Он вышел из комнаты, оглянулся через плечо и нахмурился.
Швец расхаживал по конференц-залу, дожидаясь возвращения Кёнига. Дело становилось все более запутанным. Как только уроды в дорогих костюмах убедятся, что Дорфман работал на КГБ, они даже пальцем не пошевелят, чтобы вернуть им хотя бы доллар. Немцы ненавидели русских почти так же, как русские – немцев.
Кёниг вернулся через несколько минут – на сей раз его сопровождали двое мужчин, – и Швец понял, что его провели. Кёниг протянул ему стопку факсов – пустых, если не считать номеров отправителя и получателя. Он вполне мог написать на листках «Да пошел ты!» крупными буквами. И все же это было лучше, чем ничего.
Глава 41
Цюрих, Швейцария
Напитки им подали в библиотеке, но Рэпп подумал, что это больше похоже на то, как он выпивал в колледже, только вместо вонючего бара на севере Нью-Йорка они сидели в особняке в пригороде одного из самых изысканных городов мира. Герр Ольмайер считал, что прекрасное спиртное не испортит только лед, поэтому они пили его со льдом или неразбавленным. Рэпп выбрал односолодовый виски шестнадцатилетней выдержки «Лагавулин» со льдом. Ольмайер с удовольствием выступал в роли хозяина и сказал Митчу, что он сделал прекрасный выбор. Тот взял стакан, улыбнулся и ответил:
– Благодарю вас.
Грета еще не пришла, и Рэпп воспользовался этим, чтобы поговорить с Харли, который стоял у огромного гранитного камина и беседовал с одним из сыновей Ольмайера. Митч подошел к нему сзади и похлопал по плечу.
– Нам нужно поговорить.
Харли что-то сказал сыну Ольмайера по-немецки – Рэпп не понял, что, – и, когда тот отошел, повернулся и спросил:
– Что случилось?
Митч кивком показал на маленький звуконепроницаемый кабинет.
– Я хочу знать, что все это значит.
Харли сжал зубы, как делал всегда, когда не хотел что-то обсуждать.
– Часть сделки, – неохотно сказал он, наконец. – Не беспокойся. Просто послушай Карла, он знает, что делает.
– Айрин об этом известно или Спенсеру Трейси, человеку, которого мне не полагается знать?
Рэпп имел в виду мужчину, с которым коротко встретился в офисе компании «Международные перевозки программного обеспечения» и который, как он понял, руководил шоу. У Харли на шее выступили вены, и Рэпп сделал шаг назад. Такая физическая реакция всегда означала, что Стэн вот-вот взорвется.
Харли почувствовал, что на него смотрит старший Ольмайер, и приказал себе сделать глубокий вдох носом и выдохнуть через рот – способ успокоиться, которому его научил Льюис. Ольмайер не переносил публичных скандалов.
– Послушай, малыш… у нас жесткий бизнес, и есть вещи, о которых им не следует знать; и, если честно, они не хотят о них знать.
Рэпп мгновение раздумывал над его словами, а потом сказал:
– Из-за этого у меня могут быть проблемы?
– Практически из-за всего, что мы делаем, у тебя могут быть проблемы. Речь о том, чтобы позаботиться о себе. И никто не должен ничего про это знать, кроме Ольмайера и его сыновей.
Митч сделал глоток виски и собрался задать еще один вопрос, но в последний момент передумал. Дареному коню в зубы не смотрят.
Харли хотел бы сказать ему больше, но мальчишка должен все понять на собственном тяжелом опыте, как и он сам – много лет назад. Стэн сделал большой глоток бурбона и подумал о том, насколько проще было бы, если б кто-то объяснил ему хотя бы некоторые вещи. Но Харли решил все-таки кое-что открыть Рэппу.
– Малыш… ты очень хорош, и, поверь мне, я не часто такое говорю. Моя работа состоит в том, чтобы находить недостатки и ошибки – и стараться выбить их из тебя. В нашем деле наступает момент… и неважно, насколько ты хорош или насколько благородны твои цели… рано или поздно ты окажешься в большой куче дерьма. Вполне возможно, по собственной вине, но, скорее всего, из-за какого-нибудь осла у нас дома, который решил прославиться, чтобы продвинуться по службе. Он прицепит тебе на спину мишень – поверь мне, я знаю, о чем говорю, – и тогда тебе придется уносить ноги, даже если очень захочется остаться и сражаться. Ты должен будешь бежать и прятаться… и ни в коем случае не высовываться, пока все не успокоится.
– И что потом?
– Либо ты останешься в живых и сможешь продолжать, либо исчезнешь навсегда. – Рэпп нахмурился; Харли знал совершенно точно, о чем тот подумал. – Мы не настолько другие, малыш. Идея бежать заложена в нашей сущности, но всегда хорошо знать, что у тебя есть выбор. Ты ждешь, узнаёшь, кто устроил на тебя охоту, – и тогда идешь за ними.
Рэпп принял его совет и окинул взглядом роскошную библиотеку.
– Когда мы уезжаем?
– Завтра утром. Я собирался сказать вам чуть позже.
– Куда?
– Обратно на место преступления.
– В Бейрут? – прошептал Рэпп.
– Угу. – Харли поднял стакан. – Хотя, возможно, у меня для тебя сначала будет небольшое задание.
– Какое?
– Мне кажется, у нас есть след, который кое к кому ведет.
– К кому?
– Я пока не хочу тебе говорить.
