– Один.
– О? Кто?
– Вы не поверите.
– А ты попробуй.
– Томми Гордон.
Она замерла, не донеся совочек с кофейными зернами до кофемашины, и повернулась к нему.
– Кто?
– Я же говорил, что не поверите.
– С чего тебе браться за его защиту?
– Во-первых, у меня не было выбора. Триша Шелтон назначила меня.
– Триша?! Зачем? Она знает вашу историю. Да у них своя история. Он чуть не сорвал суд Хэнка.
Она продолжила делать кофе.
Джек пересказал доводы Триши, но миссис Доусон не выглядела убежденной. Она все время хмурила лоб, пока он говорил.
– Ну, я знаю, что ты сделаешь все возможное для него, потому что ты таков. Но это как запереть двух собак в комнате с одной миской еды.
– На самом деле, не так. Я давно забыл. Он до сих пор мне не нравится, но все уже в прошлом.
– Я восхищаюсь тобой за это. Мне он тоже не нравится, и я тоже забыла, но она все равно могла бы выбрать для этой работы кого-нибудь другого. Хоть ты и забыл, но не обязательно принуждать тебя к его обществу.
– Все в порядке, миссис Доусон. Я правда не против. Мне нужна работа.
– Ну, если ты так говоришь. Но будь с ним осторожен. Как сказала бы моя мама, в нем нет правды.
Джек улыбнулся.
– Буду иметь в виду.
Он улыбнулся тому, как сильно она была похожа на Джерри, когда дело касалось людей, и ему стало немного грустно за всех вроде Тома. Джек понял, что тот был прав: его приговорили даже до появления в суде.
Пока кофе варился, миссис Доусон села за стол к Джеку.
– Что еще происходит в твоей жизни?
– Забавно, что вы спросили, потому что именно об этом я и хотел поговорить.
– О?
– Да. Понимаете, я вроде как начал встречаться с девушкой.
Она распахнула глаза.
– Правда?
– Да.
– Не слишком юной, я так понимаю. Когда взрослый мужчина встречается с женщиной явно слишком молодой для него, это выглядит сомнительно.
– Нет, не слишком юной. Она всего на несколько лет младше меня.
– Я ее знаю?
– Не уверен. Ее зовут Дженни Уолтон. Она работает в Службе публичных защитников в судебном крыле.
– Я не вращаюсь в суде, а особенно в Службе публичных защитников. У меня нет с ними дел. Если меня обвинят в преступлении, я просто позвоню тебе.
– Буду ждать вашего звонка, – поддразнил Джек.
– Не дождешься. Итак, расскажи мне об этой молодой леди. Она больше, чем просто нравится тебе?
– Ну, мы только пару раз пообедали вместе и вчера я пригласил ее на ужин.
– Куда ты ее водил?
– Ужинать?
– Да.
– Она приезжала ко мне домой.
Миссис Доусон нахмурилась. Ей было почти восемьдесят лет, и когда дело касалось романтических отношений, она была очень старомодна. Первый ужин у него дома казался ей очень вызывающим.
– Ваш первый ужин был у тебя дома?
– Да, но мы были не одни. Шелтоны тоже пришли.
Она заметно расслабилась.
– О, хорошо.
– Но меня кое-что беспокоит.
– Что же?
– Я понимаю, что она нравится мне больше, чем я предполагал. Я все время думаю о ней. И, похоже, это взаимно.
Миссис Доусон, нахмурившись, откинулась на спинку стула.
– Я что-то не улавливаю проблемы. Она нравится тебе. Ты нравишься ей. Разве не поэтому вы встречаетесь?
– Конечно, но я не ожидал, ну, того, что влюблюсь в нее. Это странно. Я хороший адвокат, способный принимать молниеносные решения, но личные отношения для меня как китайская грамота.
– А-а. Понимаю. Ты боишься полюбить.
Это было утверждение, а не вопрос.
– Полагаю так, да.
– Сколько тебе лет, Джек?
– Тридцать шесть.
– Ты всю взрослую жизнь был один. Не думаешь, что пришло время немного остепениться? Может, даже жениться?
– Я ничего не говорил о женитьбе. Еще слишком рано думать об этом.
– Да, еще рано всерьез рассматривать брак с этой леди, но никогда не рано понять, что это возможно. Любовь подкрадывается внезапно. Она не предупреждает. Случается какая-то мелочь, и в результате ты встречаешь кого-то. Вы проводите время, и вдруг ты понимаешь, что этот человек нравится тебе больше, чем ты думал. Начинается все с флирта или слов «давай наслаждаться обществом друг друга». И вот ты уже понимаешь, что не можешь представить жизни без этого человека. Обычно это случается в более раннем возрасте, но в то время ты не был готов верить в долгосрочные отношения из-за своей ситуации. Твои родители не были хорошим примером, вынуждая полагаться только на себя в гораздо более юном возрасте, чем обычно.
– Так что мне делать?
– А что ты хочешь?
– Не уверен. Потому и спрашиваю.
– Ну, ты знаешь меня слишком хорошо, чтобы думать, будто я скажу тебе, что делать. Я могу лишь задать вопросы, чтобы помочь тебе принять решение.
– Тогда спрашивайте, потому что я в растерянности.
– Ты уже сказал, что тебе нравится ее общество. Не так многословно, но это очевидно. И, полагаю, ей тоже нравится твое общество.
– Кажется.
– Вы уже запланировали следующее свидание?
– В пятницу вечером.
– Что планируете делать?
– Ничего особенного. Просто ужин и фильм.
