вся электроника. Не только управление модулем, но даже скафы сдохли. Мы их так потом, как ты видишь, и не смогли восстановить, вон, даже комбезы умерли, вся электроника сгорела.
— Спаслись как? — поинтересовался я, не удивившись, что мои предположения оказались верными.
— Это тебе Доусон расскажет.
Подошедший пилот присел рядом, погладив овчарку между ушей. Видимо, не зря я отправлял Климу вместе со щенком инструкцию, как с ним обращаться, а тот научил подчиненных. Уши у овчарок трогать нельзя, повредить можно. Хрящи слабые.
Так вот, пилот присел у собаки и, погладив её целой рукой, спокойно ответил:
— В модуле был ручной выброс парашютов, никакой электроники, как раз для подобных ситуаций. Я дёрнул рычаг, и мы опустились на поверхность. Хотя, конечно, удар был страшен. Один из наших, рядовой Ольсен, получил повреждение позвоночника. Другие — кто руку сломал, кто ногу. А так сели, в отличие от остальных. Повезло, можно сказать.
— Вы одни были отстрелены? Что с другими модулями?
— До эмишного удара я видел на радаре только падающий корабль, других модулей не было.
В это время наконец показался технический дроид, вызвав удивлённый вздох десантников. Он нёс в своих манипуляторах офицерские пайки и контейнеры с соками. Это всё я нашёл буквально пару часов назад в закутке на пищевом складе за пищевыми картриджами, когда искал запчасти, чтобы отремонтировать хоть один из пищевых синтезаторов. Видимо, кто-то сделал себе запас из дорогих пайков.
— Понятно, — протянул я. — Кстати, я восстановил один реаниматор, так что руку тебе можно будет восстановить.
Десантник с дикой надеждой посмотрел на меня:
— Что, прямо сейчас?
— Почему сейчас, а поесть не хочешь?
— Но сегодня? — принимая у дроида паёк, уточнил Доусон.
— Да, сейчас поедим и положим тебя в капсулу. Через семь дней будешь с новой рукой, — подтвердил я, беря у дроида свою долю. — Давайте поедим, потом продолжим делиться информацией.
Некоторые десантники, активируя пайки на разогрев, сразу принимались за сок, видимо, их мучила жажда. Также активировав свой паёк, я спросил у сидевшего рядом Айронса:
— Что, так всё плохо?
— Очень, — тихо ответил сержант. — Много покалеченных и раненых.
— Ну ничего, сейчас твоего пилота подлечим и за остальных возьмёмся… Приятного всем аппетита.
— Спасибо, — хором ответили парни.
Судя по тому, как они жадно набросились на еду, даже пёс от них не отставал, получив свой паёк, дела у них шли туго.
В это время, оторвавшись от пайка, Гар поднял голову и заиграл ушами, прислушиваясь. Десантники насторожились, замерев. Заметив, куда смотрит пёс, я с помощью разведчика определил виновника переполоха.
— Там местное животное, — пояснил я присутствующим, продолжив насыщение.
— Как выглядит? — спросил Айронс.
— Мелкое, прыгучее, с тонким хвостом и кисточкой на нём.
— Ясно. Песто! Линч! Берете Гара, и на охоту, не стоит упускать мясо для супа.
— Есть!.. Есть! — вскочили названные парни и с собакой скрылись среди обломков. Начался рассвет, и было более или менее светло.
— Знаешь, я только тут оценил твой подарок. Если бы не Гар, мы бы просто с голоду умерли. И на оазис он нас вывел. Так что повторно тебя благодарю за этот подарок, — проводив ушедших взглядом, сказал Айронс. — Думаю, парни присоединятся ко мне.
— Правильно сержант говорит, — откликнулся пилот. — Сам я ранен был, первые дни плохо помню, но то, что вытянули нас с помощью Гара — это точно.
— Ладно, поели, теперь рассказывайте, что у вас там дальше было после приземления. Я догадываюсь, но хотелось бы очевидцев выслушать.
— Мы закончили, — влез в разговор пилот, демонстративно тряся пустой тарой от пайка.
— Ах да, ты же у нас остался, — протянул я. Видимо, пилот очень сильно хотел избавиться от увечья, вон, даже нашу беседу прервал. Да и прав он, я действительно обещал. — Ладно, Айронс, я сейчас свожу Доусона к реаниматору и вернусь.
— Я с тобой прогуляюсь, — тоже встал с песка Айронс.
В это время вернулись охотники, неся в руках добычу. Зверек действительно был мелкий, вроде кошки. Его уже успели освежевать.
Заметив, как я сторонюсь пса, сержант спросил, после того как раздал приказы по устройству лагеря:
— Что-то ты Гара, я заметил, опасаешься. Не бойся, он просто подошёл и обнюхал тебя.
— Да тут дело такое, — отмахнулся я. — Я его когда купил, на руки взял, так он меня за палец цапнул. До крови прокусил. Так что я лучше остерегусь. Вон, у него морда задумчивая, явно вспомнить пытается, где со мной встречался.
— Может, это был другой щенок?
— Не-е, точно этот.
— Боевой пёс… Когда я рядом, он не тронет, — успокоил меня сержант. — Гар, к ноге!
— Ладно, пошли.
