взаимодействия нейросети со специализированным оружием. Редкая вещь. Можно даже сказать очень редкая, не удивлюсь, если она в единственном экземпляре осталась.
С учеными частных корпораций я не встречался лично — отказывался. Только один раз на прогулке с дочкой ко мне пытался приблизиться какой-то мужчина, но охрана оттеснила его. У меня была частая охранная контора в районе, организовал один из земляков, к ним я и обратился за персональной охраной.
И хотя последнюю неделю ученых я не слышал и не видел, старался не расслабляться. На «Медведе», правда, полностью проверили «Вольку», но следящих устройств на нем не нашли, однако я все равно собирался постоянно менять маршрут, мало ли. Вот такие дела.
Наши свихнувшиеся ученые (а пообщавшись с ними на Зории, я был теперь в этом полностью уверен, тем более частники) вполне могли отрядить наемную группу на деньги спонсоров. Кто потом что найдет? Фронтир ведь. Так что я разработал свой план. Был он прост и незамысловат. Рассчитываю прыжки в гипер на максимум полета, то есть на четыре дня шесть часов, а через день или два принудительно вывожу корвет в чистое пространство и снова ухожу в гипер. Так по оставшимся эманациям пробоя гипера невозможно будет отследить координаты моего выхода. Отследить было не трудно, что там такого? Даже Хоттабыч это может сделать. Вот поэтому я и собрался путать следы так, чтобы если за мной идет корабль-невидимка, ему было невозможно меня отследить. При умении и от них можно уйти.
Как только я прыгнул от границы, то направился к себе. Я писал ПО для дешифратора, который будет взламывать Искин наземной базы Древних, и это дело меня очень увлекло своими нестандартными решениями. По прикидкам, на ПО у меня уйдет от двух до трех недель.
Дроид дешифратора мной был собран еще за время двухдневного пересечения границы в обычном пространстве, благо запчастей имелось в достатке, а сейчас я занялся программой для него.
Следующим утром, зевая, я прошел в рубку и, войдя в режим «прихожей», принудительно вывел «Вольку» из гипера. Быстрая проверка системы показала, что на краю есть какие-то полуразбитые и разобранные корпуса, но меня они не заинтересовали, и я снова ушел в гипер. План по заметанию следов в действии.
Территории, где работала моя эскадра, остались далеко справа, так что я даже не задумывался их посетить. К ним только лететь десять дней, что за нужда? Нет, я летел на одно из кладбищ, координаты которых получил из отдела демилитаризации штаба Флота. Корабли там в основном седьмого поколения. Но могли встретиться и восьмого, так как в то время уже шло перевооружение на восьмое поколение. Одним словом, как повезет. У меня координат таких и похожих корабельных кладбищ было около четырех десятков, так что у каждого засаду не поставишь, да и, честно говоря, я не особо верил в мой силовой захват, хотя, что этим умникам в голову взбредет? Уж больно у одного глаза нехорошо блестели — у того, что перехватила моя охрана.
Так я и летел. Вместо четырех четырехдневных полетов в гипере, я проделал их четырнадцать, так что если на корпусе «Вольки» не спрятан одноразовый гиперпередатчик, то следы я раз десять успел замести, но все равно путал из-за своей паранойи.
Как бы то ни было, работая с разными техническими изделиями, собранными мной собственноручно по технологиям Древних, я добрался до нужного кладбища. Более того, учебу я не забросил, и хотя во сне да без капсулы скорость поднятия баз упала на порядок, все равно потихоньку-полегоньку поднимал.
Так как базы знаний Содружества у меня были подняты на профессиональную высоту, я занимался только базами знаний Древних. По списку у меня получилось вот что:
1. «Хакер» — шестой ранг. Выучена полностью.
2. «Диверсант» — шестой ранг. Выучена полностью.
3. «Корабельный техник» — пятый ранг. Выучена полностью.
4. «Корабельный инженер» — пятый ранг. Осталось шестьдесят три процента до окончания.
5. «Инженер-строитель наземных военных баз» — пятый ранг. Осталось семнадцать процентов до окончания.
6. «Военный программист» — четвертого ранга. Выучена полностью.
7. «Ремонтник» — четвертого ранга. Выучена полностью.
8. «Командир подразделения» — четвертого ранга. Выучена полностью.
9. «Военная кулинария» — третий ранг. Выучена полностью.
10. «Сапер-универсал» — третий ранг. Выучена полностью.
Это все, что я смог собрать для дела. Баз Древних на руках коллекционеров было множество и разной направленности, но в основном гражданских. Военных очень мало, да к тому же устаревших на момент окончания войны. Самые свежие были у меня, как можно видеть из списка, сумел договориться с коллекционерами, у которых подобные базы нашлись. Там не было ничего старого. Так что если у планетарной базы есть минные поля, а они есть, то знания из базы «Сапер» помогут мне разобраться с ними. Главное, чтобы они были живыми, а не сошедшими с ума. Если они на боевом взводе, это вполне возможно, а если в спящем состоянии, то это уже проблема. Искину базы не трудно поставить на боевой взвод в случае нарушения периметра, а это большая ж… Придется поковыряться.
Это все, конечно, в самом худшем случае. На самом деле, я думаю, особых проблем не будет. Время постаралось за меня. Хотя слухи о живых базах Древних гуляют до сих пор. Мне бы хотелось не верить в надежность техники Древних, но я теперь знаю, что это действительно так, вот и получается, что лечу в неизвестность.
Вышел я на краю системы, можно сказать, на границе с соседней. Причем вышел в режиме «прихожей». Это было хоть и сложно, но зато безопасно в смысле неожиданностей. Одним словом, я посмотрел, есть ли рядом «живые» корабли с корабельного кладбища или пираты. В месте выхода никого не оказалось, хоть мне и пришлось немного сместить его, так как на курсе оказалась группка распотрошенных кораблей. Одно только это показывало, что кладбище посещаемо. Да по-другому и быть не могло. Весь Фронтир поделен кланами пиратов, контрабандистов и даже мусорщиков. Я не полез туда, где работают военные мусорщики, они не любят, когда за ними подглядывают. Нет, я отлетел подальше, чтобы точно оказаться на пиратской территории. Только одного я не знал, что за клан тут во владельцах, да, честно говоря, и не хотелось знать.
Я так думаю, наверняка кладбище под охраной и наблюдением. Еще бы, кто же позволит копаться у себя в доме. Поэтому, выйдя из гипера, сразу же спрятался среди обломков тяжелого крейсера «Вилдан», прототипа «Ильи», и затаился, чутко поводя сенсорами «Вольки». Вроде чисто, но если нет следящих станций, модулей наблюдения, то должны быть патрули, которые осматривают свои территории.
Убедившись, что мое прибытие осталось незамеченным, а оборудование невидимости работало без сбоев, вздохнул с облегчением и усмехнулся. Республиканские работорговцы до того запугали меня тем, что обнаружили во время разведрейда, что я неосознанно опасался, что и тут произойдет то же самое. Вряд ли у местных пиратов найдется подобное оборудование, но я все же перестрахуюсь.
Вытянувшись и немного поиграв плечами, чтобы расслабить затекшие мышцы спины, я встал и отдал приказ Хоттабычу запустить два разведзонда. Зонды были восьмого поколения с системой маскировки, и засечь их работу очень трудно. Правда, из-за большого расхода энергии от работы аппаратуры невидимости зонды могли работать автономно всего девять дней, а без маскировки могли и месяца два.