ичив число подач на официальных пирах четырьмя блюдами и одним супом (эту формулу в борьбе против чиновничьего расточительства будут использовать и современные лидеры, в том числе Дэн Сяопин и Си Цзиньпин).
Хунъу с подозрением относился к евнухам, помня о том, что за мучительное самопожертвование для них не существовало иного вознаграждения, кроме самообогащения. Чтобы уменьшить их возможности вмешиваться в государственные дела, он запретил им получать образование и приказал предавать смерти всякого, кто вмешивается в политику. Они должны были присматривать за гаремом и «мыть и подметать» [2]. Однако по причине того, что они также входили в число императорских телохранителей и тайной полиции, евнухи имели личный доступ к императору, и это давало им большие возможности для шантажа и злоупотребления своим влиянием. Несмотря на все усилия Хунъу держать их под контролем, евнухи сыграют важную роль в грядущем падении династии.
Десятки жен и наложниц Хунъу родили ему 26 сыновей (двое из них умерли в младенчестве) и 16 дочерей. Он посылал сыновей править разными областями империи, упразднив принятую в Тан систему независимых управляющих. В 1370 году он отправил на развалины Ханбалыка своего четвертого сына, десятилетнего Чжу Ди, под опекой доверенного генерала, задачей которого было перестроить старую столицу Юань в гарнизонный город для защиты от монгольских вторжений. Чжу Ди был умен и амбициозен, а энергичностью и характером пошел в отца. После смерти старшего брата он ждал, что его назовут преемником. Когда Хунъу умер в 1398 году, Чжу Ди было 38 лет, и он был готов стать правителем.
Чжу Ди пришел в ярость, когда узнал, что Хунъу завещал трон не ему, а образованному 21-летнему сыну его старшего брата. Став императором Цзяньвэнем (пр. 1398–1402), молодой правитель был полон решимости восстановить региональное правление в сфере правительственной службы. Он не пробыл на троне и года, когда Чжу Ди примчался на юг во главе 50-тысячной армии. Три года спустя, в 1402 году, Чжу Ди до основания сжег дворец своего племянника. Тела Цзяньвэня так и не нашли; некоторые считают, что он спасся и тайно прожил остаток жизни как буддийский монах. Во время переворота погибли десятки тысяч людей, включая главного советника Цзяньвэня, которого Чжу Ди разрубил пополам после того, как тот отказался признать его императором. После этого Чжу Ди казнил всех родственников советника вплоть до десятой степени родства, а также 870 его сторонников [3].
Чжу Ди принял имя Юнлэ («вечное счастье») и перенес столицу Мин в свою ставку в старом Ханбалыке, переименовав его в Пекин («Северная столица»). Он усмирил своих оставшихся братьев, выдав им щедрое содержание.
Сделать Пекин новой столицей – это полдела. Нужно было еще вынудить сопротивляющийся двор, довольный непринужденным, комфортным и утонченным существованием на юге, перебраться на холодный и пыльный север. Юнлэ отправил войска работать вместе с заключенными и крестьянами: они возделывали бесплодную целину вокруг новой столицы, сажая просо, пшеницу, ячмень и сорго, а также неприхотливые овощи – репу, морковь и капусту. Он также поручил художникам и поэтам восхвалять своим образованным коллегам красоту севера.
Император Юнлэ имел природную склонность к зрелищам: в его окружении были тысячи музыкантов, которые в буквальном смысле пели ему хвалебные оды
Команды из сотен чернорабочих тянули из Ханчжоу вверх по недавно отремонтированному Великому каналу баржи, нагруженные всем необходимым для строительства и материального обеспечения новой столицы. В число этих грузов входила древесина твердых пород для строительства Запретного города, который 24 императора династии Мин и последовавшей за ней Цин будут называть своим домом. Юнлэ приказал отремонтировать и достроить Великие стены (в эпоху Юань они пришли в упадок), чтобы пресечь вторжение монголов и других племен; при этом валы из утрамбованной земли и камня, построенные в эпоху Хань, заменили на более крепкие, построенные из камня и кирпича. В 1421 году Юнлэ торжественно и с большим размахом открыл свою новую столицу.
Юнлэ поручил более чем 2000 ученым в Нанкине составить справочник всех знаний. В законченном виде энциклопедия Юнлэ 永樂大典 состояла из 22 937 глав в 11 095 переплетенных томах. Для Юнлэ, который, как и его отец, находился в напряженных отношениях с учеными чиновниками, это был одновременно и акт самолегитимизации, и средство осуществления контроля (обеспечить бесполезной работой тех, кто всюду сует своей нос, а также подвергнуть цензуре все имеющиеся тексты). Эта работа «была направлена не на создание, сохранение или распространение знаний, а скорее на то, чтобы зафиксировать и объединить существующие знания и сделать их более доступными» для управленческих целей [4].
Северные племена продолжали донимать столицу. Юнлэ лично провел пять военных кампаний, чтобы защитить границы, отогнав докучливых чжурчжэней к северу от реки Амур. Его войска также занимали часть Вьетнама, пока вьетнамцы снова не вытеснили Мин в 1427 году. Чтобы успокоить тибетцев, он принял тибетские буддийские практики и поручил построить тибетские буддийские храмы, в том числе и вдоль границы с Тибетом – жест, направленный одновременно и на примирение, и на обозначение территории [5].
