Борисов, уже не оглядываясь, пошел обратно, старательно обходя кучки мусора, снесенные ветром и магическими завихрениями к зарослям полыни и пожухлой колючки. Мальчишки могут сколько угодно пользоваться своим даром и испытывать наработки, но он не позволит им калечить друг друга. Зря, что ли, уважаемый в высших кругах общества архимаг раскидал по всему периметру пустыря «экраны», гасящие избыточную силу заклинаний? При всем желании старшие кадеты не смогут поубивать новичков. А самому Павлу Ефимовичу накопленная энергия ой как пригодится. Ладно, новую защиту взамен сгоревшей он поставит позже, когда уляжется шумиха среди кадетов. Пусть пока обсуждают перипетии «прописки».
Благополучно избежав любопытных взглядов из широких окон учебных помещений, Борисов вернулся в свой кабинет и сразу же решил позвонить в Медицинскую академию.
– Слушаю вас, Павел Ефимович, – раздался из трубки сочный голос профессора Лапотникова. Именно он держал на руках все медицинские данные Старицкого.
– Не помешал, Федор Владимирович? – вежливо поинтересовался Борисов. – Извини, что звоню в неурочный час…
– К чему такая вежливость, господин архимаг? – засмеялся профессор. – Звоните – значит, есть причина. Вы, я так полагаю, по поводу мальчика? Что-то хотели уточнить?
– Да, именно, – подтвердил Борисов. – Родство с Барышевым меня беспокоит. Я бы не хотел напрямую предлагать Кондратию Ивановичу провести проверку ДНК. Но мне важно знать, на самом ли деле Григорий Старицкий является его родственником.
– Это не проблема, Павел Ефимович. Барышев каждый год проходит диспансеризацию в городской клинике. Через месяц как раз подходит срок очередной проверки. В любом случае кровь он сдавать будет. Я просто попрошу прислать его пробирку в нашу академию. Все будет сделано негласно, чтобы Кондратий Иванович ничего не заподозрил.
– Хорошо, я подожду, – облегченно вздохнул Борисов. – Значит, концентрация Силы в крови настолько сильна, что вы однозначно уверены в принадлежности Старицкого к древнему роду руссов-ариев?
– Конечно, конечно. В этом нет никаких сомнений. Ведь у нас есть великолепная база данных по всем аристократическим родам, по которым можно найти родственников. Единственное что – на это нужно высочайшее соизволение Совета иерархов. Будет много вопросов, если мы попробуем даже намекнуть на необходимость сверки. Представляете, что будет твориться в городе, когда от нашей Академии придет запрос на проверку? Здесь же не протолкнешься от проверяющих! Всю губернию накроют магическим колпаком!
– Хорошо представляю! – хохотнул Борисов, в своем воображении нарисовав картину вселенского нашествия могущественных иерархов, желающих приобщиться к «рождению» нового коллеги. – Зачем нам в уютной глубинке такой концерт?
– Вот и я о том же, – добродушно согласился профессор. – А если серьезно: вы же прекрасно осведомлены, как аристократы «выращивают» сильных волхвов. На это уходят годы, если не столетия. Логично предположить, что мальчику достался великолепный набор генов от своих предков. И кто-то из рода по каким-то причинам завуалировал присутствие потенциального иерарха в нашем городе.
– Короче говоря, вы не верите, что Старицкий имеет отношение к роду Барышевых? – напрямую спросил Борисов.
– Большие сомнения, – профессор все-таки замялся, и эту паузу архимаг отметил. Не хочет давать поспешных выводов. И правильно. Зачем торопить события? Пусть все идет своим чередом. Через месяц результаты анализов Барышева будут расшифрованы, и тогда можно выстраивать стратегию. А пока нужно оградить мальчишку от излишнего желания демонстрировать свою Силу направо и налево. Надо же! Взломать защиту и подсадить в его ауру магический артефакт! Борисов до сих пор не мог забыть такую наглость Григория при первой встрече, но благодаря ему улучшил параметры своего изобретения.
Хмыкнув от этих мыслей, архимаг вышел в пустой коридор и прислушался. За дверями кабинетов шли интенсивные занятия, в здании стояла мертвая тишина. Третьеклассники занимались этажом ниже, и Борисов, особо не торопясь, шагнул на лестницу, ведущую в рекреацию младших кадетов.
Гришка смахнул пот со лба и украдкой посмотрел на окна второго этажа, где находились комнаты сестер. Он уже занимался пару часов в тенистой части сада физическими упражнениями и несколько раз улавливал любопытные взгляды то Ольги, то Насти, которые поочередно пытались разглядеть, что же там вытворяет их «родственник». Ничего особенного Гришка и не делал, просто активно выполнял рекомендации Тагира, чтобы поддерживать свое тело в тонусе. Полчаса психометидативных упражнений, активное махание шестом, броски остро заточенных звездочек, сделанных из сломанных фрез (постарался Богдан, нисколько не удивленный просьбой мальчишки изготовить убийственные предметы) в старый тополь, кое-что из рунической магии – но это для создания эффекта, чтобы девочкам не стало скучно. Особо не напрягаясь, он создал ледяную розу под два метра ростом и умудрился раскрасить бутон ярко-алым цветом. Для Гришки это ничего не стоило, а сестры надолго прилипли к окнам, пока роза не растаяла. Ему было интересно, почему Ольга и Настя не выходят в сад, а предпочитают смотреть издали. Только потом, во время обеда, Настя пояснила:
– Мы не хотели тебе мешать. Да и сверху видно лучше. Ты даже не представляешь, как было жутко, когда ты стал использовать свою магию. У меня волосы на голове дыбом встали.
