Видео меня изрядно заинтересовало. По опушке вилась самая настоящая дорога. Судя по колеям и следам тягловых животных между ними, тут было довольно оживлённое движение. Пару раз что-то подобное я пересекал, но особо не заострял на этом внимания. Ну есть хоженые тропы, мне-то что?
Однако привлекли моё внимание не дорога и не уничтоженный караван на ней, а обломки врезавшегося в землю флаера. Судя по чёрному вытянутому пятну вокруг обломков, он ещё и горел.
«Антарский. Вон хвостовое оперение своеобразное. Похоже, я на верном пути… Суки, всё-таки к моей базе направляются!» — зло подумал я. Пленный не солгал — работорговцев интересует именно моя база. Стоит провести прямую линию от соседнего континента, с которого мы вылетели, и она упирается как раз в место, где укрыта подземная база. Но хоть точно определился, стоит мне ждать встречи с ними или нет. Стоит, ещё как стоит.
Бой прошёл тут давно, трупы животных и ушастых тронуло разложение. Пара четвероногих падальщиков суетилась у начала колонны, грызясь за кусок мяса, как будто его тут было мало. Стервятники или что-то похожее тоже пировали у каравана. А вот у обломков не было ни одного.
Вернув запись назад, я ещё раз просмотрел её, но уже в замедленной съемке, останавливая кадры и приближая изображение, а потом очищая его, если оно было смазанным.
Через полчаса у меня была готова версия произошедшей тут пять-шесть дней назад бойни. Несколько флаеров атаковали идущий по дороге караван — кстати, чуть дальше дорога ныряла в лес, видимо, оттуда он и вышел. Так вот, атаковали они караван, благо флаеры имели навесное вооружение, и, судя по всему, уничтожили его, после чего, сев рядом, стали мародерничать, добивая раненых и развлекаясь по своей привычке. На стоянке флаеров я обнаружил три женских и одно юношеское тело ушастых. Судя по следам, их просто убили, но вот успели ли изнасиловать или нет, не заметил. Про пацана ушастого — это не оговорка, у антарцев своеобразные интересы в развлечениях.
Так вот, не сказал бы, что нападающие успели развлечься — позы у трупов не те. Видимо, работорговцы только собрались этим заняться, пока другая группа допрашивала одного из ушастых мужского пола, привязанного к дереву, когда появилась третья сила. Подозреваю, что охранный дрон. Дырки на фюзеляже флаера на это намекали. Скорее всего, его сбили на взлёте, но вот где два других? Я точно знал, что флаеров было три и в каждом находилось по десять работорговцев.
У флаера я трупов не обнаружил — или их забрали свои, или, что вероятнее, их не было, а внутри находилось только обгоревшее тело пилота. И всё-таки, где два других флаера? Поверить, что они могли уйти от дрона, я не мог. Тот был банально быстрее и лучше вооруженным. Это значит, нужно расширить зону поисков, найти-таки остальные флаеры и убедиться в правильности своего предположения. Я был уверен, что найду их, более того, от этих предположений моё настроение подпрыгнуло до небес. Если я не ошибся, а скорее всего это так, то работорговцы, те, что уцелели, лишившись своего транспорта, двигаются к базе пешком. Правда, если оба флаера рванули в разные стороны, то один, возможно, цел. Предположение шаткое, если учитывать уровень боевых возможностей «Пса», но я не исключал его.
Пока я сидел и изучал запись, наступила ночь. Стали видны местная луна и одна из баз. Яркие звезды над головой, шум ночного леса настраивали на лирический лад. Только пионерского костра и не хватает для полного счастья.
Два дроида продолжали мониторить обстановку вокруг поляны — кстати, надо сходить и поймать похожее на кролика животное, что копошится в ста десяти метрах на северо-запад от опушки. Хочется свежего мяса, приготовленного на углях, благо специи я взял, изготовив их на кухонном синтезаторе. Так вот, два дроида продолжали охранять меня и окрестности, а четверка других широким фронтом полетели в сторону бойни на дороге. До назначенного мной отбоя осталось полтора часа, так что, думаю, они успеют произвести съемку и вернуться. Тут лететь всего минут пятнадцать.
Закопав на опушке оболочку от пайка, я перехватил поудобнее «Рег» и нырнул под низкие ветви ближайшей сосны. Зрение давно адаптировалось, и даже не пользуясь средствами поддержки, усовершенствованные Симбиотом глаза видели всё отлично. Серо, правда, но всё равно классно. Осторожно приблизившись к зверьку с подветренной стороны, я метнулся вперед и ухватил его за длинные уши. Тот только и успел, что вздрогнуть и поднять голову, оторвавшись от обгрызания сладко хрустящего клубня, как был схвачен мной.
— Точно кроль, — усмехнулся я, разглядывая верещащего и дрыгающего длинными задними ногами упитанного животного. — Что ж ты не спишь-то, стемнело уже? Изголодался так?
Достав один из трофейных ножей ушастых, присел под деревом, отсек ему голову, ухватив за задние ноги, дал стечь крови и только после этого приступил к разделке и снятию шкуры. Есть не хотелось, но на утро можно приготовить тушёное мясо — была у меня необходимая утварь. Про специи я уже говорил.
