В бой он поедет подавленным. Как ему выжить?»
«Сердце не рви мне! Сейчас он, наверное, любит.
Только потом, как состарюсь…»
«Альне! Это – эльфы.
Видят иначе они – толковала мне Зеиль,
Жаль, не знакома ты с ней, объяснила бы лучше;
Сердцем Леир говорит, а в её устах – мудрость».
«Я, как увидела Мелиэль, сразу погибла.
Ревность сжимает мне сердце – не к ней, а к эльфийкам.
Зеиль – красивей ещё?»
«Для меня – лучше нету.
Но для Леира Альне – красивее обеих».
«Нет, я не верю…» «Поверь и не помни про старость,
Нет этой ведьмы для любящих. Эльфы предательств
Наших не знают, и если полюбят – навечно».
«Бедная Мелиэль… Вечно любить не взаимно!»
«Дева утешится. Сложатся новые песни.
Много столетий спустя, как Леира не станет,
Вечна любовь её будет – не вечны страданья».
«Значит, и он без меня обретёт утешенье!»
«Может, и так. Но зачем ему горе и беды,
Если взаимна любовь, если счастье возможно,
Могут быть дети? Законную радость упустишь —
Зря расточишь свои дни. И пребудешь во мраке:
Радость могла быть – и нет». Но Бриэла прервала
Песня трубы боевой. Задрожала царевна,
Всё позабыв, побежала она за ворота.
Войско построил Дарил. Дева видит Леира —
Он её ищет – но как говорить с ним при людях?
И воеводу так жаль огорчать перед боем…
Снова Бриэл выручает, его подзывая.
Эльф и Альне вдруг одни оказались, а может
Просто вокруг всё померкло и стало не важным.
Хочет он что-то сказать, но Альне прерывает.
«После, закончится бой, пусть тогда всё решится!
Только себя береги и сражайся на славу!
Разве хотела печали тебе я прибавить?
Сделать желала тебя я немного счастливей…
Нет, не спеши, повторять свою клятву не надо,
После поймёшь, возвращаться сюда или к эльфам.
Пусть ничего тебе в тягость не будет, любимый,
Станет спокойней на сердце, тревоги и страхи
Мне оставляй! Думай только о метких ударах,
Стрелы готовь и поближе держись от Бриэла,
Он тебя выручит, ты ему – помощь и твёрдость.
После – как хочешь… Решишься ли в Ригэн приехать —
Здесь тебя встречу. Захочешь вернуться ли к эльфам —
Буду молить о тебе и желать тебе счастья…
Ты же не к ней возвратишься, не к Мелиэль этой?
Ты же мне правду сказал, что её не желаешь?
Вспомнишь меня хоть однажды в лесу вековечном
В песне своей? И другую пока не полюбишь?
Если сумеешь, дождись – что тебе полстолетья? —
Как я умру, прежде чем на эльфийке жениться…» —
– Слёзы в глазах у Альне. Лик у эльфа светлеет,
Видит, как хочет царевна унять свою ревность
И так по-детски, наивно о верности просит.
«Ты моя радость… К тебе я вернусь непременно,
Мне не нужна ни одна из эльфийских красавиц!
Если с победой приду – ей твоё будет имя,
Если убьют, то оно на устах моих станет
Словом последним». И он её крепко целует.
Снова трубят. Поднимается гордое войско.
Девы отходят в слезах, в восхищении тихом.
Ладный Дарил на коне. Выступает он первым.
Сзади – могучий Бриэл, эльф – натянут стрелою.
Он обернулся – и тронул коня без поводьев.
Войско стремительно к серой равнине спустилось
И полетело вперёд – то ли славной победе,
То ль пораженью навстречу. Эльке зарыдала.
«Незачем плакать, сестра, – к ней Альне повернулась. —
Если погибнут они – то и нам ждать недолго,
Враг у ворот».
«Ну а если Бриэл не вернётся?
Сложит он голову если во имя победы?
Как тогда жить – без него? Как дышать я сумею?»
«Воин вернётся, но встретит другая; невеста
Есть у Бриэла. Сестра, ты об этом забыла?
Лучше тебе и не ждать». «Но не ждать невозможно…»
Плача, уходит Эльке. И с печалью глубокой
Смотрит Альне ей вослед, сострадая всем сердцем.
