Но сегодня всё рушилось.
На границе города, где высокие защитные стены охраняли жителей от внешнего мира, шла битва. Огонь пожирал дома, облака густого дыма и копоти застилали небо, а людские крики смешивались с грохотом взрывов. Это была атака противоборствующей империи. Антлантии. Они пришли, чтобы уничтожить Элизиум и всё, что он символизировал.
На поле битвы царил хаос. Вторженцы, снаряжённые в полимерные доспехи синей расцветки, сражались с защитниками города, что были в белой. Лазеры резали броню, плазма поглощала пехоту, крики умирающих сливались в ужасающий хор.
— Вероломное нападение! — кричала защитница Элизиума, — Атлантки нарушили пакт!
— Всё горит! — вопил кто-то из горожан, размахивая руками у полыхающего здания. — Они используют термо-бомбы! Чёртовы твари!
Вечернее небо над городом вспыхнуло багряным. Сотни огненных шаров, как метеоры, устремились с небес вниз, к жилым кварталам…
БА-БАХ! БУМ! БУ-ДУФ!
Взрывы сотрясали воздух. Ударные волны перемалывали дома в груды обломков. Город кричал от боли.
В этот момент с неба спускались вражеские летающие платформы, похожие на гигантские корабли, с мрачными, металлическими корпусами и энерго-пушками. Они приземлились на улицах, и, словно из улья, из них высыпался десант.
— Вперёд! — зарычала высокая брюнетка в голубом офицерском кителе, стоя на мостике одной из платформ. — Уничтожить всех! Никаких пленных! — и указала рукой на высокое, башнеобразное здание, что возвышалось над остальными, подобно маяку. — Сжечь Главный Храм!
И начался второй этап резни. Элизиум утопал в крови и пламени. Футуристичные хрустальные башни рушились, как карточные домики, сады пожирал огонь, а жителей, не привыкших воевать, вырезали, как скот.
Люди в панике бежали по улицам от ужасов войны. Пытались спрятаться в руинах зданий, в подземных туннелях, но атланты были повсюду. У ещё целого храма собралось всего пара десятков выживших. Единственное, что им оставалось — молиться.
— Боги, помилуйте нас!
— Это… конец…
— Спасите… умоляю…
Их молитвы тонули в шуме взрывов, а вера в богов сгорала, как и их город. Атлантки приближались. Окружали своих жертв, как дичь. Люди со страхом наблюдали, как жнецы смерти идут за их головами.
Тогда перед храмом, вопреки всему. Будто знак свыше, открылся тёмный портал.
Из него, будто из самого сердца бури, вышел юноша. Уставший, раздражённый. Его оборванная одежда была вся запачкана кровью, которая ещё даже не успела высохнуть. Он угрюмо огляделся по сторонам, и крепче сжал рукоять чёрного меча.
— Ааааррр! — с криком ярости на него бросилась одна из атланток.
Её энерго-меч прогудел, как рассерженный шмель. Она приняла объявившегося юношу за врага. И поплатилась.
Он играючи увернулся от её удара, и рубанул клинком снизу-вверх, распоров её тело надвое.
— Что за… чудовище? — просипела она. А тело разъединилось на две половины и рухнуло на землю, содрогаясь в конвульсиях.
Другие воительницы Атлантии, увидев это, не струсили и бросились на него.
Но юноша был слишком быстр, слишком силён. Он сражался с ними будто ангел смерти. Забирал жизни без эмоций. Без жалости. Без раздумий.
Вскоре подтянулись и другие отряды вторженцев. По всему миру Атлантки славились своим мастерством и силой. Закоренелые завоевательницы, воспитанные для битвы. С раннего детства их тела закалялись в бесчисленных сражениях, пока воля станет непоколебима. Но юноша, уничтожавший их сейчас пачками, был некто иным. Ни их броня, ни их оружие, ни хвалённое мастерство не могли его остановить. Он, как воплощение кровавого божества, пришёл в их мир, их время, сеять смерть.
Когда от атланток осталось лишь горстка воительниц, они поняли, что это конец. И бросились отступать, оставляя позади бесчисленные тела своих сестёр.
Юноша не стал их преследовать. Просто стоял среди сотен трупов весь в крови. Его алые глаза горели пламенем. Весь облик его устрашал и завораживал, будто демон наяву.
Жители Элизиума, молившиеся у храма, смотрели на него с благоговением.
— Несущий Смерть… — прошептала одна из женщин, дрожа от волнения при взгляде на него, — Небеса ниспослали нам сына бога войны!
— Несущий Смерть! — подхватили другие.
— Да восславится Несущий Смерть!!!
Мария, наблюдая за этой сценой, сглотнула. А Странница улыбнулась:
— Здесь и зародилась легенда… Что ж, шагнём в будущее, — ухмыльнулась она, глядя на Думс, — скажем, лет так на двадцать пять.
— Так далеко? — тихим голосом удивилась та.
— А что? Хочешь посмотреть на его жизнь подробнее? Там ничего интересного, уверяю. Только кровь.
И щёлкнула пальцами. Мир вокруг них расплылся, ускорился и остановился.
Они оказались на берегу океана. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо багрянцем. Волны, с шумом накатывая на берег, оставляли после себя белую пену.
— Что с ним? — нахмурилась Мария, глядя на Димитрия, который явно постарел.
