— Мне уже доложили, правда, кратко, но я в курсе событий, — сообщил Рун подходя.
— Это хорошо, — ответил я. — Значит так, лейтенант. Дожидайтесь второй партии спасённых, сворачивайте лагерь, оборону и грузитесь. Как только закончите с этим, вылетайте к майору Дайну.
— Согласен, медлить не стоит, — кивнул тот, с интересом осматривая растревоженный лагерь; заметив кого-то знакомого из вновь прибывших, он ему помахал целой рукой. — У меня вопрос. Медик сказал, что вы вроде как хотите остаться?
— Есть такое желание. У меня свои планы. Думаю, через неделю я отправлюсь следом за вами.
— Надеюсь, остаться вы решили не один? Я понимаю, что вы привыкли путешествовать один, но с вооруженной компанией это делать как-то надёжнее.
— Полностью с тобой согласен, лейтенант. Уже был печальный опыт. Поэтому надеюсь, ты оставишь со мной трёх-четырёх солдат?
— Конечно, капрала Бленка и трёх солдат, я думаю, вам хватит.
— Хватит. Ладно, вы тут командуйте, а я пойду делом займусь.
Через три часа, когда флаер вернулся с остальными освобожденными и десантниками, бот поднялся на стометровую высоту и, набирая скорость, полетел усиливать подразделения майора Дайна, а мы впятером остались у берега озера, в заброшенном лагере.
— До рассвета ещё час-полтора, если есть желание, можете поспать, — предложил я капралу.
— Желание есть, — кивнул Бленк. — Вторые сутки на ногах.
— Вот это плохо, предлагаю завтра устроить день отдыха и обслуживания всего пострелявшего вооружения, да и я тут у озера кое-какие свои дела решу. Отдыхайте.
— Есть, — козырнул капрал и направился организовывать охрану.
О том, что посменно в небе висят мои дроиды-разведчики, он знал, но часового всё-таки решил поставить.
Махнув на него рукой, я покинул скаф и, пройдя в грузовой отсек флаера, лёг на лежанку. Завтра будем посмотреть, а сейчас отдыхать.
Чёртова железка никак не хотела открываться. Стараясь подцепить краешек двери самодельным ломиком, я пытался её оторвать. Однако склеившиеся за столетия уплотнители не пропускали не только воду, но и меня.
Наконец дверь начала отходить, поддаваясь усилиям скафа. Вверх вырвался пузырь воздуха, или что там перебродило за столетия? И я осветил фонарём переходную камеру, которая заполнилась водой и куда меня чуть-чуть не затянуло. Но ничего, успел ухватиться за створку двери и переждал это буйство стихии.
Сегодня утром, раздав задания бойцам, — кроме как отправить парочки порыбачить или на охоту, мне ничего в голову не пришло, — я отправился в озеро. Пора было попробовать попасть на базу. Если сегодня не получится, то можно оставить её на будущее и, осмотрев разбитый корабль архов, чтобы определить, что за владелец там был, — десантники молодцы, к нему не приближались, — можно отправляться к майору Дайну. Главное — попробовать вскрыть базу.
Бойцы особо не удивились моим планам осмотреть окрестности озера, только капрал, оставшийся в лагере охранять имущество, проводил меня внимательным взглядом. Мне кажется, он догадывался о причинах такого моего интереса к местности.
Проникнув в переходную камеру, я закрыл дверь на замок, заблокировав её.
У таких переходных камер есть аварийный сброс воды, если штатная система откачки не работает. У меня были знания диверсанта по тайному проникновению в подобные сооружения, не полные, как у инженера, конечно, но что делать, я знал.
Подойдя-подплыв к одной из стен, я ударил по хрупкой пластиковой панели, которая, наверное, только и держалась за счёт армированных волокон, добил то, что не разрушил поток воды, и, ухватившись за рычаг, осторожно, стараясь не сломать его, опустил вниз.
Древний механизм работал. Заскрипели открываемые заслонки, и вода мощным потоком хлынула вниз. Повезло, бункеры для слива воды могли заполнится, но, похоже, протечек так и не было.
За десять секунд вода исчезла, о ней напоминали только влажные стены, бликующие в свете фонаря, да лужи на полу. Повернувшись ко второй двери, которая, скорее всего, вела в технический колодец-шахту, я уже более уверенно стал открывать её, благо запорный механизм действовал вполне нормально, как и на второй двери. Правда, пришлось поработать дроиду-взломщику, но ничего, открыл и даже замок не повредил, вон я без проблем её запер, чтобы вода не поступала. Всё-таки хорошо, что мои дроиды могли действовать в любых условиях. Даже под водой.
Эта дверь тоже без проблем открылась, но и с её уплотнениями пришлось побороться, пока не распахнул настежь. Воды в шахте не было. Как и ожидалось, за дверью находились площадка и ведущая вниз винтовая лестница. Осторожно ступив на площадку, я выпустил дроида-разведчика и отправил его на разведку, после чего присел на порог шлюзовой, всматриваясь в передаваемое дроидом изображение.
Пока ничего особенного не было, однако на расстоянии шестисот метров я потерял контакт. Дроид вылетел за пределы зоны дистанционного управления, поэтому пришлось вставать и по лестнице отправляться следом. Пока вроде всё шло нормально, лестница крепкая, вода не прибывала.
