Найди сердце королевы — страница 74 из 88

– Слушай, у меня будет к тебе просьба, – вспоминая, произношу я с трепетом в груди. – Я хочу поехать к родителям. Очень. Отвезёшь меня к ним? – Со смешком я добавляю: – Сам можешь не показываться им на глаза. И всё же они, я думаю, должны знать, что я замужем теперь. Мама об этом мечтала, хоть, конечно, и не думала, что это произойдёт при таких обстоятельствах.

Гай замирает. Его руки, до этой секунды расставлявшие на столике флаконы с одеколоном, останавливаются.

– Прости, – говорит он твёрдо, – но это невозможно.

Я напрягаюсь от этих слов. Расчётливых, уверенных и даже грубых. Опираюсь на стену около него и скрещиваю руки на груди, ожидая объяснений.

– Что значит невозможно?

– То и значит. Я не пущу тебя к ним.

Чувствую, как недоумение превращается в возмущение.

– В каком это смысле? – Резко выпрямившись, я подхожу ближе к нему. Глаза Гая встречаются с моими, и по взгляду кажется, что он уверен в своих словах. – Как это «не пущу тебя к ним»? Я хочу поехать к папе с мамой. К своим родителям, и ты не можешь мне запретить это.

– Могу. Даже не сомневайся.

Снова прежний Гай – не пришлось даже напоминать ему об этом, как просил сегодня днём Зайд, – спокойный, но хладнокровный парень, знающий, что он делает, и не желающий отступать от своих решений.

– А если я пошлю тебя и поеду туда сама? – спрашиваю я, злясь с каждой секундой всё сильнее.

– Я привяжу тебя к кровати, если потребуется.

Я бросаю взгляд на его кровать, а потом быстро возвращаюсь к его лицу.

– Ты издеваешься?! – Развернувшись, быстрым шагом направляюсь к двери, но рука Гая хватает меня, оттаскивая обратно. – Отпусти меня! Я хочу поехать к родителям! Я должна поговорить с ними!

– Это невозможно, – спокойно твердит Гай одно и то же. – Ты не можешь поехать к ним.

– Почему?! Дело снова в твоей проклятой семье?! Но я ведь стала Харкнесс! И твоему отцу нужна была я, моей смерти он хотел! А теперь, когда всё в прошлом, я могу повидаться с родителями! В чём проблема?!

Я вздрагиваю, когда дверь вдруг распахивается.

За время, проведённое в этом доме, я успела понять, что Гай ненавидит, когда к нему в комнату врываются без стука. Но есть один человек, которому позволяется такое, потому что он – здешний король и имеет право входить куда и когда захочет.

В спальню спокойной и уверенной походкой заявляется Вистан. Его красивое мужественное лицо, полностью скрывающее его ужасные поступки, расплывается в широкой радостной улыбке. На нём серебристый костюм, наверняка сшитый на заказ, светлые каштановые волосы зачёсаны назад. Он только вернулся домой.

Я, глядя на него, судорожно пытаюсь понять, в курсе ли он того, что мы учудили с Зайдом и что мы собираемся ему поведать.

– Какая чудесная из вас всё-таки пара, – говорит он голосом, полным довольства. – Как несправедлив я был, когда хотел помешать вашей любви.

У меня напрягается всё тело. И напрягается оно ещё больше, когда Гай вдруг бледнеет и в мольбе произносит:

– Отец, пожалуйста…

– Попрошу меня не перебивать. Время узнать ей правду уже настало, хотя я и хотел немного обождать. Но зачем ждать, если можно наконец с этим покончить, правда ведь, прелестница?

Его слова не шокировали бы меня в другом случае, но сейчас они звучат слишком весело для этого жуткого человека и будто бы имеют потаённый смысл, который мне не понравится.

– О чём это вы? – спрашиваю я, заметно успокоившись после конфликта с Гаем, потому что злость сменилась недоумением.

У Гая словно дыхание останавливается. Меня это напрягает вдвое сильнее, чем его выражение лица и пропавший напрочь здоровый румянец с его щёк. Он походит больше на мертвеца.

– Может быть, мой любимый сын сам тебе расскажет? – криво ухмыляется Вистан. – У супругов не должно быть друг от друга секретов.

Я машинально поворачиваюсь к Гаю.

Он отрицательно качает головой, опуская глаза. Будто избегает моего взгляда. Выпускает моё запястье, но я хватаю его за руку, когда он делает шаг в сторону.

– Гай, говори, – почти приказываю я. – Сейчас же.

Крепче сжимаю его руку, будто моих сил достаточно для того, чтобы его припугнуть. Однако я знаю, что их не хватит даже на то, чтобы сдвинуть его с места хоть на миллиметр.

Он молчит. Растягивает эту муку до бесконечности.

– Что ж, могу помочь, – любезно предлагает Вистан, сделав шаг вперёд. – Вижу, мой сын совсем не склонен к разговорам. Я его не виню. Наверное, это сложно выразить словами, глядя в глаза горячо любимой женщине.

Что «это»? У меня вот-вот остановится сердце, если я сейчас же не пойму, о чём они гов…

– Ты знаешь, что идею поженить вас подал мне он? – перебивает Вистан мои мысли.

Я ошалело поворачиваю голову в сторону Гая. Раскрываю рот в немом недоумении.

Он несёт какую-то околесицу, потому что идею поженить нас подал Нейт. Я сама сидела и слушала всё это.

– Красавица, – почти по-доброму произносит Харкнесс-старший, заставив меня сжать зубы, – ну неужели ты в самом деле думала, что я так просто позволил бы сыну взять в жёны дочь врага? Без моей осведомлённости.