– В ресторане и кинотеатре или у тебя дома? – нахмурилась миссис Доусон.
– В ресторане и кинотеатре.
– Хорошо. Заметно, что она ждет этого свидания, или она ведет себя так, будто делает тебе одолжение?
– Ждет. Может даже больше, чем я.
– Что ж, вот мой совет. Ты можешь делать, что хочешь. Сходите на это свидание и, если захочешь еще, на следующее. Со временем отношения либо завяжутся, либо нет. Если завяжутся, плыви по течению. Если нет, ты получишь ответы на свои вопросы.
– Что, если я полюблю ее?
– Значит полюбишь. Это может быть волшебно, знаешь ли.
– Что, если она меня не полюбит?
– Тогда это разобьет тебе сердце. Не в первый раз и не в последний, хотя предыдущие разочарования не имели отношения к романтике. Ты соберешь осколки и будешь жить дальше. Такова жизнь.
– То есть я должен принять свои чувства и посмотреть, к чему это приведет?
– Я всегда говорила, что ты умный, – улыбнулась она и встала налить кофе.
– А теперь идем в гостиную. Эти стулья неудобные для моего старого тела.
Через сорок минут Джек попрощался с миссис Доусон и поехал в доки Морланда. Он приехал как раз незадолго до шести часов и поздоровался с Джерри, который показал ему Кайла.
Прежде чем подойти, Джек рассмотрел мужчину. Он был жилистым и действовал, как насекомое, которое торопится подготовить дом к буре. Он уверенно передвигался по лодке и спрыгнул на причал ровно в шесть.
Джек шагнул к нему.
– Кайл Джексон?
Тот поднял голову.
– А кто спрашивает?
– Меня зовут Джек Тернер. Я адвокат Тома Гордона.
Кайл заметно расслабился.
– О, хорошо. Чего надо?
– Что вы можете рассказать про Тома?
– Что вы хотите знать?
– Вы с ним хорошие друзья?
– Думаю, можно так сказать.
– Когда вы виделись в последний раз?
Кайл на мгновение задумался.
– Точный день не скажу, но примерно за неделю до его ареста.
– Где вы виделись?
– В «Кирби».
Это был бар, в котором давным-давно работал отец Джека. Его продали много лет назад, но новый владелец сохранил название.
– Когда вы в последний раз были у него дома?
– Не знаю. Может, за несколько дней до этого.
– Вы были с ним в вечер ограбления, в котором его обвиняют?
– Нет. Я был в Орландо. У меня умерла тетя, и в тот день ее хоронили. Я помню – когда Тома арестовали, я понял, что не смогу стать его свидетелем, потому что был в Орландо.
– Как вы добирались до Орландо?
– На машине.
– Какое похоронное бюро занималось погребением?
– К чему столько вопросов?
– Просто проверяю некоторые факты. Связываю концы с концами.
– Кто-то сказал, что это мог сделать я?
– Ну, если и так, разве вы не хотели бы, чтобы я помог вас оправдать?
Кайл пожал плечами:
– Наверное.
– Так какое похоронное бюро занималось погребением вашей тети?
Когда Кайл ответил на все вопросы, Джек сказал:
– Я буду на связи, если что.
Он ушел и сел в машину, помахав Джерри.
Повернувшись к Бринкли, Джек сказал:
– Что ж, это страйк. Надо будет позвонить в похоронное бюро, чтобы проверить, но, думаю, его рассказ подтвердится. Он не успел бы вернуться, чтобы ограбить магазин, а даже если и вернулся, вряд ли бы выбрал для ограбления вечер после долгой поездки.
Джек приехал домой и с удивлением увидел на подъездной дорожке машину Дженни. Когда он подошел к двери, возле нее стояла Дженни с ведерком жареной курицы и бутылкой вина. Несовместимость вина и жареной курицы заставила его рассмеяться.
Ее приезд был неожиданностью, но Джек решил последовать совету миссис Доусон и дать отношениям развиваться своим путем. Если его жизнь разобьется, он соберет осколки.
На следующее утро Джек проснулся от звука будильника, и впервые за долгое время ему не хотелось вылезать из кровати. Вечер затянулся дольше, чем он думал. В конце концов они с Дженни оказались на диване, целуясь, как парочка подростков, неожиданно оставшихся вдвоем вечером. Они едва не зашли дальше, но остановились, хотя то, что рано или поздно они окажутся в постели, было очевидно как то, что солнце встает на востоке.
На него вдруг навалилась правда жизни о взрослых отношениях. Или они в итоге поймут, что не подходят друг другу и перестанут встречаться, или будут спать вместе. Такова жизнь, и путь был ясен.
Джеку пришло в голову, что вчера он мог попросить Дженни остаться и она бы согласилась, но он еще не готов к этому. Несмотря на совет миссис Доусон, явная готовность Дженни к следующему шагу вернула его страхи насчет того, что это может стать серьезным.
В Новом Орлеане он жил с женщиной, Кармен Брэндивайн, недолго, но никогда не считал их отношения постоянными. Ему изначально казалось, что они оба понимали, что просто использовали друг друга, чтобы избежать одиночества. У них были моногамные отношения, но не серьезные. По крайней мере с его стороны. Однако, когда они расстались, он обнаружил, что ее чувства были сильнее, чем он думал, но он совсем не любил ее. Главным образом он не мог сладить с ее избалованностью. Кармен с почти маниакальным упорством стремилась получить желаемое. Джек редко вспоминал те отношения, потому что не любил вспоминать боль, которую причинила Кармен, или ее почти сумасшедший характер.