— Хорошо, вы не глупый, — признала девушка, — в таком случае, пожалуйста, сделайте кое-что разумное. Покиньте эту комнату.
— Нет, — он покачал головой и сел на стул, — мне и здесь хорошо.
А в следующее мгновение стул под ним дрогнул, ножки со страшным скрипом проделали на полу четыре царапины. Стул медленно пополз к двери.
— Прекрасно, — Филипп поднялся на ноги, — колдуем понемножку. Вы всегда были мегерой. Дайте мне посидеть немного, я устал. И между прочим, еще не ужинал.
— Это просто абсурдно, — она вздохнула, — что мы вообще здесь обсуждаем? Сейчас сюда явятся два сильных мага и начнется светопреставление. Вряд ли, даже гостиница устоит. А вас беспокоит ужин!
— Я хочу есть.
Девушка на мгновение прикрыла глаза.
— И этот человек говорит, что я упрямее его. Да упрямее вас никого нет на целом свете. Что вы уперлись, как осел?
— Как кто, прошу прощения?
— Как осел, — четко и почти по слогам повторила она.
— Как вы разговариваете с королем, грубиянка?
— Ха-ха-ха. Прикажете казнить меня, ваше величество?
— Не казнить, но примерно наказать, чтобы другим неповадно было. К примеру, отшлепать.
Она издала смешок.
Ворона взлетела под потолок и заметалась по комнате, словно искала выход, но не находила его. При этом она громко и тревожно каркала. Девушка следила за ее перемещениями, сдвинув брови.
— Уймите это создание, — поморщился Филипп, — никогда не любил ворон.
— Жаль. Потому что я сама ворона. Частично. Могу в нее превращаться.
— Тогда я очень люблю ворон. Но надеюсь, вы не будете каркать?
— Тихо, — велела она птице и повелительно протянула руку.
Та опустилась ей на запястье, каркнув напоследок.
— Флорентис, — произнес Филипп.
Девушка не сразу отреагировала. Потом поспешно обернулась:
— Простите. Никак не могу привыкнуть. Что вы хотели сказать?
— Ваша птичка взбесилась.
— Она нервничает.
— Я тоже нервничаю.
— Давно пора. Я уже сто раз говорила: ступайте наверх.
— Я не поэтому нервничаю. Я хочу поговорить с вами на очень серьезную тему.
— На какую тему?
— Я хочу… скажем, кое-что вам предложить.
Девушка напряглась, а потом посмотрела в сторону двери.
— Поздно.
— Почему поздно? — не понял Филипп.
— Они идут. Они здесь.
А в следующее мгновение дверь распахнулась. На пороге стоял высокий мужчина в плаще.
Филипп поежился. В комнате заметно похолодало. Он чувствовал, как холодный воздух давит на него в прямом смысле этого слова. Но не отступил ни на шаг. Отступление было не в его характере.
— Роннан, — сказала девушка, — добрый вечер.
Мужчина не ответил. Он вошел в комнату. Вслед за ним шагнул другой, чуть пониже и постройнее.
— Привет, — проговорил он, — на улице холодновато.
— Зашли погреться? — девушка приподняла брови.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Роннан, — и почему не дома?
— У меня нет дома.
— А как же родовой замок? Он на месте. Мы были там.
— Там жить нельзя.
— Ну почему же? Если привести его в порядок, жить вполне можно.
— Роннан, может быть, опустим это? Вы ведь пришли сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями?
— А ты что, торопишься?
— Хочу знать. Вы намерены продолжить вражду?
— Вражду, — повторил Роннан, едва заметно поморщившись, — оглянись вокруг. Нас всего трое.
— Иногда и этого достаточно. А иногда даже много.
— Да, кое-кто здесь лишний. Кто это? — он указал на Филиппа.
— Постоялец, — хмыкнула девушка.
— Человек? — Роннан склонил голову, осматривая его, — не простой смертный. В нем течет королевская кровь.
— Он маг, — извиняющимся тоном проговорила она, обращаясь к Филиппу, — издержки воспитания.
— А он — не маг. Пусть выйдет, — Рэйвенхилл махнул рукой на дверь и та распахнулась.
— Роннан, он не хочет выходить.
— Кто его спрашивает?
— Лиц королевской крови принято спрашивать.
— Ваше величество, — с едва заметным сарказмом произнес Роннан, — прошу вас, покиньте нас. Нам хотелось бы поговорить без вашего присутствия. Годится? — он перевел взгляд на девушку.
— Ты превзошел себя, — съязвила она.
Филипп покачал головой.
— Кажется, он не хочет, — вставил Реджин.
— Это просто смешно. Ладно, пусть остается, но пусть сидит где-нибудь там.
Стул, исполняя его пожелание, отъехал в дальний угол, а король Инвера обнаружил себя сидящим на нем. Причем, это произошло так быстро, что он и глазом моргнуть не успел.
— Где твои манеры, Роннан? — сказала девушка, — где твое дорогое воспитание?
— Я пришел сюда не за этим.
— Хорошо, давай поговорим о том, зачем ты сюда пришел. Убить меня?
— Убить тебя? — Роннан фыркнул, — не знаю, возможно ли это. Может быть, в паре с Редом это и было бы реально, но он против. К тому же, я сам не хочу убивать тебя.
— Ты не хочешь убивать меня? Чего же ты хочешь?
— Не знаю. Просто поговорить.
— Хорошо, — девушка опустилась в кресло, движением руки предложив мужчинам стулья.
Реджин сел сразу, Роннан немного помедлил.
