– Никто не заслуживает подобного отношения к себе, – продолжаю я, пока голос дрожит, выдавая всю мою ничтожность. – Никто. И ты тоже. Я…
– Может быть, однажды я верну тебе твою жизнь, – говорит он. – Может быть, однажды тебе не придётся больше знать, кто я такой. Возможно, ты забудешь всё, что произошло с тобой по моей вине, Каталина, но я хочу, чтобы ты знала: ты дала мне веру в то, что мир необязательно такой мрачный, каким он был для меня всё моё детство и оставался таким и по сей день. Что, оказывается, в нём есть место и для света. – Гай касается моей руки, тянет к себе мою ладонь, перебирает пальцы. – Вот почему я не смог исполнить свой долг перед теми, кого до смерти боялся. Потому что ты разбудила в моём сердце то, что я смело могу назвать любовью, хотя мне всю жизнь внушали, что её нет. Может, я просто чокнутый, но мне нравится таким быть, если это в итоге спасёт тебе жизнь.
Он сплетает наши пальцы, и его касание вызывает дрожь по всему моему телу. Вместе со взглядом. А взгляд у него головокружительный. Такой, что невозможно отвернуться, невозможно отвести глаза. Хочется в нём затеряться.
На Гае всё ещё нет рубашки, и от этого факта дыхание у меня сбивается, собственные лёгкие предают меня, заставляя грудь заметно опускаться и подниматься.
– Пожалуйста, дай мне шанс, – шепчет он. – Не отнимай у меня хотя бы этого.
И я взрываюсь от желания пасть на колени перед ним и извиняться. Извиняться так долго, что у него закружится от моего голоса голова.
Я никогда не знала, каким было его детство, никогда не знала, что ему пришлось вытерпеть, но теперь, когда я всё это знаю, мне не легче. Теперь приходит осознание, почему он всегда так собран, спокоен и серьёзен. Потому что под запретом были любые чувства.
Гай Харкнесс пал жертвой своего отца, и теперь он – будто живой мученик. Ведь как было сказано в выколотой на его теле татуировке?
Бездна взывает к бездне?
Надеюсь только, я не стану его бездной.
Глава 12
Заснуть мне всё же удалось.
Правда, оказалось, что ненадолго, потому что просыпаюсь я той же ночью. Но и утешение себе нахожу быстро – не было никаких кошмаров, которые, как я думала, меня обязательно посетят после последних случившихся событий.
Едва открыв глаза, я сглатываю, когда передо мной вновь возникают картины, нарисованные воображением после рассказа Гая.
Шрамы, боль, унижения, печаль в глазах…
Я всё ещё не могу поверить в то, что человек может сотворить нечто подобное с собственным сыном. Бесчеловечная жестокость.
Сейчас в комнате Гая нет. Я встаю и осматриваюсь по сторонам. Новая постель подо мной всё ещё приятно пахнет, и я невольно улыбаюсь, вспоминая, что её купили вчера специально для меня. Как долго же продлится моё заточение в этом клубе?
Встав с дивана, я иду к двери, осторожно приоткрываю её, попутно удивляясь тому факту, что она не заперта. Может, я перестала быть пленницей после вчерашних откровений? Неужели теперь я могу ходить там, где мне вздумается? И прощайте наручники?
Коридор полон музыки и сверкающих бликов. Ищу глазами Нейта и Зайда, но и их нет поблизости. Мне сказали, что этот клуб безопасен, что «Могильные карты» никогда сюда не сунутся. Наверное, поэтому я так опрометчиво закрываю за собой дверь и выхожу наружу. Проходя дальше по коридору и раздвинув портьеры, за которыми стоит громила под два метра ростом, о которого я едва не ударяюсь, вижу просторный зал, набитый всё теми же танцующими девушками и сидящими перед ними мужчинами, пускающими на них слюни. Отвратительное зрелище. На меня льются разноцветные огни и вспышки со «звёздного» потолка, музыка оглушает, заставляя голову трещать по швам. Я прохожу мимо зеркальных стен и вижу своё всё ещё непривычное обличье – короткие волосы с чёлкой и чёрное платье. В таком виде я действительно выгляжу другой, возможно, даже папа с мамой не узнали бы меня.
Наконец я сажусь на стул около длинной барной стойки, и ко мне тут же поворачивается улыбчивый молодой бармен в блестящей кофте и с тоннелями в ушах.
– Чего желаете выпить? – спрашивает он, потирая стакан тряпочкой.
Я думаю недолго и интересуюсь:
– Сколько стоит вода?
– Просто вода? Нисколько.
Без дальнейших слов он достаёт чистый стакан с верхней полки и наливает мне воду. Я опустошаю его, наслаждаясь каждым глотком свежести.
– Ух ты. Видно, жажда совсем замучила? – усмехается бармен.
– Не до воды было, к сожалению, – отвечаю я, не слишком уж желая болтать тут с ним.
И, видно, он это понимает, потому что просто кивает и отворачивается, чтобы продолжить заниматься своими рабочими делами. Я вздыхаю от облегчения, едва борясь с желанием повалить голову на барную стойку и заснуть прямо здесь.
– Виски налей! – раздаётся голос около меня.
Я не поворачиваю головы, всё выискивая знакомые лица парней в толпе: Гая, Нейта или Зайда. Интересно, куда это они подевались?
– Привет.
