— Твоя мама что, в пять встает?
— Нет, не раньше полвосьмого.
— Ну то-то же. Хочешь, я тебя разбужу?
— Нет, я будильник поставлю. Он у меня тихий, мама не услышит.
— Порядок. Договорились!
Глава VКРУТАЯ ФИРМА
В субботу в начале шестого утра дело было сделано — проколоты все четыре колеса красной «Шкоды».
— Вот видишь, Гошка, как все просто, если не поленишься рано встать, — потирая руки, сказал довольный собою Леха. — Только я вот думаю…
— Ну, что ты еще придумал?
— А то, что следить за ним придется мне одному… Что, конечно, плохо.
— Ты имеешь в виду, что я должен пойти с Лидией?
— Конечно. Она же девчонок не знает.
— Нет, Леха, следить за ним надо вдвоем, мы позвоним Лидии…
— Гошка, как, ты думаешь, она к этому отнесется? Испугается и все такое. Нет, надо мне взять с собою Ксюху. Она нормальная, годится для такого дела, а ты возьми с собою Сашку и ступай к Лидии. Тем более надо их познакомить, кто знает, чего дальше-то будет.
— Ладно, — кивнул Гошка, которому смертельно хотелось еще поспать.
На этом они расстались.
Когда Гошка продрал глаза и глянул на часы, ему стало дурно. Четверть десятого! А он обещал Лидии Павловне в десять быть у мастерской ее сына! Ужас! Он как ошпаренный вылетел из своей комнаты.
— С добрым утром, Гошка!
— Привет, мам! Только я жутко опаздываю!
И он бросился в ванную.
— Чудак-человек, у тебя же каникулы! — раздалось ему вслед.
Через минуту он влетел на кухню:
— Мам, я завтракать не буду, некогда, опаздываю!
— Куда, хотела бы я знать!
— Да мы тут с Лехой…
Гошка исчез в своей комнате, молниеносно оделся, крикнув на ходу:
— Мам, пока! — понесся бегом по лестнице.
Уже подбегая к метро, он сообразил, что начисто забыл о том, что собирался взять с собой Сашу. «Ну и ладно, — со зла решил он, — главное, чтобы Леха не упустил дядьку. — Немного отдышавшись в вагоне метро, он подумал: — Какое идиотское дело: растекается во все стороны, как вода уходит в песок. Одно хорошо — вчера без спешки отыскали дом в Малом Кисловском переулке и сегодня не надо тратить время на поиски».
Он еще издали увидел Лидию Павловну, бредущую по улице, и припустился бегом.
— Лидия Павловна, здравствуйте! — догнал он ее.
— О, Гоша! Ты что так запыхался? А где Леша?
— Я один. Понимаете, я проспал, и вот… А у Лехи тоже важное дело, он с утра следит за тем типом. А вы Наташу не нашли?
— Нет, не нашла, но я подумала: в сущности, ничего странного в том, что она ушла в отпуск, нет.
Гошка решил пока молчать о записке, найденной вчера у мастерской.
Они подошли к двери. Записка исчезла. Гошка внимательно осмотрел дверь. Ничего нового он не обнаружил.
— Давайте все-таки позвоним сначала, вдруг Наташа тут, — предложил он.
— Давай!
Она нажала на кнопку звонка. Потом еще раз.
И вдруг из-за двери раздался голос:
— Кто там?
— Наташа, открой, это я, Лидия Павловна!
У Гошки немного отлегло от сердца. Все-таки живой человек.
Дверь распахнулась. На пороге стояла молодая женщина очень приятной наружности, в розовом пушистом платье.
— Наташа, я никак не могла дозвониться, волновалась, и вот… Решила приехать.
— Заходите, Лидия Павловна! Рада вас видеть! А это что за мальчик?
— Это Гоша, мой хороший знакомый, он согласился приехать со мной. Мне было страшно.
— Страшно? Почему?
— Наташа, где Толя?
— Толя? Он же уехал.
— Как уехал? Куда уехал? Когда?
— Да уже дней пять… Неужели он вас не предупредил, что уедет?
— Нет, и я схожу с ума!
— Боже мой, что за человек! Как он мог? Он уехал в Люксембург и в Голландию.
— В Люксембург? Но как же он мог меня не предупредить?
— Замотался, наверное. Мне тоже это странно.
— Он тебе звонил оттуда?
— Конечно.
— Когда?
— Когда? Дай бог памяти… Кажется, вчера, да, точно — вчера!
Лидия Павловна в растерянности взглянула на Гошку. Он незаметно для Наташи поднес палец к губам. Ему все это казалось более чем странным.
— А почему ты взяла отпуск в такое время?
— Откуда вы знаете? — удивилась Наташа.
— Я… я звонила тебе на работу.
— А, понятно. Хотите кофе или чаю? Вы завтракали?
— Я завтракала, а вот Гоша, насколько я понимаю, не успел, да? — улыбнулась Лидия Павловна.
— Да нет, ерунда, не стоит… — засмущался Гошка.
Однако Наташа сказала:
— Да чего стесняться-то, если есть хочется? Пошли, яичницу тебе сделаю, с колбасой.
Мастерская фотографа значительно отличалась от маминой мастерской. Здесь не было «верхнего света» — стеклянной крыши. Обычная квартира в старом доме, только перегородки сломаны. Одна очень большая комната с массой аппаратуры. Одна стена затянута белой тканью, а половина другой — черной. Кухонька с двухконфорочной газовой плитой совсем крохотная.
— Лидия Павловна, может, хоть чайку выпьете или кофе?
