Европа пока предпочитала действовать старыми, проверенными путями – ее товары все более наводняли Турцию, Порте охотно предоставлялись займы, правда, не на совсем альтруистических условиях. В перспективе планировалось взять все административное управление и финансы в свои руки. Как были в руках европейцев – прежде всего англичан и французов – промышленность, торговля, кураторство над высшими военными кадрами (и институт военных советников-европейцев). И в конце концов – посадить на турецкий трон какого-нибудь европейского принца. Поэтому турок целенаправленно отлучали от технических новинок (за исключением тех, которые продавались под видом неслыханного благодеяния), от любого рода социальных изменений.
Сохранилось воспоминание одного паши, который как-то представил английскому послу свой проект допущения христиан на военную службу. Разгоряченный предыдущими заверениями англичанина о стремлении его страны всемерно помогать Порте паша с недоумением услышал отзыв на свое разумное предложение, принятие которого во многом могло бы выправить положение Турции: «Таким образом, христианские подданные будут иметь в своем распоряжение через несколько лет целую армию, вполне обмундированную и обученную, способную сражаться; этого не должно быть, мы вовсе не для того заботимся о неприкосновенности Турецкой империи и не для того старались обеспечить ее трактатами».
Сходно же думали и во Франции, увеличивавшей свой торговый оборот с Портой с 1836 г. до конца войны, т. е. 1856 г., по ввозу в шесть раз, а по вывозу – более, чем в шесть с половиной раз. Поэтому-то еще в 1852 г. один из французских адмиралов публикует свой подсчет английского и французского флотов и делает вывод: «Если разразится война с Россией, то с помощью нашего флота мы можем уничтожить ее торговлю на Черном море, опустошить там ее берега, проникнуть через Балтику и Неву даже в Петербург». Действительно, статистика – при некотором энтузиазме и излишнем оптимизме – позволяла делать схожие выводы: Россия имела меньше кораблей, особенно проигрывая по крупным торговым судам, которые в то время легко могли превратиться в военные. Что позволяло тому же адмиралу сделать конкретное утверждение, почти аксиому: «Наше морское могущество – это здание, краеугольный камень которого – военный флот, а фундамент – торговый флот».
России вскоре пришлось познать правоту этого постулата на собственном опыте. Но пока – кроме Синопа – по России победно звенели вести о кавказских победах.
Война на Кавказе
На Кавказе с началом войны обстановка сложилась особенно сложная: турецкая армия была уже в Карсе, а Россия только начала формировать действующий корпус. Нижегородский драгунский полк должен был играть в этом корпусе немаловажную роль, и поэтому русский наместник и главнокомандующий на Кавказе князь М.С. Воронцов пригласил к себе на совещание его командира генерал-майора Я. Чавчавадзе.
Вскоре уже все в Чир-Юрте – месте расположения на квартирах нижегородцев – знали, что полк идет на турецкую границу в полном составе.
Драгуны еще только дошли до Тифлиса, а в 14 верстах от границы уже уютно забелели палатки 40-тысячного турецкого корпуса под началом мушира Абди-паши, и на высотах между Суботанью и Огузлами, под самыми стенами Александропольской крепости зарыскали отряды неприятельской конницы, грабя и выжигая все вокруг. Это заставило нижегородцев двинуться в Александрополь форсированным маршем по кратчайшей дороге – через Безобдал.
Вскоре последовал Бяндурский бой – кровавый пролог грядущих сражений, в котором русские хотя и победили, но оставили на поле битвы до восьмисот убитых – непривычно кровавую дань своей победы.
Об этом бое, как и многих других, говорил один из кавказских старожилов – казачий есаул: «Прекрасен Божий мир, а умирать надо. Умирать надо, чтобы отечество жило… Но когда все полюбят жизнь более всего на свете, и жертвы отдельных существований оскуднеют, тогда придет смерть отечеству, и самобытный народ сделается рабом другого народа, не столь животолюбивого, как он. Останется народ, но не будет уже отечества».
Жертвы в Бяндурском сражении были вызваны нежеланием русского отряда отступить перед гораздо более многочисленным противником, расположившимся к тому же на господствующих высотах. Командование понимало, что, отступив при первой же встрече с противником, оно и спасет, может быть, жизни солдат, но лишит их на всю кампанию того чувства, которое заставляет идти на сильнейшего противника. Идти и разбивать его.
И было решено не отступать. Небольшой отряд русских принял бой со всем турецким корпусом и принудил его к отступлению, понеся при этом значительные потери. Но что-то уже произошло – это подтвердили следующие бои: Баш-Кадыклар и Кюрук-Дар.
14 ноября 1853 г. весь действующий корпус, насчитывающий всего 8,5 тысяч, перешел Арпанчай, и, пройдя около семнадцати верст уже по турецкой земле, остановился у Перевали, бедной армянской деревушки, еще хранившей явные следы недавнего посещения ее армией Абди-паши.
