Увиденная картина шокировала аланку. На огромной площади в кустах и высокой траве лежало не меньше сотни гниющих трупов. Некоторые тела уже превратились в непонятную бесформенную массу. Трупный запах был просто ужасающим.
Линду и тасконцев сразу вытошнило, но никто из них не повернул назад.
Работы длились почти до темноты. Энжелцы срубили несколько больших деревьев и соорудили гигантское костровище. Сюда же приносили и мертвецов.
Чтобы обезопасить себя, трупы перетаскивали на волокушах из веток.
Вечером Салан подожгла скорбное сооружение. Языки пламени взметнулись вверх на десятки метров, поднимая ввысь раскаленный серый пепел.
Тем временем похоронная команда бросала в огонь все новые и новые тела. К счастью, проблем с топливом у унимийцев не возникало.
Огромный костер безжалостно пожирал древесину и человеческие останки. Когда на закате Сириуса небо окрасилось в багряные тона, тасконцы доложили, что трупов в лесу больше не осталось. Дезинфекция местности была успешно завершена.
Устало вздохнув, Линда проговорила:
— Первые успехи налицо, теперь осталось дело за малым — найти лекарство от болезни. Я требую отдать мне дневники ваших врачей. Неизвестно, сколько нам отпущено времени…
И вот минули семь дней. Состояние Белауна значительно ухудшилось. Вилл постоянно метался от жара, и сбить температуру никак не удавалось. Бедняга давно потерял сознание и бессвязно бормотал в бреду.
Не лучше обстояли дела и у других путешественников. Жак еле волочил ноги, от сильного головокружения его шатало, словно пьяного.
Сама Салан уже двое суток лежала в постели. Женщина могла лишь читать и проводить несложные опыты.
У энжелцев оказалось немало ценных книг по медицине. Впрочем, первый правильный вывод сделали умершие доктора-тасконцы. Они выявили возбудителя болезни и способ распространения инфекции. Через кожные покровы заражение человека происходило гораздо быстрее, чем через дыхательные пути.
Поврежденные клетки вызывали в организме своеобразную цепную реакцию. Остановить процесс было уже нельзя. Скрытый период длился около суток и протекал без явных симптомов.
Идеальное оружие массового поражения. Бороться со столь совершенным вирусом в диких условиях, без эффективных медицинских препаратов, крайне трудно.
Врачам поселения не хватило времени, и Линда лишь пыталась завершить их работу. Если бы женщина начинала с нуля, то добиться успеха ей бы вряд ли удалось.
Унимийцы создали несколько формул сыворотки, но закончить исследования не успели. Все эксперименты они проводили на себе, тщательно записывая результаты в дневниках.
Салан ничего не оставалось, как последовать их примеру. В тот момент, когда надежда уже покидала аланку, удача, наконец, улыбнулась Линде. Впрочем, удача ли?
Ночью женщине приснился странный сон. Салан отчетливо увидела на листе бумаги один из вариантов лекарства от страшной болезни.
Утром трясущимися руками аланка нашла это место в дневниках энжелцев. Судя по всему, тасконцы не рассматривали всерьез подобный состав препарата.
Грубейшая ошибка. Повторять промах унимийцев Линда не собиралась. Такой шанс предоставляется лишь однажды.
Женщина сразу вспомнила о могущественных покровителях и об удивительных видениях Олеся. Она никогда не верила в случайные совпадения. Силы Света не бросили их на произвол судьбы в трудную минуту.
На приготовление сыворотки потребовалось больше пяти часов. В полдень Салан приняла первую порцию лекарства.
Уже к вечеру аланка почувствовала себя гораздо лучше. Говорить об окончательном успехе было конечно рано, но возможно это первый шаг на пути к выздоровлению.
Выйдя из шалаша, Линда с облегчением и радостью взглянула на пылающий диск Сириуса. Как все-таки прекрасно жить!
Жак, помогавший ей все последние дни, варил на костре мясную похлебку. Маркиз с удивлением посмотрел на Салан и спросил:
— Почему ты встала?
— Кажется, я нашла рецепт от этой заразы, — сказала женщина.
— Серьезно? — недоверчиво вымолвил француз.
— Разве по мне не похоже? — с трудом улыбнулась Линда.
— Тогда иди быстрее к Виллу, — поспешно вскочил со своего места де Креньян. — У него на руках появились гнойные язвы. Боюсь, скоро процесс станет необратим. Времени у нас немного.
— Сейчас у меня очень мало препарата, — произнесла врач, возвращаясь в шалаш. — На приготовление сыворотки понадобится несколько часов…
Закончить фразу аланка не успела. Где-то на северной окраине лагеря раздался истошный женский крик.
Салан взглянула на землянина и испуганно поинтересовалась:
— Это у Клода?
— Трудно сказать, — ответил маркиз.
— Пойдем, посмотрим, — не терпящим возражений тоном проговорила Линда.
Путешественники быстро пересекли нейтральную поляну и вышли к жилищам главы энжелцев.
Возле детского шалаша отчаянно рыдали жена и невестка тасконца. Сам мужчина сидел чуть в стороне и, обхватив голову руками, бессмысленно смотрел куда-то вдаль.
