— И чтобы это предотвратить, — Райвен глубоко вздохнул, — мы с Кайлой создадим несколько скрытых защитных барьеров через каждые пятнадцать метров после защитного контура и постараемся их удержать во время взрыва. К сожалению, кроме охотников никто не может противостоять энергии архидемонов — других существ она просто сожжет.
Нет. Это плохая идея! Отвратительная!
— А если вы их не удержите? — вполне резонный вопрос, учитывая, что ударная волна будет немыслимой силы.
Поджав губы, Райвен ответил мне тяжелым взглядом. Однако его голос прозвучал равнодушно-отрешенно:
— Не удержим — умрем. Все просто. Но так как вместе с нами умрут еще сотни тысяч других существ, если не миллионы, мы постараемся подобного не допустить.
Я помрачнела.
— Мне не нравится эта часть плана.
— А есть альтернативные предложения? — Райвен усмехнулся. — Это риторический вопрос, не отвечайте. Мы уже рассмотрели все возможные варианты, изучили их, проанализировали и по каким-то веским причинам исключили. К тому же следующая часть плана, где вы окажетесь заперты во дворце вместе с тысячелетними и саарга за мгновение до взрыва, думаю, вам понравится еще меньше.
У меня подкосились ноги.
— Что? — вмиг осипшим голосом переспросила я, опускаясь на ближайший стул.
— Звучит ужасно, знаю, но паниковать рано. — Райвен выдвинул соседний стул, сел напротив меня и, убедившись, что я по-прежнему готова его слушать, продолжил: — Вы наденете личину демоницы, которая добровольно вам ее предоставит, и вместе с саарга, как его плюс один, пройдете во дворец на празднование дня Сопряжения. Будете улыбаться, танцевать, слушать речи Кларэля и изображать очередную возлюбленную пожирателя. Как видите, все просто.
— Слишком просто… — Меня загрызло подозрение. — Не тяните. Где ложка дегтя?
— Вам предстоит освободить двух демонов, хорошо охраняемых имперскими служащими. — А вот и деготь. — Эти демоны крайне важны: в том числе и для будущего империи, поэтому им нужно помочь. Но действовать придется незаметно и очень скрытно, причем под самым носом у архидемонов.
— Да, вы правы, — безрадостно улыбнулась я Райвену, — эта часть плана еще хуже. Ведь если меня поймают стражи дворца или, что страшнее, сами архидемоны… моя жизнь оборвется весьма трагичным и крайне болезненным образом.
— И тем не менее, — высокородный заглянул мне в глаза, — я думаю, что вы, мисс Прайд, справитесь с этой задачей куда лучше, чем кто-либо еще.
— Потому что я краймер?
— Потому что у вас уже есть опыт подобных операций. — Райвен изогнул бровь. — Я прав?
Не стала отвечать. Да, опыт у меня есть… освобождения психопатов из-под стражи. Я старалась брать любые контракты клана, только бы не убийства. Мне приходилось дважды устраивать побег заключенным АрМорта. Это северная тюрьма для особо опасных преступников, одна из самых охраняемых в мире. Не думаю, что о таком следует рассказывать высокородному, который этих самых преступников за решетку и сажает.
— Что за демоны? — поспешно спросила я у Райвена, стараясь избежать обсуждения моего опыта вызволения пленных из-под стражи. — Которых нужно освободить?
— У Кларэля и Тимуэля есть дети, — тщательно подбирая слова, сообщил он, — и даже внуки. Большинство из них мало чем отличаются от своих отцов, а если и отличаются, то в худшую сторону. Но у Кларэля есть дочь — Ада. А у Тимуэля внук Саймон и младший сын Эйрион. Никто из них не претендует на власть, они знают о существовании оппозиции и помогают нам по мере возможности. Но ни Ада, ни Саймон не смогут покинуть территорию дворца до взрыва.
— Почему?
— Кларэль не только жестокий правитель, он еще и жестокий муж и не менее жестокий отец. Его дочь находится под стражей. Две сотни лет заточения за любовную связь с представителем не демонической расы.
Погодите-ка… Ада… Я нахмурилась. Знакомое имя.
— Я так понимаю, — осторожно закинула удочку, — мы сейчас говорим о вашей бывшей жене — Аде Райвен, так?
Нарастающее напряжение высокородного я ощутила всей кожей.
— Теперь она Ада Иара, — произнес он; сохраняя внешнюю невозмутимость, — не Райвен. Но вы правы, когда-то мы с ней были очень близки.
Наверное, стоило промолчать, но:
— А сейчас?
— Смерть Мируэля изменила многое, — не стал скрывать Райвен, — в том числе и наши отношения. А Кларэль приложил максимум усилий, чтобы окончательно их разрушить. За год у него это получилось. Но наш разрыв показался Кларэлю не убедительным, и тогда он решил ради профилактики изолировать свою дочь от меня и всех остальных нечистокровных, в его понимании, демонов. Ада уже шесть лет не покидала территорию дворца, и она не сможет ее покинуть в день Сопряжения.
И я более чем уверена, что в смерти Ады Райвен будет винить себя.
— Аду удерживают только имперские стражи? — уточнила я, пытаясь понять, насколько тяжело будет ее вытащить.
— Не только стражи, — в мгновение усложнил Райвен ситуацию. — Еще чары и оковы. Но чары можно рассеять, а оковы создали те же старцы, что заключили дух лечузы в ее череп.
И раз вы без проблем освободили лечузу, то сможете снять и оковы.