При этом Настя вращала глазами так, словно хотела показать, насколько она была ошеломлена происходящим. Ольга же снисходительно посматривала на ужимки старшей сестры, меланхолично ковыряя вилкой в тарелке. Только вот Барышев, в отличие от девочек, был настроен категорически.
– Григорий, я ведь предупреждал, чтобы ты не смел проводить опыты магического свойства в доме! Стоит только отъехать на полчаса – и нате вам! Что ты еще сделал?
– Сформировал структуру ледяного цветка, – пожал плечами Гришка. – Не беспокойтесь так, дядя Кондратий! Я окружил особняк непробиваемой завесой. Держит в своем коконе проявления волшбы до десятого уровня. А цветок – ерунда. Всего лишь пятый.
– Ну да, мог бы догадаться, – проворчал Барышев, досадуя на себя. – Почувствовал же, что дело нечисто. Даже с моими возможностями сообразил, почему остатки магической завесы болтаются по периметру забора, словно потасканные тряпки. С твоей стороны, Григорий, очень неаккуратно.
– Учту, – кивнул Гришка. – Халтурно сработала зачистка. Надо доработать.
На несколько минут наступила пауза. Горничная принесла десерт, и молодые люди увлеченно его поглощали, пока Барышев не поинтересовался:
– Чем сегодня намерены заняться, молодые люди?
– Хотели по набережной прогуляться, потом взять лодку и на другой берег сплавать, – быстро ответила Настя. – Гриша нас сопровождать будет.
– Ну, день сегодня выходной, почему бы и нет, – рассеянно ответил мужчина. – Кстати, я не заметил того черного фургона возле наших ворот. Может, оно и к лучшему.
– Давайте такси вызовем? – вскинулась Ольга. – Чего по жаре топать? А так быстро доедем, силы сэкономим.
– Почему бы и нет? – согласился Барышев. Он встал, опираясь на трость, и отошел от стола, чтобы сделать звонок в таксомоторный парк. Назвал улицу, номер дома и попросил, чтобы вызов не задерживали. Молодежь тем временем разлетелась по комнатам, чтобы переодеться к походу. Гришка подумал, брать ли ему плавки. Ильин день прошел, и в воду лезть как бы не пристало. Но местные ребята ему объяснили, что на суеверия они давно не обращают внимания. Если на улице жара под тридцать градусов – поневоле захочется освежиться. И август в этом году стоял знойный, с удушающей духотой. Иногда грохотали сухие грозы, черные облака со зловещей фиолетовой каймой ползли со стороны Маньчжурии, но дождевые потоки проливались где-то в другом месте.
Перебирая свои вещи, Гришка наткнулся на маленькую шкатулку. Она лежала в самой глубине шкафа. Зачем-то рука потянулась к ней и открыла крышку. В ней лежал только кулон в виде солнечной свастики, в середине которого багровел драгоценный камень. Подарок Стража. При отъезде он лично передал его Гришке со словами: «Никогда не надевай его на людях, и что бы ни произошло – не теряй. Когда-нибудь ты узнаешь всю правду, которая изменит твою жизнь. И только тогда сможешь по праву носить его».
Вздохнув, мальчишка положил кулон обратно в шкатулку. Он давно подозревал, что в его короткой жизни не все так просто. И если Страж решил таким подарком намекнуть о какой-то тайне, которую Гришке предстояло раскрыть самостоятельно или с помощью взрослых, то достиг своей цели. Уже проживая в доме Барышева, он первым делом вошел в информационную Сеть, откуда и узнал, кому принадлежит символ свастики с рубином. Несколько куцых статеек, из которых Гришка почерпнул только одно: его принадлежность к дому Назаровых, очень влиятельному клану, теряющему, впрочем, свою значимость в современном мире. Наследников по прямой линии не осталось, только патриарх продолжал жить уединенно в своем загородном особняке. Ушлые журналисты даже упомянули, что Назаровы принадлежат к древнейшему ордену ариев, поклонявшихся Солнцу и владевших такими магическими возможностями, что могли изменить одним лишь словом саму природу вещей. Их боялись и любыми способами старались заполучить хотя бы каплю крови носителей магических тайн. Но служители ордена ревностно смотрели на чистоту крови и не позволяли жениться или выходить замуж за человека не из их круга. Таким образом, накапливалась Сила, которая могла породить иерарха. Конечно, тактично упоминали журналисты, это всего лишь домыслы, и господин Назаров сам категорически отрицает свою принадлежность к ордену. Даже специально написал статью еще в восьмидесятых годах, где в пух и прах разбивает спекуляции на тему закрытости некоторых аристократических родов и сопричастности их тайнам древних магий.
Гришка очень внимательно прочитал все ссылки на этот странный орден и пр