На глубине полутора километров я догнал дроида, который завис у очередной двери. Вернув его на посадочное место, я осветил створку очередной переходной камеры и, подкинув в руках ломик, пробормотал:
— Ну что, пора взламывать дальше.
Тут тоже пришлось повозиться, но и эту переходную камеру я преодолел за сорок минут. Тяжелее всего пришлось со второй дверью, да и опаска была, что на территории базы может быть вода. Однако строители Древних были профи своего дела: дверь открылась, и кроме затхлого, как показал анализатор, воздуха с мелкими вредными примесями, ничего за ней не оказалось. Открыв её настежь, я осветил площадку, лестницу, что вела вниз, и саму шахту для космических и атмосферных аппаратов.
Больше всего меня удивило, что подъемник занят. На нём, поглощая покрытием брони свет моего фонаря и прожектора, стоял малый курьер империи Зтов модели «Лазан». Судя по всему, законсервированный.
Линейка этих курьеров относилась к крейсерам малого класса. Они имели экипаж из одного пилота-универсала или из трёх с отдельными специальностями. На корабле было восемь пассажирских кают, кроме тех, что принадлежали экипажу, кают-компания, довольно вместительный трюм, мощное вооружение и двигательные установки. Этот корабль предназначался для дальних рейдов, и его задача заключалась в доставке сверхважных господ или груза. Одной из его особенностей была возможность посадки на планеты.
Удивляло то, что корабль находился не в специально предназначенном для консервации ангаре, а на подъёмнике. Видимо, кто-то предполагал возможность побега с планеты и приготовил корабль. Теперь оставалось только произвести расконсервацию, проверить все системы, как-то активировать подъемник и открытие шахты. Однако главное не это, фактически у меня появилось средство, чтобы покинуть планету. Теперь можно не ждать взлома искинов охранных орбитальных баз. Этот курьер сто процентов приписан к планете, значит, он имеет право покидать поверхность. Но это ещё не всё. Даже если такого права у него нет, совершенные системы маскировки вполне позволят это сделать без разрешения баз. Тот, кто выбрал этот крейсер для побега, явно знал толк в кораблях.
Думаете, после этого меня заинтересовала база? Ага, как же! Я мигом слетел вниз по лестнице, тут всего метров сорок было, и поднялся по другой на другую площадку, с которой уже сошёл на сам подъемник, где и стоял этот стошестиметровый матовый красавец с выступами пушек на броне. Кстати, предельный размер для этого подъемника. Наверняка когда корабль опускался, он если не скоблил по стенам дюзами и носом, то был к этому близок. Визуально сделав замеры шахты, которая уходила вверх в полной темноте, даже свет прожектора не доставал до крышки, я понял, что в запасе всего лишь метр, по полметра до стен от носа и дюз.
Подойдя к броне, я выпустил взломщика и стал контролировать его работу. Через одиннадцать минут раздался щелчок замка, прозвучавший неожиданно громко в этой мёртвой тишине, и створка шлюзовой немного отошла. Дроид сразу же шмыгнул внутрь через щель, а я, подойдя вплотную, легко открыл створку. Она уходила на салазках в бок. Мощные салазки, держат тонн десять брони.
На взлом внутренней двери шлюзовой ушло куда больше времени, порядка тридцати минут. Но это было ожидаемо, я об этом знал. На внешней створке стоял простенький замок, а вот на внутренней куда мощнее. Был бы активен искин корабля, то четыре турели в камере изрешетили бы не только меня, но и дроида, но он пока отключен.
Наконец и эта створка была благополучно открыта. Раздался хлопок, и «Призрак» слегка пошатнуло, когда воздух рванул во внутренние отсеки корабля. При консервации так и должно быть. Только вот дроид не удержался, и его засосало внутрь. Когда я благополучно прошёл во внутрикорабельный коридор, что находился сразу за шлюзовой, тот уже вставал с пола и, отряхнувшись как собака, поспешил на своих тонких опорах в рубку. Ему теперь требовалось несколько суток, чтобы взломать три искина, подбирая коды к ним. Без этой процедуры я не мог завладеть кораблём, а так шанс есть. Блин, да какой шанс! Хрен я упущу этот корабль! Мой!
Проводив дроида до рубки, благо бронированная дверь была открыта, я стал доставать по очереди искины из шахт. Первый был управляющий, поэтому, как только цилиндр оказался на полу, дроид присоединился к нему и приступил к работе. Закончив с остальными, я вышел из рубки и направился в жилой модуль. Как и ожидалось, все каюты были законсервированы. Поэтому когда открыл дверь в капитанские апартаменты, раздался ожидаемый хлопок ворвавшегося в помещение воздуха. Остальные я пока не трогал. Первая неожиданность меня ожидала дальше. Кают оказалось не восемь, а всего четыре. Всё свободное пространство было пущено на установку медбокса. Погладив ближайшую из шести биокапсул Древних, я неожиданно захохотал. С этими капсулами восстановление наших раненых пойдёт в три раза быстрее. Фактически за пару недель все раненые, обгоревшие и покалеченные будут в полной форме.