— Я… мне нужно в дамскую комнату, — смутилась Кэтрин своему чуть ли не стонущему голосу. — Она, к-кажется, внизу… на ресепшен.
— Петра, ну, а ты? — перевела блондинка взгляд на свою одногруппницу, что тоже похоже не собиралась к остальным.
Но не могла же красноволосая сказать, что не может пошевелиться.
— Мне тоже нужно в туалет, — пробормотала та.
— Извините, — раздался в этот момент тихий, но чёткий голос. — Можно пройти?
Димитрий отодвинул книгу от лица и посмотрел на них. Его карие глаза испещряли спокойствие. Кэтрин, встретившись с его взглядом, почувствовала, как её сердце пропускает нокаутирующий удар. А Петра… Петра едва не лишилась чувств.
Он вышел из лифта и, не оборачиваясь, направился вглубь коридора этажа.
«Этот парень… — Кэт не могла отвести глаз с его спины. — Кто он⁈ Я хочу… хочу просто узнать…»
Петра, наконец, смогла проглотить слюну через пересохшую гортань.
— А? — она почувствовала в кармане шарик. Достала его и развернула. Это оказался клочок бумаги.
«Не парься» — было написано кривым почерком. Не трудно было догадаться — это от него.
Димитрий прошёл по коридору, мимо группы студенток, которые, увидев его, начали перешёптываться.
— Это же молодой Баретти!
— Вау! Он ещё круче, чем в журнале!
— Я бы ему сделала такое… что Велле Трамп и не снилось!
— Интересно, он женат?
Тот, не обращая на них внимания, продолжил свой путь, как, вдруг, почувствовал приближение позади и позволил, чтобы чья-то рука схватила его за запястье.
— Нашла! — прошептал ему на ухо девичий голос, дрожащий от волнения.
Он обернулся и увидел Фелицию Бакарди. Её пепельные волосы были распущены и каскадом спадали на узкие плечи, а голубые глаза сияли торжеством вперемешку с испугом. Лёгкий румянец покрывал юные белокожие щёки. Губы слегка приоткрыты, словно она хотела что-то сказать, но пока не могла найти нужных слов. Судя по наряду, Фелиция явно заранее подготовилась к этой встрече. Роскошная белая блузка, что совсем толику просвечивалась и показывала лишь очертания бюстгальтера. Белый модный пиджак и юбка, открывающая вид на её длинные, стройные ноги. В общем, выглядела как ангел, сошедший с офисных небес. Не дожидаясь реакции Димитрия, она потянула его за собой к пожарной лестнице, расположенной в конце коридора. Подальше ото всех, будто кошка, схватившая птицу и не желающая делиться добычей. В один миг они скрылись за тяжёлой дверью, оставшись наедине.
— Фелиция, — спросил Дима, когда она, наконец, остановилась и отпустила его руку, — что происходит?
— Я… — та поджала губы, сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить сбившееся дыхание, — я хотела поговорить с тобой. Наедине. После стольких дней… Ты, наконец, вернулся.
Она подняла на него взгляд. В юных глазах смесь страха, но, вместе с тем, и решимости. Фелиция хотела отблагодарить его за спасение. Хотела сказать ему так много. Но боялась. Боялась его реакции. Боялась, что он отвергнет её.
Димитрий же, после странной поездки в лифте с Петрой и Кэтрин, чувствовал себя несколько растерянным. И возбуждённым. Потёр уголки глаз, которые вот-вот должны были засветиться алым, и тихо сказал:
— Фелиция, — его голос прозвучал хрипло и немного раздраженно, — ты немного не вовремя.
— Прости… — прошептала та, — когда я увидела тебя в новостях, я… я больше не смогла ждать. Знаю, вышло навязчиво. Но я готова бороться за своё счастье, даже если выгляжу сейчас так глупо. Прошу, прими мои чувства.
Она сделала шаг к нему, осторожно прикоснулась к его щеке. Её глаза блестели надеждой, любовью.
— Может, эта встреча и выглядит наивно, — продолжала она, — но я абсолютно серьёзна. И готова ухаживать за тобой нестандартными методами. Признайся, ты же не ожидал сегодня увидеть меня?
— Вообще-то, ожидал, — сухо ответил он, — я же лично одобрил вашу студенческую экскурсию.
— И правда! — пепельноволосая шлёпнула себя по лбу, затем хитренько улыбнулась. — И как я могла упустить это в своём коварном плане по твоему захвату?
— Давай поговорим позже, — Димона распирало уже. Он отвёл взгляд. Чувствовал, как его тело наполняет тяжёлая энергия. Ему нужно было остаться одному.
— Позже? — Фелиция посмотрела с тревогой. — Когда… позже?
И закусив губу, опустила голову, тихо сказав:
— Просто скажи, что я тебе неинтересна. И я отстану. Но прежде чем прогонять меня навсегда, скажи это… Пожалуйста. Мне нужно это услышать.
Хамелеон закрыл глаза, с трудом сдерживая рвущуюся наружу ярость. Она не вовремя. Совершенно не вовремя. Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Не получалось. Её запах был так хорош. А как бьётся её сердце… Какой манящий жар исходит от её тела. Он медленно открыл глаза.
И Фелиция, встретившись с их взглядом, вздрогнула.
Они больше не были карими. Горели сейчас ярким, алым огнём. Красивые, гипнотизирующие и… пугающие. Девчонка ощутила, как её сердце сжимается от страха, от непонятного ей восхищения перед их дикой злобой. И сглотнула, чувствуя мурашки по всей коже, а что творилось между её ног…
— Лучше беги, — прошептал он угрожающе, — если не хочешь, чтобы я тебя… — и не договорил, то и не требовалось — его взгляд сказал всё.
