– Что? Нашли? Но… – Марк пытался уложить в голове все мысли.
Как могло случиться так, что чемодан не с ней? Это означало только то, что она все-таки собиралась лететь этим рейсом. И она не могла знать об авиакатастрофе заранее. А значит, она не хотела сбегать.
Марк ничего не понимал. Саша видела его растерянность на лице.
– Что с вами? Я думала, эта новость, если так можно выразиться, в какой-то степени порадует вас.
– Я… я не готов пока…
– Марк, в вас все еще тлеет надежда. Но нельзя, поймите, нельзя просто закрыться от того, что неизбежно придется принять. Можно растягивать и прийти к принятию постепенно, мелкими шагами, когда боль начнет отступать, а время сточит острые углы. Вы будете энергетически вымотаны, и будет очень тяжело выйти из этого состояния. Вам необходимо вернуться на это место. Как можно скорее. Я знаю, как это страшно, поверьте мне. Я была в вашей ситуации. Но вы должны отпустить Софи. Только так вы сможете нормально жить и дышать. Я уверена, что она бы этого хотела. Я помогу вам.
– Хорошо, хорошо.
Марку сложно было носить в себе сомнения. Он доверял Саше. Он должен был ей рассказать. И еще он не хотел, чтобы она исчезла из его жизни. Она еще нужна была ему. И больше не в качестве психотерапевта, а в качестве человека, которому он мог открыться, высказаться. Он стал пленником своих же мыслей, зависимым от того, чтобы о них можно было рассказать. Саша стала для Марка действующим наркотиком, без которого он бы сгорел изнутри, обжигая себя душевными терзаниями.
– И все же мы имеем улучшения. Так ведь, Марк? Я рада, что не пришлось прибегать к сильным антидепрессантам. Кстати, вы продолжаете пить таблетки?
– Нет, я чувствую себя вполне нормально.
– Марк, это недопустимо! Вы не должны были прерывать лечение без моего ведома. Синдром отмены может сильно навредить вам.
– Лечение? Но я не болен! Мне стало лучше, и я не собираюсь больше их принимать.
– Сколько дней прошло после отмены?
– Где-то неделя, я не помню.
– Вы резко перестали принимать таблетки? Какие ощущения были после отмены?
– Я не знаю, я же сказал, я стал чувствовать себя лучше. После отмены не произошло ничего.
– Марк, это мнительность. Дозировку необходимо было снижать постепенно и только с моего разрешения. Ваши улучшения необходимо поддерживать, иначе симптомы постепенно могут возобновиться, а весь наш лечебный курс окажется неэффективным. Или вы обманываете меня?
– Не переживайте, доктор. Со мной правда все хорошо. Встретимся через несколько дней. Мне нужно будет вам кое-что рассказать. При личной встрече.
– Марк, что-то случилось?
– Нет-нет. Мне просто нужно высказаться.
– Хорошо. Сообщите, когда будете здесь. Я свяжусь с Греттой, она поможет.
Он снова не мог уснуть. То сообщение никак не могло быть доставлено, если ее телефон был выключен.
Продумывая каждый дальнейший ход, он каждый раз приходил к тому, что ему так или иначе придется обратиться в полицию.
«Как сделать так, чтобы она, если жива, оставалась в безопасности… А если обращение в полицию только навредит ей?»
На этот раз Марк решил ехать на своем авто. Пусть это дольше, но чем меньше людей вокруг – тем лучше. Достаточно самолетов.
Он выглянул в окно и осмотрел своего металлического товарища.
«Впереди большое путешествие. Не подведи, друг».
Марк относился к своему автомобилю как к живому существу, только на колесах. Как к лучшему другу, который всегда выручал его, стоило только вставить ключ в замок зажигания. Он не знал, что ждет его в этой дороге, поэтому багажник был наполнен нужными и ненужными вещами. Марк запасся водой, продуктами, взял запасную одежду и обувь. На всякий случай в подлокотник положил охотничий нож и газовый баллончик. Если Софи исчезла не по своей воле, значит, опасность может поджидать на каждом шагу.
Оставив соседу ключ, чтоб тот присмотрел за котом, Марк включил навигатор и, покружившись по городу, выехал на автобан. Колеса приближали его с каждым часом все ближе к цели. Цифры числа оставшихся километров в навигаторе ежесекундно менялись. Марк, замечая это, пребывал в нетерпении.
Он поймал себя на мысли, что больше всего сейчас он хотел бы увидеть Сашу. Чтобы рассказать ей обо всем. Чтобы найти подсказку. Чтобы понять, что он делал не так, если Софи сама спровоцировала свое исчезновение.
Стало темнеть. По пути был небольшой городок. Марк переночевал в первом попавшемся отеле и с утра, приняв душ, продолжил дорогу.
05.50. «Вы на месте». Голос женщины из навигатора заставил сделать максимальный выдох усталости из груди.
Он здесь. Снова здесь.
Марк остановился где-то в поле, на подъезде к городу. Вышел. Потянулся. Утро было туманное, и уже всходило солнце. Он не мог пропустить этот момент. Он налил кофе из термоса, сделал бутерброд и, достав из багажника складной стул, сел в него и направил свой взгляд в сторону солнца.