Едва подавляю желание закатить от раздражения глаза, когда слышу почти у уха всё тот же мужской голос. Повернувшись, обнаруживаю сидящего рядом темнокожего парня с дредами, собранными в хвост, в чёрной футболке, поверх которой накинута разноцветная рубашка.
– Знаешь, я не в настроении ни с кем болтать, – говорю нарочито серьёзно.
– Я всего лишь хотел тебя угостить, – белозубо улыбается незнакомец. – Ты тут сидишь совсем одна, да ещё и такая грустная.
У меня с собой нет денег, но попить чего-нибудь иного, кроме как воды, хочется. Почему бы не воспользоваться шансом?
Я поворачиваюсь к парню всем телом.
– Ладно. Но я не пью алкоголь.
– Это не проблема, – усмехается он. Затем щёлкает пальцем, призывая бармена и подмигивая ему. – Налей девушке колу.
В пустой стакан мне наливают холодную колу, брызгающую пузырьками газа. От такого вида я сглатываю. Видно, по-настоящему мучаюсь от жажды и готова сейчас осушить целое озеро.
Наверное, мне не стоило выходить из комнаты и сидеть здесь, в окружении всяких извращенцев, преступников и стриптизёрш… Короче говоря, в обществе людей, от которых меня всю жизнь отгораживали родители. Забавно получается.
– Как тебя зовут? – спрашивает парень.
– Каталина.
– Я Джеро. Будем знакомы.
Я гляжу на его протянутую руку и понимаю, что не хочу её жать. Наверное, сказалось последнее событие с тем мужчиной, пытавшимся отвести меня к Вистану.
Но как бы то ни было, вопреки сомнениям, я отвечаю ему рукопожатием.
– А что ты здесь делаешь? – отпивая виски, спрашивает Джеро. – Я к тому, что девчонки в стрип-клубы обычно не ходят.
– Друзья привели, – отвечаю, сама удивляясь тому, что назвала парней своими друзьями. Надо же, совсем недавно они были мне врагами. – На самом деле нас сюда привели некоторые обстоятельства, но называть их я тебе не могу.
– Такая прямо таинственная личность? – улыбается он.
– Ты даже не представляешь, насколько.
Бармен как бы невзначай отходит, оставляя нас с Джеро одних. Если, конечно, окружающих нас мужиков и стриптизёрш не считать за людей.
– А у тебя парень-то есть? – ухмыляется он, подсаживаясь ближе.
Джеро кладёт руку мне на плечо, и от этого жеста я едва не дёргаюсь в сторону, чтобы убрать её. Но остаюсь в прежнем положении. Посмотрим, куда это заведёт.
– Нет, – говорю и даже немного в это верю. Наши с Гаем отношения достаточно сложны, так что я могу только ломать голову над вопросом: так мы пара или нет. Мы были парой до того, как он меня бросил, но после… Даже не знаю.
– Правда? – Чёрные брови темнокожего парня поднимаются вверх в удивлении. Он чешет дреды второй рукой и облизывает губы. – А хочешь, чтобы был?
– Предлагаешь себя на эту роль?
– Возможно.
И тут его рука медленно, осторожно сползает на талию. Не дав мне опомниться, Джеро продолжает:
– Пей колу. Она будет невкусной без газа.
Я беру свой стакан снова и вот уже подношу к губам, как вдруг…
– Сколько ещё людей мне убить, чтобы дать понять, что никто не имеет права касаться этой девушки?
Гай появляется неожиданно, резко, будто призрак, возникший в воздухе. Он тут же ударяет по руке Джеро, заставив того опустить её себе на колени.
– У тебя припасено несколько жизней? – злится Гай, уставившись на моего собеседника. – Кто ты такой?
Я раскрываю рот от удивления, когда подошедший ко мне сзади Зайд быстро выхватывает из моих рук стакан с колой.
– Эй, парни, что это вы тут…
Не успевает Джеро договорить, как Гай пинает ногой его стул, из-за чего парень едва не падает назад. Бармен у стойки появляется в мгновение ока, поднимая руки и произнося:
– Если хотите драться, идите на улицу, парни. Нечего здесь размахивать кулаками. Мистер Фам будет очень недоволен.
– Мы драться не будем, чувачок, не парься, – говорит непонятно откуда взявшийся Нейт, встав рядом со мной. – Тут просто к нашей сестрёнке, как оказалось, пристают. Не могли же оставаться в стороне.
– Какая я вам сестр…
Не дав договорить, Нейт затыкает мне рот ладонью и улыбается как полный дурак. Гай подходит с другой стороны. Он с подозрением косится на стакан в руке Зайда и, недолго думая, берёт его в свою ладонь.
Джеро делает попытку встать, но Гай грозно бросает:
– Сиди на месте! – Потом чуть подаётся ко мне, поднимает напиток на уровне моего лица и спрашивает: – Ты успела это выпить?
Я в полном недоумении.
– Нет… А в чём дело?
И тогда он наклоняет стакан так, чтобы жидкость внутри частично освободила дно. И я вижу маленькую, не до конца растворившуюся таблетку. Ох, понятно… Поднимаю взгляд на Гая: у него от гнева горят глаза.
– Он хотел напоить тебя, – говорит он, стиснув зубы.
– А потом собирался отыметь, – добавляет Зайд, схватив Джеро за плечи сзади. – Верно же, хуесос?
У Джеро лоб покрывается пóтом, взгляд бегает по лицам, которые он видит перед собой. Мне даже показалось, что у него затряслись колени.