Нет, наряд очень красивый. Но он красивый для двоих. Между мужчиной и женщиной.
«Уверена, он даже Абаль, никогда бы не поставил в такое положение, как меня».
Вот и все, стрелка часов торопит меня.
Выхожу из комнаты и иду вниз. Спускаюсь, отсчитывая каждый шаг, словно это поможет успокоить мои нервы. Мужчины налево. Застываю, не могу сдвинуться.
Меня окружают арабские девушки, щебечущее что-то шепотом. А потом они под такты вдруг зазвучавшей музыки, стали выплывать в комнату, скрываясь за углом.
«Не могу. Я не могу этого сделать», – делаю шаг назад, натыкаясь на кого-то.
Оборачиваюсь и вижу Ранию перед собой.
– Ступай давай. Хоть на что-то ты должна сгодиться. Если господин решил поделиться тобой с другими.
– Думаешь, что ты победила? Нет. Ты всегда будешь в проигравшей стороне, потому что ты сама, никогда не будешь его достойна. Никогда, Рания.
Поворачиваюсь и выхожу.
Светлая комната. Больше дюжины мужчин и их взгляды устремлены на девушек.
Глаза щиплет, и они наполняются слезами, когда ровно через секунду в двойные двери входит он.
Мой палач.
Тот, кто своими руками убивал меня медленно и изощренно, и этот миг настал. Нож уже в моем сердце.
Застываю на месте, чувствуя, как первая слеза скатывается по щеке, утопая в шелке, скрывающем половину моего лица.
Наиль смотрит разъяренным взглядом, сжимает кулаки и делает шаг вперед, а меня кто-то утягивает назад, потому что я лишь вышла из-за угла и не успела войти в комнату к мужчинам. Меня, конечно, увидели, но не все.
– Шлюха, – кричит этот кто-то. Но все голоса в моей голове сливаются в один и приправляются звоном музыки.
Такое ощущение, что я втянута в вакуум и наблюдаю со стороны, как меня тащат куда-то. Переступаю ногами, но все равно спотыкаюсь.
Это Рания, она вталкивает меня в комнату и я, не удержав равновесия падаю на пол.
Не знаю, что именно меня повергло в это состояние, но я пытаюсь зацепиться за реальность, а у меня не получается. Хочу дать отпор этой сучке, но мои руки словно онемевшие, не пошевелить.
В голове хаос и среди этого бардака, я вижу лицо Наиля и то как смотрел на меня.
«Почему злой? Не имеешь права. Сам так решил. Ты мне никто. Мерзавец».
Поворачиваю голову осматриваясь. Замечаю лишь, как стерва заносит руку, а рот все это время что-то говорит, на лице маска мерзости и отвращения, только в следующую секунду Рания валится, как я до этого, в сторону от меня, но на приличное расстояние прям отлетает.
Мужчина приближается ко мне, и я говорю лишь одно, потому что у него вид, будто он меня сейчас ударит:
– Пожалуйста, только не трогай меня, – прикрываюсь ладонями, но оказываюсь подхвачена на руки.
Он прижимает меня к себе и куда-то несет. Целует в висок, что-то говорит, слышу визг женский. Отрываюсь от него и смотрю за спину Наиля, в последний момент замечая, как в длинный коридор входит девушка, а обернувшись я узнаю в ней мою подругу.
Хочу закричать, но она качает головой и я, роняя слезы, просто успокаиваюсь.
«Фатима. Она уже тут. И значит, что возможно я скоро поеду домой».
Я так слаба, что не хватает сил оттолкнуть, послать его, как мечтала сделать это последние сутки.
Ненавижу его запах, который вдыхаю каждый раз, который уже словно въелся и слился со мной, его руки, которые всегда крепкие и сильные. Его глаза и губы, ненавижу…
Наиль заносит меня в свою спальню и кладет на кровать. Я вижу его сжатые челюсти, злость сочиться из него и кажется, что ее можно руками потрогать.
Он осматривает мое тело и в следующее мгновение начинает срывать с меня одежду.
Рвет на части лиф, шаровары сбоку так же руками уничтожает и сдергивает их.
– Не трогай меня, скотина, – бью его руками и ногами. – Пошел к черту.
Кричу ему, но он вообще не реагирует на мои слова.
– Ненавижу тебя. Ненавижу…
На мне остаются только трусы, и он берет меня на руки. Колочу его, как могу, стараясь сделать больней, но все тщетно, а главное я не понимаю куда он меня несет и что собирается делать.
Осматриваюсь и понимаю, что мы в ванной.
– Что ты делаешь? – он и сам будто погружен в какой-то пузырь. Двигается, точно робот.
Не выпускает меня из рук, хотя уже поставил на ноги. Включает воду и ступает как есть со мной под теплые струи.
– С ума сошел? Ты что творишь? – вырываюсь, но каждым движением терплю неудачу, поэтому успокаиваюсь. Не хватало еще захлебнуться тут.
Пусть делает что хочет. Точнее пока он не причиняет мне вред, и не пристает, я буду спокойной.
Самое забавное, что, когда я увидела его, на миг забыла о боли, что он причинил мне. В тот момент, я хотела, чтобы он меня спрятал от всех. Защитил… но как скроешься от пытки в объятиях палача.
Я бы решила, что все это уловка Рании, но Муна не стала бы мне врать. А отворачивалась видимо потому, что была уверена, что между нами с ним любовь, а оказалось, что я просто товар. И тело это откуп за спасение от него самого.
Наиль берет в руки жидкое мыло и аккуратно смывает с меня макияж.
Я в дичайшем шоке. Он меня доконает когда-нибудь или это случится уже сегодня.