Спустя три дня на одну из фуражирных команд, высланных от Перевали и состоявшую из сотни спешенных нижегородцев, напала турецкая кавалерия. Фуражирами командовал поручик Амилахвари, который не растерялся и не дал захватить своих людей врасплох: по его приказу драгуны быстро образовали каре и встретили противника плотным ружейным огнем.
К ним на помощь прискакал из лагеря еще эскадрон драгун, бегом подошли два батальона пехоты. Сюда же поспешно сошлись и все фуражирские команды. Общее командование над этими, для Кавказа весьма значительными, силами принял генерал Кишинский.
Конница турок уже к этому моменту исчезала, и генерал решил преследовать неприятеля.
По его приказу отряд перешел Карс-чай. Но тут же остановился – прямо перед небольшой группой русских на высотах Баш-Кадыклара стоял весь 40-тысячный турецкий корпус. Послали сообщить командующему корпусом, и генерал-лейтенант князь В.О. Бебутов тотчас же решил, что противника без боя не отпустит. Турки также были настроены дать сражение.
Биография
Бебутов Василий Осипович
(1791–1858)
Будучи адъютантом при главнокомандующем 3-й армией А.П. Тормасове, Бебутов участвовал в сражениях Отечественной войны 1812 г. и заграничных походах русской армии. В 1816 г. он был назначен адъютантом А.П. Ермолова, которого сопровождал в Персию. Участвовал при разгроме Акуши и штурме Хозрека. Занимался не только военной, но и административной и дипломатической деятельностью.
В 1821 г. Бебутов стал командиром Мингрельского егерского полка. В 1828 г. ему присваивают чин генерал-майора. Бебутов стал одним из активных участников при разгроме 90-тысячного турецкого корпуса под Ахалцыхом. За взятие этой мощной крепости он был награжден золотой шпагой и затем стал правителем Ахалцыхского пашалыка. На следующий год под его руководством было отражено нападение на Ахалцых 20-тысячной турецкой армии под руководством Ахмет-бека. Силами всего двух батальонов он сумел отбить отчаянный штурм турков и выдержать двухнедельную осаду. Когда к крепости подошло русское подкрепление, Бебутов возглавил преследование отступающего противника и нанес неприятелю решительное поражение.
По окончании войны Василий Осипович был назначен управляющим завоеванной Армянской области, которой управлял до 1838 г. Затем он покинул Кавказ и в 1842 г. стал комендантом крепости Замостье.
Новое назначение на Кавказ Бебутов получил в 1844 г. Он стал командующим войсками Северного и Нагорного Дагестана. Участвовал в операциях против отрядов Шамиля и разбил его у села Кутиши. Затем сражался с отрядами горцев у урочища Цухедар и Худжал-Махи. За боевые заслуги был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. В 1847 г. Бебутов храбро сражался при взятии укрепленного аула Гергебиль, а затем был назначен начальником гражданского управления этим краем.
В 1853 г. он возглавил корпус, сосредоточенный на границе с Турцией. Во время войны нанес сокрушительное поражение 36-тысячному корпусу Рейс-Ахмета-паши под Башкадыкларом, имея под своим командованием всего 7000 солдат пехоты, 2800 кавалерии и 36 орудий. За эту победу Бебутов был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. Но военную славу ему принесло сражение 24 июля 1854 г. при селении Курук-Дара, где он, командуя 18-тысячным отрядом, нанес решительное поражение 60-тысячной турецкой армии под командованием Зарифа-Мустафа-паши. Это сражение стало решающим для окончания войны, и наградой Бебутову, который к тому времени был уже генерал-лейтенантом, стал орден Св. Андрея Первозванного.
После окончания Крымской войны Бебутов был назначен начальником управления гражданской частью и войсками, расположенными на кавказско-турецкой границе. В 1856 г. он был произведен в звание генерала от инфантерии. Скончался Бебутов 10 марта 1858 г.
Именно войска под командованием В.О. Бебутова одержали первую крупную победу в Крымской войне на Кавказском театре военных действий.
18 ноября 1853 г. прошло в приготовлениях – все лишнее отправили обратно в Александрополь и начальство объявило, чтобы солдаты были готовы к ночному движению.
19 ноября было суждено решиться целой кампании: русский корпус двинулся на турок. Те были сильны и, стало быть, беспечны – их командующий уехал в Карс распорядиться о расположении своих войск на зимние квартиры, а оставшийся за него Реис-Ахмет-паша, услышав о приближении русских, лишь приказал подготовить веревки, чтобы было чем вязать пленных, тех, кто сейчас так глупо и бесстрашно идут к нему прямо в руки. Противника ведь так мало, так что его, Реис-Ахмета, победа также неизбежна, как мощь Аллаха.
Османы также двинулись навстречу неприятелю, и когда Бебутов, перейдя Карс-чай, поднялся на высокий берег, то он и его подчиненные увидали толпы все прибывавшей конницы и блеск штыков пехотных колонн, под барабанный бой идущих на сближение.
Центр турецкой позиции располагался в деревне Огузлы, известной своим громадным каменным собором, от которого теперь турецкие батальоны тянулись влево и вправо, образуя непроходимую линию железа и огня. Бебутов приказал спуститься в долину и встать лицом к противнику.