Как и Сун, Мин стала эпохой оживленной городской, торговой и культурной жизни; мастера добились больших успехов в шелкоткачестве, печати и книгоиздании, включая изобретение наборного шрифта. Принц-математик[51] Чжу Цзайюй (1536–1611) изобрел в 1584 году «гамму равномерной темперации» (систему настройки музыкальных инструментов), сделав это по крайней мере на десять лет раньше европейцев, придумавших похожий метод [9].
Именно в эпоху Мин врач Ли Шичжэнь составил «Компендиум лекарственных веществ», описывавший основы китайской традиционной медицины. В нем содержатся рецепты более 11 000 составов с использованием почти 2000 ингредиентов. В одном из рецептов используется растение, из которого извлекают артемизинин – лекарство от малярии, которое открыла химик Ту Ю-ю и за которое она получила Нобелевскую премию по медицине в 2005 году.
Несмотря на все это, Китай, прежде опережавший Запад в науке и технологиях, теперь начал отставать. Физик-теоретик Цянь Вэньюань в книге «Великая инерция» отмечает: «Ни в одной другой стране не было такого количества крестьянских восстаний, бесконечных гражданских войн и частых вторжений извне; и при этом ни одна другая страна не сохранила настолько хорошо свою традиционную культуру». Традиционный Китай, по его словам, «остался по сути единообразной и нетерпимой политико-идеологической средой». Он считает, что нетерпимость задушила интеллектуальный поиск, критически важный для научного прогресса [10].
Керамические изделия эпохи Мин считаются одними из самых изящных. Самые лучшие из них изготавливались ремесленниками в печах древнего гончарного центра Цзиндэчжэнь, которые Мин передала под прямой императорский контроль
Увеличение богатого, живущего в городах среднего класса привело к широкому спросу на те предметы роскоши, которыми прежде наслаждались только придворные: клуазоне, лаковые изделия, филигрань, изящную мебель и керамику. Гончары начали подписывать свои керамические чайники, вышивальщицы добавляли в узор на ткани собственные фирменные знаки, а резчики нефрита гравировали на изделиях свои имена [11]. Эти товарные знаки резко увеличивали стоимость предмета. Покупателям следовало остерегаться: в 1617 году в «Книге мошенников» 騙經 Чжан Инъюя значилось 24 категории мошенничества, подделок и обмана, которые подстерегали неосторожного потребителя, включая такие необычные, как «Буддийский монах узнает в корове свою мать».
Продолжающийся рост образованного среднего класса привел также к процветанию художественной литературы. В эпоху Мин были опубликованы многие наиболее известные китайские романы, соединявшие в себе формальный литературный стиль древности и народную прозу. Часто авторы публиковали свои произведения под псевдонимами, так как беллетристика считалась вульгарным жанром. В этот период был опубликован роман «Троецарствие»; эта смесь истории, легенды и фантазии вытеснила из народного воображения историческую правду, придав Цао Цао черты злодея и превратив его соперников в образец чести и мужества.
Еще одним великим произведением эпохи Мин был роман «Путешествие на Запад», известный также под названием «Обезьяна». В нем выдуманные сверхъестественные элементы внедрены в историю Сюаньцзана – монаха эпохи Тан, отправившегося в Индию, чтобы привезти в Китай подлинные буддийские тексты. В романе монаха сопровождают говорящая свинья и лукавый, творящий бесчинства Сунь Укун, больше известный как Царь обезьян. Царь обезьян применяет «волшебное оружие», фа бао 法寶, чтобы сражаться с различными «демонами-коровами и духами-змеями», в том числе и с ужасной женщиной-скелетом. Роман представляет собой увлекательную смесь мифологии, буддизма, даосизма, конфуцианства и сатиры. Он послужил источником вдохновения почти для 30 фильмов, телесериалов, комиксов, аниме и опер и стал одним из самых успешных товаров китайского культурного экспорта.
Действие романа Ши Найаня «Речные заводи» происходит в среде, известной как цзян ху 江湖, дословно «реки и озера». В этом метафорическом месте живут мастера единоборств, политические диссиденты, предсказатели, преступники, мошенники и другие обитатели, которые презирают законы государства, однако придерживаются собственного строгого кодекса чести. Суровые, но справедливые герои, 105 мужчин и три женщины, все – нарушители закона, собираются вместе, чтобы бороться с порочным и деспотичным правительством.
Несмотря на то что действие «Речных заводей» происходит в эпоху Сун, это также критика династии Мин, которая становилась все более коррумпированной и тиранической. В романе появляются самые известные литературные герои Китая: убийца тигров У Сун и его невестка-прелюбодейка Пань Цзиньлянь. С тех самых пор Пань Цзиньлянь служит архетипом «дурной женщины», несмотря на то что ее продали в рабство сексуально озабоченному мужчине, затем принудили к браку без любви, а потом решили, что она нашла свою любовь в лице похотливого чиновника Симэнь Цина. На протяжении большей части китайской истории доступ к телам молодых женщин считался естественной привилегией влиятельных и богатых мужчин, при этом общественное мнение порицало тех женщин, которые действовали исходя из собственных желаний, – таких, как Пань Цзиньлянь.
