– Не волнуйся. Как только расскажу об этом Гаю, у тебя вообще больше никогда стояка не будет. Нечему будет просто вставать.
– Ладно-ладно, манипуляторша, понял. Больше ни слова о моём превосходном хуе.
Я сажусь поудобнее. Мне нужно знать больше информации об этой семейке, раз я хочу что-нибудь в ней перевернуть вверх дном.
– Расскажи мне о Харкнессах, – прошу я, хотя тон мой звучит не совсем подобающе просьбе. Больше похоже на приказ.
– Ты же и так знаешь всё что надо, – усмехается Зайд.
– Муж Дианны… Кто он? И чем она сама занимается внутри «Могильных карт»?
Мой вопрос приводит его в лёгкое замешательство, но он не медлит и отвечает:
– Мичтелл Белов – сын русского мафиози с Восточного побережья. А сама Дианна часто участвует в сделках своего папаши. К слову, в той, что сейчас проворачиваем мы, она бы присутствовала, если бы не уебала с муженьком в Бостон.
– Если Вистан отдал дочь другому мафиози, он не думал о том, чтобы связать и Гая с дочерью главы из какой-нибудь другой преступной организации?
– «Могильные карты» мало с кем дружат. Тем более не до такой степени, чтобы связывать наследника с дочерью кого-то из тех, кто находится снаружи. Отчасти это даже опасно для Харкнессов. Особенно породниться с кем-то таким же могущественным.
Так, пока ничего особенно полезного, хотя запомнить эту информацию стоит. На всякий случай.
– А какие вообще мафиозные кланы существуют в Америке? – спрашиваю я, продолжая занимать Зайда беседой.
Удивительно, но он не отнекивается и, отпивая моментами пиво, отвечает мне на вопросы.
– В Штатах много преступных группировок, но не все они такие крупные, как «Могильные карты». Из крупных известны Пять семей Нью-Йорка, филадельфийская мафия, чикагская, Детройтское партнёрство, нью-орлеанская мафия…
По спине проходится холодок. Раньше я и не задумывалась о чём-то подобном. Мне приходилось жить в уютной золотой клетке, как бы абсурдно это ни звучало, и то, что происходило за пределами этой клетки, меня никогда не касалось. Неудивительно, что я даже не знала правды о собственной семье, о папе. Что уж говорить о более глобальных вещах?
Решаю вернуться обратно к разговорам о Харкнессах:
– Что насчёт дедушки Гая? Отца Вистана. Как он погиб? Были ли у Харкнессов вообще случаи, когда босса убивал кто-то сторонний?
– Были, хотя и редко. Имея такую власть, ты практически окружаешь себя стенами из денег, которые летят как пыль в глаза чуть ли не всему государству. Охрана – важная часть этих «бессмертных». В основном все боссы умирали по естественным причинам, хотя и ходят такие разговоры, что преступники долго не живут. Это правило как-то обходило Харкнессов стороной.
– Расскажи о тех, кто умер не по естественным причинам. И как затем происходил выбор человека на место босса? На него сажали автоматически наследника?
Наверное, я задаю слишком много вопросов за раз. Зайд хмурится, глядя на меня, прикусывает губу, двигая пирсинг языком туда-сюда, будто эти движения помогают ему лучше думать.
– А нахуя тебе эта информация? – спрашивает он.
– Хочу разузнать всё о своей новой семье, – невинно хлопаю глазами я.
Зайд фыркает:
– Хочешь сделать что-то с Вистаном? Убить? Покалечить? Не думаю, что это хорошая идея. Это хуёвая затея. Таким способом ты только подставишь Гая. Он ненавидит своё происхождение и точно не намерен занимать место своего ебаната-папаши.
– Вот я и хочу выведать информацию, чтобы придумать способ избавиться от этого папаши, не сажая Гая на его место.
– Нихуя у тебя не выйдет. Не обижайся, но я не верю в тебя.
– Спасибо, но мне и не нужна твоя вера.
Зайд снова фыркает, а потом вздыхает, дав понять, что уклоняться от вопросов он не намерен, даже если они его и не устраивают:
– У Харкнессов, несмотря на некоторые договорённости с полицией и политиками, всё же есть границы, которые переходить нельзя. Деятельность «Могильных карт» влияет на экономические сектора и регулирует их, а это очень полезно для правительства, стремящегося контролировать ресурсы и рынки. А ещё правительство любило и любит взаимодействовать с Харкнессами для получения финансовой поддержки в секретных сделках, хотя это и незаконно. Но, блядь, никого это не останавливает… Но примерно семь лет назад Вистан ебейше облажался, когда кто-то натравил на него полицию, подставив при одной сделке. Я не ебу, кто это сделал, знаю только, что огрёб он после этой ситуации очень много дерьма. Едва не прикрыли всю эту лавочку. А ты просто представь, что «Могильные карты» могли ликвидировать с концами. Всех этих снобов-миллиардеров. Вистан еле выбрался из этого, пойдя навстречу некоторым политикам, которым требовалась помощь от гангстеров, хотя много потерял. Ещё чуть позже и жену его грохнули.
Получив столько информации всего за несколько минут, я сперва теряюсь, будто мою голову вдруг раскрыли и набили опилками, которые колются и царапают изнутри. А потом, когда смысл сказанного доходит до меня в полной мере, вместо опилок в голове начинает выстраиваться мозаика.
