— Поехали…
Выбравшись из подвала, Валек запер за собой дверь, чтобы никто из домашних, либо внезапных гостей не обнаружил привязанный к стулу труп городского уголовника. После этого фермеры залезли в «Тундру», оставленную Вальком во дворе. Выкатившись на дорогу, они едва не столкнувшись с вплотную подъехавшим к самым воротам «Патриотом» Иваныча.
— Леху с собой возьмем? — Решил уточнить у старика Валек. — Ты ж знаешь, он пацан верный — не подведет и не соскочит.
— Сам решай, — проскрипел старик, — тебе после моей смерти все это дерьмо разгребать.
— Значит, верный человечек лишним не будет! — принял решение Хлыстов. — За него я как за себя самого ручаюсь… — Валек опустил стекло на водительской двери и высунулся в окошко. — Леха, ты куда это намылился?
Иваныч остановил своего «Патрика» и, выскочив на улицу, подошел к машине Валька.
— Махмуд Ибрагимыч! — Заметив старика в салоне, Алексей махнул ему рукой. — Наше вам с кисточкой!
— И тебе не хворать, крестничек, — отозвался таджик.
— Слыхали, что у Катьки в «Мечте» какие мутные городские разводилы зависли? — тут же поделился уже устаревшей информацией Иваныч. — Не по наши ли души эти ребятки?
— По наши, братан, — кивнул Валек. — Только ты опоздал мальца — батек уже одного зажмурил, — понизив голос, просветил корефулю Хлыстов. — А перед этим немного поспрошал…
— Ох, ёп! — ругнулся вполголоса Леха. — Кода успел, Махмуд Ибрагимыч? Мы ж с Вальком разбежались, и получаса не прошло?
— Так он в одинокого решил фраера залетного запытать, — сообщил дружбану Хлыстов.
— Мне Борька Катькин помог его спеленать, — возразил старик. — Сам бы я ввязываться не стал.
— Просто охренеть, господа-товарищи, как события галопом-то понеслись! — Изумленно покачал головой Иваныч. — Че дальше делать будем?
— Загоняй свой тарантас во двор и прыгай ко мне в машину, — распорядился Валек. — Батек решил свою «тайну века» нам доверить, — заговорщически произнес он. — Из-за чего весь этот кипешь в нашем спокойном болоте и начался.
— И чего за тайна? — заинтересованно протянул Леха.
— Сюрприз будет, — хохотнул Хлыстов, — давай, поторапливайся — времени нет! Надо будет после еще к Катьке заскочить — может нашим доблестным лесорубам помощь понадобится.
— Понял! — коротко ответил Алексей. — Сейчас свой шпалер к вам перекину, а тачку во двор загоню.
Он открыл дверь «Патриота» и взял с заднего сидения «Сайгу». Упакованный в чехол охотничий карабин он забросил в салон «Тундры», а сам запрыгнул обратно в «Патрик». Закатив чудо отечественно автопрома во двор, он присоединился к ожидающей его семейке Валька. Хлыстов тапнул кнопку брелка, закрывающего ворота. Салазки скрипнули, и тяжелая створка покатилась по рельсам, перекрывая въезд в «поместье» зажиточных фермеров.
— Куда едем? — спросил отчима Хлыстов.
— Рули на старую свиноферму, Валька, — произнес старик. — Помнишь, где у нас первый свинарник стоял?
— Конечно помню, — усмехнулся мужик, — мы по детству с Лехой столько говна там перелопатили… — Он притопил педаль газа, и японский пикап покатился в заданном направлении.
— Ага, — с готовностью подключился к разговору Иваныч, — мне до сих пор от того жуткого духана по ночам икается! На птичнике куда легче вонь переносилась.
— Свиньи — они по строению ближе всего к человеку, чем остальные домашние твари, — назидательно произнес старикан. — А люди, по моему скромному разумению, самые говнистые существа на свете! — Закончил старик, хрипло рассмеявшись.
— И не говори, Махмуд Ибрагимыч! — присоединился к нему Леха. — Но знаете, как я вам всем был благодарен за эту работу! — чистосердечно признался он. — Та еще жопа была в перестройку — мои предки зарплаты зачастую по полгода не видели. А вы платили за работу! И щедро, хоть и у самих не все в шоколаде было! От души тебе, Махмуд Ибрагимыч, что поддержал нашу семью в трудную минуту! Да я за тебя с Вальком любого на фашистский крест порву…
— Хорош бакланить, Леха! — резко оборвал его старик. — Молодец, что добра не забыл, но нахваливать меня не надо! Не для этого помогал! Не пустозвонь понапрасну!
— Понял, Ибрагимыч! — Не стал больше растекаться елеем Иваныч. — А зачем нам в тот свинарник? Он уже и развалился наверное давно?
— Стоит еще эта халупа, — подал голос с водительского места Валек. — Батек её на совесть строил — столько хорошего листвяка в нее влупил, что до сих пор не сгнила! Я несколько лет назад порывался её снести, а на освободившемся месте че-нить полезное соорудить — так не дал же, старый шайтан! Теперь, кажись, понимаю, с какой целью…
— И с какой же? — тут же поинтересовался Алексей.
— Сам увидишь, — расплывчато ответил Валек, старательно объезжая огромную глубокую лужу по обочине. — Эх, надо трактор пригнать, разровнять, да засыпать! А то скоро совсем никто не проедет!