Подвесив прут, продёрнутый через задние ноги кроля, на одной из веток, — кровь продолжала капать — я присел и стал разглядывать клубень, который грыз кроль. Ковырнув его ножом и осмотрев соседние кустики, я озадаченно пробормотал:
— Картошка, что ли?
Проверка анализатором и на разрез показала, что это действительно нечто похожее на картошку. Главное, анализатор дал заключение, что она вполне употребима в пищу и имеет сладковатый вкус. Как гарнир для тушения подойдёт идеально. Работая ножом, я наковырял с три десятка не очень больших клубней и, положив их в пакет, что достал из набедренного кармана, направился обратно к стоянке, держа в вытянутой руке тушку кроля. Надо потом утром вернуться сюда и накопать ещё килограммов так пять-шесть.
Луна поднялась выше и стала видна над деревьями, когда я вернулся на поляну. Положив ношу на крыло самолёта, стал собирать сушняк, чтобы развести костер. С этим у меня проблем не возникло. Пока толстые сучья прогорали до состояния углей, я изредка подкидывал к ним ещё веток, чтобы огонь не затухал и выбрасывал в ночное небо искры, а сам сидел рядом, буквально упиваясь свободой и одиночеством, готовил мясное диетическое легкоусвояемое блюдо. Первым делом водой из фляги я помыл посуду с крышкой, почистил картошку, аккуратно уложил её рядком на дно кастрюли. Сверху выложил куски нарубленного мяса кроля, обсыпал специями, посолил, потом снова картошка, потом опять слой мяса и, засыпав всё это остатками картошки, полил сверху аналогом майонеза, полученным из синтезатора, не забыв ещё раз добавить поверху специй. Закрыв всё это крышкой, я поставил кастрюлю на угли и направился оттирать руки салфеткой. Через минуту послышалось шкворчание. По поляне начал распространяться дурманящий запах, и, несмотря на то, что я всего полтора часа, как поел, живот снова забурлил, выделяя соки и требуя мяса, мяса!
Сидя у костра, я любовался игрой язычков пламени на углях, вдыхал запах готовящегося блюда и буквально отдыхал душой от последних стрессовых дней. Можно сказать, наполнялся живительной силой. Ну нравилось мне всё это!..
Дроидам-разведчикам была поставлена задача в случае нахождения флаеров и людей свернуть разведку и жёсткая установка вернуться через полтора часа после вылета. Поэтому когда появился сигнал от первого возвращающегося дроида, я не удивился. У них была функция работы ночью, и если он вернулся так рано, значит, нашёл что-то интересное, раз решил прервать разведку раньше срока.
Как только он приблизился на расстояние устойчивой связи, то мне пришёл файл с записью его работы. Когда дроид, едва слышно шурша, появился на поляне и сел на спину «Призрака», начав заряжать свои батареи через автоматически выдвинувшиеся контакты, я уже успел просмотреть половину файла.
Я не ошибся, этот дроид нашёл ещё один флаер и следы погребального костра рядом. Значит, антарцы не избежали потерь. Судя по остаткам костра, на нём были сожжены три или четыре человека. Это хорошо. Плохо, что флаер был один, дроид сделал несколько кругов в том районе, но ничего больше не обнаружил и вернулся. Прикинув расстояние от места бойни до второго флаера, я подсчитал, что отлетел он километра на три. Прилично.
Я уже собрался устраиваться спать, оставив «Призрака» на страже, как начали возвращаться остальные дроиды. Сперва сразу два, чуть позже последний, четвёртый.
Скинув ботинки, я улёгся на спину в салоне самолёта и стал просматривал всё, что нашли мои разведчики, на экране планшета, сбросив туда файлы с записями. Третьего флаера не было. Это не значит, что его не сбили, просто в пятикилометровой зоне вокруг каравана его не обнаружили. Было ещё с десяток ушастых трупов в степи и немного в глубине леса — видимо, караванщики разбегались, когда их расстреливали — и больше ничего интересного. А вот последний разведчик меня порадовал. По моему приказу он поднялся над местом бойни на полтора километра — для баз он был невидим из-за небольшого размера и системы маскировки — и начал мониторинг территорий, докуда хватало мощности его сенсоров. Километров на двадцать — двадцать пять хватило. Так вот, он засёк два костра. Один мой, естественно, второй находился на опушке в шестнадцати километрах от места трагедии на дороге. Причём, судя по всему, это местные, так как костер находился в стороне, противоположной той, куда двигались антарцы. Увеличив изображение и очистив его, насколько возможно, я по теням вокруг костра и силуэтам с трудом смог рассмотреть повозки. Нет, это точно караван, а не антарцы.
Ещё раз пролистав записи, в некоторых интересных местах увеличивая изображение и немного утолив своё любопытство, я положил отключённый планшет на пол и, сладко почесавшись, повернулся на бок и почти сразу уснул без обычных прелюдий. То есть не ожидал, когда сон придёт, видимо, хорошо вымотался как морально, так и физически. Ничего, утро вечера мудренее. Вон, перед отлётом надо места падения флаеров навестить. Вдруг топливные стержни сохранились? Пригодятся. Запас карман не тянет. У меня и так на пределе, чтобы вернуться обратно.