— Да, пожалуй, чашку кофе выпью.
Гошка с наслаждением съел яичницу и выпил чаю с бутербродом. После такого завтрака Наташа показалась ему вполне симпатичной и нисколько не подозрительной. И Лидия Павловна, по-видимому, успокоилась. Если сын вчера звонил из Люксембурга…
— Наташа, у меня к тебе просьба: если Толя еще позвонит, попроси его, чтобы обязательно позвонил мне.
— Хорошо. Я вообще не понимаю, как он мог вас не предупредить. Тоже мне, сын называется. Мать тут с ума сходит, а он… Просто безобразие.
— Да, черт знает что! Раньше с ним такого не бывало. Может, у него какие-то неприятности?
— Неприятности? Да нет, я бы знала. Наоборот — он получил премию очень престижного голландского журнала…
— Да, это я знаю. Наташа, а все-таки почему ты взяла отпуск? Ноябрь — не самый лучший месяц для отдыха.
— Это смотря где отдыхать… — загадочно улыбнулась Наташа.
— И где ты думаешь отдыхать?
— В Египте. На Красном море. Говорят, там сказочная красота.
— Ты одна туда едешь, без Толи?
— Я еду с подругой. А Толи ведь нет, да он и не любит нормально отдыхать.
— И когда же ты едешь?
— Завтра.
— А когда возвращается Толя?
— Через неделю. Вообще-то вы меня тут случайно застали. Я вчера вечером зашла сюда взять кое-какие вещи, но вдруг мне так захотелось спать, что я осталась, не поехала к себе.
— Кстати, Наташенька, дай-ка мне на всякий случай свой домашний телефон, а то столько лишних волнений, я ведь уже хотела в милицию обратиться.
В глазах у Наташи мелькнуло смятение.
— Зачем в милицию?
— Как зачем? У меня сын пропал!
— Да-да, я понимаю…
— Да, кстати, а ты случайно не знаешь Толиного телефона в Люксембурге?
— Нет, он не сказал.
— И в какой гостинице остановился, ты тоже не знаешь?
— Нет, он же не сидит на одном месте. Вчера был в Люксембурге, потом собирался в Голландию…
— Значит, если он сегодня не позвонит, то я и не сумею с ним поговорить? Это плохо, очень плохо.
— Лидия Павловна, не огорчайтесь, может, он и сам сообразит вам позвонить. Да, конечно, обязательно позвонит. Как я уеду, он и позвонит.
— Наташа, я одного в толк не возьму: это что же, внезапная какая-то поездка?
— Внезапная? Да-да, именно внезапная! Потому-то все так и вышло. Он собрался в одночасье, и вот…
— А что же такое случилось?
— Ну, я точно не знаю, просто он на днях пришел и сказал, что ему срочно надо уехать. Вот и все. Вы не сердитесь, Лидия Павловна, и не волнуйтесь. Все нормально. Толя жив-здоров.
— Что ж, хорошо, что все прояснилось. Ну, Гоша, пойдем, что ли?
— Да-да, пойдемте. Спасибо, все было очень вкусно, — благовоспитанно произнес Гошка, поднимаясь из-за стола.
Когда они с Лидией Павловной вышли на улицу, она спросила:
— Ну и что ты об этом думаешь?
— Не знаю. Странно как-то…
— Да уж, более чем странно. Но, в конце концов, всякое бывает. Бумажник у Толи могли выкрасть. Заграничный паспорт, скорее всего, лежал у него в другом месте или просто был в посольстве на оформлении.
— Наверное.
— Гоша, ты ей не поверил, да?
— Почему? Просто мне показалось, что не стоит говорить про бумажник. Тогда слишком многое пришлось бы объяснять. А так я просто ваш знакомый, вы меня на всякий случай с собой взяли, вот и все.
Лидия Павловна вдруг остановилась, достала из сумочки сигареты и закурила.
— Постой, Гоша, я покурю.
Гошка заметил, что руки ее при этом дрожали.
— Знаешь, у меня какое-то странное чувство. Что-то тут не так.
Гошка молчал. А что на это скажешь?
— Понимаешь, не похоже это на Толю — так сорваться, ни слова не сказав, и даже оттуда не позвонить. Он знает, что я за него волнуюсь, и по мере возможности старается меня щадить.
— Но, может быть, ему что-то угрожало и он уехал, никому ничего не сказав?
— И звонит ей, а мне нет?
— Вдруг он ей тоже не звонил, а она сказала это, просто чтобы вас успокоить?
— Да, это возможно.
— Ну вот видите…
— И все-таки что-то тут не так! Я не успокоюсь, пока не услышу его голоса. Сама. Своими ушами.
— Но если он не может позвонить, если это опасно? Вдруг ваш телефон прослушивается? Или по крайней мере он это предполагает?
— Послушай, Гошенька, ты сказал, что Леша следит за тем типом?
— Да.
— Один?
— Нет, с одной девочкой. А что?
— Я боюсь. Боюсь за вас. Если Толя в безопасности, то вы… Вы не должны рисковать. Ни в коем случае. Бросайте-ка все это. Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось из-за совершенно чужого вам человека, который к тому же ведет себя столь странно. Он, конечно, мой сын, но…
— Лидия Павловна, вы сами-то верите, что ваш сын за границей?
— А ты не веришь?
— Я не знаю, — честно признался Гошка.
— Вот и я не знаю. Хотя… Не такое уж чудовище Наталья, чтобы так врать и собираться на курорт, когда… когда… Постой, я сейчас сообразила… У меня есть старый приятель, генерал, очень важная шишка…