Руны войны наносились каждому смертнику на сердце. To есть сперва на кожу, а уже затем с помощью рунической магии осторожно и трепетно переносились на само сердце, превращая его во взрывной механизм биологического происхождения, благодаря чему руны становились незримы и неощутимы для всех окружающих.
Существо с рунами войны может прожить до глубокой старости, если кай-таши передумает их активировать. Руны будут спать, пока он их дистанционно не разрубит, а как только разбудит, они превратят своего обладателя в магическую бомбу и вмиг сотрут с лица земли целый континент. Но Райвен с Кайлой уничтожения континента не допустят.
У всех членов оппозиции была своя роль в предстоящей операции. У кого-то, вроде техника, эта роль второстепенна. Его задача состояла в том, чтобы создать военные импланты, защищающие сознание от ментального воздействия, для всех, кто контактирует с архидемонами. Или оборотни кланов Шери и ЙортНоя — их задача сводилась к поиску нужных оппозиции существ. Ну или высшая демоница Хелен эн Радо — она нужна оппозиции только для того, чтобы предоставить мне личину, под которой я проникну на празднование Сопряжения.
Другое дело — двадцать пять могущественных лидеров своих рас. Основа оппозиции. Дракон, охотник, саарга, черный маг, некромант, ашкар и далее по списку. Поодиночке они не представляют никакой опасности для Кларэля, но вместе способны поставить крест на семье архидемонов. Я называю их «мозг операции». Они принимают все решения с самого первого дня существования оппозиции, выбирают тех, кого завербовать (вербовщиком, кстати, по большей части выступает саарга), и распределяют роли между членами оппозиции. Если план провалится и все выйдет из- под контроля в день Сопряжения, то винить в этом нужно именно их, ведь весь план от начала и до конца тоже продумывали они.
Ключевые роли занимали смертники и кай-таши. А также Райвен с Кайлой, которые должны будут сдержать взрывную волну рун и энергию архидемонов, когда она вырвется на волю после смерти всех членов императорской семьи.
Вампиры в операции выступали пешками. Расходным материалом. Грайд Аксэ’д выбрал самых лучших и сильнейших из клана Оэ. Вампиры, как и охотники, создадут щиты, чтобы сдержать энергию рун. И у них, вероятно, все получится. Вот только энергия архидемонов их убьет… но умрут они во благо, помогая охотникам, которые без вампирской поддержки не справятся — слишком сильная нагрузка. К сожалению, другие существа против архидемонской энергии бессильны.
Моя роль в операции была не ключевой и не второстепенной, но определенно значимой. И такой расклад меня более чем устраивал.
За несколько дней до празднования Сопряжения саарга проверил мой уровень гритъярского языка, без знания которого мы не сможем с ним общаться во дворце, а поддерживать связь нам будет крайне необходимо, ведь на нашей с ним сплоченности многое держится.
Удивительно, но иногда пожиратель казался вполне приятным и даже адекватным существом… когда не острил, не отрывал демонам руки и не размышлял вслух о том, насколько вкусная, должно быть, моя плоть. Он доходчиво объяснил все, что я не поняла при самостоятельном изучении гритъярского языка, разложил по полочкам каждое правило, скорректировал мое произношение, указал на ошибки, разобрал их и помог исправить. За несколько часов мой уровень гритъярского значительно повысился. Как и знания о гритъярской расе в целом. В какой-то момент саарга переключился на рассказ о носителях этого языка, а я не стала ему мешать. Мне было интересно.
— Гритъярская раса, — поведал он, — то есть каменная раса в переводе на изерийский — немногочисленная и уже давно забытая. Каменные существа жили на Большой Луне задолго до появления первых архидемонов и вообще демонов. О них даже упоминаний в мифологии нет. Гритьярцев взяли и вычеркнули из истории нашего мира.
— Почему так случилось?
— Гритъярцы погибли в ходе первого всемирного катаклизма, — пояснил Инари, — как и все остальные существа того времени. Потом жизнь на Большой Луне зародилась вновь, но о гритъярцах уже никто не знал, кроме меня.
Я в шоке посмотрела на саарга.
— Катаклизм, о котором вы говорите, — у меня это в голове не укладывается, — произошел на Большой Луне миллиарды лет назад.
— Именно, — подтвердил саарга и невозмутимо продолжил: — на Большой Луне было лишь два катаклизма… и второй все уничтожил.
— Вы намекаете, — прищурилась я, — что застали первый катаклизм? To есть жили на Большой Луне миллиарды лет назад?
Саарга развел руками, мол: ни да, ни нет.
— Скажем так, — дал он расплывчатый ответ, который даже и ответом-то назвать нельзя, скорее очередной загадкой, — я не жил в то время на Большой Луне в прямом смысле этого слова, однако уже тогда существовал.
Я всплеснула руками.
— Это как, блин, понимать?!
— Понимай, как хочешь, — отмахнулся пожиратель. — Конкретней я все равно не скажу. Точно не тебе.
— Почему так категорично? — недоумевала я и, усмехнувшись, рискнула предположить: — Я не достойна узнать «страшную» правду вашего прошлого?
— Я хоть и не демон, — заявил он, — но в свой ближний круг кого попало не пускаю. И тем, кто в этот круг не входит, тайны свои не раскрываю. Ты, моя дорогая, в него не входишь.
