Я бросил телефон на низкий кофейный столик и нахмурился. Отреагировала ли она на Деймона так же, как на меня? Она определенно провела с ним достаточно времени по дороге из клуба в мой офис. Она затаила дыхание, когда ввалилась в мое личное пространство. Было ли это от всех вампиров внизу, или она почувствовала демоническую кровь Деймона?
Я нахмурился, почувствовав, как во мне поднимается волна гнева. Мысль о том, что кто-то еще прикоснется к ней, вызвала у меня мурашки по коже от недовольства. Если она действительно была той, во что я верил, она будет моей. Никто, кроме меня, не мог ощутить ее магию. Никто не мог извлечь выгоду из того, что я поделился с ней…
— Натан? — Эллиотт, один из моих самых доверенных помощников, напомнил мне о своем присутствии.
— Что ты заметил в нашей гостье? — спросил я, направляясь к небольшому, но хорошо укомплектованному бару в углу за моим столом. Мне нужно было что-то, чтобы смыть беспричинную горечь в горле.
— Я предположил, что она — человек, — ответил он, закрывая дверь и пересекая комнату. — От нее не пахло ничем сверхъестественным, с чем я сталкивался раньше, но есть что-то такое…
Я остановился с бутылкой бурбона в одной руке и хрустальным бокалом в другой, чтобы посмотреть на друга. Он сморщил нос, будто пытался уловить запах Мэллори. Эллиотт был волком-оборотнем. Он мог определить большинство сверхъестественных существ только по запаху, в основном из-за разнообразия нашего клана. Он сталкивался почти со всеми видами.
Да, мы были кланом. Это не был поцелуй вампиров, не стая оборотней, не монархия фейри или какая-либо другая особая группа. Наш клан был единственным в своем роде. В нем были представлены почти все виды магических существ, Мэллори была одним из исключений из-за редкости ее магии. Если я был прав. Если она решит присоединиться к нам.
И Деймон был другим. Большинство демонов предпочитали свое собственное царство. Пребывание на Земле требовало от них постоянного пребывания в человеческом облике. В отличие от оборотней, пребывание в человеческом облике истощало магию демона. Выносливость Деймона никогда не переставала меня удивлять. Он мог сохранять человеческий облик почти десять часов подряд. Следующие семь или восемь часов он спал как убитый, но это ему удавалось. Я никогда не слышал о другом демоне, способном продержаться больше нескольких часов.
— Что еще? — спросил я, наливая на два пальца янтарной жидкости в свой стакан.
— Это трудно объяснить, — ответил Эллиотт, опускаясь на диван, который Мэллори освободила всего несколько минут назад. — Хочу сказать, что меня тянуло к ней, но это не совсем так. Это было скорее инстинктивное желание уберечь ее от хищников внизу.
Эллиотт запустил пальцы в свои вьющиеся рыжие волосы и посмотрел на меня.
— Мой волк… — Он снова замолчал, и по моей спине пробежал холодок беспокойства. — Чувак, это почти как брачный зов волка… не то чтобы я лично что-то знал об этом, но обычно волкам нужны только волки. Она определенно не волчица, но она больше, чем просто человек.
Перед глазами у меня все заволокло красной дымкой. Он хотел мою Мэллори. Я попыталась подавить рычание, но Эллиотт услышал его и медленно поднялся с дивана. Его глаза вспыхнули от синего до полуночного — верный признак того, что его волку не нравится, когда на него рычат. Я не винил его, потому что и сам этого не понимал.
Я сделал глубокий вдох и сосредоточился. Женщина, которая пробыла в моем кабинете всего несколько минут, не станет разрушать все, что мы построили. Мы слишком усердно трудились, чтобы создать безопасное убежище для тех, кому некуда идти. Наш клан принял всех изгоев, полукровок и сверхъестественных существ, которых избегали все остальные. Это была нелегкая задача — управлять всеми видами магии и культур, но это работало.
Если кто-то не мог следовать нашему основному правилу принятия, он уходил. Второй шанс в клане существовал редко, потому что принятие в нашу семью обычно было последним шансом для большинства наших членов. Поэтому мы не терпели ненависти, которая приводила к многочисленным дракам за господство.
Группа мужчин и женщин, которые помогли мне возглавить эту банду неудачников, проходила испытания больше раз, чем я мог сосчитать. У каждого из них были сила и решимость, необходимые для выполнения этой проклятой работы. Они доказывали свою состоятельность снова и снова, включая человека, стоящего напротив меня.
Я бы ни за что не позволил совершенно незнакомому человеку вбить клин между нами.
— Извини, чувак, — сказал Эллиотт, прежде чем я успел к нему обратиться. — Кто она, черт возьми, такая?
Я сделал еще один глубокий вдох и допил бурбон.
— Я верю, что она — дампир.
Лицо Эллиотта побледнело.
— Я думал, что они погибли.
— Я тоже так думал, мой друг. — Я налил еще порцию бурбона, наблюдая, как он кружится в хрустальном бокале. — Если ты тоже на нее реагируешь, значит, она больше, чем просто дампир, или, может быть, что-то совсем другое.
Эллиотт откинулся на спинку дивана и провел ладонями по лицу.