— А тебе чего, больше всех надо? — возразил Иваныч. — Пусть у мэра голова болит! Это его зона ответственности! Он, поди, все бюджетные деньги уже давно спи.дил…
— А от нас чего, сильно убудет, если мы эту дорогу за свои кровные починим? — И не подумал соглашаться Валек. — Не зажрался ли ты, Леха? Пусть и людям, какое-никакое, а облегчение будет.
— Так они тебе даже и спасибо не скажут! — парировал Иваныч. — Тебе вот, к примеру, кто-нибудь за просто так помог?
— Вот я слушаю тебя, Леха, и удивляюсь: не ты ли сейчас батьку дифирамбы пел? Что он для тебя так много в свое время сделал?
— Так это ж совсем другое! — возразил Иваныч. — Он мне помог, а я…
— А, вот ты о чем? — усмехнулся Валек. — Ты мне — я тебе?
— Ну…
— Не будь жлобом, Иваныч! Добрые дела не для того делают, чтобы потом за них платили! Те в свое время помогли? Помогли! Ничего при этом не попросив. Ну, и ты помоги кому-нибудь! Поверь, Бог не Яшка…
— Хорош трындеть! — Вновь вмешался в разговор Махмуд. — Раскудахтались, как бабы! Мало, видать, я вас по малолетству порол! Ничего из моей науки не усвоили… — Машина тем временем на всех парах залетела на огороженную территорию свинофермы. — К старому свинарнику не подъезжай — ножками пойдем! — распорядился старик.
«Тундра» сбросила ход и остановилась у здания «конторы», из которой тут же выскочил плешивый дедок, несмотря на теплую погоду облаченный в новенькую фуфайку.
— Надо же, все начальство в сборе! — Удивленно всплеснул он руками, когда руководство фермы покинуло автомобиль. — Пойду Марфу позову — она сейчас к свиноматке пошла, та опороситься скоро…
— Не суетись, Прокопьич! — остановил старика Валек. — Мы по другому поводу.
— Ась? — переспросил глуховатый старичок. — А чего тогда к нам?
— Да стройку хотим затеять, — выдал заранее заготовленную версию Хлыстов. — Пройдемся по округе, посмотрим, где удачнее новые хлева воткнуть.
— Добре! — согласился дедок. — Не дело это, когда сколько земли без толку пропадает! Особенно на пустыре, где одни развалины гнилые торчат! Сплошь сорной травой все поросло!
— Вот мы как раз и посмотрим, что да как, — ответил Валек, направляясь в сторону заброшенного пустыря, действительно заросшего травой выше человеческого роста.
Следом за ним неспешно потянулись и Махмуд с Иванычем. Старичок постоял немного, глядя в спины удаляющимся начальникам и, почесав впалую грудь под фуфайкой, убрался обратно в здание конторы.
— Ты смотри, действительно, как живой! — удивленно воскликнул Иваныч, когда их копания, прорвавшись сквозь плотную стену сорняков, наконец, добралась до заброшенного черте когда строения. — И не развалился почти!
— На совесть сделано! — с какой-то гордостью произнес Валек. — Еще лет сто простоит!
— Так чего мы тут забыли-то? — совсем не понимая, что такого может здесь находиться, спросил Леха, открывая скрипучую дверь и заглядывая в покосившуюся сараюху. — Здесь, кроме старого свиного дерьма, и нет ничего! Вы надо мной прикалываетесь, что ли?
— Да какие, уж, приколы? — фыркнул Хлыстов, подвигая друга в сторону и проходя внутрь. — Батек сказал, что мы с тобой сейчас тут охренеем…
— Ну-ну… — недоверчиво промычал Иваныч, заходя в старый хлев следом за Вальком. — Слушай, Валька, а тут, словно и не поменялось ничего! — оглядев покосившиеся загончики для свиней, произнес он. — Хоть сейчас лопату в зубы и погнали дерьмо расчищать…
Старик медленно вошел внутрь, наклонившись к подгнившим доскам пола, подслеповато прищурился. После чего присел на корточки и еще раз внимательно огляделся по сторонам:
— Здесь кто-то недавно был.
— Ну, так известно уже, кто, — ответил ему Валек. — Давай смотреть, осталось ли чего в твоем тайнике?
— В каком тайнике? — тупо улыбаясь, спросил Иваныч, но ему никто не ответил.
— Вот эти доски надо убрать, — произнес Махмуд. Хрустнув коленными суставами, он тяжело поднялся на ноги.
— Чего встал, Леха? — Толкнул локтем друга, произнес Валек.
Они в два счета вывернули почерневшие половицы, на которые указал старик, обнаружив под ними яму, в которой, накрытый старой гнилой дерюгой, обнаружился какой-то продолговатый предмет.
— Это чегой-то? — удивленно произнес Леха, спрыгивая в подпол. — Гроб?
— Сам такой! — Валек тоже спрыгнул в яму и сдернул расползающуюся в его руках ветхую ткань.
Под сопревшей тряпицей обнаружился большой ящик из-под снарядов, выкрашенный защитной зеленой краской, и черной трафаретной маркировкой по крышке и по бокам.
— О! Это из-под снарядов! — признал деревянную тару Иваныч. — Я таким в армейке спину сорвал.
Валек тем временем щелкнул слегка проржавевшими запорами ящика и откинул крышку в сторону. Вытащив из кармана заблаговременно приготовленный фонарик, он направил луч света на содержимое тайника.
— Етить-колотить! — громко выдохнул крестный, пожирая глазами сверкающее содержимое огромного ящика, переливающее в свете мощного фонаря. — Откель в дерьме такое богатство? Да здесь, наверное, на целый ярд ювелирки! — запустив руку внутрь, зацепил Иваныч горсть украшений.