Ты дала ему шанс почувствовать себя снова живым... Как бы, бл_ть, слащаво это не звучало.
Я не знаю, что мне отвечать, и стоит ли вообще. Мне кажется, любые слова будут сейчас крайне излишни, поэтому я просто молчу.
Молчу до тех пор, пока вдруг снизу до нас не доносится истошный крик.
— Шоу уже началось, — усмехается Зайд, вытаскивая из холодильника пиво.
— Что именно с ними делают?
— Наверное, рубят пальцы.
Я киваю, и мне совершенно уже не важно, что внизу мучаются люди. Пусть мучаются. Они заслуживают этого в полной мере.
Покончив с завтраком, я мою свою тарелку, а потом и руки, еле-еле отходя от грустного рассказа, основанной на биографии Гая.
По лестнице вдруг поднимается Нейт. Рукава его чёрной толстовки закатаны до локтя, с правой руки он снимает кастет.
— Фух! Как хорошо, что дело он закончит сам. Там такой трындец происходит!
Нейт садится рядом со мной и опустошает целую бутылку воды. Костяшки его пальцев покрасневшие.
— А что там? — улыбаясь, интересуюсь я.
Он смотрит на меня как на полоумную:
— Мне не нравится твоя улыбочка, крошка. Куда делась Лина? Сейчас тут сидит именно Каталина.
— Каталина Харкнесс, — добавляет Зайд, делая акцент на моей новой фамилии.
— Интересно, как тебя назовут? — Нейт меня оглядывает. — У Харкнессов есть такая фигня. Они любят давать всем прозвища. Камилла, например, Бархатная леди... Может, тебя назовут в честь Гая? Кровавая принцесса?
— Нет, вряд ли. — Зайд чешет подбородок, глотая пиво. — Я бы назвал её Алая смерть.
— Чего?.. Хотя, звучит неплохо. И устрашающе.
— Гай назвал меня Розой, — произношу я. — Так что мне больше не нужно ничего придумывать, ясно?
— Роза? — повторяет Нейт, словно смакуя это прозвище и пытаясь понять, как оно звучит. — В честь цветка, что ли?
Зайд закатывает глаза и произносит:
— Скорее всего, в честь Исабель Флорес де Олива. То есть, Розы Лимской.
Я шокированно раззеваю рот, совсем не ожидав от Зайда таких познаний в католических святых.
— Чего? — удивляется Нейт. — Кто это?
— Святая, кажется, — равнодушно отвечает Зайд, глядя на дно своей банки с пивом. — Или монашка. Точно не помню.
— Откуда ты о ней знаешь? — спрашиваю я.
— Вы оху_ете, но я люблю историю.
А меня действительно поражает эта информация. Зайд совсем не выглядит как человек, которому нравится изучение истории или, в целом, как человек, который хорошо в ней разбирается. Скорее, наоборот. Именно в этом случае, видно, хорошо работает правило про «не судить книгу по обложке».
— Какой ты умный, Зайд, — хихикает Нейт, потрепав друга по чёрным волосам. — И вообще, я так рад, что у нас есть такой парень в команде. Да, Лина?
— Да, просто ох_енно. — Зайд лениво поднимает большой палец в жесте «класс».
Мой взгляд падает на пистолет, который лежит в чехле у Нейта на поясе. Я закусываю губу и начинаю хлопать глазами, произнося:
— Нейти, научи меня стрелять.
Он удивлённо поднимает светлые брови:
— Ухты... Желание, конечно, логичное. Особенно после того, что тебе пришлось пережить, но... Мне кажется, Гай не одобрит. Это слишком опасно.
— А мы ему не скажем.
— Издеваешься? — нервно смеётся Нейт. — Гай – наше личное Всевидящее око. Он всегда всё узнаёт. От него невозможно что-либо скрыть. Это ведь он догадался о том, что ты никуда не сбегала. Что это Уэйн что-то сделал с тобой... — Виновато он добавляет: — Пока мы все считали его параноиком. Он всё понял по одним лишь его глазам.
