План «Б», оступлюсь в самом начале танца и вывихну себе ногу. С учетом каблуков сделать это будет просто. Тимуэль оставит меня в покое, а вывих я потом быстренько залечу. Решено! Так и сделаю.
Но вывихнуть ногу я не успела…
Как и Тимуэль не успел понять, что я не демоница…
Музыку заглушил истошный женский крик, полный ужаса. Кричал кто-то из танцующих рагран женщин. Менестрели тут же остановились, прервав магическую мелодию, и зал на мгновение погрузился в звенящую тишину непонимания.
А затем раздались возгласы и мужские, и женские, все наперебой закричали:
— О, пресвятой небожитель Луны!
— У нас здесь труп!
— Отойдите от него! Расступитесь!
— Кто-нибудь уберите отсюда женщин!
— Он был проклят!
— Все назад!
Тимуэль тут же выпустил мою руку и ворвался в торжественный зал, где переполошенные гости окружили замертво упавшего мужчину. У кого-то случился сердечный приступ во время танца? До комичности трагично!
Я нашла взглядом саарга — он был здоров и невредим — и тоже искал взглядом меня. Нашел, жестом показал мне сохранять спокойствие, после чего оставив демоницу, с которой ему пришлось танцевать, и, как Тимуэль, поспешил к лежащему посреди зала покойнику. Император, который вообще находился в другой части зала, за долю секунды, быстрее вспышки молнии, оказался впереди и Тимуэля и саарга. И он же первым склонился над мертвым демоном, не страшась ни проклятий, ни заразы, которой испугались другие.
И вроде бы мне стоило радоваться — танцевать уже точно не придется, значит, мое прикрытие сохраняется, и даже ногу себе ломать не пришлось, но вместо радости я испытала страх, когда приблизилась к гостям и, пробравшись вперед, увидела того, кто по какой-то причине погиб.
Это был младший советник императора.
Один из трех смертников, необходимых для взрыва дворца.
Я в недоумении уставилась на него. Что произошло?!
Советник лежал на полу без движений с закатившимися глазами и разбившейся при падении головой. Густая кровь растекалась под его треснувшим затылком. Но страшно было не это. Взорвать дворец сможет и один саарга (трое смертников нужны лишь для подстраховки, но в принципе хватит и двух, а может даже и одного). Страшно было другое… Тело советника мгновенно начало разлагаться, деформироваться и растекаться, на глазах превращаясь в черную бурлящую лужу. Даже его одежда и кости стали плавиться.
Такого не может быть!
Это неестественная смерть!
И не родовое проклятие — оно не так протекает.
Это убийство. Причем убийство магического характера с применением темной и очень мощной магии. Хорошо хоть руна войны не активируется в момент смерти, а то бы сейчас уже половина империи взлетела в воздух, ведь щиты охотники создать точно не успели.
Кларэль изучил стремительно растекающийся труп, сделал определенные выводы, выпрямился и посмотрел на гостей. Его спокойствие мигом усмирило всех испуганных и взволнованных. Его равнодушие к произошедшему, словно все так и было задумано изначально, вернуло гостям самообладание.
Я заметила, как все расслабились. Все, кроме саарга, Винкеля, Эйриона, стоящего в отдалении и, кажется, трусящего подходить ближе, меня и ашкара. Последний так и вовсе пошатнулся, увидев булькающую лужу, которая совсем недавно была советником. От падения его спасли другие представители нечисти, придержав за руки. Ашкары эмоциональны? Я плохо знаю этот вид нечисти, так что может и да.
— Смерть, — произнес Кларэль в наступившей тишине, — это плата за жизнь. Боги требуют плату в разное время, но требуют всегда и от всех. Некоторым суждено прожить столетия, другим тысячелетия, а кому-то не отведено и дня. Но никто из нас не вправе осуждать решения богов. Господин Изравиль Диран, — император указал на советника… на лужу, продолжающую булькать, изображая мини вулканическую активность, — оплатил свое существование здесь и сейчас. Он прожил долгую жизнь для существа, проклятого с рождения, он был достойным демоном и хорошим советником. Завтра на закате мы похороним его с почестями. Каждый из вас сможет…
Я покосилась на саарга, продолжая вполуха слушать речь императора, которого очевидно смерть советника не очень-то и расстроила, и он списал ее на последствия проклятия. Инари неотрывно смотрел, как в черной луже появляются и лопаются пузырьки воздуха. Его лицо было отрешенным, видимо, он специально закрыл все свои эмоции за ментальным щитом, так что понять, о чем он думал, смотря на останки советника, было невозможно.
To же самое и с Винкелем — он был отстранен и с мрачным равнодушием слушал своего брата, стоя у него за спиной.
— Прошу всех пройти в праздничную зону. — Император окинул взглядом гостей, убедился, что паники ни у кого больше нет, после чего сообщил: — Нам потребуется время, чтобы привести зал в порядок и позаботиться об останках господина Дирана.
Я вскинула брови. To есть, смерть советника — это не повод для того, чтобы завершить празднование? А я-то думала, что на этом все и закончится.