— С чего ты взял, что она — дампир?
Я подошел к диванчику и сел, держа в руках напиток.
— Она чуть не укусила меня за шею, — ответил я, не в силах сдержать улыбку. — Запах ее желания был таким сильным, что я чуть не поддался ей.
Эллиотт фыркнул.
— Чувак, женщины постоянно на тебя вешаются.
— Верно, но не настолько, — возразил я. — Запах Мэллори был похож на афродизиак. Если бы я был низшим вампиром, она бы выпила меня досуха и оставила с улыбкой на лице. — Что должно было заставить меня задуматься. Я не хотел дампира именно по этой причине.
— Разве не поэтому на них всех охотились и убивали? — спросил Эллиотт, сказав именно то, о чем я подумал.
— Да, их способность проникать в нас сильнее, чем у большинства вампиров, — объяснил я. — Вот почему я думаю, что она понятия не имеет, кто она такая. Она еще не поела в первый раз, поэтому не пробудила свою магию. Иначе я был бы мертв.
Эллиотт вскочил с дивана и сжал руки в кулаки.
— Тогда какого черта ты сказал Деймону сходить за мной, а сам остался наедине с ней? Мы не сможем управлять кланом без тебя!
Я потягивал напиток и старался не обращать внимания на оборотня. Его слова задели меня за живое. Я не подумал об угрозе, которую она представляла. Ее желание полностью поглотило все рациональные мысли. То, как она, казалось, спорила сама с собой по этому поводу, заинтриговало меня. В то время мне было нужно мнение Эллиотта, чтобы понять, почувствовал ли он ее магию. Мне и в голову не приходило, что она может причинить мне боль.
Но я не мог сказать об этом Эллиотту. Он бы подумал, что я идиот.
— Она была слишком потрясена своим желанием выпить мою кровь, — сказал я, жестом приглашая его сесть обратно. — Выражение отвращения на ее нежном лице убедило меня, что она в основном безобидна.
Напряжение медленно спало с друга, и он вернулся на свое место.
— Это могло быть притворством, чувак. Она могла разыграть тебя.
— Да, но все обошлось. — Я сделал еще глоток бурбона, изо всех сил стараясь не проглотить его залпом. — Деймон расскажет нам, куда она ходит и с кем встречается.
— Это хорошая идея — заставить его следить за ней? — спросил Эллиотт. — Если я правильно помню, вампиры были не единственными в меню дампиров.
Я нахмурился, не подумав о такой возможности. Как лидер, я должен был понимать, насколько опасно посылать демона за дампиром. Они не получали тех же преимуществ от демона, но кровь демона могла утолить их голод.
Я с внезапной ясностью осознал, что наша дампирша сделала меня глупцом. Может быть, мне не стоило преследовать ее. Если от пребывания в ее присутствии всего несколько минут у меня помутился рассудок, что же произойдет со мной через час или целый день? Стоило ли это того всплеска силы, который я получу от нее, если мы обменяемся кровью?
Объединенная магия наших видов была огромной и почти непреодолимой, но она также была опасна для вампира. Дампиры были нашим криптонитом. Если я разозлю прекрасную Мэллори, она может прикончить меня в мгновение ока. Она так опутает меня своими чарами, что я даже не буду знать, как с ней бороться.
Многие вампиры пытались контролировать своих дампиров, но потерпели неудачу, и именно поэтому столетия назад на них была объявлена охота из-за контракта с фейри. По крайней мере, мы так думали.
— Натан? — Эллиотт еще раз напомнил мне, где я нахожусь. Черт.
— Найди Деймона и займи его место, — сказал я, затем допил остатки напитка. — Введи его в курс дела, а затем отправь обратно сюда.
— Конечно. — Эллиотт поднялся и, прищурившись, посмотрел на меня. — Мне больно это говорить, но должны ли мы оставлять ее в живых?
Я вытаращился. Я видел его смятение. Если его предыдущее объяснение было каким-то показателем того, что он чувствовал, то его волк, должно быть, боролся с мыслью о том, чтобы причинить ей вред. Но Эллиотт знал о легендах, окружающих дампиров. Хотя ни один из нас никогда не вступал с ними в непосредственный контакт, мы были живы, когда погиб последний из них.
— Давай сначала просто последуем за ней, — предложил я. — Цель нашего клана — принятие. Мы нарушим наше самое святое правило, если убьем ее только за то, кто она такая, не дав ей шанса проявить себя.
Эллиотт кивнул.
— Я буду держать тебя в курсе.
Я наблюдал, как мой друг уходит, с таким беспокойством, какого не испытывал уже целую вечность, с тех пор как сто шестьдесят лет назад мы втроем решили создать клан. Вампир, демон и волк объединились, чтобы начать то, что раньше никогда не удавалось. Сообщество, которое принимало всех.
Первые несколько лет были настоящим адом, когда мы пытались определить и затем внедрить в жизнь самый важный принцип нашего клана: принятие. Как и люди, сверхъестественные из поколения в поколение вынашивали предубеждения по отношению ко всем, кто не принадлежал к их расе или биологическому виду. Мирное сосуществование не было естественным.