Открутив шустро крышку и с огромным удовольствием втянул в себя запах содержимого, выдохнув только одно слово:
– Она!
Да, в подобранной фляге была наркота. И пусть пахла она не так, как моя первая, и уж точно не так, как помои, сейчас плескавшиеся в моей, но узнал я ее сразу и безошибочно, отчего настроение стремительно поползло вверх.
«Еще поживем», – устремил я хищный взгляд в спину Старта.
Надежда вспыхнула сразу после того, как окончательно осознал, что охотники тоже суперами оказались. А где суперы, там и наркота должна быть. Не ошибся. Живцом они именно ее и называют. И надеюсь, очень-очень сильно надеюсь, что Старт знает, как и из чего её готовить.
С балкона попали в комнату с просто огромной кроватью, занимающую вместе со шкафом почти всю ее площадь, так что направил Старта дальше в дом, заодно и подальше от зомби будем. В несколько шагов преодолели коридор, с окном и фикусом в кадке возле него в одной стороне и лестницей на первый этаж в другой, вошли в другую более просторную комнату.
– Это что такое? – замер я ошеломленно на пороге, глядя на натюрморт на столе в центре комнаты и обнаженные натуры по углам. – Мужик, а вы не уху ели тут случайно? Развязывай давай!
– Ты чего, парень? Ты чего? – Вытаращил Старт глаза и даже руки опустил, замахав перед собой ими, пытаясь упокоить не на шутку разозлившегося меня. – Это же пустыши, не иммунные. Недавно обращенные! Такие же, что и за забором сейчас толпятся.
– Что? – Снова перевел взгляд на… Кхм. По центру комнаты, возле дивана, стоял заваленный разными яствами и выпивкой стол, а по углам, как-то так хитро связанные, три… и снова – кхм. Женщины в колено-локтевой позе. – Вы что, зомбачек, того… – с трудом оторвав взгляд от них и перевел его на Старта. – Ну вы и извращенцы!
– Много ты понимаешь, – в первый раз с момента нашей встречи он огрызнулся, но я, до сих пор шокированный, как-то не обратил на это внимания. – Баб мало, на всех не хватает, а свежие обращенные ничем от простых иммунных не отличаются, разве что не привередливые. Раком поставишь, так вообще разницы не заметишь.
Разницы я действительно не заметил: стоят, сверкают белоснежными ягодицами, открыв доступ к задним вратам.
– И они не зомби, в привычном понимании этого слова, – видимо задели его мои слова, что он даже трястись от страха перестал, продолжая оправдываться. – Они живые – сердце бьется, кровь по венам бежит, теплые. И они, в отличие от фильмовских зомби – не заразные! На конец никакой заразы не намотаешь, да и если грызанет, то не заразишься.
– За конец? – хмыкнул я, отойдя от первого шока.
– Не, – усмехнулся и он, сбавляя обороты. – В рот им совать дурных нет, у них на этот счет рефлексы четкие: есть мясо, значит сразу жрать его надо.
– Понятно! – протянул я, заходя сбоку, чтоб в лицо женщинам заглянуть. А то мало ли что он там мне втирает. Но спереди их уже с нормальными не спутаешь, стоит только в эти бездушные жуткие глаза заглянуть, как сразу становится понятно – действительно зомби. – Пошли отсюда, – кивнул ему на выход, а то женщины, хоть и зомбячки, услышав наши голоса, так извиваться стали, что… отвлекают. – В другой комнате поговорим.
– Парень, не убивай меня, а? – не сдвинулся он с места. – Я тебе всё расскажу, только не убивай.
– Дурить не будешь, не убью! – Со крипом шеи, буквально оторвал взгляд от выписывающих восьмерки ближайшей и особенно симпатичной задницы, повернул голову к Старту. – Зовут-то тебя как, и кто вы вообще такие?
– Стартом и зовут, – пожал он плечами. – В этом мире у мужчин у всех такие имена. Наши земные тут не приживаются, мрут мужики, если имя менять не хотят. То бабам послабление, хотят – меняют, не хотят – со старыми своими ходят, им без разницы.
Как только он про баб сказал, поймал себя на том, что мой взгляд снова в их сторону вильнул.
– Пошли отсюда! – повторно кивнул ему на выход.
Прошли в комнату, расположенную возле лестницы вниз, там усадил Старта в глубокое кресло – из него, если что, трудно резко вскочить будет, сам же сначала подошел к зеркалу и голову свою осмотрел. Рана – царапина, шарик больше оглушил, чем шкуру попортил.
«Сглупил бородач, нужно было не в голову, а в грудь первый запускать, от второго я бы тогда точно не увернулся, куда бы он не летел, – вспомнил, на какую глубину те шарики в бревно вошли и представил, как бы они в грудак мне влетели. Передернул плечами, так как только сейчас окончательно дошло – по краю прошел. – Попади первым в грудь, вторым бы он меня спокойно и добил, или в плен бы взял и броненосцам продал. Но сглупил и поторопился, мне на радость».
Почему-то эти шарики меня проняли сильнее, чем выстрелы из оружия практически в упор, от которых тоже уклоняться пришлось. Но нет, воспринял их как само собой разумеющееся, без всяких переживаний.
Убедившись, что кровь уже течь прекратила, отметил, что шмотки снова менять придется, куртку уж точно, после чего сел на диван и спросил у замершего и не сводящего с меня взгляда Старта:
– Ты сказал – в этом мире! Так что, бородач тот, как его… Норман во, не врал? Мы действительно в другом мире?