Зажмуриваю глаза, и он мягкими движениями массируя лицо втирает пену. А я как дурочка роняю слезы, радуясь, что мы под водой и он их не увидит, не поймет, что сейчас его пальцы меня душат и его тело рядом, давит к полу, словно многотонная гиря. Но мой подбородок дрожит и губы еле смыкаются.
– Открой глаза, – просит, когда пена уже смыта водой.
Отрицательно машу головой и не поддаюсь.
– Прошу тебя, Ульяна, – умоляюще произносит он, но я не могу. Он не имеет право видеть мою слабость. Не сейчас, когда мне нужна вся моя сила быть стойкой в этой слабости.
Дыхание касается моей кожи на щеке, на губах… целует… мягко, нежно.
Сомкнула губы и пытаюсь отвернуться от него, но Наиль резко поднимает меня берясь под ягодицы, и я оказываюсь на его торсе. Цепляюсь за его плечи широко раскрыв глаза и не понимаю, что он делает.
А он просто обнимает меня и придерживая, очень аккуратно, садится на кафельный пол вместе со мной, так что я оказываюсь верхом на нем и прижимается к моей шее, будто пытается там от всего происходящего вокруг скрыться.
Не обнимаю в ответ, но чувствую его уязвленность, не знаю почему, но я уверена он сейчас словно сахарная нить. Стоит тронуть и сломается.
Ощутимо сжимает мои бедра, обхватывает ладонями половину моего обнаженного тела и целует шею, но не больше. Мне кажется, что я чувствую, как его слегка трясет.
– Ульяна, – шепчет, как безумец. – Сэамахани жами́лятон (Прости меня, красивая моя – араб.). Я столько натворил. Прости.
Глава 22
Вообще ничего не понимаю. Я думала он топить меня будет, а он тут извиняется.
Нет я отсюда точно в лечебницу поеду.
А раз извиняется, значит… Вот же мерзавец.
«Прощения моего захотел? Я тебе устрою чертов… аррр не знаю, как тебя назвать.»
– Отпусти меня, – отталкиваю его голову от себя. – Присосался тут. Что за цирк устроил?
– Ульяна, нам нужно поговорить, – встает на ноги и отпускает меня, но не убирает руки от талии. – Сначала выйдем отсюда и ты расскажешь, какого черта ты делала там? Внизу… В этих тряпках.
– Если попрошу тебя смирно постоять, ты это сделаешь?
– Зачем?
– Очень хочется врезать тебе по наглому лицу. Ты что, совсем уже совесть потерял Хаддад?
Закатывает глаза и вижу, что губы трогает улыбка.
Издевается, сволочь. Специально на эмоции выводит?
– Ладно. Давай мы примем душ и поговорим после.
– Наиль, я женщина нервная, особенно последнее время, эмоциональная. В моих руках даже шампунь может стать орудием убийства.
Смеется и разворачивает меня к себе спиной. Тянется к емкости с гелем и льет его на руку себе. Размазывает его по моим рукам, плечам, груди, животу.
– Даже не рассчитывай на большее, понял?
– Конечно, – шепчет на ухо и кусает его, – у нас нет на секс времени, но потом… – обхватывает мои бедра и прижимает к себе, вдавливая в свою эрекцию.
– А потом, ты все-таки получишь по бессовестному лицу и если думаешь, что это шутка, то глубоко заблуждаешься. Вытираешь об меня ноги с момента, как встретил меня впервые. Всего меня лишил, поэтому не смей…
Разворачивает меня и заглядывает в глаза. Я знаю, что все, что я вижу в них иллюзия. Не верю той тоске, что льется на меня потоком, не верю сожалению, стыду.
«Я не верю тебе, Хаддад.»
– Ульяна, прости меня, – резко вскидываю руку ударить-таки ему по щеке и успеваю лишь слегка зацепить подбородок, так как он ловит ее.
– Не смей. Слышишь? Никогда я тебя не прощу. Никогда. Запомни это Наиль.
Вырываю свои руки и отталкиваю его, но он и не держит, поэтому я просто ухожу, сверкая задницей.
Вытаскиваю полотенце из шкафа и вытираюсь. Сама же только и думаю о том, что он, возможно, меня скоро отпустит.
Еще и Фатима прилетела. Скорее бы с ней поговорить.
Надеваю чистое белье и новое платье, сажусь на кровать и жду, когда он выйдет из душа. Но он все не торопится.
«Интересно, а к гостям он пойдет? Помолвка же вроде как! Невеста ждет.» Почему-то противно от этой мысли.
Жду еще десять минут, но за дверью лишь льется вода. Даже переживать стала. Встаю и подойдя, медленно тяну ручку вниз.
Заглядываю внутрь и среди клубов пара вижу, что Наиль вновь сидит на плитке пола, по-прежнему в одежде.
Лбом опирается на подобранные колени, а руки обхватывают голову.
«Ого, что это с ним?»
Не знаю, как поступить. Моя неравнодушная душа уже стремится к человеку, хочет спросить: «Что случилось?», но моя, пока еще полуживая гордость ликует. Тем более, если это совесть в нем сейчас говорит.
Я выхожу за дверь, но не ухожу далеко, а просто скатываюсь вниз по ней.
Устала безумно. Морально я просто выжата досуха и не знаю, насколько меня еще хватит. Переползаю на кровать после того, как затекли ноги и лежу ожидая, что он скоро выйдет и наконец-то скажет, когда вернется ко мне моя прежняя жизнь, вне этой страны и подальше от него. Хотя знаю, что как прежде уже никогда не будет. Этот мужчина оставит слишком яркий след в моей душе. Неприятный шрам, который будет напоминать о нем, и как бы я не пыталась его залечить и скрыть под маской «Все хорошо», он будет вновь и вновь давать о себе знать.