— Реки, значит? Надеюсь, там нет каких-нибудь водяных шаблонов, готовых вылезти с пафосными речами, — пробормотал он, доставая сигару и прикуривая её. Горький дым слегка притупил напряжение, но тело всё ещё было на взводе. — Веди, малышка. Только без сюрпризов, договорились?
Они продолжили путь, пробираясь через редкие кусты, пока деревья Лесов Клише не начали отступать, открывая вид на нечто совершенно новое. Воздух стал чище, но в нём появился странный привкус, напоминающий металл и электричество, а шёпот банальных фраз затих, сменившись едва слышимым гудением, похожим на тысячи голосов, бормочущих о популярности и успехе.
Перед ними раскинулись Рейтинговые реки — зрелище, от которого даже у Макса перехватило дыхание. Потоки золотой жидкости, сияющей, словно расплавленное сокровище, текли между идеально гладких холмов, покрытых травой, будто вырезанной по трафарету. Вода переливалась, отражая небо, где вместо облаков висели полупрозрачные диаграммы и числа, словно кто-то вывесил статистику на всеобщее обозрение. Вдоль берегов стояли небольшие постаменты из блестящего материала, напоминающего стекло, украшенные символами в виде поднятых пальцев. У этих постаментов толпились фигуры в серых балахонах, их позы были сгорбленными, а движения — механическими, будто они выполняли ритуал, не поднимая голов.
— Ну и зрелище. Это что, местный фестиваль цифр? — хмыкнул Макс, оглядывая реку с прищуром. Он чувствовал, как по спине пробегает холодок, будто за каждым холмом притаилась угроза. — Похоже на сборище одержимых, которые молятся на свои графики.
Лира, стоя рядом, крепче сжала своё перо, её взгляд был полон настороженности. Она изучала реку и фигуры у постаментов, будто ожидала, что в любой момент что-то пойдёт не так. Её тон был тревожным, но сдержанным.
— Это мидлы. Они не Топы, но и не начписы, как мы. Их цель — подняться в рейтинге, получить больше внимания. Они поклоняются статистике, как святыне, и не терпят тех, кто вне системы. Если они заметят, что у нас нет рейтинга, особенно у тебя, это может плохо кончиться, — предупредила она.
Макс только усмехнулся, выпуская облако дыма, которое на миг заглушило металлический запах реки. Ему было сложно поверить, что кто-то может так серьёзно относиться к числам и символам, но он видел, как мидлы, склонившиеся над своими постаментами, бормочут что-то с фанатичным рвением, их глаза светятся золотым светом, а руки дрожат, словно в экстазе.
— Не терпят, говоришь? Посмотрим, как они терпят хороший удар по их драгоценным графикам, — бросил он с сарказмом, делая шаг ближе к берегу. Золотистая река сияла так ярко, что слепила глаза, а в её глубине мелькали образы — тексты, лица, обложки, сменяющиеся с безумной скоростью, будто это был бесконечный поток данных.
Но не успел он рассмотреть поближе, как воздух вокруг внезапно сгустился, а гудение голосов стало громче, превращаясь в какофонию криков. Из-за ближайших холмов начали появляться новые фигуры — не мидлы, а нечто более странное. Это были боты накрутчики, пустые оболочки без лиц, их тела казались полупрозрачными, словно внутри не было ничего, кроме воздуха. Их движения были резкими, дёргаными, как у сломанных марионеток, а из невидимых ртов раздавались гневные выкрики, звучащие как комментарии из худших уголков интернета.
— Эй, лузер, твой контент — мусор! — орал один, его голос был металлическим и безжизненным.
— Минус тебе, ноль просмотров! Ты никто! — вторил другой, пока его пустая оболочка дёргалась, приближаясь.
— Удали себя, ты позорище! — кричали остальные, их голоса сливались в оглушительный хор, пытаясь задавить Макса потоком негатива. Их было десятки, если не сотни, и они надвигались со всех сторон, размахивая невидимыми руками, из которых вылетали полупрозрачные символы минусов, словно стрелы, направленные на то, чтобы завалить его под грузом критики.
— Ну, вы посмотрите на это! Армия пустоголовых спамеров! Что, ребята, накрутка рейтинга не пошла, решили меня заминусовать? — хохотнул Макс, вскидывая обрез. Он не собирался поддаваться их давлению, даже если их голоса били по ушам, как молотки. — Давайте, покажите, на что способны ваши пустые скорлупки!
Боты накрутчики рванули вперёд, их число увеличивалось с каждой секундой, будто они плодились прямо из воздуха. Каждый их выкрик формировал в воздухе текст: «Ты провал, твоя история не стоит внимания!», «Минус, минус, минус!», «Жи-ши пиши с буквой И». Эти слова давили, словно физическая сила, пытаясь заставить Макса опустить руки, поддаться их потоку. Но он только оскалился, чувствуя, как внутри разгорается знакомый огонь.
— Провал, говорите? Я вам сейчас такой провал устрою, что дорога в деревне покажется ровной! — рявкнул он, стреляя из «Критика» прямо в ближайший текст. БАХ! Слова рассыпались, а несколько ботов, связанных с этим текстом, с треском лопнули, как пустые шары, не оставив после себя ничего, кроме лёгкого запаха горелой проводки.
