Лейтенант предварительно отдал несколько приказов и только потом вместе с двумя другими парнями последовал за мной к погибшему каравану.
Задержался я с выжившими с «Джанкоя» не полчаса, как планировал, а все два. Однако теперь группа была полностью обеспечена, девушки пришли в себя, даже не побрезговали надеть «Хамилы» и вместе со всеми на трёх выбранных повозках, куда уложили тот груз, что им мог пригодиться, двинули в сторону упавшего корабля. Я же остался стоять на дороге с выжившими антарцами и провожал свои взглядом, пока они не скрылись за ближайшим поворотом.
Антарцы обреченно смотрели на меня. Видя, что выжившие соотечественники мнутся, решая, что делать с работорговцами, я взял это дело на себя, приказав им отправляться, а сам остался на дороге.
— Чистоплюи, — сплюнул я. — Ничего, жизнь вас ещё потреплет.
Сняв с плеча автомат с одним-единственным магазином, я подошёл к семи антарцам, стоявшим на обочине на коленях со связанными за спиной руками, и спросил:
— И как вы тут оказались? Давайте, поделитесь информацией, облегчите совесть.
Через десять минут, закончив с допросом, я одной очередью перечеркнул пленных и, без жалости добив раненых, бросил автомат на обочине, после чего поспешил к самолёту. Тот дожидался меня у обломков первого флаера, куда я перегнал его, ещё когда с лейтенантом собирал оружие дозора. У этого флаера тоже отсутствовали топливные стержни. Это означало, что, дождавшись, когда «Пёс» улетит на базу на орбите, антарцы вернулись и забрали всё ценное.
Сразу же пройдя в салон, я поднял самолёт и полетел в сторону своей цели. Надеюсь, в этот раз ничего не остановит меня.
Как оказалось, я ошибся в своих надеждах.
После огромного леса, на опушке которого я получил столько впечатлений и где повстречался с соотечественниками, была степь с несколькими реками и дальше снова могучий лес. Так вот, спустя два часа с момента расставания с соотечественниками, в десять часов шестнадцать минут по местному времени, правый мотор, на котором я летел, выбросил пламя, салон обзавёлся многочисленными дырками от разорвавшейся рядом осколочной гранаты, а мой самолёт вздрогнул и стал планировать. Что с короткими крыльями получалось откровенно плохо. Мгновенно среагировав, я запустил левый мотор, который начал работать с перебоями, и потянул с дымным хвостом подальше, ища площадку для вынужденной посадки. Вокруг покачивались верхушки деревьев, и ни одной поляны.
— Вот суки-и! — прорычал я, сообразив, кто меня подстрелил. Двигались мы в одном направлении, и встреча с теми, кто шёл пешком, была неизбежна… Если бы я двигался по прямому маршруту. Нет, я, конечно, взял немного правее, но, видимо, из-за складок местности и антарцы, что шли пёхом, двигались так же. То есть дали крюк, и в этом месте мы с ними пересеклись. Просто не повезло.
Сообразив, что осталось совсем немного, я передал управление компу, приказав ему тянуть как можно дольше, и переместился в салон. Накинув на плечи ремни рюкзака, застегнул их на груди, потом подхватил баул с пайками и другими вещами, включая посуду, открыл дверцу и выглянул наружу. Скорость была километров сто пятьдесят в час и быстро падала, но медлить было нельзя, нужно прыгать. До верхушек деревьев оставалось метров двадцать, нормально.
Бросив вниз баул и приметив место, где он упал, я почти сразу полетел следом, раскинув руки. Моей целью было высокое дерево, вот на него я и приземлился. Ломая хрупкие ветки, я сполз по стволу до середины, пока не остановился, уткнувшись ногами в более крепкую ветвь. После чего просто спрыгнул на усыпанную старой хвоей землю и стал отряхиваться от мусора и смолы.
Приведя себя в порядок, — смола никак не убиралась, позже надо будет что-то с этим сделать — краем уха услышал глухой удар. Похоже, самолёт всё-таки врезался в дерево. Найдя баул и проверив, всё ли уцелело, — оказалось, ничего даже не помялось — я повесил его на плечо и побежал в сторону, откуда была произведена серия выстрелов. Оставлять за спиной врагов я не собирался и планировал уничтожить их до последнего человека, предварительно этого последнего хорошенько допросив.
Пробежал я с километр, после чего, найдя приметное дерево, укрыл в кустах вещи, оставив одного дроида-разведчика их сторожить. Сделать противнику он, конечно, ничего не сможет, но зато предупредит меня, если ухоронку обнаружат. Дальше я бежал налегке с копьём в руке. Всё моё вооружение было переведено в боевую готовность. Генератор накачки подготавливал снаряды для пушки, с бластера в кобуре на груди снят предохранитель, «Рег» в руке хищно покачивался, поводя своим слегка светившимся жалом.
Пятёрка дроидов летела в трёхстах метрах впереди, выискивая противника. Я был готов к бою, а вот готовы ли были к нему антарцы? Сейчас узнаем.
