— Отказываемся. Если желаете — можете проследовать за нами до станции в режиме синхронизации прыжка. Также требуем активировать идентификационные маяки и назвать себя.
На той стороне помолчали. Должно быть думали удастся ли надурить, попадаются ведь идиоты, хотя, вероятнее, хотели ещё раз убедиться, что мы те, кого они ищут.
Активных действий никто не предпринимал, боясь спровоцировать другую сторону, даже маршевые двигатели пока оставались выключенными, лишь перевели щиты в максимальный режим, а те орудия, что прятались в защитных слотах, выдвинулись наизготовку.
Из лифта выкачалась атмосфера, после небольшого ремонта от Крис снова сносно работала система герметизации между дверями кабины и шахты. Таким образом герметизация одного отсека не вынуждала при открытии дверей разгерметизироваться шахту.
Мы все рванули к своим кораблям. Я в этот раз выбрал «Мухобойку». Миниатюрный ракетный корвет с постоянными лазерами, которому ещё пираты более-менее залатали систему охлаждения, пробитую в двух местах. Хотя глубоких повреждений там гораздо больше.
— Отключите щиты и приготовьтесь к приёму досмотровой команды. Мы не позволим вам уйти в прыжок. Корабль многократно замечен в пиратстве. В случае неподчинения мы откроем огонь и возьмём вас на абордаж.
— Ой ли, — усмехнулся я, взлетев по трапу сразу максимально близко к мостику. — По моим данным шайка Пустотного Луня купила его перед тем, как покинуть Пузырь. Именно этот корабль не был замечен в пиратстве, а вот в измене и пособничестве мятежной корпорации — несомненно. Напоминаю, что попытка задержать нас без активации идентификационных маяков позволяет нам вести огонь на поражение.
Я прыжками маневровых, чтобы ускорить передвижение по просторному ангару, добрался до корвета. Системы корабля ожили и трап закрылся.
Одной из проблем этого корыта было то, что мы не держали его РСТ в постоянной готовности. Всё же несколько активных мелких двигателей немного, но мешает приводу крейсера. Они работали только на годных кораблях, способных если что далеко прыгнуть, и на буксире.
Пока мы копались Крис в стоящем рядом инженерном мехе убрала запор сломанных дверей, прикреплённые к ним небольшие пустотные двигатели позволили открыть створки без использования носов кораблей. А ведь на любом приличном тяжёлом корабле должны быть запасные приводы створок ангара именно на такой случай! У пиратов было до хрена всего, кроме этих механизмов!
— Они открыли огонь, — сообщила Рей.
— Полный назад и лупить из всех калибров! Приоритетная цель — ближайший или на добивание! Рей, главные калибры твои!
Начался наш первый серьёзный бой тяжёлых кораблей. Неизвестные, которых, пожалуй, буду называть пиратами, открыли огонь лазерами и разнотипной кинетикой. У одного эсминца был тяжёлый пульсирующий лазер в носовой части, остальные лупили множеством турелей. Щиты засияли сотнями мелких попаданий, и раз уж они пальнули первыми, мы в долгу не остались.
Я вывел на экране сбоку транслируемую телеметрию с крейсера, на которой красовалась одна жёлтая область, где я протаранил шлюз.
Двенадцать главных батарей, все «ионки», по шесть с каждого борта, снизу и сверху. Я специально уточнил у Харпера: они реально ограбили транспорт с комплектами для установки такого вооружения. На крейсере пушки были слабее, так что решили заменить все. Тем более они могут отключить энергосистемы врага без фатального разрушения! И шесть штук запасных лежало на внутреннем складе!
Вторым рядом, ближе к центральной оси, вторичные калибры, всего шестнадцать турелей значительно меньше размером. Из них половина ионки (и к ним пять запасных на складе), четыре рельсы и четыре лазера.
Восемь третичных батарей: двухсотмиллиметровые пороховые пушки и двухсот пятидесяти миллиметровые реактивные миномёты. Скорость снаряда низкая, зато «бесплатные» по энергии. И при удачном попадании вполне могут нанести серьёзный урон.
И наконец тридцать две точки многоствольных ОТО всех типов: пулемёты, лазеры, рельсы.
Казалось бы, дохрена пушек, но даже главные калибры большими не назовёшь. На рейд-крейсеры как правильно ставят турели среднего размера, чтобы они эффективно поражали быстрые фрегаты и корветы, поскольку иного прикрытия может не быть. Как говорят флотские: тяжеловесов приходится «засыпать горохом». Ионки против линкора или тяжёлого крейсера будут не особо полезны сами по себе, особенно учитывая малую пробивную мощь. Курсовое супер-орудие в эту модель попросту не поместилось, а значит в тяжеловесов нужно или загнать торпеду, или работать на обезоруживание. И, конечно, турелей гораздо больше, чем вывозят реакторы, установлены с заделом на их утрату в бою и для убойности залпа на конденсаторах.
Вооружение равномерно размазали по корпусу, чтобы почти одинаково эффективно воевать в любую сторону, при этом все главные и вторичные калибры могли стрелять прямо по курсу.
В ближайший эсминец отправилась лавина шаровых молний, разбавленная восемью лазерными лучами и очередями рейлганов. Конденсаторы стремительно пустели, главный реактор и два суб-реактора вышли на предельную выработку.