— Но у Лины есть преимущество, — вдруг заговаривает Зайд. — Её вагина.
— Зайд! — прикрикивает Нейт.
— А что? Гай ради неё на коленях будет ползать, бл_ть.
Я смеюсь, вместе с тем всё-таки немного краснея. Видимо, они оба уже вовсю думают, что у нас с Гаем был секс. Как жаль, что они ошибаются.
— Моя вагина пока ещё не была использована по назначению, — говорю я, изображая тоскливый тон.
— Конечно, нет. Я и сам догадался, — на моё удивление кивает Нейт, отрицая мои предыдущие мысли, но попутно с этим краснея. — Ты же сейчас буквально один сплошной синяк. Он бы тебя в таком виде не тронул.
— Наверное, потому что Гай любит трахаться так, что сидеть не сможешь, — добавляет Зайд с ухмылкой.
От этих слов у меня потеют ладони и кружится голова, пока я представляю себе всякие непристойности, но я быстро прихожу в себя, решая отшутиться:
— На своём опыте знаешь?
Нейт так ржёт, что едва не падает на стуле назад; я успеваю перехватить его руку, присоединившись к хохоту. Мы смеёмся, пока внизу всё ещё кто-то умирает. Пока слышатся вопли, которые меня больше не волнуют. Нет больше леденящего душу ужаса.
— И всё же, — прекращаю я смех первой, — научи меня.
Нейт замолкает, громко цокает, перекидываясь взглядом с Зайдом.
— Ладно, крошка, сдаюсь. Идём.
Я весело хлопаю в ладоши, вскакивая со стула. Зайд решает отдохнуть на диване, вытаскивая телефон и сообщая нам, что собирается дрочить, и чтобы мы быстрее сматывались.
— Давай ты будешь дрочить не на диване Гая? — морщусь я, вспоминая, как на этом же диване Гай преподнёс мне мой подарок на день рождения. От воспоминаний об этой ночи меня до сих пор бросает в приятную дрожь.
— Ой, бл_ть, больно мне нужен этот диван, — усмехается Зайд. — Особенно после того, как Гай тебе на нём лизал.
Я в шоке выпучиваю глаза, пока он в свою очередь выглядит совершенно невозмутимым.
— Что?! — кричу я, а мой голос едва не скрипит.
— Извиняюсь, просто я на тот момент выгружал ублюдков в подвале и не успел ещё отъехать. Услышал твои вопли во всех красках, решил не мешать и вышел через запасной вход.
От стыда я превращаюсь в горящий уголёк, но меня спасает Нейт, подбегая и уже вытягивая меня из гостиной со словами:
— Идём, пока я не передумал тебя учить.
Он вдруг идёт к лестнице, ведущей в подвал.
— Но Гай ведь... — начинаю я, но Нейт меня перебивает:
— Пройдём в стрельбище, а оно внизу.
— У Гая дома есть стрельбище?
— Естественно! Он ведь должен совершенствовать свои навыки в стрельбе и тренировать меткость время от времени.
Когда мы спускаемся вниз и входим за железную толстую дверь, видимо, заглушающую любые громкие выстрелы, Нейт запирает её на замок.
Я оглядываю небольшое помещение с серыми стенами. Здесь прохладно и ужасно тихо. На длинном столе выстроены несколько оружий, на полках справа на специальных подставках идеально ровно выставлены пистолеты. Вдалеке стоят мишени, повторяющие силуэты людей.
— Итак, самое главное – соблюдение мер безопасности, — говорит Нейт.
Он открывает выдвижной шкаф и достаёт что-то, затем подходит ко мне и надевает на меня наушники. Я знаю, для чего они. Вроде как для того, чтобы защищать от шума, ведь выстрелы получаются довольно-таки громкие и слух точно в состоянии повредить. Но вот о назначении очков, которые Нейт напяливает мне на глаза, не совсем мне известно.