– Не врал! – мотнул он головой. – Всё как он рассказывал, так и есть. Мы действительно, попадая в туман, его, кстати, кисляком называют, вместе с местностью переносимся в Улей. Кому везет и он иммунным оказывается, но большинство, – кивнул он на стену, за которой зомбачки остались, – в таких вот обращаются. По поведению, так натуральные зомби, ничего другого, кроме как жрать, не хотят. А как пожрут, так изменяться начинают. Те, что за забором, они простые пустыши, медленные и тупые. Но как отожрутся, так внешне изменяться начинают, в таких монстров мутируют… – тряхануло его, видимо, от не очень приятных воспоминаний.
– Здоровенные, качки от зависти вешаются, с серо-синей кожей, страшной рожей и огромной челюстью, полной здоровенных зубов, – принялся я описывать вспомнившегося в этот момент Пургена, – лапы, что столбы по толщине, на которых когти приличных размеров отрасли. В таких?
– Это ты с лотерейщиком повстречался, – усмехнулся он невесело. – Поверь, не самый страшный монстр, есть тут пострашней и намного опасней.
И так он это сказал, с такой безнадежностью в голосе, что я поверил. Поверил и проникся, холодные мурашки стройными рядами по телу пошли гулять. Передернув плечами, хотел уточнить, что это за лотерейщик такой и какие еще монстры бывают, но, с трудом отогнав мысли о них, взял лежащую рядом флягу и, показывая ее ему, спросил о самом для меня сейчас важном:
– Скажи, Старт, вот это что такое?
– Живец, – без запинки ответил он, мимолетно кинув на флягу взгляд.
Но такой ответ меня не устраивал.
– Я понял, что это живец! Я спрашиваю – что это такое?
Старт сначала недоуменно на меня посмотрел, а потом, видимо, до него дошло…
– А, ты в этом смысле! – протянул он, усмехнувшись. – Как мне когда-то рассказывали, попадая в Улей мы все заражаемся спорами гриба, ну или вирусом – если по-простому. Большинство людей не могут с ним справиться и обращаются в монстров, ну а те кто могут – их иммунными называют, живут с этими спорами в симбиозе. Они наш организм наделяют сумасшедшей регенерацией, что люди, неизлечимо больные на Земле, парализованные после аварий, лишенные конечностей или других каких органов, попадая сюда – излечиваются. И не просто излечиваются, благодаря симбиозу мы перестаем стареть, а старые – снова молодеют.
Слушал его рассказ, как сказку, и не перебивал – засыпав его вопросами, только потому, что всё им рассказанное испытал на собственной шкуре. Ну, кроме старости, так что говорит он правду, постепенно приближаясь к самому главному.
– Но, спорам для всего этого нужен хавчик, а наш организм все нужные элементы для них не выделяет. И именно поэтому нам нужно постоянно пить этот живчик, питая их этими самыми недостающими элементами.
– То есть нас не специально на эту гадость подсаживают? – Видя что он замолчал, заговорил я. – Попадая в этот мир мы заражается, и если не хотим сдохнуть, то должны всю жизнь хлебать это пойло, так как это еда для спор?
– Именно так всё и есть! – кивнул он. – Споры помимо регенерации, делают нас сильнее, быстрее…
– Наделяют сверхестественными способностями, – закончил я за него. – Это я всё понял и мы еще поговорим об этом. Но ты так и не сказал, что такое этот живчик?
– Главный ингредиент живца – споран! – Сказав это, он с каким-то непонятным интересом уставился на меня, после чего добавил: – Добывают его из спорового мешка растущего на затылке у обращенных.
Я сначала тупо смотрел на него, не совсем поняв что он сказал, но когда осознал, то с трудом сумел сдержать тошноту подступившую к горлу. Это было настолько мерзко и неправдоподобно, что я ему поверил. Сразу поверил, так как невозможно такую гадость специально придумать. Только благодаря «помоям» в моей фляге не блеванул, бороться с такими позывами я уже давно научился. Ну и Старт, несмотря на нормальное с ним общение я не забывал, дай ему возможность – он меня прикончит. А самая лучшая для этого возможность – это согнуться и начать блевать.
Так что, не сводя с него взгляда, сглотнул вставший в горле ком, ставшим вдруг хриплым голосом уточнил:
– И как он выглядит – этот споран? И самое главное – как из него живец готовят?
Наверное Старту доставляло удовольствие хоть так на мне отыграться, раз нет возможности физически разобраться. Он и начал во всех подробностях рассказывать, как споран добывать и как готовят:
– Люди, которым не повезло, теряют память… да не только память, они вообще всё человеческое теряют и становятся, как в фильмах, зомби или упыри там. Хотят только жрать. И больше всего их привлекают в качестве еды именно мы, иммунные. Отведав нашего мяса они быстрее развиваются, чем если друг друга жрут. И как только начинают развиваться у них на затылке сразу же такой нарост вырастает, похож на половинку чесночной головки, только больших размеров. Это и есть споровый мешок. Когда завалишь такого обращенного, то вскрыв этот нарост увидишь, что внутри там темно-серой, почти черной, паутиной всё заполнено. Вот в ней, в этой паутине, спораны и нужно искать. Они на серые виноградинки похожи.