За прошедшие дни Клод сильно изменился. Он похудел, осунулся, в глазах исчез блеск, появилась неестественная бледность. Взъерошенные волосы и клочковатая борода придавали ему вид глубокого старца. Болезнь сломала даже этого крепкого человека.
— Что случилось? — спросила Салан.
— Макс и Криста умирают, — не поднимая головы, произнес унимиец. — Сегодня их последний день. Доследующего рассвета бедняжки не доживут.
Аланка забралась внутрь убогого сооружения. На том же стареньком матрасе с глубоко запавшими глазами лежали два изможденных ребенка. Говорить они уже не могли.
Рядом стояли миски с едой, но к пище давно никто не притрагивался. Энжелец не ошибся. Состояние несчастных крошек было критическим.
Линда сняла с пояса фляжку, но тут же почувствовала на своем запястье чью-то руку. Женщина резко обернулась и взглянула на француза. В том, что ее остановил де Креньян, Салан ничуть не сомневалась.
— Ты хорошо все обдумала? — первым начал атаку маркиз. — Отдавая вакцину детям, мы подвергаем риску жизнь товарища. А ведь он — воин Света. Быть может, Белауну суждено спасти миллиарды людей…
— Демагогия, — возразила аланка. — Прежде всего, я — врач, и мой долг лечить больных. Что будет дальше — время рассудит…
Выдержав паузу, Линда гораздо мягче добавила:
— Жак, я обещала малюткам спасти их. Нельзя лишать детей надежды, даже если шансы невелики. Тогда слова вырвались в порыве эмоций, а сейчас у меня есть лекарство. Это судьба. Разве воины Света, двигаясь к великой цели, не должны помогать людям? Милосердие — вот наше предназначение.
— Хорошо, — согласился француз. — В вопросах медицины спорить с тобой бесполезно. Надеюсь, ты не ошиблась.
Напоив детей снадобьем, женщина покинула шалаш. Подойдя вплотную к Клоду, Салан негромко произнесла:
— Я сделала все, что в моих силах. Остатки препарата. приготовленного днем, пришлось отдать твоим внукам. Теперь жизнь нашего товарища находится в опасности. Необходимо срочно заняться сбором компонентов. Без помощи энжелцев не обойтись…
Фраза, сказанная аланкой, не сразу дошла до сознания мужчины. Но уже миг спустя, рухнув на колени тасконец схватил Линду за край куртки. Слезы из его глаз текли ручьем.
— Господи, неужели ты услышал мои молитвы! — воскликнул унимиец. — Если хоть кто-нибудь из бедняжек уцелеет, я ваш должник навечно. Вчера умерла сестра жены. Это сильный удар для семьи. Смерти детей мы просто не вынесем… Только скажите, что делать. Люди перероют весь лес, исползают его на четвереньках…
К счастью, составляющие вакцины оказались не столь редки. Энжелцы, услышав о появлении лекарства, немедленно приступили к поискам.
В полумраке вечера одновременно вспыхнули десятки факелов. Забрезжившая впереди надежда придала тасконцам силы. Изможденные, больные унимийцы отчаянно цеплялись за жизнь.
Ночь выдалась бессонной. Люди готовили сыворотку по рецепту, найденному Салан. С еще большим волнением энжелцы следили за состоянием Макса и Кристи.
Действие препарата проявилось не сразу. Температура спала лишь к утру. И хотя кожа больных детей по-прежнему имела синюшный оттенок, малыши явно чувствовали себя гораздо лучше.
За последующие пять суток в лагере умерли четыре человека. Спасти несчастных не было ни малейшей возможности. Степень заражения оказалась слишком высока. Организм ослабевших людей не сумел противостоять болезни.
Зато остальные тасконцы постепенно поправлялись. Процесс шел очень медленно, но уже стал необратимым. И как же изменились люди! Лица озарились улыбками, то и дело раздавался заливистый детский смех, не смолкали громкие разговоры взрослых.
Впервые за долгие декады скорби и молчания унимийцы, не боясь заразиться, смогли обсудить свои проблемы. А их накопилось немало.
Смертоносная инфекция буквально выкосила население Энжела. В живых осталось меньше восьмидесяти человек, то есть седьмая часть от первоначальной численности поселения. С подобным кошмаром аланцы сталкивались впервые.
Чего не скажешь о де Креньяне. Француз видел эпидемии и пострашнее.
Путешественники сидели на стволе поваленного дерева и неторопливо обедали. Белаун не мог еще самостоятельно передвигаться, и друзья помогали ему выбираться из шалаша на свежий воздух.
Жак и Линда тоже не совсем поправились, но опасность уже миновала. Примерно через месяц воины надеялись продолжить поиски Хранителей.
Мимо чужаков стремительно прошагал Клод. В небольшой плетеной корзине тасконец нес крупные ярко-желтые ягоды.
— Куда спешишь? — с улыбкой окликнул унимийца маркиз.
— Домой, — на ходу ответил мужчина. — Внук и внучка любят рашку. Она очень питательна и полезна. Быстро восстанавливает силы. Макс пока слаб, а Криста — молодец, ест самостоятельно. Не знаю, как вас и благодарить. Если бы не лекарство — в поселке никто бы не уцелел. Теперь мы подумываем о возвращении в Энжел. Единственное, что нас останавливает — это страх заразиться снова. Ведь в домах лежат разлагающиеся трупы.