– Она сказала, что из-за нашего прошлого знает, что я сделаю абсолютно все для твоей защиты. Она знает, что я захочу избежать любой возможности, при которой ты или кто-либо еще смог бы заявить, что я не представлял твои интересы в полной мере.
– Это так?
– Да, так. Может, я и не лучший адвокат в Дентоне, но я лучший работник в Службе публичных защитников. Я сделаю все, что смогу, чтобы доказать, что ты не грабил этот магазин. Я думаю, что ты это сделал. На самом деле, я вполне уверен в этом, но это к делу не относится. Мне платят за твою защиту, этим я и планирую заниматься. Если только ты не решишь изменить свое заявление, а тебе не помешало бы сделать это, если ты так виновен, как кажется.
Том подался вперед, сложив ладони в один крепко сжатый кулак, и сказал:
– Я сделал много плохого в жизни. Большая часть сошла мне с рук. Ты сам это знаешь. Я украл тот спиннинг и катушку, когда ты работал на Морланда. Я соврал в суде, пытаясь засадить старика Хэнка, который взял тебя к себе. Я отравил твоего пса, но он выжил. Честно говоря, я расстроился, что он не сдох. Но я не грабил тот магазин. Вот этого я правда не совершал.
Джек знал, что Том хороший лжец, и это может быть случай демонстрации его умений, но где-то в глубине души он задался вопросом, а вдруг Том говорит правду. Если его признают виновным и посадят в тюрьму на долгий срок, то он окажется там, где ему самое место. Вероятность того, что Том честен, была примерно такой же, как что на выходе из здания его ударит молния. И все-таки существовал крошечный шанс, что Том этого не совершал. Джек обдумал его слова, мысленно говоря себе: «А я выиграю в лотерею на этой неделе».
И все же…
– Мне нужны имена и адреса всех, кого ты подозреваешь в том, что они брали пистолет, на который у тебя изначально не было разрешения.
– Дай-ка подумать, – сказал Том, задрав голову к потолку, как будто имена были там напечатаны. – Я говорил про Филипа, но ты сказал, что он не мог этого сделать, потому что сам сидел в кутузке. – Он продолжал смотреть на потолок. – Еще его мог взять Лонни. Лонни Гилкрист. На самом деле, он заходил за пару дней до ограбления. У меня было мало пива, и он сказал, что оплатит, если я схожу за ним. Лонни дальнобойщик и не любит садиться за руль, когда в этом нет необходимости. Он был один у меня дома где-то полчаса.
– Хорошо, кто-нибудь еще?
– Кайл, но я не помню, чтобы оставлял его одного. И все же он мог это сделать.
– У Кайла есть фамилия?
– Джексон.
– Кто-нибудь еще?
– Одна из моих дамочек могла взять его, пока я спал.
Джек проигнорировал фразу о принадлежности женщин Тому.
– Грабитель точно был мужчиной.
– Эй, у меня не одна дамочка. Я не удивлюсь, если у них есть другие мужики. Может, кто-то из них подбил ее взять мой пистолет, чтобы использовать для ограбления.
– Маловероятно, но они знали, что у тебя есть пистолет?
– Марти определенно знала, – хохотнул Том.
– Что смешного?
– Я как-то направил его на нее в шутку. Она струхнула.
Он продолжал посмеиваться, как будто это и правда было забавно. Джек думал только о том, что для Тома наставить на кого-то пистолет, заряженный или нет, было веселой шуткой. Его жестокость стала хуже по сравнению с детством.
– Кто-нибудь еще?
– Может быть, но я тут подумал – вряд ли другие мои друзья взяли бы пистолет и воспользовались им при ограблении.
Поскольку Джек считал это напрасной затеей, то не стал настаивать, чтобы Том вспомнил кого-то еще. Чем больше людей Том посчитает способными стащить его пистолет, тем больше Джеку придется разбираться.
– Хорошо, – сказал он, – есть еще что-то, что может мне помочь?
– Не-а.
– Ты знаешь адреса и телефоны Лонни и Кайла?
Том назвал ему адреса. Кайл жил в Дентоне, а Лонни – в Уортоне. Сначала можно нанести визит Кайлу. У Тома не было их номеров. Он сказал, что у Лонни есть телефон, но он не внесен в справочник, а сам Том не помнил. Есть ли телефон у Кайла, он не знал.
– Ты сказал, что Лонни дальнобойщик. А Кайл?
– Он матрос у твоего приятеля Джерри Морланда. Работает на одной из больших прогулочных яхт.
– Хорошо, ты знаешь рабочий график Лонни?
– Не-а. Он или в городе, или нет.
– Ладно. Я их проверю. А пока вот моя визитка, – сказал Джек, достав одну из портфеля. – Если понадобится связаться со мной, оставь сообщение по этому номеру.
– Ты будешь проверять моих дамочек?
Джек больше не мог выносить его притяжательные местоимения.
– Во-первых, они не твои, а во-вторых, я сделаю это только если появятся доказательства, что они могут быть причастны.
– Да, ну, как скажешь.
Перед тем как встать и уйти, Джек сказал:
– Я не стану говорить, что верю тебе, но я также не окончательно не верю тебе. Я проверю этих парней и посмотрю, есть ли у них алиби на вечер ограбления, потому что это моя работа. Сейчас я мало что могу, кроме этого.