Подойдя к закрытому скафу, я отстегнул от него флягу и «Рег», повесив их на пустой пояс. После этого скаф, заставив вздрогнуть десантников, сам отошёл в сторону и занял позицию, чтобы наблюдать за окрестностями. Это для парней сам, я им управлял в режиме прямого подключения. Пусть тут постоит, пока мы сходим в трюм.
— Пошли, — позвал я спутников, и мы углубились в полуразрушенные отсеки разбитого корабля.
— Линч, за старшего, — скомандовал Айронс и последовал за мной.
— А вы молодцы, что коридоры почистили. Ходить удобно, — сказал я.
— Да тут целые завалы были из порушенных потолков и светильников. Вот и пришлось пробежаться и убрать всё. У нас и так много покалеченных, не хотелось и дальше их плодить, — пояснил сержант.
— Да это понятно.
Мы прошли мимо вскрывавшего переборку дроида и отправились дальше. Тут до трюма было совсем немного.
— А ведь это не наш дроид, — сказал сержант, бросив за спину ещё один изучающий взгляд.
— Да, я его на разбитом антарском разведчике нашёл. Он без питания был, поэтому уцелел, видимо, в процессе комплексного обслуживания находился. Восстановить его было нетрудно, а сейчас он незаменимый помощник, как ты видишь.
— Значит, мы не одни тут грохнулись? — сделал правильный вывод Айронс.
Пилот продолжал идти следом за нами, внимательно слушая. Пёс бегал вокруг, то забегая вперед, то где-то отставал.
— По сообщению местных, только за последние четыре века около сорока кораблей. И это только на этой стороне планеты.
— Да, прямо аномалия какая-то. Мы вообще далеко от границы империи?
— Два месяца лета, тут была старая граница империи Зтов с пауками.
— Попали.
— Да уж, спасателей ждать долго придётся.
В это время мы миновали очередной пролом и вошли в трюм. Через несколько пробоин поднявшееся солнце вполне достаточно осветило помещение, чтобы можно хоть что-то видеть.
— Как ты грузовик восстановить сумел, там же металлолом был?! — изумился Айронс, заметив посередине помещения махину грузовика.
— С дроидом это было нетрудно.
— Подождите, — влез в разговор пилот. — Но ведь это корабельный дроид, он не может работать по наземной технике, да ещё другого государства, без соответствующих программ.
— У меня на планшете более полутора тысяч программ для дроидов и искинов, к тому же если такой программы нет, я могу её написать.
— У вас есть такие базы?! — удивился пилот.
— Я универсал. Инженер, техник, медик, программист, пилот, ну и там ещё специалист в некоторых делах.
— Понятно, — с толикой восхищения протянул пилот и чуть слышно добавил: — Нам бы вас в самом начале…
В это время мы подошли к грузовику, и тут сержант наконец обнаружил и броневик, который до этого был скрыт корпусом грузовика.
— И «Бебут» восстановил? Ну ты даешь!
— Да для меня это нормально. Так этот «Бебут»? Я думал, это «Скуан».
— Это и есть «Скуан» в разведывательной версии, — согласился Айронс. — Только между собой мы его называем «Бебут». Это прозвище такое.
— Я понял.
Пилот в это время встал на подножку грузовика и разочарованно сказал, заглянув в кабину:
— Тут пусто, системы управления нету. Вообще ничего нету.
— Я ещё не восстановил её, просто не успел. Да и грузовик, и броневик всего несколько часов назад были грудой металлолома. Ладно, мы сюда не для этого пришли. Реаниматор в кузове.
Я откинул полог тента и, спустив штатную лестницу, быстро забрался в кузов. Пока я запускал заглушённый реактор, Айронс помог пилоту забраться следом, тому с его рукой было неудобно. Пёс остался снаружи исследовать трюм.
Пока реактор, гудя, запускался в экономичный режим, я достал из ящиков провода с контактами и, прокинув их, подключил к нему реаниматор.
— Я думал, у тебя тут всё работает, — сказал сержант, оглядываясь.
— Да всё работает, не беспокойся, просто я как раз переносил реаниматор в кузов, когда пришло сообщение о появлении местных, а потом и о вас, поэтому и не успел ничего сделать и подсоединить.
Заметив, что индикаторы на капсуле замигали, я открыл приёмное устройство и, подойдя к десятку контейнеров с медицинскими эмблемами, открыл один и достал картридж белого цвета, который под любопытными взглядами спутников вставил в приёмное гнездо, после чего активировал реаниматор.
— Сейчас происходит очистка реаниматора от грязи, пыли и старых лекарств, что могли в нём остаться с прошлого использования, — пояснил я, терпеливо ожидая окончания процедур.
— А то, что он так трясётся, это нормально? — с подозрением спросил пилот.
Тут он был прав, реаниматор дрожал, да и пол кузова выдавал мелкую дробь.
— Да, нормально. Он же должен на станине быть закреплён, можно сказать, жёстко зафиксирован. А сейчас по магистралям капсулы с огромной скоростью двигается очистительная смесь, поэтому такая дрожь. При штатной работе реаниматора по восстановлению этого уже не будет. Хотя, конечно, у меня в планах было установить реаниматор в кузове сразу за кабиной, обшить снаружи кузов бронелистами. Благо их тут много. Внутри сделать камеру с переходным шлюзом. Чтобы реаниматор находился в стерильном помещении. Но не успел, как вы понимаете. Потом займусь, через пару час