– То есть один из способов уничтожить «Могильные карты» – столкнуть их с правительством? – спрашиваю я, зная, каким будет ответ.
– Да. Если подобное повторится вновь, пиздец всем, – кивает Зайд. – Поэтому Вистан всегда действует очень аккуратно в своих делах. Со стороны кажется, он весь из себя такой уверенный и непоколебимый долбоёб, но на самом деле он лижет задницу правительству после той истории, идёт им навстречу, часто выполняет их условия, получая неприкосновенность взамен. Всё же тягаться с верхушкой в очередной раз и потерять всё не в его приоритете.
– Почему этим ещё никто не воспользовался, чтобы разрушить «Могильные карты» изнутри?
– Кто? – Зайд издаёт громкий смешок, будто я сказала очень глупую вещь. – Члены «Могильных карт»? Люди, которые получают огромные пачки зелёных за свою преданность Вистану и работу? Думаешь, Вистан собирает в свою команду людей с совестью? Блядь, людей, которые однажды проснутся и решат, что делают что-то неправильно, пойдут и откажутся от своей работы? Даже если кто-то вдруг осмелится на это, что очень маловероятно, им пиздец. Прежде чем ты попадаешь к нам, ты заключаешь сделку, клянёшься быть верным. Захочешь выйти из игры – придётся расплатиться либо жизнью, а заодно убьют и твою семью, либо оттяпают часть конечности и оставят метку. «Могильные карты» дают достаточно плюсов тем, кто в них вступает, чтобы группировка продолжала развиваться. Никому не нужно их устранять.
Я стараюсь укладывать в голове всё, что слышу. Никогда прежде я не сталкивалась с проблемами, которые требовали стольких размышлений. А сейчас мне кажется, будто от меня зависит судьба всего человечества, и решение нужно принять чёткое и взвешенное.
– Я просто напомню, что всё это не имеет никакого значения для тебя, Лина, – вдруг посерьёзнев, выговаривает Зайд. Его карие глаза смотрят на меня с долей строгости. – Потому что что? Правильно. Потому что, решив что-то изменить внутри этой системы… Блядь, ладно… ввергнув её в крах, ты подставишь своего муженька. Гай станет главой «Карт», и всё то дерьмо, которое учинит твой план, ляжет на его плечи. Он будет вынужден выгребать его до конца жизни, но к тому моменту организация будет слишком слаба, чтобы он что-то смог исправить, тем более с отсутствующим на то желанием. Возможно, уберут и его, а в лучшем случае, посадят. Надолго. Ты же этого не хочешь, да?
Я отрицательно качаю головой, хотя в этом нет надобности. Конечно, я не хочу подвергать Гая хотя бы малейшей опасности, но и сидеть сложа руки тоже не входит в мои планы.
– Неужели нет способа? Ни малейшего? – спрашиваю я с искрящейся надеждой в голосе.
Зайд тяжело вздыхает, цокает языком, нервно барабанит пальцем по рулю.
– Хуй его знает…
– И это всё, что ты скажешь? Тебе безразлична судьба твоего друга?
– Цыц, цыпочка, меня такими ванильными речами не возьмёшь. Тебе надо к Нейту.
– А что я могу ещё сказать? Нам нужно что-то делать. Я хочу уничтожить Вистана, но при этом не обрекая Гая на страдания. Неужели нельзя что-нибудь придумать? Может, мы с ним сумеем сбежать? Покинуть Штаты?
– Есть правила. Например, наследникам нельзя покидать фамильный дом, это записано в специально отведённых для семейных дел бумагах, и лежит вся эта херь в архивах Харкнессов. Попробует Гай покинуть Штаты и поселиться где-нибудь, тем более с девушкой, Вистану об этом мигом доложат его крысы. А этих крыс кругом полно.
– Хочешь сказать, Гай не может жить нигде, кроме поместья Харкнессов в Клайд-Хилле?
– Может, но задерживаться в одном доме ему разрешено не больше, чем на пару месяцев. Он – наследник, а сейчас и вовсе единственный. Да даже, блядь, если бы Тео не пропал, Гай как старший сын остался бы в том же положении. Он должен унаследовать поместье. Знаешь, сколько этому дому лет и сколько поколений Харкнессов в нём успело уже пожить?
У меня голова разрывается. Я почти чувствую, как она заполняется словами, вылетающими из уст Зайда, и те грозятся разорвать мне черепушку.
И всё же нужного ответа я пока не получила, хотя и узнала много полезного.
– А имеют ли какую-то власть над «Могильными картами» другие преступные организации? – спрашиваю я, игнорируя соблазн просто помолчать и отдохнуть.
– Есть такая тема как вражда. Например, между британцами и ирландцами. Ваши семьи. Но они стараются не ввязываться в проблемы для сохранения тишины, порядка и людей. У каждого свои территории, живут в мире.
– А если развязать между ними войну?
– Привлечение лишнего внимания и потеря большого количества солдат. Это не поможет… – Зайд задумывается, взгляд устремляется куда-то вперёд, в одну точку. – Хотя…
От заинтересованности я нетерпеливо ёрзаю на месте, готовясь услышать продолжение. Но он почему-то молчит, лицо его вдруг становится мрачным.
– И что дальше, Зайд?
– Блядь, я не должен больше нихуя тебе рассказывать.