Том посмотрел на него, пожал плечами и ничего не сказал, а Джек подошел к двери и позвал надзирателя.
Выйдя из тюрьмы на солнечный свет, он глубоко вдохнул соленый воздух с залива. Морской воздух всегда пахнет по-другому, как-то свежее. После нахождения в тесном помещении с Томом Гордоном он бодрил. Джек еще раз глубоко вдохнул и пошел через улицу к Дженни.
Увидев приближающегося к столу Джека, она улыбнулась:
– Привет, красавчик!
Мысль о том, как она счастлива видеть его, заставила осознать, что он и сам широко улыбается. Джек напомнил себе притормозить и засомневался, последует ли этому совету. Кажется, серьезные отношения развивались весьма скоро, а он знал, что роман, который разгорается слишком быстро, обычно выгорает. И тем не менее он не мог отрицать, что тоже счастлив видеть ее.
– Привет, солнце. Что делаешь в обед?
– Ну, я надеялась, что парень, с которым я встречаюсь, зайдет и пригласит меня пообедать вместе, но, думаю, могу согласиться и на тебя, – хихикнула она.
– Что ж, не хотелось бы переходить дорогу другому мужчине.
– Нет, тебе можно. Я с ним разберусь.
Зазвонил телефон. Дженни ответила, несколько минут пообщалась со звонившим, потом положила трубку и повернулась к Джеку.
– Итак, куда ты меня ведешь?
– А куда ты хотела бы?
– Я бы хотела в Нассау, поваляться на солнышке с коктейлем в руке, но мой перерыв не длится неделю.
– Тогда тебя устроит «Док капитана»? – спросил Джек, назвав популярный ресторан на Сахарном острове, построенный на пирсе над водой.
– Согласна.
Джек неожиданно зевнул, и она спросила:
– Уже заскучал?
Он улыбнулся.
– Извини. Плохо спал ночью.
Дженни понимающе улыбнулась:
– Да, я тоже.
– Увидимся в двенадцать тридцать? – спросил он, неожиданно взволнованный этой улыбкой.
– До встречи, красавчик.
Джек вернулся в свой офис и вывел Бринкли на короткую прогулку. У него было слишком много дел, так что он не мог уходить далеко. Когда они развернулись обратно к офису, Бринкли посмотрел на него, будто проверяя, все ли в порядке.
– Прости, мальчик. Много работы. Обещаю погулять с тобой подольше завтра, в крайнем случае в среду.
Вернувшись за стол, он напечатал запрос о брате. Указал все, что только мог – было немного, но это все, что он знал. Кроме имени, конечно, он написал когда и где Рик проходил курс молодого бойца, место и дату рождения и примерное время отправки во Вьетнам.
На конверте он напечатал адрес Национального центра хранения дел личного состава в Сент-Луисе. Дженни сказала отдать письмо ей, а она отправит своему отцу. Джек до сих пор не знал, сможет ли тот помочь и станет ли.
Запечатав конверт, Джек отправился обедать с Дженни. Он считал, что это был просто обед, но она наверняка сочтет это третьим свиданием. Как-то быстро у них накапливаются свидания. По дороге к судебному крылу он гадал, не стоит ли поговорить о том, чтобы немного сбавить обороты. Дженни ему нравилась, и он беспокоился, что один из них или оба слишком быстро двигаются к чему-то более серьезному.
По прибытии он решил пока отложить этот разговор. Джек боялся, что он приведет их развивающиеся отношения к резкой остановке, а он хотел всего лишь сбавить обороты.
В машине по дороге к «Доку капитана» он спросил:
– Ты говорила с папой про помощь мне?
– Да. Я звонила ему вчера вечером, когда вернулась домой. На самом деле разбудила его. Забыла, как поздно.
– Он же не рассердился?
– Шутишь? Я могу позвонить в три часа ночи и все будет в порядке. Я его маленькая девочка, даже если мне тридцать один год. – Она на секунду замолчала. – Кстати, не говори никому.
– Мой рот на замке. И что он ответил? Поможет?
– Да. Сказал отправить письмо ему. Он проследит, чтобы его рассмотрели быстрее.
– Похоже, твой папа хороший человек.
– Так и есть. И когда я рассказала ему про тебя, он сразу же согласился помочь.
– Что ты сказала ему про меня?
– Не очень много, кроме того, что у нас уже было два свидания и ты пригласил меня на третье, хотя сегодняшний обед превратит его в четвертое.
– Так он не из тех отцов, которые убеждены: «Я должен познакомиться с мужчиной, который встречается с моей дочерью, прежде чем позволить ему жить»?
Дженни хихикнула. Кому-то ее смех мог показаться раздражающим, но Джек считал с точностью до наоборот. Он чувствовал, как его мозг жмет на тормоза. Сегодня они не станут разговаривать на тему «к чему все идет?» Но скоро придется. Очень скоро. Ему только надо придумать, что именно говорить. Он не хотел все испортить. Он просто хотел ясности.
– Нет, он не из таких отцов, – сказала она. – Он именно такой хороший, как ты думаешь.
– А твоя мама?
– Она тоже классная. Может, когда-нибудь ты с ними познакомишься.
Ее намек был ясен. Он познакомится с ними, если их отношения станут серьезными. Очевидно, мысль об этом приходила и ей в голову. Проблема в том, что Дженни, похоже, это ни капельки не смущало.