«Да, я согласна выйти за тебя»?
«Нет, я всё ещё тебя ненавижу. Может быть, уже чуть меньше, но суть не меняется»?
Что из этого будет правильным ответом?
Я закрываю глаза, положив голову на сложенные руки, а потом делаю несколько вдохов, на которых пытаюсь сосредоточиться.
И вдруг слышу, как распахивается дверь.
Ох, чёрт! Он пришёл слишком скоро. Я не успела морально подготовиться. Сердце в груди прыгает, скачет туда-сюда, никак не может найти себе удобное место.
Нехотя поднимаю голову.
– Всё! – Нейт встаёт с кресла при виде пришедшего друга. – Разговор будет личный, так что оставим вас одних.
– Нет, стой. – Гай вдруг хватает его за запястье. – Вы останьтесь тут. Мы поговорим снаружи.
Зайд, хмурясь, спрашивает:
– Уверен?
– Да. – Гай подходит ко мне, накрывает своим плащом мои плечи и объясняет своё действие: – На улице прохладно.
Он берёт меня за руку, сплетая пальцы. Я всё ещё не могу привыкнуть к его прикосновениям, поэтому чувствую, как по спине вниз ползут мурашки. Он ведёт меня к двери, мы выходим из комнаты, пробираемся сквозь разноцветный зал, проходим мимо танцующих красивых девушек в откровенных нарядах. Мне кажется, что Гая они совершенно не интересуют. Он даже мимолётно на них не смотрит, шагая только вперёд, видя перед собой одну сплошную дорогу к выходу.
И наконец мы добираемся до улицы.
– Мне уже можно выходить наружу? – спрашиваю я.
– Нет. Мы дойдём до машины и только.
Я и в самом деле вижу автомобиль. Но уже другой. Более простой, не его «Астон Мартин» серебристого цвета. Догадаться несложно: видно, чтобы не привлекать внимание «Могильных карт», он решил на время сменить тачку.
Я устраиваюсь сзади по его просьбе, он садится спереди и заводит двигатель. Мы осторожно и плавно выезжаем на трассу.
– Куда едем? – спрашиваю я.
Никак не получается избавиться от мыслей о его волосах. Да, странно, но когда я бросаю на Гая взгляд, не могу не рассматривать его красивые каштановые пряди. И постоянно думаю, как бы они ощущались, если бы я запустила в них свои пальцы…
Когда он впервые встретился мне в библиотеке университета, волосы были короче, а спустя два месяца, за которые я не видела его, они чуть отросли и начали скручиваться в некоторых местах. У него, вероятно, от природы волнистые, слегка кудрявые на кончиках, волосы.
– Ты меня слышишь? – раздаётся голос Гая словно издалека, и я наконец прихожу в себя, понимая, что случайно прослушала его.
– Что? – растерянно спрашиваю я.
– О чём ты так глубоко размышляла?
Через зеркало заднего вида показывается очередная моя редкая награда – его улыбка и ямочки на щеках. Я ненароком заглядываюсь и не могу даже сделать вид, что не рассматриваю его.
– Ни о чём. – Сажусь ровно, наконец сумев отвернуться.
– Непохоже, что ни о чём.
– Так куда мы едем?
– Никуда. Просто прокатимся по Сиэтлу. Я подумал, ты, наверное, скучаешь по городу.
Усмехнувшись, решаю его поправить:
– Ты хотел сказать, по городу твоего отца? Так звучит уместнее. Ты говорил, что вы владеете целыми штатами.
– Да, но Сиэтл принадлежит нам не полностью, – уточняет он.
– Да, я помню. Вьетнамцы. – После небольшой паузы добавляю: – Кстати, Нейт рассказал мне об истории появления вашей семьи. Откуда он всё это знает?
Гай смотрит на меня через зеркальце заднего вида. Его зелёные глаза пронзают меня насквозь, и при этом от них невозможно отвернуться.
– Он без ума от истории. Порой его невозможно вытащить из исторических статей или познавательных видео на «Ютьюбе».
– Оно и заметно.
– Общество Нейта хорошо на тебя влияет, – сообщает Гай немного погодя. – Поэтому я оставил именно его приглядывать за тобой.
– Да. Тут я соглашусь.
Снова бросает на меня взгляд, задавая вопрос:
– Так то, о чём он говорил, правда?
Я хмурюсь:
– В смысле?
– Ты подала идею поженить нас.
С нервным смешком я спешу опровергнуть его предположение:
– Нет. Это была его идея, а не моя.
– Я так и думал. – Гай улыбается, возвращая взгляд на дорогу. – Но каким же будет твой ответ?
Я не ожидала, что подобные вопросы возникнут до того, как мы всё детально обговорим, поэтому замолкаю, теряя дар речи.
– Ответь, Каталина. Я хочу знать.
– Мы разве не обсудим это сперва?
– Зачем?
– Я думала, за этим ты и приехал.
Он качает головой, крепче хватается за руль. Кольца на его пальцах блестят от солнечных лучей, падающих из окна. Отсюда видна из-под ворота чёрной рубашки серебряная цепочка. Та же, что он всегда носит на шее.
– Я бросил все дела и приехал, чтобы узнать твой ответ. Так что ты мне ответишь?
– Выйду ли я за тебя замуж?
Он будто делает резкий вдох и на выдохе тихо отвечает:
– Да.
– Мне сказали, что это будет как фиктивный брак.