Царь Таруил возвращается в замок, сжимает
Меч он прославленный – если грядёт пораженье,
Очередь будет тогда старикам и девицам…
***
…Чёрной рекой утекает последнее войско,
Бурным потоком скрывается за горизонтом.
Будто бы ветром гонимая, страшная туча
Движется войску навстречу – враги подступают.
А с трех сторон опускается грозное небо,
С неба слетаются коршуны – будет им пища,
Дымная волны вздымает, близка переправа.
Эльф оглянулся, и, тьму проницая, он видит
В дымке дворец и высокую белую башню.
Будто стоит там Альне и глядит сквозь туманы,
Так беззащитна во тьме – ищет то, что исчезло.
Рядом и чуть впереди скачет с ним воевода,
Ближний соратник в бою, но не друг, к сожаленью.
Молвит Бриэл, догоняя, тому и другому:
«Нынче в сражении мы – позабудем иное,
Пусть будет друга плечо нам поддержкой и силой».
«Я воеводе не враг», – эльф ему отвечает.
Молча кивает Дарил, подхлестнув свою лошадь.
Друг повернулся к Леиру: «А знаешь, однажды,
Зеиль мне пела сказанье об эльфе и деве,
Песню красивую… то ль это быль, то ли небыль,
Только возможно, Леир, что ты вовсе не первый
В смертную деву влюблён. Вот и песню я вспомнил —
Слишком похожа она на историю вашу».
«Спой мне её», – просит эльф. «Хорошо, постараюсь», —
Тихо Бриэл напевает, порой прерываясь,
Чтобы припомнить слова. А баллада такая:
– Что есть преграда, что – предел?
Где – лишь обычай, где – закон?
За сто ветров ты разглядел
Звезды звенящей дивный сон.
На белой башне вековой
Всей мыслью устремляясь вслед,
Она стояла подо тьмой
Ночных небес и страшных лет.
Твой острый взгляд её нашёл…
Не в силах повернуть коня,
Как уезжал ты тяжело
На битву счастье променяв!
Слова с её сорвались губ…
Но далеко твой конь уже,
Он мчит на зов военных труб
На пограничном рубеже.
Как точен глаз и быстр лук!
Посадка как твоя легка!
Прикосновенье тёплых рук
Хранит разящая рука…
«Наш друг, не стоит хмурить лоб!
Забудь о деве роковой.
Пей за победу без забот
Ужель тебе дороже боль?»
Но звонок голос, полный слёз
Вы не равны… Но тем сильней
И крепче связь. Ты что, всерьёз
Встал на колени перед ней?!
Безумный эльф! Даёшь обет…
Цена? Она не высока:
Вдвоём – десятки кратких лет
И одиночества – века.
Беспечно родичи поют —
Что им бегущие года?
А ты обрёк себя на труд
Её – ждёт тлен, тебя – беда.
Но лучший миг – недолгий миг
И смерти нет, и тлен – пустяк!
Ты – радость тайную постиг
А эльфы… пусть тебя простят».
Эльф, потрясённый, внимает. «Так значит, бывало
В мире такое? И не был клеймён он позором
Братьев своих и презрением матери?»
«Знаю
Я только то, что слова говорят из легенды…
Мне утешеньем была она – думал о Зеиль
И о себе, а в эльфийских делах не мудрец я.
Но не бывает, известно, сказаний без корня,
И не придумать поэту того, что на свете
Быть не могло».
«Отчего же в лесу вековечном
Песни не знают такой?»
«Может быть, не желают
Этого знать? А заморские эльфы всё помнят…
Кстати, раз песня похожа на то, что сегодня,
Значит, победа нас ждёт. Ну и мы её – тоже».
Дальше скакали в молчании. За перевалом
И за рекою заставы едва уж держали
Натиск врага, в уповании на подкрепленье.
***
Мрачно заряжено небо, тревожных предчувствий
Сердце полно у Альне. До полудня глядела
Вниз на равнину она, что опять опустела,
За горизонт, поглотивший желанного друга.
Царь призывает её, но не в тронную залу —
Прямо в покой. И к отцу она входит, больная,
Держится прямо, и с виду как будто спокойна.
Ждёт Таруил, говорит: «Ничего я не понял:
Что это было – что эльф тебе в верности клялся?
Ты убежала, а я и не знал, что ответить.
Знала ты это? Затем ли он в Ригэн приехал,
Или внезапно нашло на него помраченье?
Только сказал я ему, что не время вопросов,
Сотник пришёл, доложил, что построено войско.