Но нет… лунные демоны живут по иным правилам, нежели весь Земной мир.
В дело быстро вмешались безликие и подоспевшие стражи дворца. Всех гостей попросили вернуться в праздничную зону и занять свои места. Инари взглянул на меня и кивком велел следовать за остальными, сам же он остался в торжественной зоне вместе со старшими архидемонами, главами безопасности, стражами и еще несколькими гостями из числа военных.
Подозревал ли Кларэль, что советника убил кто-то из присутствующих, или верил в смерть из-за проклятия, или же склонялся к другой версии произошедшего — не знаю и никто не знает. Торжественную зону быстро закрыли зеркальным пологом, чтобы гости не видели булькающих останков. Будет ли возбуждено уголовное дело? Привлекут ли к расследованию Городской Контроль? Или пройдет лишь внутреннее расследование? Или вообще никакого расследования ждать не стоит? Остается только гадать.
Я послушно вернулась на свое место, ожидая, что теперь празднование пойдет совершенно по-другому сценарию (а это грозит срыву всей операции), но опять же возникло большое и жирное НЕТ… Гостей не особо опечалил факт кончины младшего советника. Вернувшись в праздничную зону, все продолжили пировать. Альзара, временно взявшая бразды правления в свои руки, предложила выпить за израненную проклятием душу покойного Изравиля Дирана, чтобы та успешно добралась до загробного мира и обрела покой. И снова зазвенели бокалы и полилось вино… разве что музыки больше не было.
По разговорам за столом и шепоткам, достигавших моих ушей, я поняла, что все безоговорочно сочли смерть советника естественной. Рано или поздно он должен был умереть. Все знали, что он страдал от неизлечимого родового проклятия, вот и решили, что оно его и доконало… просто в неудачном месте и в неудачное время.
Не думаю, что это проклятие. Точнее, я уверена, что его смерть никак не связана с родовым проклятием.
Я покосилась на ашкара. Он единственный, кто не пил и не веселился. Смерть советника его сильно потрясла. Выглядел ашкар очень подавлено: уставился в одну точку, ни на кого не смотрел, никого не слушал, никак не реагировал на происходящее. Даже жаль его стало. Но я понимаю… Советник хотел пожертвовать собой ради будущего, ради детей, хотел принести пользу обществу, но в итоге его смерть ничего не дала. Бессмысленный акт убийства, не более.
Минут через пятнадцать в зал вернулись главы безопасности и саарга вместе с ними. Судя по его озадаченному выражению лица — ничего так и не прояснилось.
— Как ты, милая? — саарга склонился ко мне, целуя в лоб. — Все нормально?
В его голосе слышались неподдельная забота и волнение. Конечно, чувства эти были наигранными, но не зная об этом, фиг отличишь их от настоящих.
— У меня все хорошо, — с улыбкой заверила его я, а затем перешла на гритъярский и добавила: — а вот у советника все не очень хорошо. Я бы даже сказала совсем нехорошо, а откровенно так хреново.
— Это да, — саарга поморщился и, присев за стол, сказал с разочарованием: — мне тоже не нравится, что он помер так рано. Двух смертников для взрыва дворца вполне хватит, но проблем теперь хоть отбавляй.
Ашкар, словно поняв гритъярский, вскинул голову и окатил саарга лютым отвращением.
— Он нас понимает? — удивилась я, заметив реакцию ашкара на слова саарга о советнике.
— Ну-у… В той или иной мере, — подтвердил Инари. — Обучить ашкара еще одному языку заданием оказалось невыполнимым, но что-то видимо из наших уроков он усвоил.
Ашкар прищурился, несколько секунд еще посверлил саарга взглядом, затем отвернулся, помрачнел и снова уставился в никуда.
— В общем, — саарга повернулся ко мне, — у нас возникла небольшая проблема. Надеюсь, все обойдется, но мало ли что. Будь готова к неприятностям.
— А можно как-то поподробнее? — насторожилась я.
— Да пожалуйста, — кивнул пожиратель и пояснил: — от советника не осталось ни рожек, ни ножек. Так извращенно надругаться над высшим демоном способна только очень мощная черная магия. Здесь, на праздновании,
— Инари обвел взглядом зал, — полно черных магов… и некоторые точили на советника зуб. Кларэль склоняется к политическому убийству, но не хочет давать огласку этому делу, поэтому пусть все продолжают думают, что советника убило проклятие. Нарэль сейчас считывает информацию с посмертной энергии, которую хранит та магическая субстанция, которая осталась от Дирана, чтобы увидеть последние несколько месяцев его глазами. — Пожиратель пренебрежительно фыркнул. — Знаешь, я никогда не любил лунных некромантов. От них всегда исходили проблемы. Этим гадам одной обглоданной псами кости достаточно, чтобы все рассказать о покойном, вплоть до того, какую марку трусов он предпочитал носить при жизни
У меня аж глаз задергался.
— To есть, — я старалась не паниковать раньше времени, — Нарэль с минуты на минуту считает воспоминания Дирана и узнает об оппозиции?
Ну просто прелесть…