– Да ладно!
– Нет… смысла давать тебе надежду. Утром прилетит Айрин, чтобы проинструктировать нас. Если она подтвердит мои подозрения, я отправлю тебя в короткое однодневное путешествие, потом ты присоединишься к нам в Бейруте.
– А данные касательно Бейрута?
– Отличные… по-настоящему. Ребятишки целый день болтали, точно сороки.
Мужчины провели еще полчаса в библиотеке, и Ольмайер потратил довольно много времени, представляя своих сыновей Рэппу и Ричардсу. Старшего звали Август, младшего – Роберт, оба являлись президентами банка и входили в правление. Глава семьи заверил Рэппа и Ричардса, что они могут полностью доверять его сыновьям, и Харли подтвердил его слова. Ольмайер знал, что они уезжают утром, и предложил встретиться как можно раньше на следующий день, чтобы обсудить инструкции и убедиться, что каждый из них разобрался и понимает мельчайшие детали своих различных легенд.
Глава 42
За несколько минут до семи они перешли из библиотеки в гостиную, отделанную в стиле французского барокко. Белые резные цветы, листья и раковины на мебели и лепнине резко контрастировали с темным натуральным деревом в библиотеке. Рэпп сразу заметил Грету, которая сидела рядом с пожилой женщиной на одном из четырех диванов, стоявших в комнате. Митч решил, что это ее бабушка, а следовательно, жена Карла Ольмайера.
Грета улыбнулась ему с другого конца комнаты, Рэпп, который на сей раз сумел взять под контроль свои реакции, ответил кривой ухмылкой и подошел к ним, качая головой.
– Добрый вечер, дамы. – Он снова протянул руку, на этот раз сухую. – Грета, вы выглядите потрясающе.
– Спасибо, Митч… я хотела сказать, Майк.
Рэпп рассмеялся.
– Вы молодец.
– Познакомьтесь с моей бабушкой Эльзой.
Митч снова протянул руку.
– Очень приятно с вами познакомиться, фрау Ольмайер. У вас чудесный дом.
Когда она улыбнулась, Рэппу показалось, что у нее какие-то странные глаза, будто не совсем сфокусированные. Рукопожатие тоже оказалось слабым, и он подумал, что, возможно, она больна.
Неожиданно рядом с ним оказался Ольмайер.
– Майкл, насколько я понимаю, вы уже познакомились с Гретой.
– Да, сегодня днем мы случайно встретились.
– И с моей женой. – Он положил руку на ее плечо.
– Да.
Снова взглянув на внучку, финансист сказал:
– Грета – наша радость и гордость.
– И я понимаю, почему. Она очень умна.
– Да. И пока единственная из моих внуков, кто заинтересовался банковским делом.
В течение следующих пяти минут Рэпп знакомился с семейной историей герра Ольмайера. У Карла и Эльзы были два сына и две дочери. Одна дочь вышла замуж и живет в Лондоне; другая – в Испании, разведена. Жены Августа и Роберта сейчас отдыхают в Испании у золовки. У Ольмайеров одиннадцать внуков, Грета – третья по старшинству. Эльза молчала, только несколько раз улыбнулась. Ричардс, Харли и два брата находились в другом конце комнаты и, вне всякого сомнения, обсуждали гораздо более важные проблемы, но Рэпп не жалел, что не участвует в их разговоре. Возможность оказаться рядом с Гретой того стоила. И всякий раз, когда у него возникала возможность, он бросал на нее взгляды. Вместо хвостика она закрепила волосы на затылке мягкой заколкой и от этого выглядела старше, чем когда он увидел ее впервые. Грета была одета в шелковую блузку кобальтового цвета, черную юбку и серые колготки. Рэпп не сомневался, что герр Ольмайер пару раз заметил, как он на нее пялился, и не имел ни малейшего представления о том, что думала по этому поводу Эльза. Она улыбалась и сидела с отсутствующим взглядом. Рэпп порадовался, что Ольмайеры не стали спрашивать Рэппа о его собственной семье, потому что ему бы пришлось соврать.
Вскоре герр Ольмайер решил, что пора садиться за стол, и подал жене руку, но прежде чем встать, она притянула к себе внучку и прошептала ей что-то на ухо. Грета захихикала, а бабушка отодвинулась, наградила Рэппа загадочной улыбкой, снова наклонилась к Грете, зашептала ей на ухо, потом взяла руку мужа и встала.
Эльза сделала шаг в сторону Митча – и, к его огромному удивлению, подняла руку, нежно погладила его по щеке, тепло улыбнулась и, не говоря ни слова, ушла.
Рэпп повернулся к Грете.
– У вас очень занятная бабушка.
Девушка встала, взяла его под руку и повела в сторону столовой.
– Бабушка Эльза – потрясающая женщина. К сожалению, она нездорова.
– А что с ней? – спросил Рэпп, чувствуя, как внутри у него все сжимается от прикосновения Греты.
– Болезнь Альцгеймера.
– Мне очень жаль.
– Не стоит жалеть. Такие вещи случаются. Это жизнь.
– Наверно, – сказал Митч, поворачиваясь, – от нее так хорошо пахло, что ему отчаянно хотелось зарыться лицом в ее роскошные светлые волосы.
– Бабушке не о чем жалеть. Еще год назад она вела очень активную жизнь. Сейчас я живу здесь и работаю в банке. Так я могу проводить с ней время… пока она еще меня помнит.