Полное моё превосходство в разведывательном оборудовании сведёт на нет всё сопротивление антарцев. Предположу, если бы они знали, что их ждёт после обстрела антранского самолёта, они сто процентов предпочли бы спрятаться и не отсвечивать. Однако что произошло, то произошло. К тому же хоть и жаль потери самолёта, — это сколько мне бежать придётся, догоняя тех, что улетел на флаере, — но и сокращение поголовья охотников до моей базы тоже хорошее дело. Это я так плюсы искал в потере транспортного средства, хотя на самом деле выть хотелось от ярости.
Когда с дроидов начала поступать картинка, я остановился, присел, укрывшись за столом огромного дерева, ствол которого поднимался не меньше, чем на сто метров, и стал анализировать поступающую информацию, прикидывая, с чего начать. Одиннадцать антарцев двигались цепочкой друг за другом. Ещё трое направились в сторону упавшего самолёта. Вооружены они все были более чем прилично. У всех стрелковые комплексы, в рюкзаках за спинами наверняка боекомплекты и другое имущество, включая продовольствие. Комбезы у всех технические и «живые», видимо, из той партии, что мы захватили на их складах в Кракусе. Скафов не было, а если и были, то, скорее всего, они у тех, кто улетел на флаере. После допроса пленных в Ореане я точно знал, что только у троих антарцев были «живые» скафы, да и то какая-то древность, найденная в обломках старого корабля. Но крепкая древность, из автоматов нагрудную броню не пробьешь. И осколки от гранат держит.
Жаль, что те антарцы, которых я уничтожил у остатков захваченного каравана, были не из этой группы, а из другой. Они вообще оказались не военными, а поисковиками корпорации, занимающейся работорговлей. Как оказалось, в Диких пространствах их довольно много летало. А что? Нашёл вот такой заброшенный мир с жителями, отброшенными в каменный век, застолбил, и поставляй живой товар к себе на родину. Вот и эти тем же занимались. Обнаружили планету, заинтересовались. Убедились, что хитрые базы «мёртвые», и получили подарок, когда их корабль швырнули со всей силы о поверхность. Выжило семнадцать человек, шесть лет жили в диких прериях, теряя людей одного за другим, пока не повстречались с группкой ушастых-охотников. Те были опытными, уже встречались с подобными внешниками. Они сразу показали радость от этой встречи и банально напоили их до беспамятства, после чего продали хозяину каравана. Так мы и повстречались. Вроде как бедолаги, но эта планета уже третья обнаруженная ими. Две другие стали поставщиками рабского мяса, так что уничтожил я их без жалости. Не люблю работорговцев.
Так вот, насчёт местных работорговцев. Пока они разделились, я собирался проредить большую группу. Тем более она, похоже, собиралась становиться лагерем и дождаться своих разведчиков. Дроиды мне показывали всё в лучшем виде. Оснащены антарцы были прилично — вон, двое стали устанавливать охранную сеть, видимо, имея опыт встреч с местными животными или даже ушастыми жителями. Для меня, кстати, эта сеть была не помехой, я дистанционно вошёл в её управление, которое имело слабенький пароль, и внёс себя как дружественный объект, не требующий оповещения. То есть я буду через неё шастать, и никто об этом не узнает. Даже тот пожилой антарец с шикарной бородой, тронутой сединой, коему на планшет поступала информация с этой охранной сети. Он устроился на стволе поваленного дерева и руководил организацией лагеря. Именно в нём я и заподозрил командира.
Пора было действовать, и, отлипнув от дерева, я неторопливой трусцой направился в сторону лагеря антарцев, отслеживая все их перемещения. Видимо, те давно шли, поэтому четверо разошлись в стороны, для отправления естественных надобностей. Проще говоря, для удобрения местного слоя перегноя. Вот их я и решил навестить. Пока остальные прочухают, их станет гораздо меньше. Пересек сеть я нормально, та даже не заметила меня, защита скафа работала.
Первый антарец, что тужился под кустом, только и успел выпучить глаза от изумления, когда дерево перед ним вдруг раздвоилось, и одна из ветвей метнулась и пробила светящимся остриём горло.
Уничтожать ничего не подозревающих противников в густом лесу оказалось на удивление просто. Подкрадывался в режиме маскировки, мало чем отличаясь от окружающего их леса, и наносил смертельный удар, предпочитая горло, чтобы они не могли крикнуть, после чего направлялся к следующему. Было даже забавно двигаться на цыпочках в скафе, ладно хоть у меня были умения бесшумного движения по лесу и тревоги я пока не поднял.
К сожалению, пока я занимался тремя засранцами, четвертый успел всё сделать и вернуться к своим, но зато ещё двое, закончив с рубкой лапника, тоже направились облегчиться. Те, кто ходил по малой нужде, не углублялись в лес, а вот по большой — да, отходили метров на сорок — пятьдесят.
Короче говоря, эти двое тоже стали моей добычей, правда, последний что-то заподозрил и начал крутить головой, видимо, почуяв запах крови одного из подельников, лежавшего буквально в четырех метрах за небольшим выворотнем. Но ничего, и с ним справился.
Остальные пока беспокойства не проявили, к тому же один из засранцев вернулся благополучно, и готовили обед. Подняв стрелковый комплекс последнего убитого, я перевёл гранатомёт в автоматический режим и, подкравшись ближе, накрыл лагерь серией из десяти гранат. После этого, сменив позицию, расстрелял дв