Фелиция не шевелилась. Её длинные стройные ноги вросли в пол. Сама же смотрела на него, не отрываясь, и чувствовала, как хочет узнать, что же такого он с ней сделает. Долго ждать не пришлось. Он открыл дверь какой-то подсобки и затолкнул её внутрь, замкнувшись. Без слов прижал Фелицию к стене и, схватив её под ягодицы, поднял, роняя на пол швабры и емкости. Поцелуй в шею. В губы. Её сладкий вздох, его тихое рычание. Их губы жадно пожирали друг друга, сталкиваюсь, как две стихии. Будто вода и огонь. Он — пылающий, неудержимый, яростный. Она — хрупкая, нежная, влюблённая. И этот поцелуй навсегда останется в памяти этих двоих. Но не только он. Сдвинув белоснежные трусики в сторону и открыв путь к нежному цветку, молодой Хамелеон хотел получить всё. Никаких границ, никаких преград, никаких разрешений. Он вошёл в неё, как само собой разумеющееся. Фелиция закусила губы и протяжно простонала. Как давно она желала ощутить его в себе. Познать хотя бы каплю его любви. И дождалась. Теперь можно не сдерживаться. Она одаривала его десятками, сотнями поцелуев. Хотела чувствовать его не только между ног, но и ощущать его на своих губах, вкус его кожи на языке. Запах его волос. Трогать пальцами его руки. Хотела так сильно прижаться к нему, чтобы стать с ним единым целым…
…Когда все «закончили», Фелиция, с трудом справившись с дрожью в ногах, поправила юбку и, надевая лямку лифчика, прошептала:
— Это было неожиданно…
Её щёки пылали, а глаза блестели, как цветы после дождя.
Димитрий, застёгивая брюки, ответил.
— Извини, — поправлял он рубашку, — но, как я и говорил, поговорим позже. Я, действительно, спешу.
И хотел уже уйти, как та, схватив его за рукав, прошептала дрожащим голосом.
— Только не исчезай снова… И давай сходим на свидание. Я обещала тебя угостить лучшим какао в городе.
Тот вздохнул, но кивнул. Ему сейчас совсем не до романтики, нужно ехать на встречу с главой сектанток. Жаль нет времени объяснить ей всё.
— Постараюсь, — сказал он и, высвободив руку, быстрым шагом вышел из подсобки.
Фелиция проводила его странным, опечаленным взглядом:
— И почему мне кажется что мы больше не увидимся…
Глава 11
В холодном полумраке подземного зала, освещённым сиянием магических кристаллов, стояла Мария Фон Думс. Абсолютно голая. Белокожая, хрупкая, словно фарфоровая статуэтка. Незнающие сочли бы подобный нежный цветок чуждым для сурового подземелья. И совершили бы ошибочное суждение. Думс настолько черства, что камни, проложенные в здешних туннелях, куда мягче её дрянного сердца. Такова эта великовозрастная женщина, имевшая за плечами две тысячи лет жизни и до сих пор столь молодое привлекательное лицо. Да и не только. Идеальное тело с изящными изгибами. Грациозная осанка. Истинная высокородная правительница. Её ярко-рыжие волосы, как пламя, рвущееся к свободе, рассыпались по плечам, контрастируя с бледностью кожи. Зелёные глаза — два изумруда излучали расчётливость и величие.
Медленно, с грацией танцовщицы, она надела чёрное, облегающее бельё. Затем — длинные, кожаные перчатки, доходившие до локтей. Плавно, изящно, будто совершала древний ритуал. Следующим был корсет. Тяжёлый, металлический, с замысловатыми узорами, тот грубо обхватил её тонкую талию, подобно клешням гигантского краба. После — наручи и поножи, также украшенные магическими символами. Те встали на свои места, прикрыв тело хозяйки, как и сотни лет назад. Алый, как живая кровь, плащ распахнулся за её спиной, подобно наряду ангела смерти. Думс закрепила его на плечах и повернулась к зеркалу, рассматривая своё отражение. Превосходно. Последней была маска. Железная, гротескная. Она лежала на пьедестале, олицетворяя лик древнего божества, когда-то наводящего страх на все континенты. Но, со временем, люди позабыли о могущественной женщине, правящей в этой маске десятками империй. Мария взяла её и, пристально глядя на своё отражение, медленно надела.
Едва металл коснулся лица, как от Фон Думс хлынула волна могущества. Аура, сдерживаемая многие годы, выплеснулась наружу, будто из переполненного сосуда, наполняя подземный зал энергией. Древней, ужасающей. Воздух затрещал, кристаллы на стенах вспыхнули и раскололись, а тени, убегая прочь, пришли в бурное движение.
Мария сделала шаг к порталу и вошла в вихрь энергии. Тот мгновенно захлопнулся за ней, словно никогда и не было в подземелье. Она же оказалась далеко от Нью-Йорка. На вершине утёса, склон которого уходил вниз, к бескрайнему, ледяному простору Северного Ледовитого океана. Буйный ветер свистел в ушах, поднимая в воздух снежинки, что закружились вокруг, как маленькие, белые призраки.
А там, внизу, на ледяной равнине, стояли тысячи. Серокожие гибриды-мутантки, созданные не только наукой, но и её магией. Их изуродованные тела были словно вылеплены из кошмаров. Сверхмощные физически и без капли души. Идеальные солдаты. Они молчали. Уродливые лица безэмоциональны. Глаза пусты. Человеческое в них давно угасло, остались лишь инстинкты и послушание.