— Поговорим, — сказала она, — о чем, Роннан? О вражде?
— Слишком много разговоров об этой вражде. Мы были уверены, что она закончена.
— Вы были уверены, что всех убили.
— Твои родители убили нашу сестру, — прошипел Роннан, сузив глаза.
— А кто убил моих родителей? — в том же тоне отозвалась девушка.
В комнате заметно потемнело, после чего одно за другим полопались все стекла.
— Опять, — вздохнул Реджин, — Роми, то есть, я хотел сказать, Флорентис или мисс Феррингейм? Как тебя называть?
— Называй как хочешь. Я уже сама не знаю, какое из этих имен мое.
— Так вот, я хотел сказать, хватит бить стекла и ломать мебель. Хватит выяснять, кто сильнее. Давайте поговорим спокойно. Рон, ты согласен?
— Я говорил спокойно.
— Очень недолго.
— Ладно, все. Я спокоен.
— Вот и прекрасно. Давайте оставим выяснения того, кто кого убил. Это в прошлом. Давайте поговорим о живых. О нас. О том, что мы будем делать.
— И что ты предлагаешь? — повернулся к нему брат.
— Дело в том, что у нас сложилась непростая ситуация. Надо ли говорить, что мы оказались совершенно к ней не готовы. Мы слишком долго считали тебя своей сестрой, — он посмотрел на Флорентис, — это не проходит даром. И я не могу считать тебя своим врагом.
— Я тоже не могу, — сказала она.
— Я не знаю, возможно ли забыть о том, что вражда была. Наверное, это слишком трудно. Но давайте попробуем.
— Мне не нужна вражда.
И они оба посмотрели на Ронанна.
— Что вы на меня уставились? — проворчал он, отворачиваясь, — я уже сказал, что не собираюсь никого убивать. Хотите прекратить вражду? Прекрасно.
— А ты хочешь?
— Я не могу враждовать с тем, кто жил в нашем доме и кто считался нашим родственником. Феррингеймы хотели отомстить нам. Что ж, они отомстили.
— Феррингеймов больше нет, Рон, — заметил Реджин.
— Есть она. Она — Феррингейм. Хотя она единственная, кто не имеет к нашей вражде никакого отношения. Пусть все останется, как было.
Он поднялся со стула.
— Пойдем, Ред. Мы все обсудили.
Тот кивнул.
— Сейчас.
Втав, он приблизился к девушке.
— Я хочу сказать, что если тебе вдруг что-то понадобится, помощь или просто захочешь поболтать, то обращайся. Я в твоем распоряжении.
Она неуверенно улыбнулась:
— Ты это серьезно?
— Я нечасто бываю серьезным, но если уж бываю, то на полную катушку. И если совсем серьезно, ты меня вполне устраивала в качестве моей сестры.
— Спасибо, Ред. Я не… хотела, чтобы все так вышло. Я просто не знала. Я… — она сжала покрепче зубы, чтобы не разреветься.
Роннан твердой рукой отстранил брата.
— Ступай к выходу.
— Ты мне… — Реджин осекся, — не указывай, — добавил он совсем тихо, наблюдая, как Роннан поднимает девушку со стула и заключает в объятия.
Он даже пару раз моргнул, проверяя, не кажется ли ему это.
— Рон, — уже не таясь всхлипнула Флорентис, — мне очень жаль, что так вышло, правда.
— Не надо. Забудь. Я хотел сказать, что я тебя люблю. Боюсь, я уже ничего не смогу с этим поделать.
— Я тоже тебя люблю. Я вас обоих люблю.
— Вот и отлично, — сказал Реджин, — и я тебя люблю. Дай мне, в конце концов, ее обнять. Я тоже хочу.
Девушка не выдержала и фыркнула.
Слегка приобняв ее за плечи, Реджин чмокнул ее в щеку.
— Ладно, мы пойдем, но ты помни, что к нам иногда можно захаживать в гости. Так, по-соседски.
— Не болтай, — оборвал его Роннан.
— Ну, а почему нет?
— Что она, по-твоему, должна оставаться здесь?
— Роннан, — подняла голову Флорентис, — что ты хочешь сказать? Ты хочешь сказать, что я могу…
— Я хочу сказать, что ты уже жила в нашем доме и там ничего не случилось. И ты всегда можешь туда вернуться, если, конечно, хочешь. В конце концов, это наше внутрисемейное дело.
— Лично я «за», Рон, — вмешался в беседу Реджин, — но по-моему, ей сперва нужно кое с кем поговорить. Знаешь ли, братец, девушки иногда выходят замуж.
— Что ты несешь? — Роннан перевел взгляд в дальний угол, — нет. Нет, только не это.
— По-моему, тут мы не имеем власти, Рон, — усмехнулся Реджин, — у девушек странные вкусы. Пошли, нам пора, — он потянул брата к выходу, — ты ведь знаешь дорогу, Флор?
— Я знаю, но…
— Ничего-ничего, все ясно. Пошли, Рон, — и брат почти выволок Роннана за дверь.
Флорентис проводила их огромными глазами.
— Вижу, препятствий со стороны родственников нет, — сказал Филипп, вставая со стула и подходя ближе.
— Какие препятствия? Что вы говорите? Я что-то не…
— Что ты «не»? По-моему, ты все прекрасно понимаешь.
— Нет, я как раз не понимаю, — отрезала она, приходя в себя, — потому что, вы мне ничего такого не говорили.
— Я просто не успел. Вы тут отношения выясняли, и вам было не до меня.