Юнлэ снарядил в первые морские экспедиции корабли бесстрашного евнуха адмирала Чжэн Хэ (1371–1433). Мусульманин с северо-запада провинции Юньнань, Чжэн Хэ совершил семь грандиозных морских путешествий, в каждом из которых участвовали десятки мореходных джонок (кораблей с парусами из бамбуковых рей и циновок) и десятки тысяч моряков. Эта армада подавляла деятельность пиратов в Восточно-Китайском море, выполняла дипломатические обязанности от имени двора до самого Персидского залива, восточного побережья Африки и южного побережья Аравии, и создавала образ властной и уверенной в себе династии Мин. Чжэн Хэ также выпрашивал подношения и получал роскошные экзотические товары для императорского двора – японские мечи, самоцветы из Индии и Шри-Ланки, африканское золото [6].
Толковый дипломат и бесстрашный исследователь, Чжэн Хэ совершил несколько грандиозных морских путешествий на добрых полвека раньше, чем поднял паруса Христофор Колумб
Путешественники также собрали множество полезных сведений и оформили их в книги, такие как написанный Чжэн Хэ в 1434 году «Трактат о варварских царствах Западных морей». Они привезли домой дары от заморских правителей – например жирафа, которого подхалимы упорно называли мифическим животным цилинь 麒麟, которое, по словам Конфуция, появлялось лишь тогда, когда трон занимал просвещенный правитель. Мин и производимые в ней товары считались в мире престижными: богатые египтяне носили туники из китайского шелка, а европейцы коллекционировали фарфор этой эпохи. Бело-голубая чаша эпохи Мин изображена на картине придворного итальянского художника Андреа Мантенья «Поклонение волхвов» (1500).
Чжэн Хэ отправился в последнее путешествие в 1433 году, через девять лет после гибели Юнлэ в битве против монголов. 26-летний внук Юнлэ, император Сюаньдэ (пр. 1425–1435), снарядил Чжэн Хэ в седьмое, и последнее, путешествие. Вечно враждебно относившиеся к евнухам придворные пожаловались на расходы, которых требовали экспедиции, а позже заявили, что потеряли важные навигационные документы, что расстроило планы на дальнейшие путешествия [7]. К началу следующего века пираты вернулись в Южное и Восточно-Китайское море. Морская торговля продолжилась, однако дальнейшее исследование мира прекратилось.
Сюаньдэ был мудрым правителем и даже приказывал пересматривать уголовные дела, благодаря чему тысячи невинных людей выпустили из тюрем[50]. Кроме того, он был талантливым художником-анималистом, а его десятилетнее правление славится исключительным бело-голубым фарфором и медно-красной подглазурной керамикой, которые производились в императорских печах в городе Цзиндэчжэнь в провинции Цзянси под покровительством самого императора.
Сюаньдэ, однако, игнорировал запрет на образование для евнухов, наложенный его прадедом Хунъу; он даже устроил для них школу во дворце, чтобы они могли помогать ему с государственными делами. Число кастратов резко возросло. Большинство из них вели жалкое существование, выполняя черную работу и ночуя в крошечных аскетичных комнатках. Более умные и менее порядочные из них начинали «мыть и подметать» государственную казну. Поскольку им было поручено надзирать за мастерскими, производящими предметы роскоши для двора, а также составлять описи товаров, прибывавших в качестве подношений из-за границы, они имели массу возможностей для самообогащения. Один печально известный евнух, Лю Цзинь (1451–1510), накопил около 240 000 золотых слитков, два мешка самоцветов, 4162 нефритовых пояса, 3000 золотых брошей и два комплекта доспехов из чистого золота. В конце концов его обвинили в мятеже и приговорили к «смерти от тысячи порезов» – от его тела медленно отрезали куски, пока он не умер.
Еще одним евнухом эпохи Мин с дурной репутацией был Ван Чжэнь. Он был главным наставником наследника Сюаньдэ, императора Чжэнтуна (пр. 1435–1449), и пользовался его доверием. К 1440-м годам многие считали его самым влиятельным человеком в империи. Умер он, будучи одним из самых ненавидимых людей, после того как убедил Чжэнтуна провести плохо продуманную кампанию против монголов в 1449 году. Ученые чиновники были против этой кампании, и, когда император повел свои войска из столицы, они стояли по обочинам дороги на коленях и лили слезы [8]. Примерно в 80 км к северо-западу от Пекина монголы атаковали армию Мин и взяли императора в плен. Ван Чжэнь был убит, но монголами или своими людьми – неясно.
Когда Чжэнтун попал в плен, его брат занял трон в качестве императора Цзинтая (пр. 1449–1457). Цзинтай конфисковал имущество Вана Чжэня и казнил его сторонников и членов его семьи. Однако его правление продлилось всего восемь лет. Предыдущий император, которого монголы выпустили за выкуп, дождался болезни Цзинтая и сверг его. Цзинтай умер месяц спустя при загадочных обстоятельствах.