— Орудия достают на излёте стабильности, — доложила Рей. — Враг идёт на сближение, выпускает москитку.
— Это надолго, — резюмировала Дарья. — Рей, зачем ты рассеиваешь огонь?
Пушки и правда били будто бы в режиме, при котором цель не сможет уклониться от всего залпа. Хотя те летели прямо на нас, порой шаровые молнии попадали по самому краю пузырей щита.
— Это точечный режим. Какой-то конфликт в системе наведения, одна из подсистем постоянно перезагружается. Пытаюсь устранить проблему.
Плохо! Интересно, это Лунь недосмотрели или мы при взломе сломали тонкую настройку? Но главное, что стреляют и попадают по тяжёлым кораблям.
Я вылетел из ангара последним, сразу придавив тягу. Ведь выйдя из области искусственной гравитации, которая тянула нас за собой, идущий задом вперёд крейсер начинал нагонять нас. Я замер сверху, синхронизировав скорость. Орудия выдавали красивые поочерёдные залпы. Вот только враги понемногу маневрировали, на такой дистанции способные от части уклониться. Невооружённым глазом сейчас их рассмотреть было трудновато и помехи в прицеливании у них работали на полную, но у нас главным канониром сейчас была Рей, с остальным помогал экипаж.
— Рей, сможем, если что, стрелять по корветам?
— Маловероятно. Кажется, ошибка возникла из-за сопровождения множественных целей. Но если подлетят близко то, разумеется, без проблем.
— Только они же не идиоты подлететь в критически опасную зону, не подавив оборону, — проворчал Дэймон.
— И грамотно меняются, — добавил Шериф.
Шедший впереди эсминец ненадолго отключил маршевые, позволив выйти вперёд другому боевому кораблю, а сам встал так, чтобы из-за щитов торчала лишь часть орудий. Победить против такой тактики в лобовой перестрелке можно в двух случаях. Первый — это если у тебя такой залп, что враг банально не успеет спрятаться за союзником, не наш случай. Второй — это истощить щиты всех кораблей, имея превосходящую постоянную огневую мощь… И если бы их было два, мы бы вывезли, но там ещё полз авианосец, явно ограничивающий их общую скорость.
Его щиты слабее, но какое-то время продержатся.
— Их корабли хуже… пока держимся. У нас сейчас не хватит массы, чтобы прорваться к ним и что-нибудь оторвать в ближнем бою. Так, что к нам летит… ага, пять истребителей, два корвета и бомбардировщик. Надо будет аналогичным обзавестись.
Корабли не разделялись, также намереваясь прикрывать друг друга. И близко походить не рисковали. На щиты крейсера обрушилась пушечная стрельба мелочи. Впрочем, в сумме она давала вполне ощутимый эффект.
Мы начали постреливать в ответ, держась под пузырём щита. Крейсер стрелял уже гораздо менее активно: конденсаторы давно опустели и теперь залпы делались по мере генерации.
— Щиты семьдесят процентов и убывают, — доложил Дэймон. — Оценочная мощность вражеских щитов не опускается ниже шестидесяти пяти процентов. Ионки отлично разрушают щиты, но у них совокупная мощь больше.
М-да… и не стоит забывать, что с точки зрения энергоэффективности эти орудия проигрывают тем же лазерам. Спасает только качество орудий, но и рейд-крейсер — это усреднённый универсал. Убрать бы хоть один тяжёлый боевой эсминец! Оставшийся банально не сможет нас перестрелять.
— Шард, можно мне вылететь и помочь? — спросил Максим.
— Нет.
— Ты меня подозреваешь?
— Отчасти, — признал я.
— Он не мог слить данные, — вмешалась Рей. Надо же, не ожидал, что будет защищать его.
— Я тоже так думаю, но лучше перебдеть и вряд ли Максим что-то решительно изменит. Пока отстреливайтесь, посмотрим насколько хватит эсминцев. Может быть потом попытаемся ударить в лобовую. Вот же не вовремя мы разрядили те торпеды…
Максим, кажется, обиженно засопел, прежде чем уйти с канала.
Тем временем группа москитки, державшаяся на безопасной дистанции от вторичных калибров пришла в движение. Пять классов С, три Б. Против двух С и полутора Б. И это они, полагаю, выпустили только те корабли, что лучше держат удар и более быстрые.
Однако теперь они перестали лениво постреливать и взяли высокий разгон.
Сейчас бы побольше разных ракет! Но Лунь в наследство оставили нам не так много и довольно посредственных. Плотная группа быстрых кораблей легко развернётся и сможет без потерь отойти. Ещё и установок маловато.
— Рей, отдай главный калибр кому-то другому, пусть помогают целиться руками. Огонь по эсминцам не прекращать, но приоритет распределения энергии равномерный, нельзя позволить подойти в упор и взять в клещи. Главными калибрами по москитке мы не попадём… Подготовить осколочные мины с дистанционным подрывом. Зарядить в пусковые шахты десять ракет «Хлыст», перевести управление ими на меня.
— Хлысты? У них же боеголовка слабая, они против класса К! — удивилась Хлоя.
— Никаких споров в бою!