Я вспоминаю, что не интересовалась, откуда Зайд достал бумаги со свидетельством о браке и золотую карту с моим именем.

Отступаю на шаг назад. Гай по-прежнему на меня не смотрит, но я вижу, что он напряжён.

– Думала, вы так легко провернёте весь этот ваш план? За моей спиной? За спиной великого Вистана Харкнесса? – Далее мужчина с наигранным разочарованием добавляет: – Мне казалось, ты умная девочка.

Мой голос вырывается из горла осипшим звуком, словно я простудилась:

– Гай…

Я хватаю его за край рукава рубашки и слегка дёргаю, чтобы он наконец обратил на меня внимание. Мне хочется услышать, что всё это значит, лично от него.

Но почему он просто молчит?

– Он сам предложил мне поженить вас, – продолжает улыбаться Вистан, сунув руки в карманы брюк. – Присвоить тебя нам. Как ты там говорил, сынок? Что это великолепная идея – жениться на дочери врага, тем самым бесконечно мучая его?

Я отшатываюсь.

У меня от шока разжимается ладонь, которой я ранее стиснула рукав чёрной рубашки Гая. Дыхание сбивается, будто от быстрого бега.

– Что? – голос у меня становится ещё тише и жалостливее. – В каком смысле? Гай!

Он не смотрит на меня, по-прежнему игнорируя то, что я нахожусь сейчас перед ним – растерянная, напуганная, снова жалкая. Я ощущаю себя маленьким ничтожным созданием, которое манят в ловушку, которая вот-вот захлопнется и расплющит его.

– Гай, пожалуйста… Скажи, что он врёт.

Тогда он всё же позволяет себе взглянуть мне в глаза. Я не распознаю его эмоций. Всего за один миг он стал той версией Гая, какого я встретила в университете: хранящий миллион страшных тайн и никогда не открывавшийся мне в полной мере. Затем он говорит таким же уверенным, как обычно, холодным голосом:

– Не хочу тебе лгать.

И после этих слов мир вокруг меня снова начинает рушиться.

Глава 35

Вистан издевательски следит за моей реакцией. Ему так нравится наблюдать за тем, как я снова и снова мучаюсь.

И ко мне приходит осознание – я не спаслась, когда стала членом их семьи, как меня заверяли в самом начале. Наоборот. Они уничтожили мою жизнь бесповоротно.

– Был один-единственный выбор, – говорит Гай, нарушив тишину, в которой слышался лишь треск моего сердца где-то в груди.

Я отхожу от него. Дрожа и задыхаясь, пытаюсь отдалиться на достаточное расстояние, чтобы не смотреть снова в эти глаза. Потому что мне кажется, если я в них взгляну, я вновь увижу в них старую себя – ненавидящую мир и Гая в том числе.

– Один-единственный выбор… – повторяю я будто под гипнозом, не до конца понимая, что он только что сказал мне.

А мир всё рушится и рушится. По стенам уже ползут трещины.

– Я сделал тебя своей женой, чтобы…

– Чтобы отомстить моему отцу, – заканчиваю за него я. У меня дрожат губы, дыхание прекращает быть ровным. – Для тебя эта безумная игра никогда и не прекращалась, верно?

Гай пытается перехватить мой взгляд, а я отворачиваюсь. Он делает шаг вперёд, я выставляю руку, отходя ещё дальше.

Вистан стоит молча. Я не вижу его лица, не смотрю на то, какие эмоции проступают на его самодовольной физиономии.

– Каталина, я… – начинает Гай.

– Чёрт возьми, ублюдок! – кричу я, желая, чтобы он заткнулся. – Кого ты сейчас пытаешься обмануть?! Ты ненавидишь моего отца! Ведь по вашей версии он убил твою мать!.. Ты желал отомстить ему. – С рвущимся наружу чувством жалости к самой себе я, уже тише, прикрывая глаза и сглатывая, добавляю: – Ты взял меня в жёны, чтобы отомстить ему.

– Либо они, либо мы.

И страх с ужасом быстро скрываются. Они прячутся по сторонам, убегают кто куда может. Меня охватывает такая ярость, что на секунду кажется, что я схожу с ума. Теряю рассудок. Уступаю своё место самому дьяволу, даю ему волю над моими разумом и телом.

– И ты решил, что я захочу остаться с вами?! – зло воплю я неожиданно для него и для самой себя.

Гай пытается подойти ко мне, сгрести в охапку, вероятно, считая, что простое объятие сможет меня успокоить, остудить мой пыл. Я с силой толкаю его в грудь.

– Иначе тебе было бы не выжить, – говорит он твёрдо. – Ты уже не могла никогда вернуться обратно.

– Как же ты… – Я запинаюсь, захлёбываюсь собственными эмоциями. Сразу забываю обо всём хорошем, что он привнёс в мою жизнь. Плохое перечёркивает всё остальное. – Я… я просто не верю…

– Каталина. – Гай тянет ладонь в мою сторону, берёт мою руку, а я в ответ кричу, вырываясь из его хватки, силы которой оказалось недостаточно для того, чтобы он сумел задержать меня.

Я так растеряна, так напугана, я так зла и убита горем, что глаза застилает самая настоящая пелена. Мне кажется, я теряю способность дышать. Будто лёгкие стиснулись, будто горло кто-то вдруг перехватил своей когтистой большой лапой и вдавливает меня в пол, грозясь задушить. Я чувствую, как желудок скручивается в тугой узел, вызывая тошноту, а потом и слабость в ногах.