Все пятеро в замешательстве. Переглядываются, смотрят на меня с интересом.
Слышу, как дверца фургона за моей спиной хлопает. Это Зайд выходит из машины и приближается ко мне, однако заговаривать не спешит, будто передав мне всё управление происходящей ситуацией. Я и благодарна, и недовольна его молчанием, которое может показаться подозрительным.
– А ты кто такая вообще? – спрашивает мужчина с щетиной, доходящей почти до самой его широкой жилистой шеи. Его руки сплошь покрыты татуировками с изображением черепов. – Парса, что это за тёлка?
Я выпрямляюсь, чтобы соответствовать словам, которые сейчас произнесу. Потом набираю больше воздуха в лёгкие и отвечаю:
– Эта тёлка, как ты выразился, Дианна Харкнесс. Приятно познакомиться.
Мужчины разом насупливаются. У кого-то ползут брови вверх от удивления, у других сжимаются губы. А тот, что заговорил со мной первым, даже вздрагивает, будто мои слова вдруг превратились в пули и полетели точно в его грудь.
– Прошу прощения, мы… – Он заикается. Весь его грозный образ мигом рушится. – Извините за грубость, мисс Харкнесс.
– В следующий раз подобные слова повлекут за собой казнь. Вернёмся обратно в XVIII век, в Париж, и вспомним былые времена, когда человека впервые казнили гильотиной. – Я держусь поразительно уверенно, пытаюсь говорить так же, как говорили бы члены этой жестокой семейки. – Предлагаю не задерживаться и вернуться туда, откуда вы пришли.
Мужчины переглядываются. Тот, что чуть помоложе остальных, выплёвывает мерзкий сгусток слюны в плескающиеся воды моря, а потом заговаривает:
– Мы не совсем вас поняли, мисс… Что вы хотите сказать?
– Босс велел вернуть девушек, – заговаривает вдруг Зайд, делая шаг вперёд. Видно, решил всё-таки помочь и импровизировать. – Какого хуя вы вообще задаёте вопросы вместо того, чтобы выпонять приказы?
– Но так не делается, – хмурится один из мужчин – лысый, с острым изогнутым носом, похожим на клюв. – Разве дела так ведутся? Девушек ожидают в Ванкувере уже завтра, остальная часть людей ожидает их в Коста-Рике. Что мы должны сказать им?
– Так и скажите: мистер Вистан Харкнесс отменяет сделку и отказывается предоставлять девушек, – сообщаю я твёрдым и холодным тоном. – Я здесь, чтобы представлять его и говорить от его лица, и никто из вас, грязных ублюдков, не смеет сомневаться в моём слове. В чём проблема?
Мужчины снова обмениваются взглядами. Я, наверное, всё-таки имею кое-какое преимущество – Зайд, с которым они работают и которому доверяют.
– Вести яхту обратно? – спрашивает один из них другого.
– Похоже на то, – с искажённым от злости лицом отвечает ему тот, что изначально назвал меня «тёлкой».
– С вами приятно иметь дело, – улыбаюсь я напоследок.
Не успеваю я полностью развернуться, чтобы с победным видом пойти обратно, как Зайд вдруг незаметно для остальных хватает меня за руку, да так сильно и резко, что я от неожиданности едва не спотыкаюсь. Ведя меня обратно к фургону, он наклоняется ближе к моему уху и шепчет:
– Если они сейчас догадаются, что мы навешали лапши им на уши, я нахуй тебя сожру прямо на месте.
– Ладно. – Я киваю, будто действительно готова на такую жертву. – Но было бы здорово, если бы ты не хватался за руку замужней Дианны на глазах у этих чуваков, а то как-то подозрительно, нет?
Он закатывает глаза.
Я осторожно оглядываюсь и вижу, как мужчины уже двигают яхту с места и что-то бурно обсуждают между собой. Поверить не могу, что рисковала жизнью и решилась на то, чтобы одурачить каких-то бандитов.
– Ты только что провернула невъебенски-хуёвую затею, которая может дорого стоить Вистану. Этих шлюшек ожидали в Коста-Рике. Местная группировка.
– Девушек, Зайд, – поправляю его я, не терпя того тона, каким он обозначил жертв в фургоне. – А вот ты реально шлюшка.
Зайд выглядит охреневшим. Именно так я и назову выражение его лица, пожалуй.
– Ты вообще слушаешь? – Он подталкивает меня чуть вперёд, и я стукаюсь спиной об дверцу фургона. Зайд становится слишком близко, взяв меня за плечи. – Каждая блядская сделка строго контролируется. Не знаю, как там было у лепреконов, из которых по большому счёту состояла банда твоего папаши, но у «Могильных карт» всё так. Ты выдала себя за Дианну и отменила заранее проплаченную сделку.
– Чтобы вызвать доверие у Вистана, – улыбаюсь я.
Зайд отпускает меня и отстраняется.
– Что?
– Как ты не понимаешь? Если бы эта ирландская девушка была продана, а потом это всплыло, вряд ли «Могильные карты» избежали бы проблем с ирландцами. А так я избавила Вистана от лишней головной боли, чем вызову хотя бы каплю его доверия, которое мне может пригодиться в будущем.
– А что насчёт остальных? В кузове кроме этой ирландки ещё несколько девчонок.
– Ох, ну решать надо было быстро. Я не могла просто стоять и выбирать из тех девушек одну. Тем более мне как-то не хочется брать такой грех на душу.
Зайд закатывает глаза.