— А кто-нибудь вообще входит? — засомневалась я.
— В этом мире? — уточнил саарга. — Уже нет. Однако Мируэль входил.
— А в прошлом? На Большой Луне?
— Те, кто был в прошлом, навсегда останутся в прошлом. Кстати, раз уж заговорили о григьярцах, есть еще одна лунная раса, очень мною любимая, но канувшая в лету. Хочешь о ней узнать?
И вот так постепенно наш урок гритъярского языка плавно перетек в обсуждение мифологии Большой Луны и Земного мира. Да-а… признаю. Саарга хорош! Очень умен (даже слишком), многое знает и многое способен рассказать. Ему интересны все явления и расы, что существуют или существовали ранее. Интересна история и будущее. Инари наслаждается жизнью и… своим бессмертием. Ведь бессмертие позволяет ему познать все, что только можно: религии, науку, медицину, магию. Для кого-то бессмертие могло бы стать проклятием, но для саарга оно стало даром.
Жаль, что у меня бессмертия нет.
ГЛАВА 34
Атмосфера праздника витала в воздухе с самого утра. Вся империя преобразилась за одну ночь… Улицы Тан-Града стали ярче и наряднее, многие кварталы было не узнать. Фасады всех зданий без исключения украшали магические иллюзии, анимированные изображения луны и звезд. Сегодня Великий день — день Сопряжения! Ровно восемьсот лет назад Мируэль Иара спас демоническую расу от неминуемой гибели, создав проход с Большой Луны в Земной мир, в наш мир, который принял демонов с распростертыми объятиями, не догадываясь, чем в итоге для всех обернется гостеприимное радушие. Я думаю, что Мируэль тоже не догадывался, что случится с его детищем, с его империей, которую он создавал по крупицам день за днем, столетие за столетием, которой он отдал всю свою душу и часть своей жизни. У него получилось построить процветающее государство на руинах бесперспективного Южного Королевства, получилось сплотить все ныне существующие расы, покорить неизведанные земли, достичь небывалых высот в развитии технологий и магии. Но невозможно преуспеть во всем… даже если ты архидемон.
«Мируэль был превосходным правителем, — как нельзя точно описал Самуэль суть проблемы, — но вот отцом был паршивым. Уделяй он больше внимания своей семье, а не империи, сейчас все сложилось бы иначе».
Мируэль заслуженно стал великим демоном, вошедшим в историю сразу двух миров, но, к сожалению, будучи с головой увлеченный своими идеями и проблемами мирового масштаба, он забыл о главном — о семье и детях, которым не смог привить любовь к Земному миру. Должен был хотя бы попытаться, но по каким-то причинам не смог, а потому после его смерти все разрушилось. Маленькая деталь сломала целую отлаженную систему. Для Кларэля — истинного представителя Лунного мира — наш мир как был чужим с самого первого дня, так чужим и остался до сих пор. Понять причины, по которым он хочет возродить Большую Луну, можно… это довольно простые причины, я бы даже сказала весьма банальные. Иномирное существо не смогло привыкнуть к новой цивилизации, поэтому, пользуясь своим высоким положением и безграничной властью, решило все сломать, чтобы воссоздать старую цивилизацию, так близкую ему по духу и дорогую, как память о былых временах. Но понять, почему миллиарды других существ должны страдать из-за глупой прихоти тысячелетнего самодура — невозможно. Этому нет оправдания.
Я не могла заснуть всю ночь перед решающим днем. Прокручивала в голове все возможные варианты развития событий во дворце и думала о том, что какая- нибудь мелочь может стать фатальной. Глупая ошибка или неверный шаг с легкостью оборвут мою жизнь…
— Вам нужно выспаться. — Райвен заглянул в комнату, заметил, что я не сплю, и неодобрительно покачал головой. — Завтра будете вялой, если не отдохнете.
Кто бы говорил о сне… охотник, который практически не спит.
— Не могу отделаться от мысли, — поделилась я с Райвеном своими переживаниями, — что живу последние сутки.
Он удивленно вздернул рассеченную шрамом бровь, видимо, не ожидал от меня услышать ничего подобного. Ясное дело… Обычно я все переживания держу в себе.
— И давно, — поинтересовался он, — вас посещают столь негативные мысли?
Дайте-ка подумать.
— Последний месяц, — ответила честно.
Видимо, эти мысли вызывал бушующий инстинкт самосохранения, который отказывался участвовать в операции по вызволению Ады и Саймона, понимая, что подобная операция имеет весьма малые шансы на успех.
— Вот как… — задумчиво протянул Райвен и, переступив порог, зашел в комнату.
Он был полностью облачен в охотничью одежду с оружием и эликсирами наперевес. Похоже, собирался куда-то уходить, но сперва решил меня проведать.
— Испытывать тревогу перед лицом неопределенного будущего вполне естественно, — Райвен приблизился к кровати, — и даже, более того, совершенно нормально, хоть я и уверен, что краймеры твердили вам обратное. Грядущий день решит судьбу всей империи. Это, и правда, очень волнительно, но мы готовились к операции не один год. И я знаю, что у нас все получится. — Охотник сел на кровать рядом со мной. — А также я знаю, — добавил он, приобняв меня за плечи, — что вы справитесь с поставленной перед вами задачей.