– Но почему пострадавшая девушка сама не расскажет своему отцу все, как было? Она же все видела и могла бы многое прояснить.
– Видишь ли, в чем проблема, – лейтенант устало вздохнул, – у них это семейное…
– Не понял…
Лейтенант Колумб покрутил пальцем возле виска и добавил:
– Но, к счастью, у нее в гораздо меньшей степени, но из-за этого у нее такой необычный заскок.
– Так в чем собственно проблема?
– По моим данным, она сейчас находится в психиатрической лечебнице, по понятным причинам этого не афишируют.
– Тогда откуда вы все это знаете?
– Видишь, какая у меня седая голова? В полиции я работаю без малого полвека и знаю многие способы добычи информации. Но мы отвлеклись. В результате полученного шока она впала в какое-то шоковое состояние с умным названием, из которого ее не могут вывести даже самые лучшие врачи с невероятно дорогими препаратами. Опять же, по моим данным, из этого шокового состояния ее мог бы вывести другой пережитый шок, но сам понимаешь, что в закрытой больнице только тишь и спокойствие. И потому рассчитывать на ее скорое выздоровление тебе не приходится, что на руку ее отцу, она доставляет ему слишком много хлопот, но все же он ее любит и всячески оберегает.
– Вот ведь гадость-то какая!
– Да, неприятная ситуация… В шкафу висит одежда, переоденься, чтобы не бросаться в глаза. Вот адрес, это в Ганновере. Обратишься к этому человеку, скажешь, что от меня, он даст тебе документы, липовые, конечно, но какое-то время ты сможешь с ними продержаться и даже устроиться на кое-какую работу, с которой протянешь некоторое время.
И Брюстер второй раз за день поменял обновку.
9
После ухода Брюстера в кабинет лейтенанта Колумба вошел вечно веселый начальник участка – полковник Паоло Краун, даже выглядевший моложе своего подчиненного лет на десять. Вслед за ним явились два парня в новенькой форме.
– Привет, лейтенант!
– Здравствуйте, сэр, – ответил лейтенант, чуть привстав из-за стола, и сразу же плюхнулся обратно. – Чем могу быть полезен?
– Да, в принципе, уже ничем, – пошутил Краун. – Вот привел двух новеньких ребят, только что из училища.
– А я тут при чем?
– А при том, что ты берешь над ними шефство. Будешь обучать их всему, что знаешь сам, так сказать, передавать опыт молодому поколению.
– И как вы себе это представляете? – спросил Колумб, который этим никогда не занимался. – Что мне с ними делать? Может, показать им, где туалет находится?
– Понятия не имею, а насчет последнего, они уже знают. Желаю удачи, лейтенант.
– И вам того же, сэр, – ответил Колумб, поскольку знал, что за внешним благодушием скрывается взаимная неприязнь, а с чего она началась, он уже, откровенно говоря, и не помнил.
Новички стояли по стойке «смирно», а лейтенант рассматривал их лица. Он на своем личном опыте убедился, что первое впечатление, полученное о человеке, на девяносто процентов самое верное. Хотя бывали и исключения из правил.
– Как вас зовут? – спросил лейтенант, хотя отлично видел их нагрудные планки с именами, у него была дальнозоркость.
– Сержант Твикс, сэр! – ответил первый, которого лейтенант в душе охарактеризовал как исполнительного и в целом надежного.
– Сержант Банин, сэр! – ответил второй.
С ним все обстояло иначе, некоторые черты лица не понравились Колумбу. «Наверное, капризен, – сказал он себе, – карьерист, по трупам пройдет». А вслух спросил:
– Ну, а имена у вас есть?
– Мик, Мик Банин, сэр.
– Оил, – просто добавил сержант Твикс.
– Теодор Колумб. Вот и познакомились. На какую степень вас должны будут поставить после окончания стажировки?
– Седьмую, сэр.
– Плохо учились, что ли, если на седьмую степень, да еще в наш район?
– Никак нет, сэр, – ответил сержант Твикс. – Мы попали сюда после жеребьевки.
– Ну что ж, пожалуй, у меня есть для вас задание. Оружием пользоваться умеете?
– Так точно! – ответили те хором.
– Отлично, вот вам пистолеты, – лейтенант извлек из ящика стола два парализатора «Стек» на десять патронов и по дополнительной обойме к ним. Все это он бросил недоуменно переглянувшимся друг с другом сержантам. – Ваша задача – проследить за объектом, обнаружить возможную слежку за ним и в случае чего обезвредить ее, если та начнет проявлять активные действия по отношению к объекту. Все понятно?
– Так точно, сэр.
– Сразу предупреждаю, это не тренировка, а реальная операция, от исхода которой зависит не только жизнь данного объекта, но и ваша карьера, так что не завалитесь, – лейтенант достал распечатанную фотографию и показал ее новым сотрудникам полиции. – Запомнили лицо? – и когда они кивнули, бросил фото в уничтожитель, после которого, даже склеив все мельчайшие фрагменты, восстановить отображенную на них информацию ни за что не удастся. – Отлично. Объект движется в сторону железнодорожного вокзала. Ну и чего вы ждете?
