Цены резко упали, поскольку это уже был не просто бизнес. Это была политическая сделка: новые владельцы теперь имели причины желать, чтобы монашество не вернулось, и потому становились сторонниками нового порядка. Если вы оказывались в нужном месте (в Лондоне), с нужными идеями (безжалостного приспособленчества), с нужными связями (с приспешниками Кромвеля) и необходимыми средствами (свободной наличностью), ваши возможности были безграничны.
Парадигма Реформации: нет места международной Церкви, простым англичанам и Северу
Даже в Англии никогда не было такой социальной мобильности. Диктатор последующего времени Оливер Кромвель попал в класс джентри[23] (важнейший элемент его карьеры) только потому, что его прапрапрадед Морган ап Уильям, богатый валлийский пивовар из Лондона, сумел жениться на родной сестре Томаса Кромвеля и тем самым смог нажиться на роспуске монастырей, приняв к тому же фамилию Кромвель.
Зарождалась новая, более широкая система власти, в большей степени сосредоточенная в Лондоне и поддержанная учеными Оксбриджа (то есть Оксфорда и Кембриджа). Парламент стал для нее домом, а протестантизм – религией.
Конечно, роспуск монастырей и Реформацию нужно было как-то продать хотя бы части простолюдинов, не ограничиваясь изменениями только в элите. И началась активная пропаганда с использованием всех ресурсов нового, централизованного тюдоровского государства и новых средств массовой информации: упор делался на том, что Реформация – это национальное английское восстание против иностранных элит и их приспешников – предателей нации.
Портрет Томаса Кромвеля работы Ганса Гольбейна. Коллекция Фрика, 1915.1.76
Странствующие проповедники Кромвеля и печатные прессы Кромвеля (который пригласил для своих целей ведущих зарубежных художников) сообщали английским простолюдинам, что атаки на иноязычную элитарную культуру Англии не только разрешаются, но и полностью совпадают с волей самого короля. Вся история Англии получила новое освещение. Гробница Томаса Бекета, который некогда дерзнул выступить против короля, была вскрыта, а его мощи сожжены самим Кромвелем, так что теперь даже упоминать о святом было запрещено. Поддерживаемая государством театральная компания бродячих артистов «Слуги лорда Кромвеля» прокладывала путь шекспировским историческим пьесам, превращая буйный народный театр в место, где англичане (вроде бы как) могли узнать о своей истории: в пьесе 1538 г. «Король Иоанн» король, которому пришлось смириться с Великой хартией вольностей, поднимался на щит как национальный герой, боровшийся против папства. Английские деятели Реформации подкрепили свой переворот новыми средствами массовой информации и способностью государства переписывать или вовсе стирать из памяти историю. Впрочем, у них было преимущество в виде готовой истории подлинного иностранного культурного угнетения. И этим преимуществом они не замедлили воспользоваться.
«Тиндейл [деятель Реформации, переводчик Библии на английский язык] активно эксплуатирует популярный миф о нормандском иге, который приписывал все зло нашествию нормандцев – угнетателей свободных англосаксов… введение антипапистского элемента только прибавляло старому мифу популярности».
Самых преданных своих поклонников деятели Реформации нашли на Юго-Востоке – там же, где в 1381 г. мятежные крестьяне сжигали книги на иностранных языках. Это не было случайностью. В 1530-х гг., как и в 1381 г., наиболее радикально были настроены не беднейшие английские простолюдины, но самые зажиточные и грамотные (а на передовом Юго-Востоке читать умели около 10 % англичан). Они уже были важными людьми для своих земляков; получив Библию на английском, они становились полноценными предводителями своих общин, поскольку обретали доступ к величайшей книге, которой прежде из-за латинского языка могла владеть лишь истинная элита. Реформация дала английскому зажиточному крестьянству возможность наконец-то вернуть себе то общественное положение, которое оно потеряли после 1066 г.
Генрих VIII видел, что происходит. Английские простолюдины выходили из-под контроля. «Слово Божие обсуждают, рифмуют, поют и скандируют в любом пабе и таверне», – жаловался он в парламенте. Сейчас, заполучив богатства монахов и вожделенного сына (Эдуард родился в 1537 г.), король решил положить конец этому недоразумению.
«Шесть статей» 1539 г. восстанавливали практически всю католическую обрядность, кроме подчинения папе. В 1543 г. простым англичанам из сословия зажиточных крестьян-йоменов и ниже запрещалось иметь, читать и даже слушать Библию на английском. Теперь католиков продолжали сжигать за измену (отрицание верховенства короля как главы англиканской церкви), а протестантов начали жечь за ересь (отрицание «Шести статей»). По меньшей мере в одном случае католик и протестант оказались на одном и том же костре.