— Ладно. — Я решительно кивнула. — Постараюсь ее освободить.
Райвен облегченно вздохнул, словно все это время ждал от меня другой реакции, совершенно противоположной добровольному сотрудничеству.
— И еще Саймон: — внезапно прозвучал за спиной голос саарга, — внук Тимуэля. Славный малыш.
Я обернулась.
Пожиратель вышел из пустоты, постепенно проявляясь из воздуха.
— Его покои тщательно охраняют, — добавил он. — Но проблема не в охране, а в блокирующей печати. Ее невозможно взломать, вообще никак- поверь, я однажды пытался и очень пожалел об этом. В общем, покои Саймона неприступны для всех, кроме его матери
— деспотичной демоницы с замашками Кларэля, по которой давно плачет загробный мир. Но есть небольшая вероятность, что у краймера получится поглотить блокирующую магию и тем самым уничтожить печать. — Людоед приблизился ко мне, лучезарно улыбаясь во все свои сорок с чем-то клыков. — Хочешь пончик? — мило поинтересовался он, протягивая мне коробку… с шестью пончиками.
— Нет, — хмуро ответила я, переводя взгляд с саарга на Райвена. Охотник фыркнул, наблюдая за действиями пожирателя, но вмешиваться не стал.
— Это пончики примирения! — заявил Инари. — Символ искренних извинений. За имплант и упущенную неделю твоей жизни.
— Вы оценили мою жизнь аж целым пончиком? — иронично переспросила я. — Вау-у…
— Вообще-то шестью пончиками, — поправил он с улыбкой, — и не всю жизнь, а лишь одну неделю. К тому же пончики очень вкусные. С шоколадной крошкой. Попробуй.
— Я, пожалуй, откажусь.
Инари с наигранным разочарованием отстранился, обиженно посмотрел на Райвена и протянул коробку ему.
— А ты хочешь пончик, сладкий?
Охотник оценивающе взглянул на саарга, затем на меня и только потом на аппетитное ассорти пончиков.
— Они что, — саркастично усмехнулся Райвен, — отравлены?
— Нет! — возмутился людоед. — Я просто стараюсь быть милым!
— Тогда давай. — Охотник забрал коробку, вероятно чисто из желания поддержать зачатки эмпатии в пожирателе, потому как есть «пончики примирения» он не стал, просто положил их на стол.
— Ну так что там с Саймоном? — обратился ко мне саарга. Он расстегнул фирменный пиджак и сел рядом с нами, вальяжно закинув ногу на ногу. Я только сейчас обратила внимание насколько дорогой у него костюм. Про часы и запонки я вообще молчу. — Винкель очень хочет, чтобы малыш выжил.
— Малыш? — царапнуло меня слово. — Это просто ласковое обращение или…
— Нет. — Райвен покачал головой. — Саймон ребенок. Ему два года.
Я округлила глаза.
— Что мне делать с двухгодовалым ребенком?!
— Усыновлять его никто не просит, — язвительно заверил меня саарга, — к тому же из краймеров выходят паршивые родители. Просто снимешь печать, а ребенка заберет Эйрион — его дядя. На тебе лишь техническая часть. Освобождаешь Аду, освобождаешь Саймана и на этом все, дальше продолжаешь наслаждаться со мной празднованием дня Сопряжения и считать минуты до взрыва. У тебя ведь нет аллергии на людей? — пожиратель прищурился. — Человеческое мясо, безусловно, будет основным банкетным блюдом, так что готовься.
— Уже начинает тошнить, — сказала я чистую правду, закрывая ладонью рот.
Охотник подарил саарга осуждающий взгляд, после чего сказал мне:
— Есть один нюанс — войдя во дворец, вы не сможете его покинуть до завершения празднования, не привлекая внимания охраны и лунной нечисти, контролирующей всех посетителей.
— А использование порталов будет невозможно из-за защитного контура, — дополнил Инари слова Райвена. — Как, впрочем, и любые другие магические и технические перемещения.
— To есть я окажусь в ловушке? — подытожила безрадостно.
— Там все, — вкрадчиво произнес пожиратель, — окажутся в ловушке. В этом и смысл, крошка. Как ядовитые пчелки в стеклянной банке.
— Но мы предварительно свяжем вас с Винкелем, — успокоил Райвен. — Он архидемон, и защитный контур для него не преграда. Винкель телепортируется с территории дворца за мгновение до взрыва, а вы вместе с ним.
— Но есть риск, — опять же внес смуту пожиратель, — что никто из вас не успеет покинуть радиус поражения… Винкель должен оставаться во дворце до последнего, чтобы не вызвать подозрения Кларэля. В решающий момент он может замешкать или что-то просто пойдет не по плану.
— Но это маловероятно, — не согласился Райвен. И я была склонна верить ему: а не саарга.
— Ладно, — мое мнение не изменилось, — я постараюсь помочь и как-нибудь не умереть в процессе.
В общем-то, ничего необычного. Опять куда-то проникнуть, кому-то помочь, кому-то навредить. В этом состоит вся моя жизнь, как и любого краймера. А риск… он есть всегда.
В течение следующих пяти часов мне подробнее рассказали о действии рун кай-таши, о дне Сопряжения, о магической защите дворца, о значительных и не очень деталях плана: обо всех членах оппозиции и роли каждого из них в слаженной операции. Хотя рассказывал по большей мере один Райвен. Саарга слушал нас вполуха, все время переписываясь с кем то по зоргу и иногда предвкушающе улыбаясь… такой сальной, даже пошловатой улыбкой. Не выдер