«Ангелочек несчастен, — еще вчера сделал вывод Баграт. — Он мается, находясь не там, где хочет, и не с тем человеком… Он чужой девочке! Как и этот дом с окрестностями. Все в имении создано для нее, а малышке хочется сбежать. Были бы у нее крылья, перемахнула бы через высоченный забор и улетела под облака…»
Яичница пожарилась. Салат тоже был готов. Баграт заварил себе чаю и уселся за стол. Только приступил к завтраку, как в кухню, позевывая, зашел Алмаз. Сегодня на нем была подростковая пижама, называемая кигуруми, а под мышкой не еноты, а кот.
Мужчины поприветствовали друг друга. Животина тут же запрыгнула на табурет и стала клянчить еду. Баграт отрезал ему сосиску, но Алмаз не разрешил давать.
— Барсик на диете, — сказал он.
— Вроде не толстый.
— На лечебной. У него с желудком проблемы. Пришлось из хозяйского дома выселить, чтоб его там не баловали. — Он подошел к кофеварке и стал выбирать, чем себя побаловать. Остановился на латте. — Выпущу только погулять да поиграть с Гелей.
— Можно вопрос?
— Если о хозяевах, то нет.
— Он невинный: кем девочка приходится Кириллу Андреевичу?
— Вроде внучкой.
— Ее зовут…
— Ангелиной.
— Очень ей имя подходит.
— Да уж. Не ребенок, а чудо какое-то неземное.
Алмаз согнал Барсика с табурета и сам его занял. Кофе он пил шумно, а сушками хрустел так, будто ветки ломал. Баграту это мешало думать, и он ушел пить чай на улицу. Стоял на крыльце, смотрел на макушки сосен, облака, нависающие над ними, на клочок чистого голубого неба и летающую под ним белую голубку. Хороший знак, решил Баграт. Значит, у него получится помочь Ангелине. Как именно, он пока не знал, но твердо пообещал себе сделать все возможное и… Невозможное тоже!
Пока Баграт пил чай, проснулся еще и садовник. Оказалось, и ему требовалась рабочая сила. Сам он только растениями занимался, а клумбами, вазонами, арками — разнорабочий. Теперь понятно, почему Сафар не находил времени к врачу обратиться, пахал с утра до вечера.
Быстро помыв за собой посуду, Баграт отправился на трудовые подвиги.
Он не успел сделать и половины намеченного, как его позвал Павел.
— Молодец, хорошо справляешься, — похвалил его он. — Не надумал еще на постоянку?
— Чтобы загнать себя как Сафар? Нет уж, спасибочки.
— Не сравнивай себя с ним. Ты богатырь, а он обычный мужик, которому нужно кормить огромную семью у себя на родине. Мы предлагали ему помощника нанять, но так бы он в зарплате потерял, поэтому отказался.
— Когда его выпишут?
— Нескоро, он еще в реанимации.
— Но я подписывался только на неделю.
— Да ты не торопись. Привыкни сначала к месту. Потом, может, еще насильно тебя выгонять придется, — хмыкнул Павел. — У тебя тут, в парке, еще много дел?
— Врыть лавку нужно и мусор собрать.
— Это потом сделать можно. А сейчас надо машину разгрузить. Вот эту. — И указал на грузовик, который медленно катил к дому. — Тебя встретит Анна и все объяснит. С этого момента ты в ее распоряжении.
— Одни начальники надо мной, — пробубнил Баграт.
— Остальных посылай. Все задания через нее или меня.
Грузовик подъехал к боковому входу в дом. Хозяйственному. Его уже встречала Анна. Она стояла на крыльце и жестами показывала, где следует парковаться. Поверх своей формы горничной накинула куртку, но та не смогла укрыть от взгляда Баграта огромный бюст, красиво подчеркнутый кружевным фартучком.
С этого ракурса Анна нравилась ему. Он всегда испытывал слабость к рослым дамам с пышными формами. Его привлекала не только большая грудь, но и выдающаяся попа, и круглые коленки с ямочками. Кудряшки тоже нравились. Баграт мог бы хотеть единственную женщину в этих краях, если бы не ее лицо. Оно было неприятным. Когда же Анна улыбалась, оно становилось еще и отталкивающим. Возможно, это из-за алой помады, которая не шла ее тонким губам.
Грузовик подкатил к крыльцу. Баграт отметил, что номера белорусские. Водила, выпрыгнув из кабины, открыл кузов. Он оказался забит под завязку коробками.
— И куда мне это все таскать? — хмуро спросил Баграт. Хотел отдохнуть от основной своей работы, и на тебе, снова она. Теперь мытье машины, двора, плит у бассейна, чистка урн и даже клеток не казались такими утомительными.
— В подвал.
— Надеюсь, до вечера управлюсь.
— Не переживай, туда ведет лифт. И таскать коробки будешь не на горбу, я тебе сейчас выдам тележку.
Минут через десять Баграт приступил. Перемещая груз из машины в подвал, он дивился двум вещам. Первая: куда столько продуктов с длительным, а то и неограниченным сроком хранения (он читал надписи на таре). Вторая: как глубоко уходит шахта лифта, если в кабинке целых три кнопки, а для него была нажата вторая. Создавалось ощущение, что Леший к атомной войне готовится, и делает это давно, поскольку дом строился по спецпроекту. Он как айсберг. То, что над поверхностью, всего лишь его верхушка.
