Миссис Доусон и Джерри Морланд сидели на первом ряду на стороне жениха, рядом с Тришей. Миссис Доусон представляла его мать, а Джерри заменял человека, который представлял бы отца Джека, если бы тот был жив. Джек скучал по Хэнку и жалел, что тот не дожил до этого дня. Он знал, что Хэнк полюбил бы Дженни и что эта любовь была бы взаимной.
Поскольку Рик с Чаком были в свите молодоженов, миссис Доусон, Джерри и Триша были единственными, сидящими в почетной секции родственников жениха, да еще Бринкли, на присутствии которого настоял Джек.
Миссис Доусон уже плакала, но, как она сказала ему неделю назад, она имеет право плакать на свадьбах, особенно на его, так что не стоит мешать ей выражать свое счастье таким образом. Было очевидно, что очень скоро к ней присоединится Триша Шелтон.
В те секунды, пока его мысли витали в прошлом, он вспомнил свое решение сделать предложение Дженни и как это происходило. Джек выбрал день на пляже, десятое июля. Это была пятница, и он уговорил ее взять на работе выходной и расслабиться. Сейчас эта сцена повторялась в его сознании, как любимая серия телесериала…
Джек смотрел на Дженни, ее тело блестело от солнцезащитного крема. Она загорала, лежа на спине, и явно наслаждалась днем. Они заехали пообедать в «Устричную хижину» в Дентоне, после чего пересекли Дентонский мост, чтобы поваляться на пляже. На ней были темные очки, и он гадал, открыты ее глаза или закрыты.
Он протянул руку, приподнял очки и увидел ее закрытые глаза. Дженни прищурилась.
– Что ты делаешь? Слишком ярко.
– Просто хотел посмотреть, спишь ты или нет.
– Нет. По крайней мере пока.
– Я хочу кое-что спросить, – сказал он, пытаясь изобразить беззаботность, но испытывая беспокойство. Дженни, казалось, не замечала ни того, ни другого.
– Что?
– Сядь.
Она посмотрела на него и улыбнулась.
– В чем дело?
– Просто сядь. У меня есть вопрос. Он касается того, как ты хочешь провести остаток дня.
Джек не упомянул, что это также касается того, как они проведут остаток жизни.
Дженни села и отряхнула песок с рук, что было сложно, учитывая солнцезащитный крем – он был как магнит для песка.
Она повернулась к нему и села, поджав под себя ноги.
– Нет, встань на секунду.
– Что?
– Я хочу пройтись по пляжу. Ты поможешь мне подняться?
– Ладно, – сказала она, вставая и протягивая ему правую руку.
– Тебе могут понадобиться обе руки.
– Ты не инвалид, – сказала она, протягивая и левую руку тоже. Джек взял ее и встал на колено.
Он видел, как до нее медленно доходил смысл происходящего. Ее рот распахнулся, а глаза наполнились слезами. Правая рука, которую он больше не держал, поднялась к губам. Джек подумал, колотится ли ее сердце так же сильно, как его.
– Дженни, я никогда не узнаю, какие силы вселенной привели нас друг к другу, но я безмерно этому рад. С первого нашего обеда в «Перрис» моя жизнь стала полнее, чем когда-либо до этого. Я не вижу жизни без тебя и хочу сделать это постоянным. Ты для меня все. Выйдешь за меня?
Сначала она ничего не отвечала, только горячо кивала, потом протянула руки и закричала:
– Да!
Он встал, и они заключили друг друга в объятия взаимной любви и притяжения.
Остаток дня провели, выбирая дату и строя планы. Когда они приехали домой, то обзвонили всех, кого знали. Особенно были счастливы родители Дженни.
Ожидая, когда Дженни войдет в церковь, Джек теперь смотрел на брата, которого жизнь изрядно поколотила. Его наркозависимость была всем, на что он рассчитывал. Теперь Рик завязал и впервые за много лет набирал вес.
Он закончил программу реабилитации в клинике, но вместо того, чтобы переехать в Лутц, уговорил Жасмин переехать в Дентон, сказав Джеку, что это, наверное, будет более здоровым выбором.
Теперь Рик работал на Джерри Морланда, и Джек подумал про цикличность жизни, поскольку сам работал на Джерри в подростковом возрасте. Джек нанял Жасмин на должность своей секретарши, когда его первая секретарша, жена военного, уволилась: ее мужа перевели в другое место службы. Жасмин умела печатать, хоть и не быстро, но работала над улучшением скорости и обучалась профессии.
Пошли разговоры, что Джек Тернер один из лучших адвокатов защиты в округе, и список его клиентов вырос за последние несколько месяцев. Ему по-прежнему не нужны были деньги, чтобы оплачивать счета, но работа держала его в тонусе, и ему это нравилось. Он также мог работать pro bono, когда появлялась возможность помочь кому-то в беде. Он всегда делал это в память о Тиффани Уолфорд. Он даже учредил в тот год стипендию в колледже в ее честь – «стипендию памяти Тиффани Уолфорд». Джек надеялся, что это подходящее посвящение. Первая получательница, девушка из неблагополучной семьи, училась на первом курсе Государственного университета Флориды, и ее будущее выглядело светлым – по крайней мере светлее, чем до этого.
Когда музыка сменилась на песню, которую Дженни выбрала для свадебного выхода, внимание Джека переместилось на дальний конец нефа. Он увидел Дженни, и его дыхание на мгновение остановилось, и даже само время как будто замерло.
Она была красива от природы, но в свадебном платье ее красота ошеломляла. Джек услышал тихий вздох присутствующих, и просиял, глядя на женщину, которая через несколько мгновений станет его женой и равным партнером по жизни.
Джек серьезно относился к своей роли ее партнера. Он знал, что в грядущие годы будет расстраивать ее время от времени, но сделает все возможное, чтобы никогда ее не разочаровать. Он дал себе такое обещание и сделает все, что в его силах, чтобы исполнить его.
Рядом с Дженни шел ее сияющий от счастья отец. Джек и его новые родственники со стороны жены идеально поладили. Мать Дженни обняла его при первой встрече, и ее привязанностью к тому, кого она теперь называла «мой четвертый сын», можно было осветить дом.
Отец Дженни также обнял его при первой встрече и более-менее принял в их семью. В вечер знакомства они проговорили до поздней ночи, и каждый чувствовал себя как дома. Отец Дженни был особенно счастлив познакомиться с Риком, поскольку внес вклад в его поиски.
Джек также поладил со своими новыми шуринами. Один из них, Дастин, был ровесником Джека, и они подружились на почве шахмат. Дастин был мастером игры, так что победил Джека в те несколько раз, что они играли, но Джек многому научился на этих проигрышах, и их дружба стала сильнее.
Дженни заняла место рядом с ним, и Джек повернулся лицом к пастору, проводившему службу. Когда тот начал словами «возлюбленные братья» Джека накрыло моментальным пониманием полного смысла этой фразы. Все они были его братьями и всех он любил. Никогда раньше он не замечал уместности этих слов. Теперь их смысл стал ясным.
По мере того, как церемония продвигалась к финальному благословению, Джек полностью осознал, насколько ему повезло. Время шло, и несмотря на изгибы и повороты, у него все сложилось хорошо. Лучшим было то, что все присутствующие на свадьбе присоединились к Джеку в этом путешествии, как ветки, плывущие мимо заторов в придорожной канаве, чтобы оказаться на просторах Мексиканского залива.