Лира, видя натиск врагов, попыталась прийти в себя. Она присела за ближайший валун, доставая клочок пергамента, и начала писать, несмотря на дрожь в руках. Её лицо было напряжённым, но в глазах горела решимость.
— Я попробую отвлечь их… создать ложный след, — бормотала она, выводя строки: «Боты заметили новый объект внимания вдали и решили задуматься о своих перспективах в жизни…». Но не успела она закончить, как золотые цифры, парящие в небе, надавили на её текст, заставляя его исчезать прямо на глазах. Она сжала губы, борясь с этим давлением, но её перо начало тускнеть. — Нет… их магия слишком сильна! Они стирают всё!
Макс, заметив её борьбу, только покачал головой, уклоняясь от очередной волны минусов, которые летели в него, как град. Он видел, как она старается, но понимал, что её попытки пока бесполезны против этой системы.
— Не трать силы, малышка. Эти пустышки — моя забота. Сиди и не отвлекай! — крикнул он, бросаясь к ближайшему боту и врезав ему кастетом «Редактор». Удар прошёл насквозь, и оболочка лопнула с глухим хлопком, но на её месте тут же появились ещё двое, их крики стали ещё громче: «Ты бесполезен!», «Никто тебя не читает!».
Их было слишком много. Они окружали со всех сторон, их голоса создавали почти физическое давление, а тексты над головами множились, пытаясь завалить Макса негативом. Один из ботов, более крупный, чем остальные, дёрнулся ближе, его металлический голос прорезал воздух:
— Ты не стоишь ни одного лайка! Мы заминусуем тебя до отрицательных значений! — прогремел он, выпуская волну символов минусов, которые устремились к Максу, как рой ос. Воздух вокруг сгустился, текст над головой бота гласивший: «Чужак был списан под грузом критики…», начал формировать невидимую тяжесть, от которой у Макса на миг закружилась голова.
— До отрицательных, говоришь? Да я тебе сейчас такой отрицательный покажу, что ты ноги с руками перепутаешь! — огрызнулся он, стреляя в текст. БАХ! Слова разлетелись, и крупный бот с треском развалился, но его место тут же заняли другие, их крики не стихали. Макс понимал, что долго так не протянет. Их число только росло, а патроны в обрезе были на исходе.
Он рванул к ближайшему постаменту, на котором сияла диаграмма, и с размаху ударил по нему кастетом «Корректор». Постамент треснул, а цифры в небе замерцали, вызывая у ботов моментальную панику — их голоса на миг стали тише, а движения замедлились, будто система дала сбой.
— Вот вам ваша накрутка, пустоголовые! Как насчёт небольшого краша? — усмехнулся Макс, пользуясь заминкой, чтобы выстрелить в ещё один текст. БАХ! Несколько ботов лопнули, но остальные быстро оправились, их крики стали ещё яростнее: «Ты накручиваешь, ты нарушаешь правила!», «Минус тебе, накрутчик!».
Но прежде чем боты смогли полностью восстановить натиск, из-за дальнего холма показалась ещё одна группа фигур, резко отличающихся от мидлов и ботов. Их одежды были яркими, переливающимися, как рекламные баннеры, а вокруг них витали золотистые искры, формирующие в воздухе слова вроде «Тренд», «Вирусность» и «Целевая аудитория». Они двигались с уверенностью, держа в руках странные устройства, напоминающие магические жезлы, из которых исходили потоки света, анализирующие всё вокруг. Их лица были скрыты под капюшонами, но голоса звучали гладко и убедительно, будто они могли продать что угодно.
— А это кто такие? — нахмурился Макс, на миг отвлекаясь от ботов и прищуриваясь в сторону новоприбывших. Он чувствовал, что эти ребята не просто случайные прохожие, их аура была пропитана чем-то искусственным, но мощным.
Лира, всё ещё прячась за валуном, подняла голову, её взгляд стал ещё более настороженным. Она изучала фигуры с явным беспокойством, но в её голосе сквозило что-то вроде уважения, смешанного со страхом.
— Это таргетологи, или, как их ещё называют, Мастера Аудиторий. Они способны даже куриный помёт сделать популярным и знаменитым. Их магия — это искусство привлечения внимания, они могут заставить кого угодно или что угодно взлететь в рейтингах, если это соответствует их стратегии. Они работают на Топов, создавая тренды из ничего, — объяснила она, её голос дрожал от напряжения.
Макс только фыркнул, выпуская облако дыма из сигары. Ему было сложно поверить в то, что кто-то может превратить мусор в звезду. Он покачал головой, бросив скептический взгляд на ярких незнакомцев.
— Да ну, брось, малышка. Это нереально. Кто вообще станет тратить время на какую-то ерунду, чтобы её раскручивать? — хмыкнул он, уклоняясь от очередного символа минуса, запущенного ботом.
Один из таргетологов, услышав его слова, повернулся к Максу, его капюшон слегка приоткрылся, показав идеально гладкое лицо без эмоций, будто вырезанное из глянцевого журнала. Он поднял свой жезл, и в воздухе перед Максом сформировалась голографическая проекция — рейтинговая таблица, где на одном из верхних мест красовалась фотография… кучи куриного помёта. Над изображением сияли золотые цифры, указывающие миллионы просмотров, лайков и репостов, а подпись гласила: «Тренд сезона: Органическая эстетика!».