«Цзинь, Пин, Мэй», самый известный китайский эротический роман, название которого иногда переводят как «Цветы сливы в золотой вазе», представляет собой своего рода фанатскую прозу, основанную на «Речных заводях». В романе Пань Цзиньлянь и Симэнь Цину удается избежать наказания за убийство ее мужа, после чего Симэнь Цин берет ее к себе в дом в качестве наложницы. Роман, который обличает мелкую жестокость и домашнюю политику патриархальной полигамной семьи, иногда рассматривают как аллегорию на Мин, где порочный Симэнь и его глупая старшая жена воплощают собой правящий дом, непригодный к управлению страной. «Цзинь, Пин, Мэй» считается литературным шедевром, пусть и скандальным; это первый китайский роман, в котором появляется главная героиня и описывается домашняя обстановка.
К 1487 году на троне сидел десятый император династии Мин, Хунчжи (пр. 1487–1505). Хунчжи оказался исключением из правил, и не только потому, что был единственным моногамным императором в китайской истории. Прилежно исполняя свои обязанности, он назначал ко двору талантливых людей и поощрял полемику. Он урезал полномочия евнухов, боролся с коррупцией и навел порядок в правительственных финансах.
К несчастью, его единственный сын, император Чжэндэ (пр. 1505–1521), современник Генриха VIII, оказался гедонистом и распутником, который к тому же любил переодеваться и вламываться в чужие дома и который «добыл» столько молодых женщин для своего гарема, что некоторые из них в конце концов были вынуждены голодать, так как всех их нечем было кормить. Лю Цзинь, порочный евнух с двумя комплектами золотых доспехов, был одним из доверенных советников Чжэндэ [12].
Правление Чжэндэ ознаменовалось многочисленными восстаниями. Вновь крестьяне тяжко трудились, чтобы платить подати продажным сборщикам; порой они были вынуждены продавать дочерей, кастрировать сыновей, наниматься на опасные работы в незаконных шахтах или становиться разбойниками. Некоторые из сельских бедняков добирались до растущих приморских городов, где шла морская торговля, приносившая династии половину налоговых сборов в денежной форме[52] [13]. Помимо работы в доках, там можно было наняться на ткацкую, бумажную или сталелитейную фабрику.
В 1513 году в Гуандун прибыла экспедиция под руководством португальского исследователя Жорже Алвареша. Южане, привыкшие к дружеским контактам с арабскими и азиатскими торговцами, приветствовали европейцев, однако участники португальских экспедиций раннего периода (Алвареша и его команду можно назвать исключением) вели себя скорее как пираты: они убивали и грабили, пока местные власти не изгнали «иностранных дьяволов» – похоже, этот уничижительный термин появился именно после того эпизода. Скверное поведение португальцев озлобило китайцев против других европейцев, к которым после этого относились как к варварам, за которыми нужно пристально следить.
К концу XVI века португальцам все же удалось создать торговое поселение на крошечной прибрежной территории Макао. За эту привилегию им пришлось вносить арендную плату, которую Мин называла данью. Португальцы были первыми крупными экспортерами чая в Европу; они называли его по-кантонски cha. Голландцы, начавшие экспорт чая из провинции Фуцзянь в начале XVII века, называли его thee в соответствии с принятым там произношением того же слова.
Чжэндэ умер в возрасте 29 лет, предположительно упав в подпитии с лодки. Все его сыновья умерли в детстве, поэтому трон перешел к его столь же безнравственному двоюродному брату, императору Цзяцзину (пр. 1520–1566). Правление Цзяцзина было отмечено двумя крупными кризисами.
Великий спор об обрядах разразился после того, как Цзяцзин отказался следовать традиции и называть Чжэндэ своим «отцом», сохраняя видимость непрерывной династической линии; он настаивал, чтобы вместо этого императором посмертно объявили его отца. Придворные, которые возражали против этого, отправлялись в ссылку, подвергались побоям или были убиты.
Вторая серьезная драма была личной. Говорили, что Цзяцзин проявлял садистские наклонности. Однажды вечером в ноябре 1542 года доведенные до отчаяния дворцовые служанки попытались задушить его в постели. Их обнаружили прежде, чем они смогли это сделать, и приговорили к смерти через «медленное разрезание».
Потрясенный Цзяцзин переехал во дворец на озере Чжуннаньхай в Императорском городе, к западу от Запретного города, прихватив с собой 13-летнюю наложницу и двух котов, Снежную Бровь и Тигра. Он продолжал насиловать девственниц-подростков и употреблять даосские эликсиры бессмертия; поскольку в них содержалась ртуть (и менструальная кровь дворцовых женщин), они, возможно, стали причиной его смерти. Все 45 лет