Вспомнились рассказы Носорога о бункере, который Леший начал строить. Неужто он довел дело до конца? Тогда понятно, почему для возведения здания Кирилл Игоревич приглашал только иностранных специалистов. Они не только качественнее выполнят работу, но и сохранят его секреты. Сдали объект, уехали из России и забыли о странном клиенте. Русские, как известно, с большими причудами. Богатые особенно.
Дверей в подвале оказалось много, но все, кроме одной, были заблокированы, как и кнопки лифта. Но Баграт и не надеялся удовлетворить свое любопытство, понимал, что его не впустили бы, найди он возможность сунуть куда-то нос.
— Вы закончили? — спросила Анна, приняв у него тележку. Та очень помогла в работе, и Баграт оставался относительно бодрым.
— Да. И хотел бы сделать перерыв на обед.
— Что будете есть?
— Лапшу запарю — готовить некогда.
— Плова не хотите? Сафар для хозяина большой казан приготовил перед тем, как в больницу загреметь, его много осталось.
— Остальные объедками с барского стола брезгуют?
— Никому не предлагала. Но если вы такой привереда…
Нет, Баграт таким не был. И объедки, которые он в жизни жрал, не с барских столов были. Просто не хотел брать еду из рук Анны. Предложил бы ему двухдневный плов тот же Алмаз, он не отказался бы.
— Пойду заваривать «Доширак», — сказал Баграт и зашагал к общежитию.
На полпути пришлось остановиться. А все из-за мячика, который подкатился к его ногам. Баграт поднял его, огляделся. Под кроной пышного растения, усеянного подвившими оранжевыми ягодами, стояла Ангелина. Как понял Баграт, она подала ему мяч не просто так: хотела, чтоб подошел. Он так и сделал.
— Привет. Я Ангелина, Геля.
— Баграт.
— Твой цветочек ожил. Я посадила его в горшок, полила, подкормила. Стоит сейчас на подоконнике в моей комнате.
Тут из-за дерева показалась незнакомая женщина.
— Извини, мне нужно идти, — тут же выпалил Баграт, решив, что это учительница или тренер девочки.
— Познакомься, моя мама Таня.
Сходство между ней и Гелей было очевидным. Но Кирилл Игоревич из той же породы высоких, худощавых, густоволосых. Татьяну можно было принять за его близкую родственницу. Неужели Баграт ошибся, и перед ним дочка и внучка Лешего?
— У тебя нет телефона? — спросила Геля беззвучно, используя одну артикуляцию. Он покачал головой. — Жаль…
И протянула руки к мячу, намереваясь забрать его. Баграт вложил его в ладони девочки так, чтобы успеть накрыть их своими. Несколько секунд он грел ее холодные пальцы теплом своей души. Именно им, потому что его конечности тоже замерзли. И произошло чудо! Потеплела не только кожа Ангелины, но и взгляд. Глаза улыбнулись, и ее личико вновь засветилось.
— Тебе нужна помощь? — спросил Баграт. Ему казалось, что про себя, но, возможно, его рот двигался. Она утвердительно моргнула и прервала контакт.
— Цветочек твой, между прочим, уличный, — сказала она бодрым голоском ребенка-артиста. Таким они объявляют номера, играя на сцене, а в рекламе убеждают в том, что купленная мамой газировка самая лучшая. — Завтра я его высажу в грунт.
Он понял, на что она намекала. Ангелина оставит для него какое-то послание и спрячет его на клумбе под цветочком, который Баграт не спутает ни с каким другим.
Глава 5
Сегодня Иван виделся с сыном Костей. Вместе они провели два часа, катаясь на картинге. Оба любили погонять, но отцу приходилось иногда поддаваться, чтобы порадовать ребенка. Костя пока плохо разбирался в стратегии гонки, но старался, и за это Ваня его поощрял своим проигрышем. Гоняй он, как полоумный, поблажек бы не дождался.
Иван не был уверен в том, что поступает правильно. Воспитывать подростков тяжело, на расстоянии — особенно. Как бы часто они ни виделись, главным родителем в жизни Кости является мама. До знакомства с Татьяной Королев считал, что так у всех (редкие исключения не в счет), но оказывается, некоторые дети выбирают отцов. Интересно, если б Костя сделал так же, как он бы воспринял? Сначала, безусловно, обрадовался, но после раздумий… Постарался бы уговорить сына остаться с мамой. Не потому, что ему в тягость забота о сыне, нет! И ответственности Иван не боится. Просто его воспитывала мама, лето он проводил у бабушки, и он представить не мог, как это, расти без неусыпной женской заботы.
— Пап, что с тобой сегодня? — спросил Костя, когда Королевы уселись за столик кафе. Без посиделок за едой не обходилась ни одна встреча. Особенно сын любил гамбургеры. Благо не толстел с них. Он вообще плохо поправлялся, хоть на отсутствие аппетита не жаловался, а большую часть жизни проводил сидя за компьютером. Не в папку пошел!
— Я в порядке. А почему ты спрашиваешь? — Иван привел себя в надлежащий вид по возвращении в Москву и считал, что выглядит как обычно. Вести же себя он старался бодро, чтобы ничем не выдать своего беспокойства.
— Ты рассеянный.
— Не выдумывай.
— Забыл мне поддаться.
Иван растерянно воззрился на отрока, заморгал и этим себя выдал.