Цокнув языком, я отталкиваю его в сторону, направляясь к задней части фургона, и раскрываю двери. На меня таращатся шесть девушек: худенькие, бледные и напуганные. При виде Зайда за моей спиной у них на глазах выступают слёзы, а руки начинают дрожать. Удивительно, но они, как оказалось, вовсе не спят. Видно, их настолько запугали, что они не в состоянии были хотя бы постучать по стенке кузова изнутри.
– Да не трону я вас, блядь, – усмехается Зайд, и я бью его локтем в живот.
– Завались, Зайд!
Протягиваю руку и ожидаю. Он неохотно отдаёт мне ключ, и я снимаю наручники с запястий девушек. Раздаются щелчки, металлические оковы падают. А потом я развязываю повязки, которыми им заткнули рты. Девушки прокашливаются. Волосы растрёпаны, по щекам ползут мокрые дорожки, тушь размазалась.
– Господи, пожалуйста, не надо, – чуть ли не вопит одна из них, и я в ужасе закрываю ей рот ладонью.
– Заткнись! – шиплю я. – Мы вас отпускаем, но, если вам ещё хочется пожить, советую быть тише!
Её глаза недоверчиво пялятся на меня, равно так же, как пялятся и другие девушки позади неё.
Я ищу рыжую и нахожу. Подбираюсь ближе к ней, она немного отодвигается, глядя на меня яркими бирюзовыми глазами, которые не перестают хлопать.
– Тебя зовут Таллия Гелдоф? – спрашиваю я осторожно.
– Д‐да.
– Мы это и так знаем, – доносится до меня язвительныйй тон Зайда.
– Боже, пожалуйста, помолчи хоть минуту!
Таллия вздрагивает от моего громкого голоса, и я слегка поднимаю руку, стараясь её успокоить. К сожалению, пока у меня нет желания касаться её волос и гладить по голове. На руках у неё следы от пальцев и синяки, которые размываются в пятна на её бледной коже. Бедняжка подвергалась насилию. Я надеюсь, хоть не сексуальному.
– Ты знакома с Джер… – начинаю я, а потом исправляюсь: – с Кормаком О’Райли?
Таллия слишком быстро дышит. Будто мышонок, попавший в мышеловку, но пока ещё оставшийся в живых.
– Не волнуйся, мы отвезём тебя обратно домой.
– Лина, – твёрдо выговаривает моё имя Зайд, напрягшись. – Зачем ты это спрашиваешь? Снова что-то планируешь?
Я хочу огрызнуться, чтобы он, чёрт возьми, наконец отстал от меня, но решаю по итогу промолчать. Правильно. Мне пора перестать вызывать подозрения с его стороны. Он всё думает, что я готовлю какую-то подлянку против Гая.
– Как ты попала сюда? – спрашиваю я, меняя тему.
Таллия сглатывает. Остальные девушки сидят неподвижно и не сводят с нас глаз. Надеюсь, никто из них не попытается опрометчиво сбежать, рванув из фургона наружу; я совсем не представляю, что в таком случае может сделать Зайд. И узнавать тоже не хочу. Может, он их пристрелит на месте. Для него они не имеют больше никакой ценности.
– Меня похитили в Нью-Йорке, – говорит девушка. – Последнее, что я помню – как кто-то схватил меня сзади и заткнул мне рот, когда я шла в свою квартиру.
Я качаю головой. Ничего полезного. Но ведь неспроста дочь одних из главных врагов Харкнессов оказалась в одном фургоне с девушками, которых «Могильные карты» собирались отправить в бордель.
– Что ты думаешь? – спрашиваю я у Зайда, стоящего у меня за спиной.
– И ты никого не увидела? – интересуется тот, проигнорировав мой вопрос. Голос у него твёрже, чем обычно.
Таллия еле поднимает заплаканные глаза. Она выглядит в точности как я в начале всего этого пути. Маленькая принцесса, чью жизнь едва не уничтожили.
Наверное, поэтому я сейчас испытываю сострадание.
– Я… Нет! Чёрт возьми, они схватили меня сзади! Нет, я не видела их, господи!
– Зайд, мне кажется, не стоит давить на неё сейчас, – в раздражении бросаю я через плечо. – Смени тон.
– Пусть она не выёбывается и докладывает всё как есть. Какого хуя она вообще оказалась здесь? Ёбаные Гелдофы схватят нас за задницы, если спохватятся и узнают, что эта девчонка у нас!
Меня развлекает видеть вечно жёсткого Зайда в таком напуганном состоянии, хотя он и пытается это скрыть – то, что ситуация его именно пугает в первую очередь.
– Во избежание этой проблемы следует вернуть её домой, да? – интересуюсь я скорее у Таллии, чем у Зайда.
Но отвечает именно он:
– Как ты себе это представляешь?
Думаю, он сейчас о том, что Таллия всё расскажет своим родителям.
– Это единственный выход, – вздыхаю я. – Всё лучше, чем оставлять её у нас… Хотя…
Я буквально слышу, как Зайда заинтересовывает моя незаконченная фраза. Мне и самой было бы интересно услышать её вслух, а не в недрах своего разума, чтобы убедиться в том, что она достаточно хороша или вообще имеет хоть какой-то смысл.
Встаю, поворачиваясь к парню.
– Вистан может использовать её как пленницу, чтобы получить какую-то выгоду для себя от её семьи?
Мой вопрос как будто шокирует Зайда.
– Блядь, это… Звучит интересно, но нахуя? Мы и так облажались, раз она оказалась у нас.
– Продажа в бордель или просто временно подержать её в поместье… – говорю я, закатывая глаза. – По-моему, между этими двумя вариантами есть разница. Разве нет?