Гай кивает:
– Да, что-то вроде того. Но мы будем считаться настоящими супругами. Ты будешь носить фамилию Харкнесс, станешь полноправным членом нашей семьи.
Про возраст я не спрашиваю. Через пару недель мне исполнится восемнадцать, так что брак будет вполне законным, и разрешения моих родителей не потребуется.
– То есть мы будем как муж и жена? – уточняю я, пока эти два слова всё вертятся в воздухе передо мной.
– Да, Каталина. Как муж и жена. Как полноценные члены семьи Харкнессов.
– И меня действительно после этого не тронут?
– Отцу придётся отозвать всех своих людей. Конечно, это не значит, что мы сможем выйти к нему с распростёртыми объятиями и распивать вместе чаи, но у нас появится гарантия того, что никто не сможет причинить тебе вреда. Брак может заключить член «Могильных карт» и расторгнуть его может только тот же человек или официальный представитель всё тех же «Могильных карт».
У меня разболелась голова от напора стольких размышлений. Я потираю виски, хмурюсь и пытаюсь сосредоточиться на одной мысли, отгоняя все прочие.
Машина останавливается у продуктового магазина. Гай поворачивается ко мне и спрашивает:
– Что мне купить для тебя?
Я растерянно бросаю взгляд на маркет и возвращаю его обратно к парню.
– Какого рода?
– Я не знаю, – улыбается он. – Может быть, шоколадку?
– Шоколадку? – Из моих губ вдруг вырывается короткий смех. – Кровавый принц спрашивает, хочу ли я шоколадку?
Его рука тянется к моему лицу, он проводит пальцем по щеке, прохладная поверхность колец касается кожи. Его глаза сейчас словно блестят.
А потом Гай тихо произносит:
– С тобой я не чувствую себя Кровавым принцем.
Я замираю от озвученной фразы. А потом перевожу взгляд на его губы. Это происходит автоматически, я даже не успеваю понять, в какой момент глаза вдруг решают переместить свой фокус на эти красивые губы. Будь я безрассудной, наверное, всё бы отдала, чтобы ощутить их на себе вновь, но вместо этого мне всё же удаётся вернуть взгляд к его глазам и ответить:
– Хорошо. Купи мне шоколадку. Молочную, с арахисом и, если есть, ещё с клубникой. И маленькую пачку яблочного сока.
Гай кивает, улыбается и выходит из машины. А я так и остаюсь всё с тем же желанием его поцелуя, в котором никогда, наверное, не признаюсь.
Глава 15
Гай возвращается в машину с тремя разными видами шоколада: молочный с клубничной начинкой, плитка с шарикообразными шоколадными конфетами и арахисом, батончик, а ещё коробочка сока.
– Может, за то время, пока я отсутствовал, ты успела ещё чего-нибудь захотеть? – спрашивает он.
Я отрицательно качаю головой, в предвкушении разворачивая обёртку шоколадного батончика. Гай на моё удивление садится на заднее сиденье, а не за руль.
– Хочешь посидеть со мной? – улыбаюсь я, не понимая, откуда вдруг взялось моё дружелюбие.
– Мне кажется, тебе нужен отдых после бесконечного шума клуба. Поэтому немного посидим в тишине.
– Ты прав. Отличная идея.
Он выговаривает со смешком:
– Разумеется. Я ведь всегда прав.
Я шуточно фыркаю, принимаясь за свой батончик. Шоколад подтаял, поэтому я стараюсь касаться пальцами лишь обёртки, чтобы не перепачкать руки.
Гай не отрывает от меня взгляда, пока я перекусываю батончик и в наслаждении прикрываю глаза.
– Держу пари, ты это специально, – вдруг говорит мне он.
Я в удивлении поворачиваю к нему голову.
– О чём ты?
– Ты прекрасно понимаешь, о чём я.
Конечно понимаю. Но от вкуса шоколада у меня автоматически вырываются стоны. Что поделать?
Как бы то ни было, вместо оправданий я решаю лишь усмехнуться и продолжить жевать нугу и орехи, попадающиеся мне в батончике.
– Почему ты так любишь дразнить меня, Каталина? – спрашивает Гай, хотя и полноценным вопросом это не назвать. Звучит больше как осознание.
– Я не дразню тебя, – с перепачканным ртом отвечаю лукаво. – Я просто до невозможности люблю шоколад.
– В таком случае я бы хотел поменяться с ним местами, а не испытывать сейчас эти страдания.
– Страдания? – У меня поднимается в вопросе бровь.
Гай кивает, слегка усмехнувшись.
– Мои стоны заставляют тебя страдать? – спрашиваю я, нарочно растягивая слово «стоны».
Не знаю, с каких пор мне начали нравиться эти игры. Но мне и в самом деле так весело дразнить его, видеть это выражение лица, когда он осознаёт, что ничего не может сделать со мной.
Я заворачиваю оставшийся батончик в обёртку и откладываю в сторону, затем перевожу всё своё внимание на Гая. Он сидит почти впритык к противоположному от меня окну, поэтому я вынужденно пододвигаюсь ближе к нему.
– Поможешь мне? – спрашиваю я, указывая на свои губы, обляпанные шоколадом.
У него горят глаза, когда он на них смотрит.
Потом Гай выпрямляется. Он достаёт из бокового кармашка на дверце машины салфетку и тянет её к моим губам, но я неожиданно отталкиваю его руку. Он удивлённо приподнимает брови, уставившись на меня в немом вопросе.