— А очки для чего? — спрашиваю я.
— Защита от ocкoлкoв пaтpoнoв и пуcтыx гильз. Они пocтoяннo вылeтaют из пoлуaвтoмaтичecкoгo пиcтoлeтa.
— А, — только отвечаю я, вернув взгляд на оружие.
Чувствуя себя крутой девчонкой, я подхожу к столу. Нейт вручает мне один из пистолетов — серебристый и достаточно тяжёлый.
— Хорошо, — произносит он, встав ближе и наблюдая за мной. — Дepжи укaзaтeльный пaлeц внe cкoбы cпуcкoвoгo кpючкa и выпpями укaзaтeльный пaлeц. — Он показывает, что и как именно делать, и я выполняю все его указания. — А теперь дepжи пapaллeльнo зaтвopу пиcтoлeтa. Можешь пoлoжить пaлeц нa paмку.
Я без понятия, что такое «затвор» и «рамка пистолета», поэтому стою, не понимая, что делать.
— Да я вот об этой хреновинке. — Нейт кратко смеётся, показывая мне то, что он назвал затвором и рамкой. — И об этой хреновинке.
Я крепче сжимаю пистолет в руке, держа его на этот раз правильно.
— Так, крошка, а теперь без резких движений удерживай пиcтoлeт именно двумя pукaми... Смотри, твоя левая pукa дoлжнa oбxвaтывaть правую. Так ты обеспечишь наилучшую поддержку пистолету. Попытайся расположить бoльшoй пaлeц левой pуки вдoль paмки, a укaзaтeльный пaлeц правой pуки пoмecти нa нижнюю чacть пpeдoxpaнитeльнoй cкoбы или... — Заметив мой растерянный взгляд, Нейт объясняет: — Я об этой хреновинке. Видишь?.. О'кей... Ну или перед предохранительной скобой. Там, гдe этo тебе удобнее, короче.
Волнение во мне накапливается. Словно я готовлюсь к чему-то поистине важному в своей жизни.
Далее Нейт показывает мне, как нужно правильно стоять. Он поворачивает меня то в одну сторону, то в другую. Он раздвигает мне нoги так, что они теперь у меня нa шиpинe плeч, cтупня правой нoги пpимepнo нa шaг впepeди левой. Cлeгкa наклоняет меня впepёд, пoдcoгнув мне кoлeни. Лoкoть моей правой руки он разгибает так, что она становится пoчти пpямой, a лoкoть левой pуки теперь нeмнoгo coгнут.
При этом Нейт говорит:
— Твоя правая pукa обязательно дoлжнa быть нa oднoй линии c пиcтoлeтoм и нaпpaвлeнa нa цeль.
Я стараюсь слушать всё, чему он меня учит, и запоминать. Ведь я сама попросила его об этом, может быть, в будущем эти знания мне пригодятся.
Нейт становится ещё ближе, веля мне стрелять. Он смотрит на цель наравне со мной.
— Давай, целься в ту красную точку в башке у того чувака, — указывая на мишень в форме человека, говорит он.
Я делаю, как он и сказал, чуть вытягивая пистолет перед собой.
— Вот эта штучка называется «целик», а эта – «мушка», — объясняет парень, указывая пальцем на то, что я назвала бы просто «фигня, которая помогает целиться». — Так вот, перед тем как стрелять, убедись, чтo вepxняя чacть мушки нaxoдитcя нa oднoм уpoвнe c вepxнeй чacтью цeликa, и чтo мушкa нaxoдитcя poвнo в цeнтpe пpopeзи цeликa. Этo типа значит, чтo ты держишь пиcтoлeт poвнo.
— Нейти, ты так учишь меня, как будто собрался на войну посылать, — хихикая и чуть расслабляясь, произношу я тихо.