Добавляла неразберихи и нерешительность Генриха в отношении статуса своих дочерей. Законным наследником престола был, безусловно, Эдуард, а вот положение Марии (дочери Екатерины Арагонской) и Елизаветы (дочери Анны Болейн) было менее определенно. Генрих понимал, что каждый раз, когда он меняет порядок наследования между ними, возникает риск появления оппозиции, поэтому потребовал публичной поддержки со стороны парламента. Боязливые, но амбициозные парламентарии каждый раз не глядя утверждали прихоти короля, который старался делать вид, что парламент принимает участие в определении линии наследования.
«Медный нос»: обесценившийся шиллинг. Из коллекции Эндрю Уэйна. Ex Spink Numismatic Circular vol. CXII/2 (апрель 2004 г.), no. HS1626. Классическая нумизматическая группа
Захваченные в ходе роспуска монастырей средства истощились. Генрих вынужден был брать кредиты под 13 %, а валюта так обесценилась, что иностранцы отказывались ее принимать (он получил прозвище «Медный нос», потому что тонкий слой серебра на медных монетах быстро истирался). Английская империя терпела одно поражение за другим, как в Европе, так и дома. Флагман военно-морского флота Генриха «Мари Роз» потерпел крушение в 1545 г., когда французы предприняли попытку ответного вторжения; брачный союз принца Эдуарда с шотландской королевой не состоялся.
К этому времени уже никто не ощущал себя в безопасности, и англичане с трудом понимали, где официальная религия, а где ересь. В своем завещании король, порвавший с Римом, просил Святую Деву и всех святых рая помочь ему в вечной жизни. Генрих VIII умер 28 января 1547 г., не доведя до конца очередной виток казней, оставив Англию в руках выскочек, готовых на все.
Эдуард VI взошел на престол в девятилетнем возрасте. Его дядя Эдуард Сеймур присвоил себе титул герцога Сомерсета – протектора Сомерсета – при поддержке Джона Дадли, новоиспеченного графа Уорика. Они постарались сделать так, чтобы Реформацию, поднявшую их так высоко, уже невозможно было отменить. По решению правительства уничтожались приходские церкви, часовни и соборы Англии.
«Это массированное разрушение церквей государством… привело к разгрому и искоренению бесценных образцов средневекового искусства, религиозных и культурных традиций».
Простым людям обещали выгоду от Реформации, но Сомерсет почти сразу же принял самый ужасный закон против бедных в истории Англии. Любой, кто три дня оставался без работы, обязан был соглашаться на любую предложенную работу – даже просто за обеспечение пропитания. В противном случае потенциальный работодатель мог закабалить его на два года и «принуждать указанного раба к работе посредством побоев, заключения в кандалы и иными способами, сколь жестокими бы они ни были». Прежнее шумное и неорганизованное католичество, с его множеством праздников и фестивалей, сменилось протестантизмом с железной дисциплиной, поддерживаемой государством.
«Наши святые и праздничные дни отличным образом сокращены до гораздо меньшего числа; если при папе (не так давно) мы имели девяносто пять празднеств и тридцать канунов святого дня помимо воскресений, сейчас их число сведено к двадцати семи».
Слишком поздно простые англичане выступили на защиту своих прежних свобод. В 1549 г. Восстание Книги Молитв в Корнуолле было подавлено с беспрецедентной жестокостью: согласно одной хронике, 900 узникам перерезали горло за десять минут. Крестьяне, участвовавшие в восстании Роберта Кета, взяли Норвич, прежде чем бросить безумный вызов хорошо организованным войскам Дадли.
«Один из этих проклятых юнцов снял свои чулки и… повернувшись голыми ягодицами к нашим людям, с ужасным звуком… сделал то, о чем целомудренный язык стыдится сказать еще больше, чем разумный человек стыдится написать: но, выстрелив ему промеж ягодиц, один из нас обеспечил ему то наказание, какового он заслуживал».
Звезда Дадли была в зените: он расправился с Сеймуром, в мае 1553 г. женил своего сына на леди Джейн Грей, праправнучке Генриха VII, и заставил умирающего Эдуарда VI объявить наследников Джейн мужского пола следующими в очереди на престол. В последний момент документ был изменен, и следующей в очереди стала сама Джейн. Единственными возможными соперницами Дадли были Мария и Елизавета, обе незамужние, так что после смерти Эдуарда в пятнадцать лет, 6 июля 1553 г., Англию, казалось, ожидало воцарение совершенно новой династии.
Однако у принцессы Марии были другие планы. Она бестрепетно подняла собственное знамя в Восточной Англии – в месте недавних восстаний. Дадли быстро утратил поддержку населения, и жители Лондона с радостью приветствовали Марию как свою истинную королеву. Она провела контрреформационный переворот, восстановив католическую церковь, и стала первой в истории единолично правящей королевой Англии.