Он в одиночестве сидел на песке. На зрелом лице борода, длинные волосы поседели на висках. Держал сейчас бутылку с вином и бесцельно пил.
— Он ищет тебя все эти годы, Мария, — печально произнесла Странница. — Повсюду. Богатство, власть, слава… он отверг всё, что ему предлагал этот мир. Это время. Он ищет только возмездия. — Она посмотрела на Думс. — Ему сорок пять. И он не прикоснулся ни к одной женщине за все эти годы. Хотя желающих было предостаточно. Он изменился. Стал больше похож на зверя, чем человека. Смотри, — указала Странница на горизонт.
В дали, над лесом, поднимался столб чёрного дыма.
Димитрий, словно почувствовав что-то, повернулся в ту сторону. Его усталые глаза вспыхнули. Он встал и, подняв с песка старый, но верный меч, направился в направлении дыма.
Через десять минут уже был на месте. Разрушенная деревня, полыхающие дома, трупы — привычное для него зрелище. Он убил их всех. Тех, кто устроил эту бойню. Но не успел спасти жителей, так что эта была пустая победа.
Стоя среди горящих домиков, в окружении мертвецов, он услышал кашель. Слабый, прерывистый. И пошёл на звук.
В руинах одного из сараев он увидел маленькую девочку лет трёх. Она лежала под обломками, совсем хрупкая, запачканная в крови. И тянула к нему худющую ручонку.
Хамелеон осторожно поднял её, как какого-то котёнка, и посмотрел на её лицо. Она же совсем бледная, прошептала по-детски:
— Спасите… спасите мою маму… — и потеряла сознание.
Он угрюмо вздохнул. Потёр уголки глаз, после чего, убрав меч, взял её поудобней на руки и понёс прочь от этого проклятого места…
— Надо же, — усмехнулась Странница, наблюдая, — какая удача для этой малышки. Наш одичавший бродяга стал её спасителем. Повезло ей. Наверное.
— Надеюсь, он не съест её на ужин, — пробормотала Мария.
Странница на её слова, хохотнула. Затем спросила:
— Продолжим наше путешествие во времени?
Думс кивнула, и та щёлкнула пальцами.
Мир снова закрутился, искажаясь, и остановился.
— Год прошёл, — пояснила Странница.
Они оказались у подножия горы, окруженные огромными валунами. Везде снег. Димитрий, в потёртой кожаной куртке и дубленных штанах, показывал девочке приёмы самообороны.
— И тогда… — говорил он, — резко уворачиваешься и наносишь удар. — После чего продемонстрировал блок, а затем финт мечом.
— Но это бесполезно против магии, — ответила рассудительно девочка в тёплом меховом плаще и шампе с помпоном.
Тот хмыкнул в ответ:
— В таком случае, оберни бой так, чтобы это стало полезным. Сражение — не просто махание мечами или перестрелка заклинаниями. Используй разум, чтобы перехитрить соперника. Натолкни его на ошибку, а затем воспользуйся шансом.
— Добротная стратегия… — кивнула девчушка, а потом чуть тише пробормотала, — но я не уверена, что смогу… — и поджала губки. — Не хочу никого убивать.
Димитрий положил ей руку на плечо:
— Тогда ты умрёшь…
— Прям «Отец года», — прокомментировала Мария, наблюдая за этой сценой.
— Да уж, есть над чем поработать, — согласилась Странница. — Зато он честный. Что ж, осталось совсем немного.
И щёлкнула пальцами, пространство сменилось.
Теперь перед ними лес. Был поздний вечер, и лишь костёр, треща и искрясь, освещал небольшой участок поляны. Димитрий, с заплетенной бородой и усталыми глазами, разливал по мискам суп. Рядом с ним, сидя на бревне, мелкая играла с деревянной куклой.
— Не хочу суп, — капризно буркнула она. — Хочу сладкую лепёшку.
Мужчина молча поставил перед ней миску и, взяв свою, начал есть.
Та показательно вздохнула, но взяла свою порцию и взглянула на небо.
— Дядя, а моя мама… Она сейчас там? — её взгляд был устремлён на звёздное небо.
Димитрий ответил, как всегда, сурово.
— Нет. Её больше нет. Она мертва.
— Ты… — поджала малявка губы. — Плохой! — и, заплакав, вскочила с бревна, побежав в темноту леса.
Хамелеон, положив ложку, пошёл за ней…
— Вернись! — звал он, пробираясь сквозь заросли. — Прости, я был не прав! Я имел ввиду, что твоя мама уже давно в другом мире! Наверное.
Но та не слушала. Бежала прочь. Спотыкаясь, падала, вновь поднималась… пока не оказалась в чужих грубых руках. Взглянула напуганными глазками на ловца и завопила:
— Нет!!! Помоги, дядя!!!
Димитрий сорвался на бег… и выскочил на небольшую поляну. В центре неё стояла малявка, окружённая людьми в чёрных мантиях. Вся дрожала от страха, из глаз — слёзы.
— Не рыпайся, мелкая тварь! — хлестнули её по щеке.
Взгляд Хамелеона вспыхнул огнём. Его голос прозвучал тихо, но сколько было угрозы:
— Отпустите её.
Одна из воительниц в чёрном с лицом, скрытая капюшоном, оголила меч и просипела.
— Несущий Смерть, ты даже не представляешь сколько нас. Ты в ловушке. Думал земли Асфордиса — лучшее место для такого, как ты?