Полицейские, козырнув, выскочили в коридор как ошпаренные, испортить свою карьеру, ради которой они отучились по пять лет, да еще в первый же день, они не хотели. Ожидая чего-то более скучного и занудного вроде ознакомления со своим кабинетом, они спешили во весь опор, на ходу проверяя оружие на предмет срока годности патронов, чем пугали даже бывалых полицейских.
«Стек» ближнего радиуса действия стрелял пулями, которые, попадая в цель, разрушались и вырабатывали такой электрический разряд, которого хватало, чтобы свалить коня. Без синяков при этом, конечно, не обойтись, но все же лучше, чем настоящая пуля в брюхе.
Им нужно было торопиться. Вокзал был хоть и единственным в городе, но огромным. Так что найти там человека было довольно сложно, но, тем не менее, возможно. Машина, взвизгнув колесами, понеслась вперед, создавая опасные ситуации на дороге.
10
Макс Брюстер вошел в зал ожидания железнодорожного вокзала, который находился в центре полукруглого здания. Повсюду ходили люди, кто-то радостно встречал прибывших, где-то сдержанно расставались, но большинство были безразличны. И Макс почувствовал себя лишним на этом празднике жизни.
Его рейс, если верить расписанию, будет только через полчаса. А потому Брюстер решил перекусить в буфете, благо, что денег после покупки билета на поезд было еще предостаточно, около четырех сотен. Итого в свободном обращении у него оставалось три сотни, так как сотню надо будет отдать человеку в Ганновере за фальшивый паспорт.
Брюстер вошел в буфет на четвертом ярусе, из окна которого можно было наблюдать за залом ожидания, и сразу же напоролся на колючий взгляд парня примерно его возраста, сидящего в дальнем конце зала. Но тот не потупил взгляд, как того ожидал Макс, а перевел его за его спину, как будто он с самого начала смотрел туда.
«Ну вот, – обреченно подумал Макс, – на меня уже идет охота, практически загнали в угол, разве что красных флажков не хватает. Хотя вряд ли они будут брать меня прямо здесь, уж слишком много народа, да и полицейский рядом».
Немного успокоившись, Макс сделал заказ и принялся за еду. Ел не спеша, словно желая доказать всем, что он их не боится. А когда посмотрел на дальний столик, то никого там не обнаружил.
А между тем, через стекло соседнего буфета за ним наблюдал Энрике Бэкли. Большие возможности его босса позволили программисту из его группы проникнуть в систему слежения вокзала и отыскать нужного им человека за десять минут.
Энрике Бэкли снова остался цел и невредим после встречи со своим боссом. Только лишь потому, что он доставил двоих из трех. Маччини сразу же принялся за них в своем подвале, звуконепроницаемое окно которого выходило на чудесный сад, в котором произрастали полсотни самых разных деревьев. Деревья были из числа редких, их привезли на Альпамир по личному заказу мистера Маччини.
Энрике знал, что под каждым деревом лежит скелет, и не всегда только его личных врагов, но и нерасторопных подчиненных. Как заметил Бэкли, там уже были подготовлены три ямы, и он опасался, что в одну из них закопают его вместо ускользнувшей жертвы. Но все обошлось, и после хорошего нагоняя его отправили на поиски третьего. Он хотел рассказать о невиновности третьего, но передумал, поскольку найти этого хлюпика будет гораздо проще, чем настоящего, пропавшего с концами.
– Босс, когда чижика брать будем? – стал проявлять нетерпение один из его боевиков, сидевший напротив Энрике.
– Никуда он от нас не денется. Впрочем, Шиза, возьми еще двух человек и перекрой выходы на лестницу на первом, втором и третьем ярусе. Я думаю, наверх он не пойдет. Еще двоих отправь в ближайший туалет, а то он столько кофе пьет, что его непременно проберет по-маленькому, там мы его и попытаемся взять.
– Ясно босс, а то уже засиделись, – радостно ответил Шиза в предвкушении хоть мелкого, но развлечения.
– Тогда иди…
Двое без пяти минут полицейских сидели в темном помещении, слабо освещаемом экраном миникомпа.
– Ну что, Мик, поставил?
– Да поставил, под стол прилепил. Чуть не засыпался…
– Что так?
– Да только сел за стол, как он вваливается.
– Так это хорошо. Какой номер у камеры был?
– Третий, нет пятый… точно пятый.
– Сейчас посмотрим…
Сержант Банин достал портативный компьютер, размером чуть больше ладони. В нем не было бы ничего необычного, поскольку практически каждый полицейский имел такого же электронного помощника, в котором хранилась важная информация о том, какой самый кратчайший путь из пункта «А» в пункт «Б», до информации о разыскиваемых лицах.
Этот же компьютер был изъят у десятилетнего сопляка-вундеркинда, который каким-то образом усовершенствовал его, встроив новую функцию, а именно – слежение с помощью мини-камер. И этот вундеркинд, поставив видеокамеры в женской раздевалке, подглядывал за интимным действом, сидя в туалете, где его случайно и застукал Мик Банин, открыв первую попавшуюся кабинку.
– Ну что, ты нашел его?