Два дня. Так долго за рулем он еще никогда не был. Усталость и желание встретиться с Сашей спорили друг с другом.
Марк принял взвешенное решение. Ему нужно было поспать. Чтобы быть собранным и четко изложить свои мысли.
Сетевой отель. Сон. Душ. Обед.
– Саша, я здесь.
– Марк? Рада слышать. Что ж, вечером я буду в городе. Где вы остановились?
– Я уже здесь.
– Где здесь? Вы в моей клинике?
– Перед ней. Сюда, кажется, очень сложно попасть. Все закрыто.
– Стоило предупредить. Я скоро выйду. Подождите меня немного.
Клиника располагалась на возвышенности, окруженной высокими елями, с видом на залив. Концентрация кислорода в воздухе превалировала и достигала 22 процентов, чего в больших городах не могло быть априори.
Здесь царило спокойствие и умиротворение. Казалось, даже время в этом месте идет медленнее. Сотрудники охраны, одетые в форму песочного цвета, сливались с обстановкой и больше напоминали садовников. Их главной задачей была тщательная охрана территории, они следили, чтобы ни один корреспондент не сунул сюда свой нос.
Первое и основное правило этой клиники – неразглашение данных пациентов, которыми, как правило, являлись известные лица, готовые заплатить большие деньги за сохранение своей репутации. Далеко, уединенно и дорого.
Само здание выглядело как двухэтажная, с мансардной крышей, старинная усадьба, над входом в которую со второго этажа выступала открытая терраса, поддерживаемая четырьмя колоннами. Высокие окна на первом и втором этажах придавали этому зданию величественности. Мансардные же были маленькими и утопали в проемах из кирпича с полукруглым верхом. Ризалит, выступающий за линию фасада, имел полуовальную крышу с круглым чердачным окошком. В правом и левом крыле находились одноэтажные выступающие пристройки с большими открытыми террасами с балюстрадами по периметру. За зданием располагался ухоженный сад с вымощенными серым камнем дорожками, миниатюрными фонтанами. Входные распашные высокие двери из монолитного темного дерева очень хорошо сохранились, и их не стали менять, так же как и плитку в некоторых помещениях, например в холле. Элементы фасада и внутреннего убранства были отреставрированы, но оставляли в себе таинственный дух прошлого, чего не скажешь о палатах. Помещения, в которых раньше были крашенные в темно-зеленый цвет стены с облупившейся краской, сейчас выглядели вроде отельных номеров, рассчитанных на одного пациента. Шкаф, кровать, столик, диван, торшер, телевизор и мини-кухня с холодильником. И все в светлых пастельных тонах.
Отсюда никто не собирался сбегать, напротив, сюда везли большие деньги, чтобы получить помощь высококвалифицированных врачей и остаться при этом незамеченными. Раньше на этом месте находился немецкий военный госпиталь для душевнобольных, заброшенный в послевоенное время и тогда же выкупленный предками Александры. Из поколения в поколение правление этой клиникой переходило из одних рук в другие, не покидая семейного круга. Отец Саши гордился своей фамилией, своей единственной дочерью и непрерывной династией, в которой Александра оставалась последней.
Саша появилась в сопровождении одного из «садовников» в песочном костюме. Ее походка выражала высокомерие и надменность. Казалось, она была не рада внезапному появлению Марка, но улыбнулась и мягко проговорила:
– Неожиданно. Рада вашему приезду, Марк.
Она попросила охрану оставить их.
– Марк, не стоило сюда приезжать. Здесь закрытая клиника, и посторонних людей я не пускаю.
– Но я ваш пациент. Разве нет?
– Неофициально. Пока что. Мы можем поговорить в моем кабинете, но я бы предпочла встретиться вне стен этого дурдома. И кроме того, у меня сейчас полно дел, я не могу все оставить. Поступим так. Я чуть позже сообщу место и время встречи. Ориентируйтесь часов на восемь. Это будет не ужин, а чаепитие. Я вас долго не задержу.
– Договорились.
Саша всегда брала инициативу в свои руки. И ей невозможно было препятствовать.
Чувство, рожденное внутри Марка, не нравилось ему. «Что, черт возьми, это?»
Он, как мог, старался погасить его, испытывая муки совести. Но мужское начало не оставляло выбора. Он хотел Сашу. Он хотел забыться в ее руках, забыть, кто он такой, забыть всю историю с Софи, стереть из памяти все, что было до этой минуты, нажав одну кнопку без возможности восстановления. И остаться здесь. Новым. Возрожденным и чистым. И начать с нуля. Жить своей прежней жизнью, такой, какой она была до. Но он не мог. Не разобравшись в себе и в том, что случилось с Софи. Он не мог. Злость на себя сжирала изнутри.
«Нет. Я просто устал…» Марк успокаивал себя. Он был уверен, что устоит перед любым соблазном. Он любил Софи. Чисто и искренне. И даже если она солгала ему, чему он не верил, он доведет дело до конца.
Они встретились в небольшом ресторанчике в центре города. Марк ждал на улице. Ровно в восемь она вышла из такси. Устроившись за дальним столиком подальше от посторонних глаз, они заказали кофе.